Герои романа «Вечный зов» в этом смысле добрые, умные помощники читателю.
Но не только такой философской стороной привлекателен новый роман Анатолия Иванова. Так же, как и в предыдущих его романах, так и в этом большое место занимает любовь. Это в какой-то мере из-за нее определились на всю жизнь отношения Антона Савельева и Петра Полипова. Любовь встала между братьями — Федором и Иваном. И от нее кровоточит сердце Анны, от нее страдает Анфиса, и благословляя и проклиная тот час, который сблизил ее с Федором. Это она, любовь, берет под свое защитное крыло Семена Савельева и Наташу Миронову. На любви строятся отношения многих героев. Любовь — страдание, любовь — испытание, любовь — мука, и счастье, и радость, и горе. Читатель встретит в романе много волнующих страниц и еще раз убедится в художественном мастерстве Анатолия Иванова.
Удивительная есть черта в характере русского человека. Не у каждого, конечно, но у многих, и не на протяжении всей жизни, а только в определенном возрасте, когда еще и не взрослый, такой, чтобы величали по имени-отчеству, но уже и далеко не подросток, когда понимает, что дурачиться за всяко простои не всегда удобно. Но вместе с тем кровь со всем пылом неоглядной молодости бурлит в его жилах, толкает на какие-то безрассудные поступки, за которые порой приходится рассчитываться не такой-то уж и дешевой ценой. И вроде сознает такой человек, что надо бы остановиться, но какой-то бес все толкает его на новое озорство. И вот уже к нему прилипла кличка «баламут», и мало кто в нем видит серьезного человека. А он между тем не только озорничает, он способен и на добро, и борется против жестокости, и, не задумываясь над опасностью, задержит преступника. И если совсем недавно ничего предосудительного не находил в связи с замужней женщиной, то теперь уже испытывает неприязнь к ее назойливым приставаниям, потому что к нему пришла, как очищение от скверны, настоящая, чистая, первая любовь, какая и должна быть в юности.
Вот об этом, о ломке характера, о сложных процессах, которые происходят в нравственной сути молодого человека, со всеми противоречиями, свойственными молодости, и поведал нам Виктор Баныкин в своей повести «Баламут».
«Пропащий тип» — так характеризуют деревенские Олега Плугарева, веселого, полного неиссякаемой энергии, несколько взбалмошного парня. И, казалось бы, основания к такому мрачному определению есть. Еще бы, не успел парень кончить курсы трактористов, как тут же угодил на пятнадцать суток за хулиганство. В другой раз еще чище отличился. Работая трактористом, выпил во время работы со своим дружком и уснул, и никем не управляемый трактор заехал в овраг, а тяжелый фургон, сорвавшись с прицепа, перевернулся. За что Олег Плугарев был снят с трактора и переведен в женскую овощеводческую бригаду.
Но если в этом случае он виноват, то в первом вины его нет. Он там вступился за «ничейную» кошку, которую истязал мальчишка — бил ее палкой, привязанную к столбу. Олег отнял у маленького мучителя палку, замахнулся, чтобы постращать его, но тут выбежал отец мальчугана, ударил Олега, раз, другой. Олег не стерпел, ударил его.
«Помогите! Папаню убивают... Караул!» — закричал мальчишка. На крик сбежались соседи, потащили Олега в милицию и там все в один голос показали, что Олег Плугарев избивал мальчонку, а когда вступился отец, то и его стал бить.
Вот такова история первой «вины» Олега. Но, как часто случается в жизни, мало кто верит в невиновность, если человек отбыл пятнадцать суток. Более склонны думать, что осужден за дело. И думают, не ведая того, как эта несправедливость травмирует в общем-то мало подготовленное к житейским передрягам бесхитростное сердце.
Нечто подобное переживает Олег Плугарев. Отсюда и его метания. А тут еще новая несправедливость, — председатель колхоза с бригадиром решили «оттяпать» половину приусадебного участка у деда Лукашина, старого колхозника, доброго человека, честного труженика. И «оттяпать» должен он, Олег Плугарев, только еще вчера прощенный бригадиром и поставленный снова на трактор, он, которому в свое время плотник Лукашин рубил дом.
« — Не буду я! — сказал, бледнея, Олег. — Как хотите, а я — наотрез!
Волобуев, проходя мимо Олега, прошипел:
— Я это попомню, баламут! Твоя проблема теперь решена: вовек не сидеть тебе за рулем!»
Вот так невесело складываются обстоятельства у Олега Плугарева, и, казалось бы, причин рассердиться на весь мир хватает. Но лишь только стоило поступить из райцентра предупреждению о том, что на поля надвигается ураган с ливнем, как Олег, забыв все обиды, несется к реке, переплывает ее, — чтобы сократить путь, — и мчится на луга, где сушится сено, чтобы помочь народу сметать стога.
«В мглисто-черной бурлящей вышине что-то раскатисто треснуло, и над землей повисли кронами вниз сразу три уродливо-ветвистых дерева. Еще не успели эти огненные деревья кануть в Светлужке, а уж небо сотрясли новые раскаты. И тотчас на землю обрушился шквальный ливень».
И вот в эту-то пору, вместо того чтобы прятаться в вагончике, где сгрудились колхозники, Олега черт понес на вершину старого осокоря. Уж такова буйная натура у него. И он оттуда кричит:
«— Э-эй, люди добрые! Я молнию сейчас чуть за хвост не поймал!»
Вот так его носит, еще не определившего себя в жизни, полного энергии парня, какая-то стихийная сила. Но все больше в нем проявляется доброго, нужного людям. И как естественное завершение — поимка волобуевского племяша Тимки с ворованным сеном.
Повесть невелика по объему, но довольно плотно насыщена событиями и людьми. В ней передана прелесть родной русской природы, примет сегодняшней деревни, ее тружеников.
Имя Сергея Крутилина стало широко известно после публикации романа «Липяги». За этот роман автор был удостоен звания лауреата Государственной премии имени А. М. Горького.
О чем бы он ни писал, он неизменно концентрирует свое внимание на тех нравственно-социальных проблемах, которые прежде всего жизненно близки, а отсюда и нужны и интересны нашему современнику.
Я хочу остановиться на трех повестях Крутилина.
«Старая скворечня». В ней скупо и одновременно емко прослеживается вся жизнь простого сельского труженика. Одна за другой перед читателем встают картины труда, радостей семейного очага, смерти хозяина двора Егора и печального, хотя и естественного запустения хозяйства. Все это становится близким вдумчивому читателю. И не то чтобы параллельно, но как бы сопровождая жизнь человека, рассказывается и о жизни скворца «Ворчуна» со всем его домоустройством, созданием семьи, прилетами и отлетами. Что-то трогательное есть в таком построении повести и довольно мудрое. Может потому, что человек и должен находиться в единении с природой, что в конечном счете все мы дети одной альма-матер.
По деревенскому материалу к этой повести примыкает повесть «За косогором». Внешне да и по существу сюжет ее незамысловат. Живет пенсионер в маленькой деревеньке Епихино. Мечтает обзавестись собственным домиком. Мечта его, хотя и не сразу, сбывается. Вот, собственно, и все. Но если бы дело было только в этом. Нет, тут содержание гораздо объемнее. За этим локальным сюжетом стоит жизнь деревни с ее людьми, с ее событиями большими и малыми. К тому же есть и еще одно — это съемочная киногруппа, создающая фильм о деревне. Как и в других произведениях, в этой повести Крутилин затрагивает одну из самых злободневных тем нашего искусства — правда жизни и ее отображение.
Как видим, и эта повесть о многом. Но это многое не теснит друг друга, а дополняет, развивает замысел автора и гармонично завершает его.
Умерла жена. После нее остался дневник, и муж, читая его, узнает то, чего не знал: о девической любви покойной жены к одному актеру. О любви взаимной и все же не состоявшейся. И опять не только об этом повесть «Косой дождь». Широкоэкранно, многообразно входит жизнь и в эту повесть. Мы давно уже усвоили, что жизнь активного строителя нашего общества неотделима от истории нашего государства. Строительство железных дорог, война, проведение каналов, возведение ГЭС — участники этих великих дел — герои повести. Из узкого мирка дневника автор выводит нас на широкий простор.
Написаны повести добротно, язык их чист и выразителен. Необходимо отметить и еще одно достоинство прозы Сергея Крутилина: в ней много места отведено природе, столь дорогой сердцу русского человека.
Есть книги, рассказывающие о путешествиях и приключениях. Их много, и, вместе с тем, как мало таких, какие несут в себе глубокую мысль. Среди тех, в которых есть и полновесное слово, и большая мысль, заметное место занимает «Прекрасная Адыгене» Владимира Солоухина.
О чем она? Об альпинистах, о мужественных людях, о тех, кто с риском для жизни преодолевает отвесные скалы, перебирается через пропасти, о тех, кого мы мало знаем, кого можно безошибочно отнести к гордому племени героев. Чтобы написать такую книгу, надо быть, прежде всего, самому участником восхождения. Солоухин стал им.
Одной из характерных особенностей таланта Солоухина является добросовестность самой работы — будь то книга об искусстве («Письма из Русского музея»), или об иконах («Черные доски»), или о грибах («Третья охота»), или о травах («Трава»), или же об альпинистах. Ему надо непременно дойти до самой сути, изучить необходимый материал, специальную литературу, чтобы произведение обрело убеждающую силу. Поэтому в «Прекрасной Адыгене» время от времени встречаются выдержки из разных инструкций и справочников по альпинизму. Иногда они носят чисто информационный характер, иногда нужны автору для раздумий об альпинизме как о спорте, иногда же и для того, чтобы читатель от души посмеялся над некоторым несоответствием сказанного в инструкции (сухим, серьезным тоном, будто речь идет о самом обычном) и довольно сомнительного, в смысле надежности, положения, в каком находится альпинист (например, рекомендуется, если альпиниста застала ночь в горах, вбить в скалу крючья, на них повесить гамак и в нем, находясь над пропастью, спокойно переночевать. Смешного, конечно, тут маловато для самого альпиниста, попавшего в такое положение, но согласитесь, почему бы не посмеяться, когда сидишь в теплой комнате, в удобном кресле и читаешь про это самое?).