Голоса их звучали отчетливо, но разобрать, о чем они говорят, Паша не мог. Звуки словно бы накатывали волнами, постепенно становясь все громче.
«Логово оживает!» — промелькнуло в голове у Паши, который, не отрываясь, продолжал следить за тем, что происходит.
Один из мужчин подошел к маленькой желтой машине, открыл заднюю дверь и…
Сердце Паши замерло, пропуская удар за ударом.
Мужчина вытаскивал с заднего сиденья девушку. Та сопротивлялась, не хотела вылезать, но он, смеясь, тянул ее за руку. Светлые волосы, тонкая фигурка, синяя кофточка. Тая! Это была она!
Когда девушка оказалась снаружи, мужчина грубо рванул ее на себя. Она принялась отбиваться, дала ему пощечину.
— Ах ты сучка! — выругался он и ударил Таю с такой силой, что она полетела на землю.
Паша выбежал из комнаты, выскочил во двор.
— А ну, убери от нее лапы, скотина! — заорал он.
Тая лежала на земле, прикрывая лицо руками.
Паша вихрем налетел на подонка, но что-то случилось, и его отбросило в сторону.
Мужчина подошел к Тае, схватил ее за руку. Она закричала.
Павел снова набросился на него, попытался ударить, но опять ничего не вышло.
— Оставь ее! Не смей трогать, гад!
Он бегал вокруг них и кричал, молотил руками воздух. Его раз за разом откидывало от Таи и ее мучителя, но Паша опять поднимался, хотя и понимал уже, что все бесполезно. Он мог наблюдать, но не мог вмешиваться.
События эти происходили в прошлом, которое ни Паша, ни кто-то иной был не в силах изменить. Это напоминало фильм, который видишь на экране, героям которого сопереживаешь, не имея возможности помочь.
К мужику с бычьим затылком присоединились еще двое. Они отпускали мерзкие шуточки, глядя на Таю, как на кусок мяса, примериваясь, обшаривая ее руками и взглядами.
Крича от ярости и ужаса, Паша бессильно наблюдал за тем, как ее, уже почти потерявшую сознание от побоев, тащат в дом.
— Позабавимся до ужина, — хохотнул один из «могильщиков».
Паша не пошел за ними. Он не мог выносить этого. Не мог идти туда и смотреть, как истязают и насилуют Таю, в которую он успел влюбиться. Не мог помешать тому, что произошло двадцать лет назад.
Просто сидел на земле, раскачиваясь, обхватив голову руками, и плакал — впервые за долгие годы, плакал отчаянно и безутешно, как ребенок.
Павел не знал, сколько времени прошло. Было уже совсем темно, когда на крыльце показались двое мужчин, тащивших Таю.
— Поворачивайся быстрее! — сказал один. — Заляпаем тут все.
Мужчины прошли мимо, волоча свой страшный груз.
— Слишком рано сдохла, — со злостью сказал второй. — Толком и не успели ничего.
— Мог бы и так, пока теплая. Некоторым, я слышал, так даже больше нравится! — загоготал первый.
Они бросили тело Таи в угол за сараем, и один из убийц сказал:
— Утром займемся. Неохота щас к озеру тащиться.
Паша бросился к Тае, склонился над девушкой и увидел, что прекрасное лицо ее изуродовано побоями, губы искусаны в кровь. Синяя блузка была разодрана, голые ноги матово белели в темноте. Девушка была не просто убита, но унижена, опорочена, и, хотя ей уже было, наверное, все равно, Паша захотел прикрыть ее наготу от чужих глаз.
— Прости, прости меня, — бормотал он, снял футболку и прикрыл Таю.
Хотел коснуться ее, но руки встретили лишь пустоту и холод. Ощутив это, Павел потерял сознание.
Очнулся он от того, что в глаза ему било солнце. Поморщившись, сел, сжимая голову руками. События прошлой ночи полыхали перед внутренним взором ясно, ничуть не померкнув.
Паша огляделся по сторонам. Все выглядело так, как в тот момент, когда он приехал сюда: запустение, тишина, застрявшие в густой траве автомобили.
Бандиты сгинули, пропала и Тая. На земле валялась футболка, которой он пытался прикрыть тело девушки. Двигаясь, как автомат, Павел поднялся на ноги и увидел чуть поодаль предмет, которого не могло тут быть.
Музыкальная шкатулка. Паша помнил, что она осталась в доме — и все же теперь шкатулка оказалась здесь. Он взял ее в руки, приоткрыл крышку. Полилась грустная мелодия, и ему на миг показалось, что он вот-вот услышит голос Таи.
Вчера ведь именно так и было: стоило ему открыть шкатулку, как появилась девушка. Он с надеждой посмотрел по сторонам, но Таи не было.
«Нам просто нужно уйти. Ты должен помочь», — прозвучал отчетливо, будто наяву, ее нежный голос.
— Я помогу, — прошептал Паша.
Несколько минут спустя, упаковав камеру и все остальное, он пошел к своей машине. Ни о каких съемках больше не думал, да и помыслить не мог, как вообще сумел бы вести репортаж с места, где на его глазах убили Таю.
В нем что-то умерло, и, поглядев на себя в зеркало, Паша увидел, что волосы его словно присыпали пеплом.
«За ночь поседел», — безучастно подумал он, ничуть не удивившись.
Музыкальная шкатулка Таи лежала на соседнем сиденье.
«Все будет хорошо, — подумал Паша, обращаясь к девушке. — Ты будешь свободна».
Вскоре он проехал затянутое тиной озеро, стараясь не смотреть в его сторону. На дне, в темных глубинах, следовало искать останки несчастных жертв «могильщиков»: Паша ясно помнил, как те двое мерзавцев говорили о том, что им лень идти к озеру.
Обратную дорогу Павел находил интуитивно. Не задумываясь, крутил руль, поворачивая влево и вправо, и ни разу не ошибся, будто что-то вело его.
А может, и правда, вело. Даже скорее всего: как притянуло в эти места, так и выводило отсюда.
Оказавшись на шоссе, Паша достал телефон и набрал нужный номер. В другой руке он сжимал музыкальную шкатулку.
Через несколько дней все СМИ обсуждали сенсационное происшествие. Было наконец-то обнаружено место, где двадцать лет назад базировалась банда жестоких налетчиков, прозванных в народе «могильщиками», найдено логово, откуда преступники совершали свои кровавые набеги.
В доме обнаружили вещи, принадлежавшие жертвам, а также документы, по которым стало возможно установить личности людей, на протяжении двух десятилетий считавшихся пропавшими без вести.
Но самая страшная находка ждала на дне заболоченного озера, что располагалось в нескольких километрах: водоем стал братской могилой для десятков людей.
Появлялись все новые шокирующие подробности. Назывались имена погибших. Публиковались их фотографии и душераздирающие истории родных и близких.
Паша следил за всем этим, сидя дома.
Полиция приехала по его звонку, именно он сделал так, чтобы тайна «могильщиков» вышла наружу. Павел стал героем дня, а число подписчиков его канала выросло в несколько раз. Многие просили, чтобы он выложил отснятый материал, но Паша знал, что никогда ничего такого не сделает.
Это было бы все равно, что вести репортаж с похорон близкого человека.
Паша узнал, что отец Таи умер от инфаркта в том же году, когда пропали дочери, но мать все еще жива. Поначалу он хотел найти женщину и отдать шкатулку ей, но потом вспомнились слова: «Пусть будет у тебя».
Музыкальная шкатулка стояла на полке, и Паша то и дело смотрел на нее. Иногда открывал крышку, слушал призрачную, словно замирающую вдали мелодию, и ему казалось, что Таисия где-то совсем рядом…
А потом музыка умолкала, и Паша сознавал, что Тая ушла навсегда.
Ведьмино поле
Оксана уже жалела, что ввязалась в этот поход, не придумала подходящей причины, чтобы отказаться, и только страх выглядеть капризной брюзгой в глазах Миши заставлял ее идти вслед за остальными и даже улыбаться время от времени.
На выходных нужно отдыхать, а не тащиться по лесу с тяжеленным рюкзаком, точно зная, что там, куда ты идешь, не будет ни горячей воды, ни нормальной еды, ни интернета.
Их было шестеро: Оксана с Мишей, его лучший друг Василич (по паспорту Олег Васильев) с женой, которую тоже звали Оксаной, и которую все звали Ксюшей, а еще сестра Василича Надя со своим женихом Владом, который был вдобавок коллегой и другом Миши. Такая вот закольцовка.
Все, кроме Оксаны, отлично знали друг друга, дружили сто лет и общались между собой как близкие люди. Оксана же чувствовала себя чужой, и это нервировало.
Их с Мишей роман был, можно сказать, новорожденным: они встречались всего три месяца. Жена Миши погибла в прошлом году, и с тех пор он был одинок, пока не познакомился с Оксаной. Их сразу потянуло друг к другу, и она со дня на день ждала, что он предложит ей жить вместе, но Миша почему-то тянул, медлил.
Буквально на прошлой неделе он познакомил ее со своими друзьями, а теперь вот позвал в поездку. Оксана подозревала, что это нечто вроде смотрин, и от того, насколько правильно она будет себя вести, сумеет ли понравиться всем этим людям, во многом будут зависеть ее дальнейшие отношения с Мишей. Так что Оксана, которая сама удивлялась силе своего чувства к этому мужчине, приготовилась приложить все усилия, чтобы стать своей в компании его друзей.
— Выехать можно в субботу утром, часов в семь. К полудню точно будем на месте, — азартно говорил Василич, главный инициатор поездки, когда они все сидели в кафе в минувшую пятницу. — В воскресенье, часа в два — обратно.
— Отличный план, — потягивая пиво, сказал Влад. — Мне нравится.
— Мы часто выбираемся все вместе, на выходные, с палатками, — пояснила Оксане Надя.
Она была внешне очень похожа на своего брата — такая же зеленоглазая и светловолосая, с немного резковатыми чертами лица. Только внешность Василича была выразительнее, ярче, Надя же казалась его бледной выцветшей копией. Зато характер у нее был хороший, покладистый, так что она понравилась Оксане больше языкастой, ироничной Ксюши.
— Там красиво, вы просто обалдеете! — продолжил Василич. — Но главное, это место с историей.
Василич работал журналистом, по образованию был филологом, увлекался краеведением. Так что, как говорил Миша, у него всегда была наготове какая-нибудь история.
— Ты о чем это? — приподняла бровь его жена. — Мне не рассказывал!