Я с нежностью взглянула на подругу, уговаривая слезинку спрятаться обратно. Я была слишком напугана и уже изрядно подвыпила, чтобы все чувства прорвались наружу.
– А еще я надеюсь, что ты увидишь себя моими глазами. Поймешь, какая ты чудесная и невероятная. Блин, да ради меня никто не рисковал своей работой! Ни одна из моих якобы подруг не посмела бы вывернуть кофе на моего жениха, только чтобы отомстить за меня.
Я вспомнила Райли и его выражение лица, когда струйки кофе залили его модельное личико. И мы рассмеялись.
– Просто поверь в себя, Холле. Ты достойна этой прически, этой квартиры и этой работы. Ты достойна всего самого лучшего, просто еще сама этого не поняла.
– Спасибо тебе, Дейзи. Никто не говорил мне таких слов. – Я была уже на грани опьянения и взрыва эмоций. – Я уже подумывала над тем, чтобы вернуться в Модесто, но благодаря тебе смогу остаться.
– Вот видишь.
– Эта работа… Все так странно. Она интересная и весьма прибыльная, я бы смогла вернуть долги и платить свою часть за квартиру, расплатиться за то платье, встретить новых людей…
– Но…
– Но. Она не для меня.
– Ты выдумываешь.
– Нет, Дейз.
– Это же обалденная работа! Я бы сама туда устроилась!
– Так почему же предлагаешь это место мне?
– У меня уже есть работа.
Дейзи впервые упомянула, что в ее шикарной жизни есть место не только шопингу, салонам красоты и модным кафешкам. Я не могла упустить этот шанс и спросила:
– Кстати об этом… Дейз, а кем ты работаешь?
– Ну я… – Дейзи замялась, будто собиралась сообщить, что по вечерам танцует в стриптиз-клубе «Голые попки». – Специалист по брокерской деятельности.
Чего, простите? Шампанское чуть не расплескалось по бархатной обивке. Я чувствовала, как мои глаза выпячиваются, как у какой-нибудь скользкой ящерицы.
– Обалдеть! Я-то думала, что ты снимаешься для какого-нибудь глянцевого журнала или ведешь блог о красоте.
– Вот поэтому я редко говорю о своей работе, – с оттенком грусти сказала Дейзи и подлила себе просекко. – Всем кажется, что я взбалмошная, веселая дурочка, у которой полно денег, но недостаточно мозгов.
– Я никогда так не думала, – заверила я подругу, но слегка покривила душой. – То, что ты делаешь… Но это же круто!
– Да. Я закончила Гарвард, и папа устроил меня к себе в фирму. Теперь я отслеживаю изменения стоимости ценных бумаг и мировых валют, заключаю прибыльные сделки.
Я не могла поверить, что девушка передо мной, которая от зубов отчеканит названия последних коллекций «Шанель» или с закрытыми глазами угадает «Шато Латур» среди дешевого мерло по одному глотку, как рыбка в воде лавирует в сфере финансов.
– Дейзи, не надо стесняться того, чем ты занимаешься, – искренне заметила я, видя, как расстроилась подруга. – Ты разбираешься в том, в чем другие ничего не смыслят! Да ты за пояс заткнешь любого финансового магната Сан-Франциско.
– Скажешь тоже…
– Но это правда. Тебе ведь нравится то, чем ты занимаешься?
– Да. – В глазах Дейзи появился блеск. Она говорила от души. – Я люблю свою работу. Правда, люблю.
– Но… – поддразнила я, переняв ее тактику.
– Но порой это так скучно. Высасывает все соки. Поэтому я часто хожу по магазинам и ем все эти калорийные пирожные. Чтобы хоть немного почувствовать себя живой. Почувствовать себя женщиной.
Я даже не задумывалась о том, как сложно может быть этой золотой девочке в мире амбициозных мужчин. Как трудно ей отстаивать свое положение в фирме отца и каждый день доказывать, что она попала туда не по блату – как я, – а за собственные заслуги. И как ей сложно удержаться от кусочка вкусного маффина, который приносит в ее жизнь хоть немного вкуса. Я-то думала, что ее пышная фигура досталась ей в наследство вместе с миллионами, и она живет в гармонии со своим телом. Но только теперь заметила, как сложно ей даются лишние сантиметры на боках, лишние доллары на счету и лишние осуждения со стороны. Мое мнение касательно Дейзи Гамильтон изменилось за несколько минут.
Я поставила свой бокал на журнальный столик из толстого стекла, опустилась рядом с Дейзи на пол и обняла ее самым крепким, самым теплым объятием, на которое была способна.
– Дейзи, ты невероятная. Ты бесконечно умна, неподдельно добра и обворожительно красива. Я рада, что познакомилась с тобой. И продолжай делать то, что любишь, несмотря на то, что думают другие.
Мы расчувствовались, поболтали немного о ее жизни и работе, после чего выпили еще по бокальчику и снова переключились на не самую приятную тему. На меня.
– Обещай мне, что ты хотя бы попробуешь, – взмолилась Дейзи, говоря о «Времени любви».
– Это не мое, Дейз. Мне придется общаться с незнакомцами, что уже вгоняет меня в ужас. А еще я должна знать о самых классных местах, модных вечеринках и первоклассных заведениях. Черт, да я успела побывать лишь в четырех местах Сан-Франциско. И с организаторскими способностями у меня проблемы. Я никогда ничего не организовывала! Что-то определенно пойдет не так.
– Знаешь, все это легко исправить. С первым я тебе помочь не могу. А вот со вторым и третьим…
– Ты куда?
Дейзи внезапно сорвалась с места, как домашний песик, которому кинули мяч. Сбегала в свою комнату и примчалась обратно с безумной улыбкой и записной книжкой в мягкой, розовой обложке. Интересно, данные об акциях и ценных бумагах она хранит в таком же розовом блокноте?
– Я помогу тебе наверстать. У нас есть целый вечер, чтобы поднатаскать тебя, и через три месяца ты утрешь нос этой Шейле и ее кандидату.
Дейзи открыла блокнот и принялась что-то писать. Знает же, как втянуть меня в какую-нибудь аферу, я ведь так люблю составлять всякие списки! Я с восхищением взглянула на нее и в который раз подумала о том, как хорошо бы было иметь хоть крупицу уверенности Дейзи Гамильтон.
Тусклое освещение «Терра Котта» в Аутер Сансет должно скрыть испуг на моем лице. Это было первым, о чем я подумала, когда вошла в ресторан в очередном подобранном Дейзи наряде. Бледно-желтое платье и коричневый клатч производили впечатление не только на меня, но и на окружающих. Смесь деловой строгости и летней развязности заставили двоих прохожих развернуть головы в мою сторону. Двоих! А теперь еще мужчина за столиком у колонны поедал меня глазами, хотя пришел сюда явно с женой.
В другой день мне бы польстило такое повышенное внимание к моей скромной персоне, но сейчас я могла думать только о предстоящей встрече. Столик был забронирован ровно на час, но в силу своей пунктуальности и повышенной тревожности я приехала на пятнадцать минут раньше. Нельзя заставлять клиента ждать.
Джейкоб Хаммер был директором банка на 33-авеню. Мы с Дейзи выбрали этот ресторан не случайно. Китайская кухня, непринужденная обстановка и всего в пяти минутах от работы мистера Хаммера, который в час как раз выбегал на обеденный перерыв. Все было подстроено идеально для того, чтобы произвести правильное первое впечатление на клиента. Но я была бы не Холли Холлбрук, если бы не переживала. Я была бы не Холли Холлбрук, если бы все прошло без сучка без задоринки.
Дейзи спасла меня уже в который раз, как и обещала. После того, как я съездила в «Фэнси» и уволилась после шести смен, весь вечер мы составляли списки, которые смогут помочь мне с организацией рандеву, пока я сама не начну ориентироваться в Сан-Франциско и в мире свиданий. Первый касался мест и заведений, одобренных самой Дейзи, куда бы я могла приглашать клиентов или где проводить их встречи с пассиями. Во второй мы внесли список вопросов, которые первым делом нужно задать новому клиенту, чтобы узнать, чего он хочет. Ко всему прочему, мы дважды репетировали знакомство с мистером Хаммером и трижды перемеряли все платья Дейзи, чтобы найти подходящее по размеру и фасону. После того, как на мне появился штамп «одобрено», подруга пообещала сводить меня в торговый центр, чтобы я смогла обновить гардероб, соответствующий моей новой работе.
Несложно догадаться, кто посоветовал назначить встречу с клиентом в китайском ресторане рядом с его местом работы.
Мистер Хаммер появился в «Терра Котте» без двух минут час. Он заметил меня – а я упомянула, что буду в желтом платье, чтобы он меня узнал – и двинулся к моему столику. Меня обдало волной жара. Такого волнения я не испытывала уже давно. Отпив воды из стакана, я понадеялась, что на ткани под мышками не выступили мокрые пятна, и попыталась надеть на себя маску профессионала.
– Мисс Холлбрук? – уточнил мужчина, останавливаясь у моего столика.
Я вежливо поднялась, будто приветствовала кинозвезду, и пожала ему руку.
– А вы, должно быть, мистер Хаммер. – Но в этом не было сомнений – он выглядел точно так, как на фото в папке.
– Зовите меня просто Джейкоб.
– Тогда я просто Холли.
Он улыбнулся, и я поняла, что пока что все идет, как надо. Мы перебрасывались бесполезными фразами, пока выбирали, что заказать. Напоминание о лимите в триста долларов, который Лидия выделяла на обед с клиентом, грозовой тучей висел надо мной. Я шерстила меню не в поисках какого-нибудь деликатеса, а чего-нибудь, что впишется в рамки цены.
Когда Джейкоб диктовал свой заказ официанту, я лихорадочно сверялась со строчками. Слава богу, он не планировал набивать пузо крабами – триста сорок долларов за крохотную порцию. Или морскими ушками – двести двадцать долларов. Было бы неуместно перебить мистера Хаммера на полуслове криками «Триста сорок долларов за краба, а ничего подешевле не могли заказать?» или завуалированным «Я слышала, что крабы здесь на вкус как подошва».
Но я выдохнула, когда нам принесли курицу в кисло-сладком соусе и жареные баклажаны с кешью. За все про все – двести одиннадцать долларов на двоих. Фух. Камень сорвался с души и с грохотом упал на мраморный пол.
Мистер Хаммер тут же приступил к трапезе, но я не могла давиться едой, когда пустой желудок просился обратно. Пришло время начинать работать.