— Джози все еще хочет, чтобы ты сделала аборт? — спросила Мэг.
— Говорит, что да, но у нас нет на это денег.
— А чего ты сама хочешь, Кира?
— Я уж точно не желаю ребенка. Но делать аборт — тоже. Мама считает, что это нестрашно. Хочешь, открою секрет?
— Ты можешь все-все мне рассказывать.
— Знаю. Мама говорит, что однажды сделала аборт уже после рождения Дрю и меня. Мол, это просто.
Мэг постаралась не выказать удивления, что мать делится подобным с четырнадцатилетней дочерью.
— Это неправда, Кира. Аборт ужасен, вред от него наносится на многие годы. Мы, христиане, верим, что жизнь начинается с самого зачатия. Дети, которых мы с тобой носим, живые существа, дарованные свыше. Сделать аборт значит прервать жизнь.
— Ты полагаешь, это убийство?
— Да.
— Я не хочу убивать.
— Она на тебя давит?
— Постоянно. Боится, что ей придется растить еще одного ребенка. Она может меня заставить?
— Нет. Я тоже раскрою тебе одну тайну.
— У нас нет тайн друг от друга.
— Конечно. У меня был откровенный разговор с Джейком, я спросила, что будет, если Джози повезет тебя в клинику в Мемфис, а ты станешь возражать. Он сказал: никакая клиника, никакой врач не сделает аборт, когда мать против. Не дай ей тебя заставить.
Кира сжала ладонь Мэг. Джастин закричал, указывая на лягушку на берегу.
— Ты слишком молода, чтобы растить ребенка, Кира, — продолжила Мэг. — Поэтому лучший выход — усыновление. Многие молодые пары мечтают иметь ребенка. Чарльз знает других священников, он найдет для твоего малыша прекрасную семью.
— А дом для нас? Я устала жить в церкви.
— Что-нибудь подберем. Теперь о церкви. Есть другая проблема, надо ее обсудить, и с твоей мамой тоже. У тебя уже заметен животик, а ведь мы стараемся сохранить его в тайне, верно?
— Так говорит Джейк.
— Наверное, пора перестать посещать богослужения.
— Но мне там нравится. Все такие милые!
— Милые и болтливые, так всегда в небольших приходах. Если они догадаются, что ты беременна, то слух об этом мгновенно разнесется повсюду.
— Что же мне делать еще четыре месяца? Прятаться в церковной кухне?
— Давай обсудим это с твоей мамой.
— У нее один ответ — аборт.
— Этого не будет, Кира. Ты родишь здорового ребенка и осчастливишь какую-нибудь молодую пару.
Когда Ханна уснула, Джейк принес из машины бутылку красного вина, откупорил ее в кухне, нашел два пыльных от редкого применения бокала и сказал жене:
— Я в крытом дворике, приходи.
Увидев на столике бутылку, Кира спросила:
— По какому случаю?
— По невеселому. — Он налил оба бокала, протянул один ей, они чокнулись и сели.
— За наше скорое банкротство!
— Будем здоровы.
Джейк сделал большой глоток, Карла отпила чуть-чуть.
— «Смоллвуд» отложили на несколько месяцев. Округ отказывается платить мне более тысячи за защиту обвиняемого в тяжком убийстве. У меня на работе перестал звонить телефон. Джози требуется триста баксов в месяц на аренду жилья. И наконец, сегодня мне звонил Стэн Эткеведж, его босс требует платежа по нашему кредиту на тяжбу.
— Большого платежа?
— Он хочет половину. Половину от семидесяти тысяч. Кредит рискованный, сначала банк вообще не хотел его предоставлять. Стэн говорит, что они всегда сторонились судебных тяжб и боятся их. И тут их не осудишь.
— Я думала, что они согласны подождать решения по делу.
— Стэн соглашался, на словах, но на него давит босс. Если помнишь, три года назад их купил более крупный банк из Джексона. Стэн не одобряет многие их решения, однако…
Карла выпила еще вина и вздохнула:
— Я надеялась, у судьи Нуза есть план, как тебе заплатить.
— План есть, но негодный. Я должен дождаться завершения процесса и предъявить округу иск с требованием компенсировать мне затраченное время и издержки. Он обещает принять решение в мою пользу и принудить округ раскошелиться.
— Чем это плохо?
— Всем. Во-первых, на целые месяцы я останусь без дохода, нечем будет гасить издержки, а моя практика тем временем иссякнет, город начнет меня игнорировать. Во-вторых, когда мне придется судиться с округом, информация попадет в газеты, пресса опять будет против меня. А главное, Нуз все равно не сможет выжать из округа более тысячи баксов. Если проверяющие станут копать — а этого не избежать, — то нам крышка.
Карла кивнула, будто все поняла, сделала глоток и произнесла:
— Вот как!
— Да. Нуз считает, что это весьма хитроумно. На самом деле, ему просто отчаянно нужен адвокат для паренька.
— Можно спросить, сколько у нас сейчас наличных?
— Немного. Пять тысяч на счету моей юридической фирмы, восемь тысяч на нашем срочном счету, еще примерно десять на сберегательном. — Он тоже выпил вина. — Мелочь, если разобраться. Двенадцать лет вкалывать адвокатом — и скопить всего лишь восемнадцать тысяч!
— Зато мы хорошо живем, Джейк. Оба работаем. Живем лучше многих других. У нас в доме царит гармония, разве не так?
— Отчасти. Придется собирать по пенсу, чтобы заплатить Стэну.
— Вторая закладная?
— Больше некуда деваться.
— Что сказал Гарри Рекс?
— Когда он перестал меня отчитывать, мы позвонили Стэну. Гарри Рекс настаивал, что это кредитная линия без конкретной даты возвращения, поэтому банку придется запастись терпением. Стэн распсиховался и пригрозил отозвать весь кредит. Я бросил трубку, когда они еще продолжали браниться.
— Беда…
Они притихли, слушая стрекот кузнечиков. Это был единственный звук на бесшумной улице, не считая отдаленного собачьего лая.
— Джози тоже просит денег? — спросила Карла.
— Нет, но она не хочет оставаться в церкви. Они устали там жить, и их трудно осуждать за это. Кира на пятом месяце, живот уже заметен. Долго скрывать его она не сможет. Вообрази, как обрадуются сплетники, когда станет известно, что девочка беременна?
— Джози уже нашла, куда переехать?
— Говорит, что ищет, но одновременно она работает неполный день. На съем жилья у них набирается не более сотни в месяц. При этом у них нет никакой мебели.
— Нам придется за них платить?
— Еще нет, но я уверен, что надо будет помочь им. Еще у Джози куча медицинских счетов, которые вконец разорят ее.
— А медпомощь Кире?
— Да, и это тоже.
Снова длительное молчание. Вскоре Карла произнесла:
— У меня вопрос.
— Какой?
— Ты купил всего одну бутылку вина?
25
Через три дня после завершения учебного года для Ханны и для Карлы Брайгенсы погрузились в машину, взяли собаку и отправились проводить летние каникулы на пляже. Родители Карлы переехали в Райтсвилл-Бич, район Уилмингтона, где у них была просторная квартира в кондоминиуме. Ханна и Карла обожали песок и солнце, Джейк ценил бесплатное проживание.
Отец Карлы (Джейк по-прежнему называл его «мистер Маккаллоф») любил называть себя инвестором и мог любого замучить рассказами о своих недавних доходах. Еще он вел колонку в небольшом финансовом журнале, на который Джейк когда-то, давным-давно, подписался в спешной попытке выяснить, чем все-таки занимается тесть и имеет ли он серьезные деньги. Состояние мистера Маккаллофа до сих пор оставалось для него загадкой, одно не вызывало сомнений: они с женой не были стеснены в средствах. Миссис Маккаллоф была приятной женщиной старше шестидесяти, активно участвовавшей в деятельности клуба садоводов, в спасении черепах и в добровольной помощи больнице.
Прошлым и позапрошлым летом Брайгенсы улетели из Мемфиса в Роли и там арендовали автомобиль. На сей раз Ханна тоже хотела лететь и была разочарована, узнав, что семья поедет туда и обратно на машине. До места назначения было двенадцать часов пути. По малолетству девочка не знала, что семья затягивает пояса, а родители держали язык за зубами. Поездка планировалась как увлекательное приключение с посещением ряда интересных мест. На самом деле, Джейк и Карла собирались менять друг друга за рулем и надеялись, что дочь большую часть дороги проспит.
Сааб остался дома, машина Карлы была новее и имела гораздо более скромный пробег. Джейк купил другие покрышки и посетил автосервис.
Выехали в семь часов утра, когда Ханна едва успела открыть глаза и снова уснула в обнимку с собакой на заднем сиденье, укрывшись одеялом. Джейк нашел мемфисскую радиостанцию, передававшую музыку 60-х годов, и они с Карлой, подпевая добрым старым мелодиям, помчались на запад. Супруги договорились не обсуждать серьезные проблемы, заботясь о дочери и о самих себе. Юридическая практика пробуксовывала, банк требовал обратно деньги, «Смоллвуд», обещавший стать золотой жилой, превратился в железнодорожную катастрофу для них самих. До суда над Гэмблом оставалось два месяца, и он грозил обернуться «казнью» самого Джейка. Доходы падали, долги росли, становясь непомерными.
Но они все равно преисполнились решимости выжить. Им еще не было сорока лет, они не жаловались на здоровье, любили свой дом, имели друзей, Джейк надеялся сделать из своей юридической фирмы нечто большее. Предстоял тяжелый финансовый год, но они мечтали выпутаться из всего этого и стать сильнее.
Ханна объявила, что проголодалась, и Карла предложила ей самой выбрать, где позавтракать. Дочь предпочла ресторан фастфуда на обочине федеральной трассы, и они взяли еду, не выходя из машины. Джейк надеялся добраться до места до наступления темноты. Миссис Маккаллоф пообещала накрыть к их приезду стол.
В пути они угадывали марки автомобилей и содержание дорожных щитов и знаков, смотрели на карту, считали коров, соглашались на любую игру, которую придумывала Ханна, подпевали радио. Когда дочь задремала, Карла достала книжку. Пообедали бургерами в еще одном придорожном кафе для путешественников, тоже выбранном дочерью. Дальше машину повела Карла. Через час ее стало клонить ко сну. Джейк не одобрял манеру вождения жены и с облегчением снова сменил ее. Оказавшись в пассажирском кресле, Карла сразу забыла про сон. Было 2 часа дня, впереди оставался еще изрядный отрезок пути.