— Девушка скрывается? У нее есть друзья?
— Друзей мало, и она ни с кем не встречается. Я объяснил Кире и Джози, что лучше бы никто не знал о ее беременности, но всегда остается возможность, что об этом пронюхают или о беременности станет известно окружному прокурору. Но Кира все равно выступит в суде либо как свидетель обвинения, либо как свидетель защиты. Если суд состоится в августе, она будет уже на восьмом месяце.
— Пока ничего не заметно?
— Мать велела ей носить мешковатую одежду. Они все еще живут в церкви, но я ищу для них жилье, квартиру в другом городе. Пару недель назад они перестали посещать богослужения и всех избегают.
— Не иначе, по вашему совету.
Джейк с улыбкой кивнул. Либби вернулась к нему за столик, села, попила воды из своей бутылки и воскликнула:
— Ничего себе!
— Так и знал, что вам понравится. Это же мечта адвоката! Свидетель обвинения подстраивает засаду!
— Я знаю об ограничениях в досудебном раскрытии доказательств, но это уже перебор.
— Как я вам писал, в уголовных делах досудебное раскрытие почти отсутствует. Кстати, почти во всей стране.
Это она тоже знала. Медленно жуя, Либби напряженно размышляла.
— А нарушение процедуры и аннуляция? Обвинение поднимет шум и потребует нового рассмотрения дела.
— Обвинение редко добивается аннуляции процесса. Мы проверили дела с требованием аннуляции за восемьдесят лет, таких не одна сотня. Обвинение получило согласие на аннуляцию только трижды, все три раза — за неявкой в суд важного свидетеля. Я буду стоять на том, что аннуляция излишня, потому что девушка даст показания на суде независимо от того, какая сторона вызовет ее свидетелем.
— Каковы шансы, что отец не Кофер?
— Слабые. Кире четырнадцать лет, и она клянется, что он был первым и единственным.
Миссис Провайн покачала головой и отвернулась. Когда она снова посмотрела на Джейка, он увидел в ее глазах слезы.
— Кира еще ребенок… — тихо промолвила она.
— Милая девочка, живущая суровой жизнью.
— Знаете, Джейк, это страшные суды. Я побывала на десятках таких, во многих штатах. Дети-убийцы не похожи на взрослых убийц. У них не вполне сформировавшиеся мозги. Они легко поддаются влиянию. Часто становятся жертвами дурного обращения, избиений, надругательств, им некуда деваться из неблагополучной среды. Но спустить курок — дело нехитрое, для этого необязательно быть взрослым, а смерть не разбирает, кто ее причинил. Выжившие тоже не разбирают, на кого направлять гнев. У вас первый подобный случай?
— Да, и я о нем не просил.
— Знаю. Как ни ужасны эти суды, это моя работа, мое призвание, мой адреналин. Я люблю зал суда, Джейк, и не намерена пропустить момент, когда Кира выйдет свидетельствовать. Для меня это драма наивысшего уровня!
— Иными словами…
— Я хочу находиться там. В начале августа у меня суд в Кентукки, но мы будем просить отсрочки заседания. Другие наши адвокаты заняты. Надеюсь, я внесу изменения в свой график и смогу участвовать.
— Это нам поможет. — Джейк не удержался от улыбки. — А как насчет денег?
— Мы без денег, как всегда. Мы заплатим за мое потраченное время и за мои издержки и привлечем эксперта, если и когда дойдет до определения наказания. Что касается специалиста по невменяемости, то, боюсь, вам придется искать его самостоятельно.
— Может, кого-нибудь подскажете?
— Охотно! Я знаю многих: белых, чернокожих, мулатов, мужчин, женщин, молодых, старых. Сами выбирайте. Только дайте время подумать.
— Вероятно, женщина, определенно, белая, как ваше мнение? Шанс на милосердие предоставят нам женщины. Лучше такая, которую избивал пьяница. Скрывающая темную тайну. Желательно — мать дочери-подростка.
— У нас толстая папка с первоклассными экспертами.
— Не забудьте об акценте.
— Ни в коем случае. Есть одна психиатр из Нового Орлеана, мы обращались к ней три года назад. Меня на том суде не было, но наши адвокаты остались довольны. Присяжные тоже.
— Во сколько мне обойдется этот эксперт?
— Примерно в двадцать тысяч.
— Двадцати тысяч у меня нет.
— Я подумаю, что можно сделать.
Джейк протянул ей руку:
— Добро пожаловать в округ Форд! Но, будем надеяться, суд пройдет в другом месте.
Либби пожала ему ладонь:
— Договорились.
27
Дознавателем при окружном прокуроре выступал бывший помощник шерифа округа Тайлер Джерри Снук. Однажды утром в понедельник он явился в офис окружного прокурора в здании суда в Гретне и стал планировать свою неделю. Через пятнадцать минут его вызвали в соседний кабинет, к Лоуэллу Дайеру.
Начальник уже был в дурном расположении духа.
— Только что я говорил с Эрлом Кофером, — произнес он. — Он трезвонит мне не менее трех раз в неделю. Сейчас его интересовало то же самое, что всегда: когда суд? Я ответил, что 6 августа, с прошлого его звонка ничего не изменилось, дата назначена и не сдвинется. Тогда он спросил, пройдет ли в суд в округе Форд. Я сказал, что не знаю, потому что Брайгенс хочет перенести разбирательство в другое место. Он спросил почему. Потому что в Клэнтоне, по его мнению, многовато огласки, и он ищет более дружелюбное местечко и присяжных, не так хорошо знакомых с делом. Эрл возмутился и принялся ругаться: система, мол, заточена на защиту преступника. Я объяснил, что мы будем сопротивляться всем попыткам поменять место рассмотрения дела, однако решение останется за судьей Нузом. Он вспомнил, как Брайгенс защищал Карла Ли Хейли, и заявил, что система несправедлива, поскольку обвиняемый успешно прикинулся невменяемым, и теперь адвокат провернет то же самое. Я напомнил ему, что в том процессе судья Нуз не стал менять место рассмотрения дела и давно уже отвергает подобные попытки. Объяснил, что в Миссисипи смена места — большая редкость. Ну и так далее. Но Эрл не слушает, слишком удручен, и я его понимаю. Он хочет от меня гарантии того, что парня осудят и отправят в камеру смертников. Ему подавай дату казни. Он якобы где-то прочитал, что в Миссисипи много смертников, все никак не попадающих в газовую камеру. Добавил, что средний срок ожидания в штате — восемнадцать лет и лично он ждать так долго не может, его семья безутешна и все такое прочее. Похожий разговор у нас состоялся в прошлую пятницу.
— Мне очень жаль, босс, — произнес Снук.
Дайер пошелестел бумагами у себя на столе.
— Что ж, такая работа, — усмехнулся он.
— Вы хотели поговорить о матери и дочери.
— Да, в первую очередь о сестре. Нам срочно нужно с ними потолковать. В целом, мы представляем, что Джози скажет на суде, но вызывать ее свидетелем не станем. А вот девчонка должна выступить как сестра подсудимого. Что вам известно о них на сегодня?
— Они по-прежнему живут в церкви. Джози трудится минимум в двух местах неполный рабочий день. Чем занята девочка, я не знаю. В школе она не учится.
— Мы не можем общаться с ней в отсутствие матери. Теоретически могли бы, но нам не нужны проблемы. Брайгенс не даст нам спуску и поднимет шум. Похоже, они его слушаются.
— Я не возражаю постучаться в дверь, когда Джози не будет дома.
Дайер покачал головой:
— Она распсихуется и вызовет мать. Нет, слишком рискованно. Лучше я позвоню Брайгенсу и договорюсь о встрече.
— Желаю удачи.
— Суд через два месяца. Вы готовы?
— Я подготовлюсь.
— Когда отправляетесь в округ Форд?
— Завтра.
— Заверните по пути к Эрлу Коферу. Стоит подбодрить его семью.
— Обязательно.
Джейк и Карла остановились перед окружной тюрьмой, вышли из машины и направились к двери. У Джейка был чемоданчик, у Карлы большая холщевая сумка с учебниками и тетрадями. Войдя, Джейк поговорил с двумя знакомыми помощниками шерифа, но жену им не представил. Атмосфера была напряженная, приветствия произносились сквозь зубы. Они шагнули к дожидавшемуся их сержанту Бафорду.
— Шериф сказал нам приехать в девять, — произнес Джейк. — Распоряжение судьи Нуза.
Бафорд посмотрел на часы, будто адвокат опоздал.
— Мне нужно взглянуть на это, — сказал он, указывая на чемоданчик Джейка. Тот откинул крышку. Бафорд заглянул внутрь и не увидел ничего недозволенного.
— Что у вас здесь? — спросил он, указывая на сумку Карлы.
— Учебники, тетради, — ответила она.
Бафорд покопался в сумке и ничего из нее не достал.
— Следуйте за мной.
Как Джейк ни успокаивал жену, она была напряжена как струна. Карла еще не бывала в тюрьме и ждала, что на нее станут таращиться из-за решеток преступники. Но здесь не было камер, только темный узкий коридор с ветхим ковром на полу и двери с обеих сторон. Они остановились у одной из дверей, Бафорд отпер ее ключом из большой связки.
— Оззи разрешил на два часа. Я вернусь в одиннадцать.
— Я бы с радостью ушел через час, — сказал Джейк.
Бафорд безразлично пожал плечами, мотнул головой, приглашая их войти, и опять запер дверь.
Дрю сидел за маленьким столиком в своем привычном выцветшем комбинезоне. Он не встал и не поздоровался. В руках у него была колода карт.
— Дрю, это моя жена, миссис Брайгенс. Можешь называть ее мисс Карла.
Дрю улыбнулся, потому что не улыбнуться Карле было нельзя. Они опустились на железные стулья по другую сторону узкого стола.
— Рада с тобой познакомиться, Дрю.
— Как я вчера тебе говорил, Дрю, мисс Карла будет приходить к тебе два раза в неделю. Она составит для тебя учебный план, — объяснил адвокат.
— Хорошо.
— Джейк говорит, что в прошлом году ты учился в девятом классе, — начала Карла.
— Ага.
— Я бы хотел, Дрю, чтобы ты завел привычку говорить «да, мэм» и «нет, мэм», — заметил Джейк. — «Да, сэр» и «нет, сэр» тоже было бы неплохо.
— Да, сэр.
— Умница.
— Я говорила с твоими учителями, — продолжила Карла. — По их словам, твоими предметами были история Миссисипи, алгебра, английский, естествознание. Правильно?
— Да.
— У тебя есть любимый предмет?