— Это в том случае, если Делла преследует собственную выгоду, думает о сведении счетов, — заметил Моррис.
— Простите, когда же коллегия больше узнает о самом деле? — спросила Либби.
— Сразу после обеда, как только мы соберемся, — ответил Джейк.
— Получается, еще до того, как начнутся вопросы, Делла узнает, что дело связано с домашним насилием.
— Да.
Четверо адвокатов молча размышляли о сценариях.
— Прошу меня извинить, — подала голос Порсия, — я всего лишь секретарь, скоро буду студенткой-юристом, но разве она не обязана сама о себе все рассказать?
Четверка дружно кивнула.
— Обязана, спору нет, — произнес Джейк. — Тем не менее молчание — не преступление. Такое происходит сплошь и рядом. Людей не заставишь разглашать при отборе присяжных свои секреты.
— Это неправильно.
— Неправильно, однако присяжные редко привлекают к себе интерес после процесса. Учти, Порсия, что у нее могут быть иные мотивы. Вдруг Делла скрывает свое прошлое, не хочет, чтобы о нем узнали ее новые соседи. Чтобы признать, что ты был жертвой насилия, требуется отвага. Если она промолчит, то это может означать желание попасть в присяжные, что уже интересно. А разве это плохо для нас?
— Вовсе нет, — подхватила Либби. — Если ей хочется в присяжные, значит, она не посочувствует Стюарту Коферу.
Все надолго замолчали, обдумывая варианты развития событий. Вскоре Джейк произнес:
— Чтобы получить ответы, мы должны оказаться там. Не исключено, что она сбежит из зала суда, лишь только забрезжит такой шанс.
— Сомневаюсь, — возразила Либби. — Мы с ней дважды переглянулись. Держу пари, она за нас.
42
К половине второго дня присяжные снова заняли свои места. После того, как пристав сообщил последним троим освобожденным, что они могут уйти, осталось 76 человек. Когда все уселись, двери открыли для публики, и в зал хлынула толпа. К передним рядам слева, позади стола защиты, ринулись репортеры. После нескольких часов безделья в холле в зал вошли Коферы и их друзья. Десятки зевак заторопились занять свободные места. Гарри Рекс расположился сзади, как можно дальше от Коферов; Люсьен — в середине, чтобы наблюдать за присяжными. Сверху, с балкона, доносился шум: туда тоже хлынули зрители, которым пришлось довольствоваться откидными креслами.
Карла нашла место впереди, недалеко от Джейка. Она привела Джози и Киру в контору Финли, где им предстояло провести в ожидании вторую половину дня. При желании Дайер мог пообщаться с Кирой по телефону.
Когда адвокаты сторон заняли свои места, сел на судейское место и Нуз. Хмуро оглядев зал и удостоверившись, что все в порядке, он пододвинул ближе микрофон.
— Вижу, у нас много зрителей. Добро пожаловать! Мы будем сохранять порядок и благопристойность на протяжении всего разбирательства и удалим любого нарушителя.
О нарушениях никто не помышлял даже до этого сурового предостережения.
Судья посмотрел на пристава и велел:
— Введите подсудимого.
Открылась дверь рядом со скамьей присяжных, и появился помощник шерифа, за ним вошел Дрю — без наручников и кандалов. Сначала он был ошеломлен размерами зала и толпы, несчетными нацеленными на него взглядами, потом уставился в пол и так, не поднимая головы, добрался до стола защиты, где сел на стул между Джейком и мисс Либби. Позади них, у барьера, сидела Порсия.
Нуз откашлялся и произнес:
— В следующие несколько часов мы постараемся отобрать жюри в составе двенадцати присяжных и двух дублеров. Это не очень захватывающее действо, свидетельских показаний не будет до завтра, если до этого времени мы сумеем отобрать присяжных. Рассматривается уголовное дело из округа Форд, его название — «штат Миссисипи против Дрю Аллена Гэмбла». Мистер Гэмбл, попрошу вас встать и повернуться лицом к присяжным.
Джейк предупреждал, что так произойдет. Дрю встал и с серьезным видом повернулся к залу, потом кивнул и снова сел. Адвокат наклонился к нему и прошептал:
— Одобряю пиджак и галстук.
Дрю кивнул, но побоялся улыбнуться.
Нуз продолжил:
— В данный момент мы не станем задерживаться на фактах, я ограничусь тем, что зачитаю краткое резюме обвинения — его часть, относящуюся к подсудимому. Она гласит: «25 марта 1990 года в округе Форд, штат Миссисипи, обвиняемый Дрю Аллен Гэмбл шестнадцати лет намеренно, сознательно, понимая преступный характер деяния, произвел смертельный выстрел в потерпевшего — Стюарта Ли Кофера, сотрудника органов правопорядка. Согласно разделу 97–3–19 Уголовного кодекса Миссисипи, убийство сотрудника органов правопорядка, находящегося или не находящегося при исполнении служебных обязанностей, является тяжким преступлением, караемым смертью». Таким образом, леди и джентльмены, это дело о тяжком убийстве, и штат требует для совершившего его смертной казни.
Не иначе Нуз выжал из округа деньги также и на новую систему усиления звука. Его слова были слышны четко и громко, особенно мощно прозвучала и обрушилась на присяжных «смертная казнь».
Представляя адвокатов сторон, Нуз излишне долго характеризовал каждого. По натуре скучный, лишенный чувства юмора, он тщательно это прятал и старался, чтобы люди ощущали себя у него в суде как дома. При всей похвальности его попыток напряжение не исчезло, предстояла важная работа, и всем не терпелось приняться за нее.
Судья объяснил залу, что процесс отбора пройдет поэтапно. Сначала он изучит все и задаст вопросы, требуемые законом. Нуз попросил кандидатов отвечать прямо и без опаски, без колебаний делиться с окружающими своими соображениями. Только честность и открытость гарантируют справедливость и непредвзятость жюри.
Последовавшие вопросы могли вызвать не столько дискуссию, сколько дремотную тоску. Многие касались участия в жюри присяжных и квалификации. Нуз бодро терял завоеванную территорию. Возраст, физические ограничения, медикаменты, врачебные предписания, диета, пристрастия… За полчаса этого занудства он не добился ни одного поднятия руки, зато замучил всех до полусмерти.
Пока присяжные смотрели на судью и слушали его, адвокаты сторон рассматривали их самих. В первом ряду сидели девять белых и одна чернокожая женщина, Мэй Таггарт. Во втором ряду было семь белых женщин, считая Деллу Фенчер с номером 15, и трое чернокожих мужчин. Четверо чернокожих в двух первых десятках — неплохой процент, думал Джейк и в сотый раз спрашивал себя, справедливо ли его соображение, что чернокожие будут сильнее сопереживать обвиняемому. Люсьен полагал, что это так, поскольку убит белый коп. У Гарри Рекса возникали сомнения, потому что в преступлении были замешаны только белые, а значит, раса не имела значения. Джейк с ним спорил, доказывая, что в Миссисипи раса — неизменно важный фактор. Глядя на лица, он ловил себя на предпочтении молодых женщин с любым цветом кожи. Лоуэлл Дайер, как он считал, выкажет склонность к белым мужчинам в более солидных летах.
В третьем ряду был только один чернокожий — Родни Коут с номером 27.
Слушая Нуза, Джейк посматривал на присутствующих. Перед его красавицей-женой меркли все остальные женщины. На заднем ряду привлекал внимание клетчатой рубашкой Гарри Рекс. Джейк случайно встретился взглядом с рыжебородым Сесилом Кофером, который не справился с собой и самодовольно ухмыльнулся, словно говоря: «Один раз я уже врезал тебе по первое число и охотно повторю». Джейк поспешно уткнулся в свои записи.
Когда Его честь исчерпал положенные вопросы, он пошелестел бумагами и приосанился.
— Потерпевший по делу, жертва — помощник шерифа округа Стюарт Кофер, которому к моменту гибели исполнилось тридцать три года, уроженец округа Форд, где проживают его близкие родственники. Кто-нибудь из вас был с ним знаком?
Таких не нашлось.
— Знаете ли вы кого-либо в его семье?
В четвертом ряду поднялась рука. Наконец-то, по прошествии часа, в толпе нашелся желающий ответить. Номер 38, Кенни Бенехенд.
— Да, сэр, прошу вас встать и назвать себя. В каких вы отношениях с этой семьей?
Бенехенд медленно, со смущением поднялся и ответил:
— Саму семью я толком не знаю, господин судья, но одно время мой сын работал с Барри Кофером на сортировочном предприятии близ Карауэя.
Джейк посмотрел на Барри, сидевшего рядом с матерью.
— Благодарю вас, мистер Бенехенд. Вы сами когда-либо встречались с Барри Кофером?
— Нет, сэр.
— Спасибо, можете сесть. Кто-нибудь еще? Хорошо. Вам уже представили обвиняемого, мистера Дрю Аллена Гэмбла. Кто-нибудь с ним знаком?
Разумеется, нет. Поездка из тюрьмы стала первым появлением Дрю в округе Ван-Бюрен.
— Его мать — Джози Гэмбл, сестру зовут Кира. С ними кто-нибудь встречался?
Нет, никто.
Немного подождав, Нуз продолжил:
— В процессе участвуют четверо адвокатов, с которыми вы уже знакомы. Начну с мистера Джейка Брайгенса. Кто-нибудь с ним встречался?
Желающих ответить не нашлось. Джейк, заучивший список наизусть, знал печальную истину: его терпящая крах практика и скромная репутация почти не выходили за пределы округа Форд. Существовала вероятность, что кое-кто из списка запомнил его имя по процессу Хейли, но вопрос ставился иначе: встречался ли кто-то из них с Джейком? Таких не было. Со времени процесса минуло пять лет.
— Был ли кто-то из вас или ваших ближайших родственников когда-либо замешан в деле, одним из адвокатов в котором выступал мистер Брайгенс?
Ни одной руки. Родни Коут сидел не шевелясь, без всякого выражения на лице. Если в дальнейшем возникнут вопросы, он сможет ответить, что его сбило с толку слово «ближайшие». Гвен Хейли, жена Карла Ли, была дальней родственницей, к «ближайшим» Родни ее не относил. Он посмотрел на Джейка, и их взгляды встретились.
Нуз перешел к Либби Провайн, шотландке из Вашингтона, этим утром впервые в жизни приехавшей в их округ. Неудивительно, что о ней никто никогда не слышал.
Лоуэлл Дайер был избранным чиновником, проживавшим в округе Тайлер, в Гретне.