Фактически богословы общества «Зои» разделяли принцип Solus Christus, «который главенствовал в учении организации. При этом Христос выступал исключительно как нравственный пример»[748]. Члены организации указывали на моральные качества Христа, тем самым низводя на второй план роль искупительной жертвы.
Игнорирование догматического богословия стало главной причиной, вызвавшей отрыв «Зои» от церковной традиции. Через сеть катехизаторских школ и общественных организаций у «содружества богословов» были все возможности для донесения своего взгляда на веру и догматы до максимально широкой аудитории. Однако руководители «Жизни» посчитали изучение догматов чем-то недоступным и опасным для молодежи[749], а притчи «о сладчайшем Иисусе» и академическое морализаторство не способствовали появлению глубокого чувства веры у рядовых участников движения. Отторжение вызывало и низведение Евангелия до уровня морально-этической системы, сочетавшееся с нежизненностью учения и застывшим «повторительным» богословствованием идеологов «Зои».
Морализм и нравственное поведение ставились обществом «Зои» во главу угла. Члены организации всегда должны были служить примером нравственных и добропорядочных личностей, что проявлялось прежде всего во внешнем облике: строгом дресс-коде, контроле за жестами и походкой, манерой говорить[750]. В случае если кто-то из членов «Зои» вел себя недостаточно морально, организация оставляла за собой право вмешательства в его внутреннюю жизнь[751].
Движение «Зои» оставило неизгладимый след в жизни Элладской церкви первой половины XX в., а в 1967 г. члены этой внецерковной организации возглавили священноначалие Элладской церкви: архиепископом Афинским стал многолетний лидер «Зои» Иероним I (Коцонис) (1967–1973), а епископами — другие видные представители организации. Началась реализация программы реформ, вдохновленных духом и идеалами «братства богословов». Совместно с государственной властью (диктатурой «черных полковников») иерархия проводила комплексную программу по улучшению «морального климата» Греции и формированию особого типа гражданина — «греко-христианина»
Со стороны властей Греции бесконтрольная экспансия протестантских миссионеров только однажды встретила серьезный отпор. Первый президент освобожденной Эллады граф Иоанн Каподистрия рассматривал привлечение в образовательную сферу иностранных педагогических кадров как временную и вынужденную меру. Каподистрия разрешил протестантам издавать учебную литературу и использовать ее в греческих школах, вместе с тем выбор учебных пособий всегда контролировался властями. В письме миссионеру Руфусу Андерсону президент подчеркивал, что греки не примут книги, которые подорвут «их веру и доверие Церкви и Отечеству»[752]. Среди обязанностей возложенных Каподистрией на чиновников, ответственных за сферу образования, была и «борьба с прозелитизмом среди молодежи»[753]. По словам миссионера Корка, «Каподистрия дал <…> разрешение на основание школ, <…> но твердо настаивал на том, чтобы в них не преподавалось ничего, о чем прежде не было бы сообщено правительству» [754]. Тот же Корк сообщает, что греческий правитель пресек публикацию любых изданий, «оскорбляющих религиозные чувства народа» [755], потребовал поместить в учебные аудитории иконы Богородицы и православных святых, а также заставлял поручить преподавание религиоведения православному священнику.
После абсолютной свободы в период правления Отто Виттельсбаха на деятельность протестантов временами накладывались незначительные ограничения со стороны государственных властей. Отметим ряд циркуляров министерства образования после 1850 г. (например, об обязательном посещении учащимися православных храмов /1857/).
Слабость греческого государства особенно ярко проявилась в истории с судебным преследованием американского миссионера Джонаса Кинга (1792–1869).
Многократные нарушения Кингом закона (ему инкриминировали оскорбление православия и отдельных лиц, клевету и игнорирование предписаний властей) долгое время оставались безнаказанными. Лишь 22 февраля 1852 г. он был приговорен Ареопагом Греции к 15 суткам ареста и депортации из страны.
Моментально в защиту Кинга на страницах прессы выступили ведущие представители западномыслящей интеллигенции. Не заставила себя ждать и поддержка из-за рубежа: с протестом против решения греческого Верховного суда выступил посол США в Константинополе, президент Соединенных Штатов поручил государственному секретарю и послу в Афинах предпринять конкретные шаги по реабилитации Кинга, который по совместительству был еще и консулом США в Греции.
Слабое греческое государство не смогло сохранить престиж и 17 февраля 1854 г. восстановило Кинга во всех правах и дало ему возможность продолжить свою деятельность.
Угрозы в экспансии протестантизма не видели многие представители Церкви и государства. Дабы ограничить католическое влияние на Кикладских островах, власти поддерживали создание американских и английских образовательных учреждений. Показательным документом является совместное обращение митрополита Сироса и Тиноса, номарха Киклад и мэра Эрмуполи «о противодействие папской пропаганде». Представители церковных и светских властей просят центральное правительство открыть новые американские и английские школы для купирования «католической угрозы»[756].
Равнодушие властей к сохранению православного Предания, радикальные церковные преобразования и прозападная политика встретили неприятие народных масс. По Греции неоднократно прокатывалась волна протестных (порой — вооруженных) выступлений против деятельности западных миссионеров и секуляризации.
Нападения и угрозы вынудили Корка покинуть Сирос, Хьюстона и Лейборна — Ареуполи[757], а миссионеры в городе Аргос были забросаны камнями местными жителями.
В штыки встречал народ попытки перевода Священного Писания на новогреческий язык и введения сознательно измененных текстов в православное богослужение. В 1901 г. восстание студентов Афинского университета привело к столкновениям, повлекшим жертвы. Эти события стали поводом для отставки правительства и ухода на покой архиепископа Афинского Прокопия II (1896–1901).
Антиправославная государственная политика не могла не вызвать отпора греческого народа, в котором еще живы были идеалы «филокалического возрождения»[758]. Были созданы организованные центры самообороны (в основном — в монастырской среде) для восполнения вакуума, сложившегося ввиду пастырского бездействия правящей иерархии, которая (с точки зрения протестующих) мало заботилась о духовном окормлении народа. Подобные движения можно разделить на две группы: часть из них имела чисто духовный характер, другая призывала к политической консолидации и сопротивлению властям. Во главе тех и других встали выдающиеся личности, ставшие примерами «живого православного сознания» для своих соратников. Наиболее активно с экспансией протестантских миссионеров боролись: один из ведущих греческих ученых и церковных деятелей Константин Иконо́мос (1780–1857)[759], известный проповедник Христофор Панагиотопулос[760], богослов Косма Фламиатос[761].
В среде православных традиционалистов была предложена альтернатива и многочисленным внецерковным организациям, деятельность которых захлестнула Грецию в первой половине ХХ в. Особо следует сказать об афинском священнике Николае Плана́се[762] (1851–1932): его литургически- и церковно-ориентированная община стала зримым противовесом внецерковным обществам, построенным на протестантских началах.
В то время как у «Зои» проповедь фактически заняла центральное место в богослужении (разрывая Евхаристию), о. Николай вообще не проповедовал. Главным его миссионерским средством было богослужение, драгоценное время молитвы он предпочитал не тратить на формальные и банальные слова.
Парадоксальным образом длинные службы Николая Планаса собирали больше народу, чем краткие адаптированные к современности «сидячие» богослужения внецерковных организаций. Люди приходили на службы о. Николая семьями, отпрашиваясь с работы и откладывая дела. В церкви собирались представители всех возрастов и сословий. Многие из них впоследствии сыграли значимую роль в церковной и общественной истории Греции. Среди прихожан Планаса были будущий митрополит Пентапольский и выдающийся церковный писатель Нектарий (Кефалас), старец Филофей (Зервакос), иконописец и литератор Фотис Кондоглу, писатели Александрос Пападьямантис и Александрос Мораитидис, представители епископата и игумены афонских монастырей.
В период господства внецерковных организаций и в условиях пассивного непротивления большей части элладского епископата протестантскому влиянию на жизнь Церкви на защиту православного предания встала значительная часть греческой интеллигенции. Ее лейтмотивом стал призыв к возвращению к исихастскому и византийскому наследию, интерес к народной культуре и литургическому преданию Церкви. Влияние традиционализма способствовало формированию целого культурного пласта в искусстве, литературе и науке.
Одним из первых против морализаторства и пиетизма внецерковных организаций выступил известный греческий писатель Александрос Пападьяма́ндис (1851–1911). Он подверг критике идеалы протестантствующих миссионеров и их попытки исказить церковное православное предание