[814] Вся эта сеть образовательных и медицинских учреждений имела конечной целью распространение протестантского вероучения. По словам возглавлявшего больницу в Таласе (недалеко от Кесарии) в начале ХХ в. доктора Уильяма Додда, американцы «стремились переплести миссионерскую работу с любым другим видом профессиональной и благотворительной деятельности»[815].
Духовные семинарии создавались миссионерами для подготовки сотрудников из числа местных жителей. Первая семинария была основана в пригороде Константинополя Бебеке в 1840 г., в 1863 г. она была перенесена в Мерзифунт (Марсован). Первоначально обучение в ней велось преимущественно на армянском языке и было рассчитано на армян. Но, поскольку в ней желало учиться все больше греков, с 1880 г. было введено преподавание также на греческом языке. В последующие годы число студентов-греков стало иногда даже превышать число студентов-армян. С 1896 г. преподавание в Мерзифунтской семинарии велось только по-английски. Обе национальности сосуществовали в семинарии вполне мирно[816].
Созданные миссионерами колледжи считались чрезвычайно престижными, поэтому многие родители, способные оплатить образование своих детей, стремились отправить их туда, несмотря на то, что программа обучения включала в себя обязательное посещение протестантских богослужений и занятий по изучению Библии под руководством преподавателей-протестантов[817]. Первоначально преподавателями были только иностранцы (за исключением преподавателей местных языков), но со временем их ряды пополнили выпускники колледжей из числа местного населения: армяне, греки, арабы. В начале ХХ в. в колледжах учились представители разных этнических и религиозных групп империи, часто приезжавшие издалека. Так, в Сирийском колледже училось много армян из Малой Азии и Сирии, арабы-христиане и даже мусульмане из Сирии, Ливана, Месопотамии и Египта, евреи, греки из Смирны, Египта, Кипра и даже Греции, дети живших на Востоке европейцев. Среди них можно найти отпрысков известных фамилий, например Теодора Зизиниаса, происходившего из одной из богатейших греческих семей Александрии середины XIX в.[818] Выпускники колледжей становились крупными бизнесменами и банкирами, врачами, в том числе на государственной службе, главными редакторами газет, переводчиками и писателями, преподавателями, судьями, чиновниками. Некоторые продолжали образование в США и оставались там жить.
К началу ХХ в. преподавание в колледжах велось на английском языке и основывалось на последних достижениях мировой науки и педагогики. Большое внимание уделялось подготовке квалифицированных врачей, нехватка которых остро ощущалась в Османской империи. Выпускники-медики и фармацевты сразу получали лицензию на практику на всей территории империи. Колледжи были оснащены лабораториями с современным оборудованием. Сирийский колледж в Бейруте имел библиотеку в 20 тыс. томов, свою обсерваторию, а также целый комплекс музеев: археологический, библейский, геологический, ботанический, зоологический и пять медицинских музеев[819]. Все это превращало американские колледжи не только в образовательные, но также региональные научные и культурные центры.
Помимо развития медицины, заслугой американских миссий можно считать развитие женского образования в Османской империи. Традиционно женщины если и получали какое-то образование, то на дому. Учебные заведения были для них закрыты. Американские миссии открывали школы для девочек — к началу ХХ в. каждая миссионерская станция имела женскую школу, дававшую среднее образование, в некоторых колледжах появились факультеты, доступные девушкам. Например, в Сирийском колледже в начале ХХ в. был открыт факультет по подготовке медсестер. В 1871 г. в Константинополе открылось женское высшее учебное заведение — Американский женский колледж, дававший своим выпускницам степень бакалавра. В 1904 г. в нем обучалось 125 представительниц 13 национальностей. Более половины выпускниц становились учителями, многие «занимали видное общественное положение в Болгарии и на Востоке»[820]. Женские школы существовали также при Анатолийском колледже в Мерзифунте и Международном колледже в Смирне, причем созданы они были даже раньше мужских школ. По данным на 1904 г. в них обучалось соответственно 200 и 221 ученица. Программа обучения была рассчитана на семь лет и соответствовала программе мужских колледжей. Как в мужских, так и в женских школах учились преимущественно дети христиан. В Мерзифунте 2/3 учащихся составляли армяне, 1/3 — греки. В Смирне соотношение было обратным[821].
К этому времени на большей части территории Османской империи миссионеры могли развивать свою деятельность беспрепятственно. После младотурецкой революции 1908 г. миссионеры смогли вести работу и среди мусульман, местные христианские общины расширили свои права, ощутили бóльшую свободу колледжи[822]. Местное христианское население не только не мешало, но даже содействовало миссионерам, поддерживая образовательные и благотворительные учреждения. Попытки чинить препятствия, в частности, закрывать созданные миссионерами школы, как это было с единственной школой для албанских девочек в Корице[823], стали редким исключением. Напротив, некоторые общины сами обращались к американцам с просьбой открыть школу под руководством протестантского пастора. Так, например, поступили в 1913 г. армяне разных конфессий в Анкаре[824]. Такое неожиданное единодушие может быть объяснено не только авторитетом протестантов, но и тревожной обстановкой в стране после Балканских войн. В условиях неблагоприятной экономической ситуации, роста турецкого национализма и обострения межнациональных отношений христианские меньшинства стремились обрести защиту в лице иностранных покровителей.
Итак, отношение христианского населения Османской империи к протестантам не было одинаковым. Оно менялось с течением времени, по-разному относились к протестантам различные слои общества, разные народы. Греческое духовенство познакомилось с лютеранским вероучением еще в середине XVI в. и отвергло его. Но в начале XVII в. в сложной обстановке политической борьбы вокруг Константинопольского патриаршего престола некоторого успеха удалось добиться кальвинистам. Итогом этих событий стало осмысление протестантских доктрин и выработка Церковью четкого отношения к ним как к иноверным. Контакты остального греческого, а также армянского населения с протестантами до начала XIX в. были эпизодическими. Они происходили через иностранных дипломатов и купцов, а христианских подданных султана привлекали не богословские вопросы, а возможность получить покровительство иностранной державы.
В XIX столетии протестанты из разных стран начали вести систематическую пропаганду в Османской империи. Она была в то время невозможна среди мусульман и провалилась среди евреев. Тогда протестантские миссионеры стали вести работу среди восточных христиан. Их первые шаги натолкнулись на сопротивление со стороны практически всех христианских Церквей, однако иногда успеху миссионеров способствовали меняющиеся политические обстоятельства и официальная дипломатия. Первый значимый успех был достигнут среди армян: уже к середине столетия молодая армянская протестантская община была признана отдельным миллетом. Гораздо менее восприимчивыми к протестантской пропаганде оказались греки, но и они к концу столетия все более активно отдавали своих детей в протестантские учебные заведения.
В начале ХХ в. протестантское миссионерское присутствие стало неотъемлемой частью общественной жизни Османской империи: миссионеры имели тысячи последователей, создали сеть медицинских учреждений, систему образования. Последняя была рассчитана, прежде всего, на армян и православных и к этому времени охватывала греков, болгар, арабоязычное население и албанцев. Младотурецкая революция, казалось, открывала новые перспективы для протестантов в империи, но они были перечеркнуты Первой мировой войной, коренным образом изменившей ситуацию на Ближнем Востоке.
Бернацкий М. М. Канонизация патриарха Кирилла Ι Лукариса и Иерусалимский собор 1672 года // Богословские труды. Вып. 45. М., 2013. [Bernatskiy M. M. Kanonizatsiya patriarkha Kirilla I Lukarisa i Iyerusalimskiy sob-or 1672 goda // Bogoslovskiye trudy. Vyp. 45. M., 2013.]
Рансимэн С. Великая церковь в пленении. СПб., 2006. [Ransimen S. Velikaya tserkov’ v plenenii. SPb., 2006.]
Панченко К. А. Ближневосточное православие под османским владычеством. Первые три столетия. 1516–1831. М., 2012. [Panchenko K. A. Blizhnevostochnoye pravoslaviye pod osmanskim vladychestvom. Pervyye tri stoletiya. 1516–1831. M., 2012.]
Смирнова И. Ю. Англо-американское миссионерское присутствие в Святой Земле и на Ближнем Востоке в середине XIX века: англикано-православный аспект // Иерусалимский православный семинар. Вып. 6. М., 2015.С 65–94. [Smirnova I. Yu. Anglo-amerikanskoye missionerskoye prisutstviye v Svyatoy Zemle i na Blizhnem Vostoke v seredine XIX veka: anglikano-pravoslavnyy aspekt // Iyerusalimskiy pravoslavnyy seminar. Vyp. 6. M., 2015.S 65–94.]
Anderson R. Report to the Prudential Committee of a Visit to the Missions in the Levant. Boston, 1844.
Bliss I. Twenty-five years in the Levant. N.p., 1883.
Canton W. A History of the British and foreign Bible Society. Vol. I. L., 1904.