Grabill J. Protestant Diplomacy and the Near East. Missionary Influence on American Policy, 1810–1927. Minneapolis, 1971.
Hartley J. Researches in Greece and the Levant. L., 1831.
Hering G. Ökumenisches Patriarchat und europäische Politik 1620–1638. Stuttgart, 1968.
Jowett W. Christian Researches in the Mediterranean, from 1815 to 1820, in furtherance of the objects of the Church Missionary Society. L., 1822.
Lake S. Family П and the Codex Alexandrinus. The text according to Mark. L., 1936.
Manougyan G. Sketch of the Protestant Church Angora, Galatia. Boston, 1911.
Podskalsky G. Griechische Theologie in der Zeit der Türkenherrschaft 1453–1821. München, 1988.
Γεργανός Ζ. Ἑξήγησις εἰς τὴν τοῦ Ἰωάννου τοῦ Ὑψηλοτάτου Θεολόγου Ἀποκάλυψιν. Αθήνα, 1991
Κισκήρα Κ. Προτεστάντες ιεραπόστολοι στην καθ᾽ημάς Ανατολή, 1819–1914: η δράση της American Board // Δελτίο Κέντρου Μικρασιατικών Σπουδών 12 (1997).
Μανούσακας Μ. Νέα στοιχεία για την πρώτη μετάφραση της Καινής Διαθήκης στη δημοτική γλώσσα από το Μάξιμο Καλλιπολίτη // Μεσαιωνικά και Νέα Ελληνικά 2 (1986). Σ. 27–32.
Ρενιέρης Μ. Μητροφάνης Κρητόπουλος καὶ οἱ ἐν Ἀγγλίᾳ καὶ Γερμανία φίλοι αὐτοῦ (1617–1628). Ἀθῆναι, 1893.
Σάθας Κ. Νεοελληνικὴ φιλολογία. Βιογραφίαι τῶν ἐν τοῖς γράμμασι διαλαμψάντων Ἑλλήνων, ἀπὸ τῆς καταλύσεως τῆς Βυζαντινῆς Αὐτοκρατορίας μέχρι τῆς Ἑλληνικῆς Ἐθνεγερσίας (1453–1821). Ἐν Ἀθήναις, 1868.
И. Ю. Хрулёва«Из тьмы к божественному свету»: феномен массовых религиозных Обращений в эпоху Первого «Великого Пробуждения» в колониях Новой Англии
Религиозный фактор всегда играл принципиально важную роль в истории Америки, особенно в колониальный период, так как большинство британских колоний в Северной Америке были основаны представителями различных религиозных (прежде всего, протестантских) течений. Они пересекали океан, не только спасаясь от религиозных преследований и мечтая обрести свободу исповедовать свою веру, но и веря в свое особое предназначение. Основание колоний Новой Англии пуритане, например, считали миссией, возложенной на них свыше, подобно той, которую в древности Бог возложил на народ Израиля. Тема «Великого исхода» составляла стержень всех побуждений и образа мыслей пуритан, не сомневавшихся в своей избранности[825]. Пуритане верили, что все происходящее с ними — воплощение божественного предначертания. Главная задача новоанглийских пуритан заключалась в построении «града на холме», идеального общества, где жизнь строится по законам Священного Писания, а положение людей максимально приближено к тому, которое предопределено волей Бога. Созданный ими мир должен был стать своеобразным примером для подражания, явить Англии и всему человечеству образцовое «библейское сообщество», вдохновить на новые подвиги во имя веры. Живая искренняя вера первых переселенцев, особенно в Новой Англии, послужила колоссальным импульсом в обустройстве на новом месте, освоении континента, приспособлении к местным условиям и строительстве нового общества.
Большинство новоанглийских пуритан так называемого «первого поколения», видя все несовершенство англиканской церкви, стали сторонниками строгого ограничения членства в своих конгрегациях. В основе пуританской идеи о церкви «избранных» или «святых» лежала сформулированная еще во времена св. Августина концепция видимой и невидимой церквей. Невидимая церковь — это абсолютное духовное родство, союз всех христиан, избранных Богом к спасению, как ныне живущих, так и тех, кому еще лишь предстоит появиться на свет. В пуританскую церковную общину должны были приниматься только «святые» — христиане, пережившие религиозное обращение, «обновление», «очищение», спасение которых (а значит, и потенциальная принадлежность к невидимой церкви) вызывала меньше всего сомнений. В Массачусетсе постепенно утвердилась практика рассказов верующих о том, как на них снизошла божественная благодать, как произошло обращение — перед приемом в члены конгрегации[826].
Повествования о «спасительной благодати» впервые зазвучали на собраниях Первой Бостонской конгрегации, вскоре после приезда авторитетного пуританского проповедника, будущего духовного лидера Массачусетса Джона Коттона. Губернатор колонии Джон Уинтроп отметил в своем «Журнале», что на 1634 год пришелся своего рода религиозный «ривайвл» в Бостонской церкви: после приглашения Коттона «в ту церковь было принято больше людей, чем во все другие церкви Бухты. Многие пользовавшиеся дурной славой богохульники пришли и признали свои грехи и были благосклонно приняты в лоно церкви»[827].
В 1635–1636 гг. эта практика публичных рассказов о снисхождении благодати на верующих постепенно распространилась и на другие церкви колонии Массачусетской бухты. Так, например, колонисты, пожелавшие основать конгрегацию в Ньютауне, обратились к священникам соседних церквей за советом по поводу процедуры создания новой конгрегации и приема новых членов общины. Священники колонии ответили, «что изъявившие желание вступить в конгрегацию должны поведать, какую веру исповедуют, и объяснить, что Божья благодать изменила в них»[828].
Рассказ о «спасительной благодати» вовсе не был пустой формальностью для новоанглийских конгрегаций: собравшиеся прихожане внимательно слушали повествование, задавали вопросы и нередко отказывались принимать испытуемого в члены общины. В 1636 г. новая конгрегация так и не была создана в городке Дорчестер: присутствовавшие на собрании члены колониального магистрата и священники сочли повествования большинства кандидатов неудовлетворительными. Джон Уинтроп записал в «Журнале»: «Причина была в том, что большинство из них <…> уверовало в спасение, руководствуясь неверными соображениями, как то: грезами, перепадами настроения, изменениями в жизни, аккуратным исполнением своих обязанностей. Особенно были отмечены три главных заблуждения. Во-первых, они не возненавидели грех на том основании, что грех — это мерзость, а лишь отказались от него, как от приносящего им вред. Во-вторых, они никогда в действительности не были близки ко Христу <…> В-третьих, они верили в возможность своих собственных усилий, а не полагались полностью на Христа»[829]. В 1638 г. Общее собрание Массачусетса приняло постановление, официально вводившее практику рассказов о «спасительной благодати» в процессе религиозного обращения, однако в различных конгрегациях по-разному относились к этому своеобразному «тесту», ведь общих критериев, позволявших оценить степень (или качество?) «спасительной благодати» не было и не могло быть.
Ценностные ориентиры и моральные установки новоанглийского пуританизма сплачивали верующих, помогали справиться с трудностями и противостоять внешним вызовам. Однако с устранением непосредственных угроз существованию колоний и появлением новых поколений колонистов, выросших в иных, более благоприятных условиях, религиозный энтузиазм начинает ослабевать. В процессе относительно стабильного развития новоанглийских колоний происходит постепенный спад религиозной активности, обмирщение всего жизненного уклада под воздействием таких факторов, как благоприятная экономическая ситуация, развитие торговли, рост населения и расширение территории колоний на запад[830]. В многочисленных «иеремиадах»[831] священники бьют тревогу, отмечая те изменения, которые происходили внутри пуританской общины — прежде всего, «спад божественной власти среди нас <…> Сейчас мы едва ли можем увидеть разницу между членами церкви и другими людьми»[832]. Новая Англия, казалось, лишалась того сильного религиозного чувства, которое отличало и возвышало ее над всем остальным миром: «Увы! Мы изменили нашему Интересу. Интересом Новой Англии была Религия, которая отличала нас от других Английских Плантаций, в основе которых Мирские устремления, у нас же было Религиозное основание, в то время, как сейчас мы стали поддерживать Мирской Интерес…»[833].
Священников больше всего тревожит формальность религиозной жизни: многие прихожане регулярно пропускают собрания в молитвенных домах и, даже присутствуя на них, уделяют мало внимания тому, о чем говорит проповедник. Авторитетный пуританский священник Самюэль Уиллард начинает свою проповедь «Описание опасностей нашего времени» с прямой констатации: «Очевидно, что наша набожность является формальной». Но и священники порой достойны порицания, так как не всегда должным образом выполняют свою работу «содействия людям в вере»[834]. Они должны давать более «пламенное» наставление своим прихожанам и внимательно отслеживать процесс обращения верующих — влиятельный пуританский проповедник Соломон Стоддард был уверен, что об этом величайшем повороте, колоссальной перемене в жизни каждого человека невозможно судить по каким-либо «стандартным» проявлениям того, что верующему ниспослана благодать: ее можно заметить лишь с помощью интуиции. Священники должны донести до своих прихожан, что ученость, следование моральным принципам и внешнее благочестие не могут быть достаточными для обращения — более того, само по себе знание опасно и может увести от искренней веры, так как рождает ощущение самодовольства, беспечности и уверенности, что человек сам может многое понять и объяснить, отвратить божественный гнев и добиться спасения своими собственными действиями. Напротив, утверждает Стоддард, необходимо, чтобы верующие почувствовали, что они «несчастны, жалки, слепы и наги» прежде, чем им представится шанс надеяться на спасение; и проповеди должны быть по-настоящему полными мощи, чтобы разбудить людей, сердца которых очерствели: «Многие находятся в глубоком сне и тешат себя надеждой, что ада нет. Их пробудят только гром и молнии