– И-Игорь!
Лурье был космолетчиком, и неплохим, но даже его хваленой реакции не хватило, чтобы рассмотреть серебристый вихрь, оказавшийся вдруг рядом с ними. Миг – и он материализовался в девушку, одетую в короткое, светлое платье и с длинными почти белыми волосами. Почему-то именно на это сочетание, платья и волос, он и обратил внимание в первую очередь. Лицо увидел уже потом – вполне заурядное, но какое-то… Русские говорят «милое», «домашнее». Наверное, это и впрямь было наилучшей характеристикой.
– Ой!
– Знакомьтесь. Это – моя сестра Валерия. Это – мой коллега, Поль Лурье.
– Очень приятно, – девушка улыбнулась. – Тоже адмирал?
– Зомби-адмирал, – хмыкнул Корф. – Как и я. И жизнерадостно заржал над своей готической шуткой.
Действительно, эта сказанная кем-то фраза прижилась. Как-никак, все они были заживо списаны и посмертно награждены. И выжили лишь благодаря удаче и таланту своего командира. Зомби-адмиралы, зомби-капитаны, зомби-лейтенанты… Прямо хоть фильм ужасов снимай!
А вообще, думал Лурье, шагая следом за хозяевами к дому, если бы уральцам не давали звания с такой неохотой, на планете зомби-адмиралов наблюдалась бы куча. Как-никак, линкором командует обычно капитан первого ранга, а у них кораблей линейного класса аж восемь штук было. Да и крейсерами тоже часто каперангов командовать ставят. Но – увы и ах, на всю эскадру таковых нашлось только двое – он да фон Корф. И это давало местным офицерам серьезный повод для обид, причем Лурье их всех прекрасно понимал.
Вот так вот, Конфедерация сама, по собственной инициативе, создала почву для мятежа. Вряд ли можно ожидать особой лояльности от тех, кого стабильно задвигают в дальний угол и обходят чинами. За редким исключением, конечно. Похоже, стоило бы написать докладную по этому вопросу. Но… оно надо? Мертвецы не пишут, а он теперь, как ни крути, тоже один из них. А еще… Еще он проговорился Александрову о том, как погибла его семья. И комфлотом пообещал ему, что ту планету он, Поль Лурье, сможет при желании и некоторой удаче отлюбить во всех позах с помощью орудий своего корабля. Потому как арабы пропустили восточников через свою территорию, став тем невольными союзниками, а значит, формально их можно долбить из чего угодно. И, хотя Лурье с детства внушали мысли о ценности человеческой жизни, отомстить ему по-прежнему хотелось. И мысль о маленьком геноциде его тоже никогда не смущала.
Потом они пили чай в небольшой, по-немецки аккуратной беседке с по-русски ломившимся от угощения столом. Мать фон Корфа, невысокая худощавая женщина, как оказалось, была мастерицей поддерживать разговор – и время пролетело удивительно незаметно. Так что, когда он возвращался к машине, на небе уже вовсю горели звезды. Можно было, конечно, переночевать здесь – но завтра с утра была куча дел. Александров и фон Корф скоро уходили в поход, а его, Лурье, корабль надолго встал на ремонт, и потому на француза свалили заботу об обороне планеты в отсутствие старших товарищей.
Откровенно говоря, Поль хорошо понимал простую истину: его купили. Да, именно так. Купили возможностью отомстить. А еще тем, что практически вся команда «Суворова» ушла на новый корабль, и Александров дал командиру, так и не нашедшему с ней до конца общий язык, набрать людей самому, на свой вкус, но и на свой страх и риск. Вольность, в другом месте и другое время немыслимая. И прямо чесалось, так хотелось попытаться стать настоящим «первым после бога», не чувствуя оценивающих взглядов и незримого, но от того не менее плотного контроля адмирала. Так что купили, да. Но, с другой стороны, все мы в той или иной степени продаемся. Так почему бы и нет? Урал – хорошая планета, а его все равно никто не ждет. И потому контр-адмирал, зомби-адмирал Лурье подумал, плюнул – и с головой ушел в авантюру.
Планета Великая НигерияТот же день
Диктатор Великой Нигерии, генералиссимус, надежда и опора нации, и прочее, и прочее, и прочее, Мудива был взбешен. Его, вместе со всеми регалиями, отчитали, как мальчишку. С чувством макнули пару раз носом в дерьмо и… посоветовали не путаться под ногами. Уроды!
И ведь получилось все не глупо даже, а вообще по-идиотски. И все из-за того, что кое-кто никак не может смириться с новой реальностью. А кое-кто наоборот – с местными реалиями.
Ну, захотел чиновник получить положенный ему процент от дохода с небольшого горнообогатительного заводика. Традиция такая. Ну, получил. Кулаком в печень. И ведь что обидно, завод этот уральцам не принадлежал. Они с мелочью, обслуживавшей максимум пару рудников, не связывались, оставив себе по-настоящему глобальные проекты. Взяли то, что хотели, в первые дни, а все, с чем не жаждали возиться, оставили местным. Так что какие обиды!
Но хозяин завода обратился к их администрации, а там, подумав, решили, что, во-первых, все равны перед законом, а во-вторых, руду-то поставляют не куда-нибудь, а на плавильни, которые именно уральцы и контролируют. А с другой стороны, возиться и терять время ну вот совсем неохота. Поэтому сломали чиновнику обе руки – и остались в полной уверенности, что тот должен еще и благодарным быть. Легко, значит, отделался.
Откровенно говоря, Мудива с ними даже был в чем-то солидарен. Двух месяцев не прошло с момента, как уральская эскадра, зависнув на орбите, выбросила десант, огнем и сталью давя любое неповиновение. Двух месяцев! Ну посиди ты, дебил, тихонечко, не высовываясь! Должен же понимать, что завоеватели сейчас нарабатывают авторитет и чересчур остро реагируют на любые раздражители. Так нет же, денег и баб захотелось. Ну и получил по голове. Закономерный результат для дурака, Мудива и сам на месте уральцев сделал бы что-нибудь подобное.
В общем, история – наплевать и забыть. Если бы не одно «но». Тот чиновник был из одного с Мудивой племени, а родственные связи на Великой Нигерии значили все. Белые этого не понимали. Точнее, не хотели понимать то, что на этой планете ясно каждому младенцу. Есть за тобой племя – ты силен, нет – и никакие солдаты тебя не спасут. Рано или поздно схарчат и выплюнут кости.
Вот и пришлось заступаться за родича, пусть и шелудивого. Пришел… Ну кто, скажите на милость, мешал пойти ему навстречу, а? Ну, выплатили бы копеечную компенсацию… Он сам, лично деньги бы дал – главное, чтобы все официально было, громко. В смысле, чтобы извинились!
Эта проклятая девка, что заправляла колониальной администрацией, продержала его в приемной больше часа! Его, диктатора! Но у нее шло совещание, и она открытым текстом дала понять, что производственные вопросы для нее стоят куда выше обид хоть всех жителей этой планеты. И ему… ему пришлось смириться.
Пожалуй, он проглотил бы и это. Но когда ему уделили две минуты, выслушали дело – и сказали, чтоб с ерундой больше не приходил, Мудива по-настоящему психанул. Вот только дать по лицу этой стерве не сумел – через какую-то секунду ему заломили руки, после чего пинком вышвырнули на улицу. Охрана у уральцев была поставлена серьезно.
Унижение, да к тому же публичное – этого сносить было нельзя. Унижение от женщины – нельзя вдвойне. И Мудива понимал, что с той секунды, как он на глазах у людей плюхнулся в пыль, начался обратный отсчет. Для него – и для уральцев. Нельзя ронять авторитет – съедят, причем, может статься, в прямом смысле этого слова. И смыть позор можно было только кровью. До этой минуты все еще можно было остановить, и даже небольшая летальная проблемка, которая возникла бы у маршала Устинова, ничего бы не значила. В конце концов, он всегда мог бы отбрехаться, что знать не знал и ведать не ведал. Детекторы лжи, кстати, вполне можно обмануть, если знать как. Мудива знал. Это если бы вообще на него вышли. Но сейчас…
Одно было хорошо – серьезных возможностей слежения за ним у уральцев не имелось. Во-первых, не особенно-то они и старались – ресурсы их были отнюдь не безграничны, во-вторых, прошло сравнительно немного времени с момента их появления здесь, ну и, в-третьих, у самого Мудивы имелась неплохая служба безопасности. Не сам делал, естественно, от предшественника досталась, и контролировал ее новый диктатор пока не полностью, но уж прикрыть-то его от чужого назойливого внимания она была вполне способна.
Конечно, рано или поздно уральцы поставят ее под свой контроль. Скорее всего, это произойдет сразу после того, как они разберутся с глобальными проблемами. В последнем Мудива, кстати, не сомневался ни на миг. Или разберутся – или перестанут существовать, они упертые, но, если выдержали первые удары, то, скорее всего, выживут. И, после того как на них перестанет давить необходимость вести войну, вместо сопляков на Великую Нигерию пришлют настоящих специалистов. Сейчас-то послали тех, кто оказался под рукой, не более, а вот что будет дальше… И значил подобный расклад только одно – задуманное надо осуществить до этого момента.
Мудива вздохнул, потом извлек из потайного ящика стола маленькую коробку, а из нее – шприц. Привычным движением сделал укол, замер на несколько секунд, привыкая к состоянию просветления. Потом пришла эйфория, раздвинулись границы окружающего, стало легко-легко, и тело ощущалось, как воздушный шарик. Замечательная штука! И даже когда эйфория схлынет, останется приятный побочный эффект – несколько часов колоссальной работоспособности, интуитивно-верных решений и четкости мысли. Старый семейный рецепт никогда их не подводил, только пользоваться им требовалось крайне осторожно. Только в экстренных случаях, таких, как сейчас. И процесс пошел. А значит, план действий, пока существующий лишь в общих чертах, наконец-то обретет завершенность, достойную великого гения!
Планета УралТот же день. Вечер
Александров остановил машину в каком-то десятке метров от больницы, благо здесь, на окраине, не было проблем с парковкой. Подумал, что стоило бы, наверное, пользоваться услугами положенного по штату водителя и соответствующим статусу транспортом, а то и вовсе взять бот и прилететь – добираться по улицам с их далеко не всегда логичной организацией движения выходило и долго, и сложно. Все же Александров был профессионалом космической войны, а не наземных поездок. Другое дело, ему просто нравилось сидеть за рулем машины, либо за штурвалом истребителя, либо еще где – но чтоб самому! Необходимость извозчиков он понимал и пользовался ими, когда требовалось. Пользовался – но не любил. И потом, ему предстоял конфиденциальный разговор, и лишние уши, пускай даже сто раз проверенные, адмиралу были не нужны.