Словно прочитав мои мысли, настоятель обернулся в сторону новых послушниц. Хоуп и вторая девушка ахнули и опустили глаза, трепеща от благоговейного восторга. Я же, оправдывая репутацию жирафа, до которого всё доходит на третьи сутки, только начала догадываться о том, что следует вести себя чуть скромнее, когда священник приблизился.
Строить из себя скромницу-эльфийку было уже поздно, поэтому лишь слегка поклонилась.
— Зачем ты здесь, дитя? — вопросил хорошо поставленный баритон церковника.
— Ищу истину, — и это была чистая правда.
— Ты не боишься, что её величие не сможет вынести обычный человек?
— Бог есть истина. И Бог есть в каждом человеке… разве не так говорится в Книгах, Отец?
— Верно, — его взгляд задержался на моем лице, скользнул в сторону.
Из-за этого неуловимого взгляда, равнодушно-мягкого тона священник начинал мне активно не нравиться.
— Дитя, я бы хотел поговорить с тобой.
Всё. На костер хамку…Давно пора, а то что-то подмерзаю я в этой рясе.
— Я буду счастлива испить чашу вашей мудрости, господин.
— Нет-нет, — возразил настоятель, — Господин у нас только один, Господь Бог. Мне нравится твое рвение и твоя чистая душа — я вижу её свет в твоих очах.
Амур захихикал.
— Чистая душа у магички! Старик, да ты поехал крышей.
В общем, хорошо, что кроме меня, цыпленка никто не слышал.
— Дочь моя, я буду ждать тебя завтра после утренней службы, здесь, у входа в собор.
Вместо ответа поклонилась. Коварный, злобный план начал зреть в моей чистой душе.
Ночью я тихо выскользнула из кельи, надо было провести военный совет с Амуром, подальше от чужих ушей.
— Амурчик, мне нужна твоя помощь.
— Ах, вот как? Чуть что — "цыпленок", а если нужна помощь, так Амурчик! — запыхтело дитя.
— Не обижайся, я же любя. Дело касается настоятеля….
— Он ни о чем не знает, — поторопился сообщить мальчишка. — Сегодня я побывал у него в келье, там нет ни единого подозрительного клочка бумажки.
— Это еще не показатель. Твой лук ведь еще работает?
— Да, только слабо. Чувство нестойкое, быстро пропадает. Ты кого-то хочешь приворожить?
— Настоятеля, — брякнула, собравшись с духом. — Не смотри на меня так, Амур! Он знает что-то о детях Мимира; я готова поспорить на свою душу, что знает! Мой план, конечно, отвратительный, но другого пути не вижу — и потом, когда верну себе магию, сниму все последствия с церковника, обещаю! Но…
— Если ты еще не поняла, — обстоятельно начал дух, — мои стрелы здесь не помогут. И, кстати, твой план вовсе не отвратительный — если ты поймешь, к кому он относится. Лаэли, это старик — глава Инквизиции! И не настолько он добродетелен, как кажется.
— Я догадалась.
— А ты не догадываешься, что тот, кто учит других людей, как жить, никогда не пользуется своими же правилами? Проще говоря, распоследняя кухарка в монастыре более чиста и искренна, чем отец-настоятель.
— Возможно… Но почему ты сказал, что твои стрелы ничем не помогут?
— Эх, ты… магичка. Что, без своих чар вообще ничего не можешь?
— О чем ты?
— Завтра узнаешь, — мрачно каркнул ангел любви.
ДАРМ'РИСС
Прошло двое суток с тех пор, как Лаэли отправилась в монастырь. Я ощущал странные перемещения своих внутренних органов, или, проще говоря, сердце было не на месте. Кто знает, в какие неприятности она там влипнет, без меня?
Но демон-Скупец не могу проникнуть на территорию Церкви, поэтому мне оставалось только ждать.
За полчаса до назначенного времени я уже болтался неподалеку от ворот. Скрип двери, легкие шаги — слава богам, с ней всё в порядке! Подавил желание со всех ног броситься к девушке, подошел медленно.
Она выглядела бледнее, чем обычно, отчего на коже проступили веснушки. Прятала глаза.
— Лаэли?
— Д-да. Знаешь… у нас есть информация. Мы узнали, где — возможно — находятся Дети Мимира. Значит, там и Зеркало.
— Где? — нетерпеливо спросил я.
— Если направиться от города по западной дороге, там будет долина, окруженная холмами. Она охраняется. В долине — озеро, на берегу озера жилище "ангелов" — думаю, сектантов, которые так успешно избавляют этот мир от магии и магов.
В восторге подхватил девушку на руки — легенькая! — закружил, пока на её лицо не вернулась улыбка.
— Лаэли, да это же удача! Ты просто умничка! Сегодня же отправлюсь в долину, наведу переполох в стане врага, и вернемся в МУМИ праздновать победу.
— Я пойду с тобой.
— Нет. Ты продолжишь делать то, что так хорошо получается — собирать информацию на пару с Амуром. Да и потом, здесь ты будешь в безопасности. Когда вернется магия… если со мной что-то случится, Детям Мимира в последнюю очередь придет в голову искать тебя под крылышком у церковников.
— Да, ты прав, — она вздохнула, снова погрустнела. — Просто мне здесь активно не нравится. Ты справишься один?
Но ведь я буду не один — и это одна из причин, по которой не хочу брать тебя с собой. Ты и так не лучшего мнения обо мне, а, уж если узнаешь о договоре с демоном…
— Справлюсь. Веришь?
— Верю. Возвращайся поскорее.
— Через три дня вернусь. Жди, — напоследок сжал её прохладную, чуть дрожащую ладонь, с сожалением выпустил.
Так многое может быть сказано — но я оставляю это на потом.
П р и м е ч а н и я:
(1)Эринии — в Греции, богини мести.
(2)let it be — англ. Да будет так.
(3) Существует примета, что, если нагар на восковой свече склоняется в сторону человека, то это "саван", и этот человек вскоре умрет
(4) Ваал — один из Принцев Ада.
Глава 14
ДАРМ'РИСС
Я так счастлив был оставить общество своих парнокопытных подопечных, что едва не запел от счастья. Однако Скупщик вовремя испортил настроение, спася этот мир от моего далеко не соловьиного голоса.
— Чего тебе?
— Не поверишь, но я с таким же вопросом, — отозвался улыбчивый демон. Больше всего раздражает именно эта улыбка, которая никогда не покидает его прозрачные узкие губы.
— Пожалуй… Скакуна. Вызови мне скакуна-демона, чтобы он продержался не меньше двух суток.
Скупщик почесал нос кончиком языка, подсчитывая в уме выгоду.
— Это будет стоить тебе крови. Если потребуешь моих услуг там, на месте, заплатишь силой и телом, на несколько…
Я нетерпеливо прервал торговца. Право слово, иной раз хочется продать ему душу просто для того, чтобы выкидыш Хеля заткнулся.
Интересно, зачем ему души магов? Что, наклеит ярлычок, повесит на стенку и будет любоваться за чашечкой крови с соседом-бесом?
Без шуточек он не обошелся. Я критически осмотрел скакуна — тот имел странную форму. Нижняя губа была презрительно выпячена, грива отсутствовала как класс, а из спины торчали два нароста-холма. Впрочем, скакун-демон был, как и полагается, черным, в глазах пылало адское пламя.
А еще он, не переставая, что-то жевал.
— По-твоему, это конь? На конюшню бы тебя…
— Ты не говорил "конь", — демон подпрыгнул от радости. В этом мире он принял облик маленького мячеподобного толстячка во фраке. — Ты сказал, "скакун".
— И эта кривоногая, горбатая, лысая мечта Ксавье будет скакать?
Мечта профессора энергично зашевелила губами, недобро поглядывая в мою сторону. Почуяв неладное, я отпрянул в сторону… и вовремя. Масса неприятной слизи плюхнулась на то место, где пару минут назад был некий невезучий дроу.
— Вот видишь, он еще и в бою помощник. Не жалуйся.
— Я не жалуюсь. Я бешусь. И меня успокоит только свежий бифштекс из этого Квазимодо в квадрате.
— Tut, tut(1). Демонические верблюды очень быстрые.
— Вер… кто?
— Блюд. Не смотри, что черный и лысый, в душе он белый и пушистый.
Я сдался… Ненавижу животных! Чтоб он в копытах запутался. Ах, нет, если он это сделает, боюсь, я заблужусь в собственных ребрах.
И вот под прикрытием ночи мы отправились на поиски указанной долины. Особой симпатии к этому вер. чашке я не питал, и это было взаимно. Одна радость — я ехал на нем, а не наоборот. Хотя, готов поспорить на что угодно, шагун мечтал о таком повороте событий. Скакуном его назвать не поворачивался даже мой безнравственный язык.
К утру вервилка — или как там его обозвал демон — закуклился, как это делают обычно скакуны-демоны и избавил меня от своего присутствия. Таким образом мы блаженствовали до наступления темноты — а дальше снова в путь.
По дороге он поймал и загрыз двух зайцев, неэтично чавкая и фыркая от удовольствия. Мои попытки объяснить, что пасть, вообще-то, закрывать надо, натолкнулись на глубокое презрение и угрожающее пережевывание заячьих останков. На всякий случай спасся бегством.
С этого момента верложка… нет, вер…блюдо! Он проникся к своему наезднику крайней степенью презрения и ускорил шаг, и без того в десятки раз более быстрый, чем у обычных коней. Благородная цель — избавиться друг от друга в конце путешествия — подстегнула и меня, так что к рассвету второго дня мы уже достигли описанной долины. Перескочив через охрану, демонический верблюд гордо оплевал стражей и приземлился неподалеку от озера и серого здания на его берегу. Фыркнул, вскопнул копытом землю.
— Могло быть и хуже, — нехотя признал я, спускаясь на землю. Бестолковое болтание между его горбов в течение сорока с лишним часов не способствовало поднятию настроения. — Жди здесь, тварь дрожащая… это был литературный оборот.
Когда я (с долей опаски) отвернулся от задумавшегося демонического существа, Скупщик уже ждал меня.
Сейчас мне предстоит аккуратно подсчитать, чтобы не отдать то, что вернуть потом не смогу. Жаль, не получается почесать нос языком… А вот Лаэли, наверное, сумела бы. Как она там?
Снова всколыхнулась неведомая тревога, которую я старательно топил в подсознательном — за неимением другого болота — всё время с нашего расставания. Ведь я не совершил ошибки, оставив её в монастыре?..
— Следуй за мной, предупреждай