— Не возникнет ли эффект обратной миграции? — Нахмурился король, — США в настоящее время на пороге Гражданской.
— Незначительный, Ваше Величество. От нас требуется только сделать несколько шагов навстречу землячествам. Хорошо организованные диаспоры, — В голове всплывает сперва Россия… а потом и Германия, — пользуясь опорой на земляков и поддержкой от национальных государств одновременно, успешнее местных.
— Меня вы убедили, — Кристиан Десятый серьёзен, — попробуйте теперь убедить Фолькетинг.
— Эрик, брат… — Глаза Одуванчика на мокром месте, деликатно делаю вид, что не замечаю, но… тронут. Он в самом деле мне как брат, приятно осознавать, что это взаимно.
— Ребята хотели встретить тебя, но я отговорил, — Выруливая из порта, — сообщил Зак, — Советы эти, да потом аудиенцию у короля… и как там?
Смеюсь, Зак такой… Одуванчик!
— Что «как», — Переспрашиваю смешливо и вижу, как тот расплывается в ответной ухмылке.
— Вообще!
— Вообще — неплохо!
Зак хохочет, и я начинаю рассказ о Советской России. Странно немного… там и в самом деле теперь больше именно Россия, пусть и Советская, а не СССР. Непривычно было читать в тамошних газетах о «государство-образующем русском народе». Вроде как всё правильно… но не перегнут ли палку в обратном направлении?
А вообще интересные тенденции намечаются. Республики вроде остаются, но автономных всё больше и больше. Не поручусь, но дело, похоже, идёт к тому, что Республики Союзные станут скорее хозяйственными, чем национальными субъектами. Национальные функции возьмут на себя автономии, а их в Союзе уже сейчас далеко за полсотни.
В одном только Азербайджане обнаружились лезгины, какие-то неведомые мне доселе талыши… национальных меньшинств неожиданно много как в списочном, так и в процентном виде.
Или это политика? Отыскать у себя корни какого-то малого народа и на этом основании претендовать на… чтобы то ни было. Часть налогов себе оставлять — на развитие национальной культуры. Или скажем, подгрести общине «вкусный» кусок сельскохозяйственных угодий, которыми некогда владели настоящие или мнимые предки? Вариантов, если подумать, немало.
С Грузией тоже достаточно весело… только Армения оказалась практически мононациональной. Что, между прочим, весьма неоднозначно.
Впрочем, СССР Закарию Мартина не слишком интересует. Убедившись с облегчением, что воевать СССР не намерен, как и экспортировать Мировую Революции, закрывает тему.
— В Дании как? — Интересуется он, объезжая аварию, — Говорят, ты в парламенте выступал?
— Правильно говорят, — Отвечаю не без гордости, — Закон о втором гражданстве сперва, а потом о поддержке датских землячеств за пределами Дании.
— Ну и правильно, — Подытоживает Мартин, выслушав все подробности. Как и у доброй половины белых американцев, происхождение у него не столько англо-саксонское, сколько германское. Среди предков всё больше выходцы из разных немецких государств, Нидерландов да Швеции, так что к датскому землячеству отторжения ни малейшего.
— А у нас такое, — Краем глаза косится на меня, но рассказывать не спешит. Демонстративно вытаскиваю пилочку для ногтей… — чёрт с тобой, переиграл!
Снова смеёмся, настроение дурашливое.
— Война надвигается, похоже, — Сообщает Зак со странным равнодушием. Впрочем… понимаю, сложившаяся ситуация имеет некоторую схожесть с нарывом, болезненным и надоевшим. Резануть, избавиться от ноющей боли…
Многие, очень многие ждут Гражданской. Накопилось противоречий — много, к компромиссу уже не придти.
Восьмого ноября тысяча девятьсот тридцать второго года начались выборы президента США. В штабе Лонга царит рабочая суета, сам кандидат в президенты выглядит невозмутимым и деловитым… впечатление портит только некоторая бледность.
Несколько странно выглядят проложенные в помещении рельсы, по которым ездят тележки с кинокамерами, но идею Одуванчика Лонг оценил и дал разрешение. Документалка о выборах должна стать хитом — в своём, сугубо документальном жанре.
Присутствие кинооператоров и открытость вообще — беспрецедентная. Обычно в избирательный штаб посторонние просто не допускаются, максимум — какие-то особо доверенные журналисты из тех, на кого есть серьёзный компромат. А тут операторы, независимая пресса… европейские наблюдатели, наконец! Немного, всего полдюжины, но и это… прецедентов просто нет. Максимальная открытость.
— Информация от Миннесоты… — Ловко перескакивая рельсы и огибая препятствия, ворвался в помещение один из многочисленных помощников.
С трудом давлю улыбку… Среди помощников немало членов братства, участи в предвыборных штабах считается хорошим началом карьеры для молодёжи из «хороший семей», и мы обеспечили его.
Ну и… учли камеры. Самодеятельность у Фи Бета Каппа после того громкого комедийного фильма о братстве, в чести, так что поднатаскали ребят. Ничего особенного, просто «поставили» немного движения, улыбки, отработали деловитые походки и манеру держаться.
С каждым поработали индивидуально, и результат, что называется, налицо. А будет потом на экране, ха! Братья смотрятся выигрышно, на одном уровне с Лонгом и ближайшими его соратниками. Но те-то маститые политики, привыкшие к выступлениям, а это молодняк! На фоне политиков рангом поменьше и тех же корреспондентов наши выглядят очень и очень достойно.
Мысленно глажу себя по голове и ставлю плюсик…
— Помолимся, — Привлёк всеобщее внимание Норман Томас, пресвитерианский пастор в церкви Ист-Гарлема и по совместительству президент Социалистической партии Америки. В будущем кабинете Лонга ему прочили пост министра Социальной политики. Томас начал молится, и молитву охотно подхватил Лонг, за ним и другие.
Это не «работа на публику», люди здесь в большинстве своём религиозные, и чаще всего искренне.
Молюсь и я, привычно проговаривая слова знакомой с детства молитвы, краем глаза поглядывая на крутящего ручку камеры оператора. Правильно, хорошая композиция… видна искренность ключевых персонажей, а это важно.
… — Вайоминг…
— Мэн…
— … из Флориды поступили данные о запугивании выборщиков…
С каждым часом лицо Лонга становилось мрачнее, массовые нарушения фиксировали везде.
— Вот они, слуги Мамоны[164], — Бормотал он, — все законы нарушают — как Твои, так и человеческие. Господи, они не ведают, что творят…
— Ведают, — Говорю негромко, — всё они ведают. Творят Зло с широко открытыми глазами.
Лонг пристально посмотрел мне в глаза и кивнул своим мыслям. Отойдя в сторону, он начал молиться, а когда закончил, лицо его было решительным и… просветлённым.
— … нарушения… — Гонцы раз за разом приносили недобрые вести.
Несмотря на это, становилось очевидно, что демократы побеждают, притом с большим отрывом. К вечеру девятого числа стало понятно, что в демократы побеждают безоговорочно.
— Тише! Тише! — Закричал внезапно один из корреспондентов и подскочил к радио, выкручивая громкость на полную. Помещение штаба наполнил знакомый голос генерала Макартура.
— … сограждане… — Радио работало с перебоями, — … в этот тяжёлый час президент Гувер принял решение принять на себя всю полноту власти.
— … коммунистической угрозы. Социалисты вместе с эмигрантами хотят захватит власть в нашей Великой Стране, не гнушаясь любыми, самыми гнусными уловками!
— … объявляется военное положение.
В штабе воцарилось угрюмое молчание.
— Неужели всё впустую? — Говорю негромко и встаю, расправляя плечи. Перед глазами проносятся все усилия… усилия, которые вот-вот пойдут прахом.
США пойдёт по накатанному пути, как в несостоявшемся ещё прошлом… Лагеря для безработных, мало чем отличающиеся от концентрационных. Умирающие от голода люди при изобилии продовольствия, закапываемого в землю и сжигаемого в топках. Разжигание мировой войны ради сверхприбылей.
Всё зря? Все мои сверх усилия?!
— Президент Лонг, — Произносят мои губы, — недавно в Дании приняли закон, согласно которому граждане нашей страны могут получать второе гражданство. Я хочу принести присягу…
Лонг встаёт, очень торжественный, и под прицелами камеры мне приносят Библию.
— Настоящим я клятвенно заверяю, что я абсолютно и полностью отрекаюсь от верности и преданности любому иностранному монарху, властителю, государству или суверенной власти, подданным или гражданином которого я являлся до этого дня…
Клятва на верность США аннулирует по сути гражданство Дании, да и не признаёт Америка двойных гражданств. Иметь ты их можешь сколько хочешь, но… ты поклялся на верность США, и для американской бюрократии все эти бумажки — «ни о чём». Фантики.
Обговорено… Позже Его Величество дарует мне гражданство уже «почётное», обходя неловкий момент. Правда, не думал я, что моё получение гражданства США будет таким… необычным.
Закончил присягу перед лицом законного президента, и всё… гражданин, выдача паспорта уже формальность. Камеры стрекочут, перед глазами всё расплывается… с трудом беру себя в руки.
— А теперь, как гражданин США, я хочу сказать… К оружию, граждане! Час славы настал[165]!
Глава 46
Поправив натыканные под сеточку жухлые ветки и пучки травы, нахлобучиваю каску и осторожно выглядываю из укрытия. Снайпера, чтоб их… много здесь хороших стрелков, и не все они на нашей стороне.
Бои идут на подступах к Вашингтону, республиканцы потихонечку пятятся. Здесь и сейчас мы сильней, огромную роль в боях играет нью-йоркское ополчение. Злое… те самые, «умиротворённые» недавно люди, горящие мщением.
Много ветеранов, и что характерно, не только армии США. Среди осевших в городе иммигрантов хватает тех, кто воевал в Мировую на разных сторонах фронта.
Противостоят нам преимущественно профессиональные войска, разбавленные добровольцами. Но честное слово, не будь у них преимущества в танках и артиллерии… нью-йоркцы злы. Знаю случаи, когда ополченцы погибают, но не сдаются, подрывают себя гранатами и стреляются. Массовых случаев героизма, как в Союзе во времена ВОВ, н