оммунисты воспринимают частью христианского социализма.
— Декларируемый атеизм СССР их не останавливает? — С весёлым недоумением поинтересовался Сырцов, навалившись грудью на стол.
— Нет, представляете? — Чуть улыбнулся Артузов, — Они даже подвели под наш атеизм ряд теорий. Не буду перегружать ваши мозги ненужной информацией, но вкратце — наш атеизм считают не отрицанием бога как такового. Скорее — отрицание церковных догматов и существование бога как частицы каждого из нас.
— Эк, — Сырцов даже слов не нашёл и только крутанул головой.
— Им так проще, — Чуточку виновато улыбнулся чекист, — Сами представляете, какая ситуация в Бразилии с грамотностью населения.
— Да и Католическая Церковь, несмотря на все недостатки, никогда не становилась частью государственного аппарата, как Православная, — Добавил Сталин, чуть нахмурившись, — Соответственно, Церковь не воспринимается как часть аппарата принуждения.
— Мда… так и вижу пасторов-парторгов и колхозы, построенные на фундаменте церковных общин, — Ядовито сказал Ворошилов.
— Вот в этом и есть наша проблема в Бразилии, — Согласился Артузов, — Товарищ Престос успешно громит правительственные войска и победа близка. Но вот не перехватят ли попы победу из рук коммунистов?
— Эти могут, — Согласился Андреев. Как и все присутствующие, он прекрасно знал историю построения социалистического государства в Парагвае, силами иезуитов в подведомственных племенах гуарани, ещё в восемнадцатом веке.
Государство успешное, процветающее… пока не пришли испанские солдаты. Позже, после разгрома, его всё-таки восстановили, пусть и без былого упора на религиозность… и снова разгром! Уничтожение до девяноста процентов населения и всех мужчин старше десяти. Просвещённый девятнадцатый век…
Геноцид, в котором самое живое участие принимали не только войска трёх стран, но и многочисленные наёмники. Геноцид, финансировавшийся Ротшильдами.
— А может, — Вкрадчиво начал Андреев, — Парагвайский сценарий? Не отбрасывая и собственно попов? Ну?! Что мы теряем?
— А вот это, — Сталин медленно поднялся из-за стола, — очень интересно! Победить религиозность тёмного, неграмотного в своём большинстве, народа Латинской Америки, мы не в силах. А вот направить в нужное русло — вполне!
— Крестьяне, — Продолжил Андреев, раз уж Иосиф Виссарионович замолк, — полны религиозного дурмана, но не допустить до реальной власти попов вполне возможно. Коммунисты в принципе не могут быть верующими, а примкнувшие к ним левые и всевозможные социал-демократы не захотят делить властью ни с Католической Церковью, ни с иезуитами в частности.
— Де Франсия[185] смог, и ничего, не пищали особо, — Поддержал Андреева Сырцов, — Саму религию не запрещали, и ладно. Не упирать если на антирелигиозную пропаганду, да проводить разумные экономические и социальные реформы, то и бразильцы особо пищать не станут.
— Я предлагаю отдать эту идею на откуп нашим товарищам, вышедшим из среды старообрядцев, — Негромко предложил Куйбышев, — Многие из их родных, оставшись людьми религиозными, всей душой приняли Революцию. Думаю, товарищи из бывших старообрядцев смогут предложить достаточно интересные варианты перековки религиозных бразильских крестьян в людей коммунистической формации.
Артузов незаметно выдохнул… поймав весёлый и всё понимающий взгляд Сталина. Чуть смущённо улыбнувшись, Артур Христианович пожал плечами… ну да, чего уж там! НКВД может решать и вопросы религии, но возможность переложить их на кого-то другого радует. В конце концов, идеологией должны заниматься специалисты!
— Товарищи! Товарищи! — Парторг завода, уважаемый слесарь-лекальщик в прошлом, постучал карандашом по графину.
— Митька! — Не выдержал он, погрозив сухим кулаком кому-то в задних рядах. Невидимый остальным Митька притих, и парторг расправил седые, желтоватые от никотина усы.
— Разбираем международное положение, — Начал он, близоруко всматриваясь в лица коммунистов, сидевших в жарко натопленном зале, — сегодня затронем Восток, а в частности, Маньчжурию. Постановление ЦК о разделе этой территории давно назрел, притом задолго до КВЖД, но об этом позже.
Чуть ссутулившись, парторг вышел из-за трибуны и принялся прохаживаться по невысокой сцене, заложив за спину старческие узловатые руки.
— Итак, Маньчжурия… начнём с КВЖД. К сожалению, время показало нам, что китайские власти недоговороспособны. Не скажу, что при царях договора с китайцами заключались вовсе уж взаимовыгодные, но и назвать их совсем уж бессовестными нельзя. Заключая договор по КВЖД, учли и китайские интересы. Более того, этот договор фактически спас Китай от расчленения…
— Помним, Яков Агафоныч, — Пробасил весомо один из активистов на переднем ряду, — как же!
Сбившись с мысли, парторг крякнул досадливо и покашлял в усы, укоризненно глядя на словоохотливого партийца.
— Непростая история, да… — Протянул он, собираясь с мыслями, — Всякого в ней навалом — как дурного, так и хорошего. Советское правительство решило пойти навстречу Китаю и подписало договор о КВЖД. Подписало фактически в пользу Китая. Что было дальше, знаем мы все…
Яков Агафоныч нахмурился, разглаживая усы, международное положение он всегда принимал близко к сердцу.
— Как мы все помним, — Продолжил он, — наши попытки вести с Китаем диалог на равных всегда заканчивались провалом. К сожалению, азиатский менталитет таков, что не способен к отношениям, строящимся на братстве. Только старший-младший, а в китайской версии скорее хозяин-слуга. Многочисленные провокации, нападения и явная недоговороспособность китайского правительства вынудила власти СССР пойти на крайние меры.
— Ввести войска на территорию Северной Маньчжурии! — Резкий взмах рукой, — И на сей раз, товарищи, всё серьёзно. Повторения артиллерийских обстрелов Благовещенска или регулярных убийств наших граждан бандами хунхузов не повторится!
Зал дружно зааплодировал, работягам нравится новая, «зубастая» политика страны Советов. Терпели-терпели США… а потом так рявкнули, что там Гражданская началась!
Выходя из зала, коммунисты обсуждали раздел Маньчжурии, и фактическое присоединение северной её части к Советскому Союзу.
— … помяните моё слово, — Пророчествовал надувшийся от важности Сидор Поликарпыч, которого в прежние годы не раз «песочили» за «имперское мышление», — Ещё и Внутренняя Монголия к нам запросится! А уйгуры? Что они, дурные? В Китае сейчас бардак твориться, да и ханьцы их за людей и не держат. А у нас, извольте — полная дружба народов! Мы, конечно, главные. Но и других не обижаем!
… — а я тебе говорю — Япония! — Негромко доказывал молодой ещё парень своему ровеснику.
— Тю на тебя! — Недоверчиво тянул тот, — С япошками дружить?
— Кто тебе о дружбе говорит, дурья башка? Просто — раздел сфер влияния! Раз китайцев недоговороспособными объявили, то значит и того… территорию делить можно. Мы вот Северную Маньчжурию отхватили, да побольше, чем при царе замахивались. А японцам — чёрт в вами — Южную. Ну и договор о дружбе и прочем.
— В таком духе да, — Согласился задумчиво выходец из Украины, забирая у гардеробщицы латаный полушубок из овчины.
— А я о чём!? — Оглянувшись на товарищей, он понизил голос, выходя на улицу, — С Китаем раз табачок врозь, то и дальше можно зайти. Скажем — мы япошкам помогаем с Китаем, а взамен они с Сахалина[186] уходят.
— Может ты и прав, — Ответил украинец, когда они уже подошли к рабочему общежитию, — но и языком кому ни попадя молоть не след.
— Думаешь, не понимаю? — Обиделся молодой «геополитик», — С тобой только.
— А интересно! — Перевёл разговор украинец, — Русские-то, оказывается, и в Северном Китае жили[187]! То есть не захватываем земли, а возвращаем. Большой он, оказывается, русский мир!
Глава 53
Встряхнув затёкшей от долгой писанины рукой, начинаю разминать её левой. Штабная работа достала до крайности, но… а кому?
Армия изначально почти в полном составе приняла сторону республиканцев — настолько, что Лонгу пришлось ставить командующим майора Клея. Дельного, стоит признать, но всё же майора, со всеми вытекающими, вроде отсутствия должного опыта.
Ближе к концу зимы появились перебежчики из числа республиканских офицеров, но веры им мало, а толку ещё меньше. Более-менее толковые давно получили у республиканцев повышение в разросшейся армии Республиканцев, а «вторсырьё»… Спасибо, но лучше сами.
Не могу назвать себя вовсе уж дельным командиром, но всё-таки достаточно успешно командовал полком в боях и, что важней — опыт по административно-хозяйственной части вполне солидный. Хостелы, киностудия, братство опять же. Да и образование, как ни крути, профильное — экономика! Справляюсь и с хозяйством учебной дивизии. Не без огрехов, нужно признаться — то и дело выскакивают какие-то сугубо военно-бюрократические нюансы.
Времени не хватает адски, работаю по восемнадцать часов в день. Чтобы не свалиться от усталости, перешёл на сон «сериями». Ночью два-три часа, да добираю пару раз в день минут по сорок. В общем-то работает, но с огрехами — так, адъютанты теперь после пяти минут, проведённых мной в туалете, начинают осторожно стучать и осведомляться, не заснул ли полковник, сэр? А то бывало…
Недавно то ли вошёл в колею, то ли приучил организм к такому режиму сна, но даже начал снова заниматься спортом. Разминка, круговые, заминка… на всё про всё чуть меньше часа три-четыре раза в неделю, мышцы потихонечку восстанавливается. Хотя похудел я знатно, семьдесят два килограмма осталось после всех перипетий, и это при моём-то росте в сто восемьдесят пять!
События на фронтах Гражданской идут к логическому завершению. «Пауки в банке» грызутся вовсю, остались самые… даже не знаю, как сказать… беспринципные, что ли? Те, что способные ради повышения не просто подсидеть кузена, а спровадить его автомобиль на минное поле.