– Что ты сделал? – кинулась к Лессу. – Признавайся! Твоих рук дело!
– Не совсем, – поправил он меня. – Эон очень хотел забыть. Поэтому – забыл. Уж не знаю, чем ты его так огорчила.
В голове воцарилась пустота. Вакуум. Что могло произойти? Да, это я отправила его сюда. Но помнил же он обо мне этот месяц! Я видела, слышала. Догадывалась. Почему теперь?
– Эд, милый, – протянула руки. – Посмотри на меня. Это же я, Аля.
Эонард молчал. Во взгляде читалось непонимание. Мы – чужие друг другу? По щекам покатились слезы.
– Не плачь. – Он осторожно взял меня за руку. – Если ты с Земли, тебе надо вернуться домой. Прости, если чем-то обидел.
– Ничем не обидел, – сжала я его ладонь. – Это я во всем виновата. Но я так просто не сдамся! Лессандр, немедленно верни ему память!
– С какой это стати? – Блондин наблюдал за нами, как за диковинными зверьками. – Назови причину, по которой я должен это сделать, Александрина.
– Мы любим друг друга.
О главной причине предпочла умолчать.
– Любите… Хорошо. – Лесс подошел ближе. – Я могу помочь, пока он не забыл Землю окончательно. Вот только есть одно маленькое «но». Эон почти утратил свои воспоминания. Все – и плохие, и хорошие. От них осталось совсем мало. Ты захочешь провести его через земной ад… снова?
Я отшатнулась. Что он имел в виду? Вспомнились скупые рассказы Эда о том, как он оказался в нашем мире. О предательствах, разочарованиях, попытках его уничтожить. Капля в море, которой он решил поделиться со мной. И теперь он обо всем забыл. Заставить его вспомнить – значит, заставить снова пережить. Пойду ли я на это? Имею ли право? Я уже причинила ему боль, когда предала, не смогла защитить.
– Сомневаешься?
Лесс торжествовал. Я читала это в льдистых, безжизненных глазах существа, не знающего жалости. Существа, которое собиралось вовлечь Эда в свои неизвестные игры.
– Подождите, – вмешался Эд, – почему вы решаете мою судьбу так, словно меня здесь нет?
Я покраснела. И правда, какое право я имею решать за него? Эд предпочел избавиться от своих воспоминаний. Забыть меня. Никогда не знать. Истерика рвалась наружу, но я из последних сил держала себя в руках.
– Потому что эта девица, – Лесс указал на меня, – считает тебя своей собственностью. Уж не знаю, что ты ей наобещал. Видишь, даже сюда за тобой подалась. Интересно, каким образом, но это уже другой вопрос.
Эд переводил взгляд с меня на Лесса. Собранный, сосредоточенный. Любимый, родной. Я даже не могла его обнять. Хоть и желала этого больше всего на свете.
– Допустим, – снова заговорил он. – Допустим, мы знали друг друга на Земле. Зачем ты пришла за мной сюда?
– Я люблю тебя. – слезы снова покатились по щекам. – Ты не помнишь, но мы же любили друг друга. Как ты мог забыть?
– Я? Любил тебя?
Во взгляде Эда читалось сомнение. И оно резало сердце в клочья.
– Да, – ответила, глядя в глаза.
– Тогда докажи. Я хочу вспомнить. Пытаюсь, но что-то мешает. Как заслон стоит. А за ним – пустота, тьма.
– Браво! – Лесс захлопал в ладоши. – Только мой брат мог решиться на такую глупость. Эд, не далее как вчера ты умолял нас забрать твою память. Сегодня уже готов снова ее вернуть, лишь бы утешить глупую девчонку, с которой провел пару ночей. Ты непостоянен, брат мой!
– Я. Хочу. Знать.
Голос Эда звенел сталью. А я боялась. Меня трясло.
– Хорошо, – кивнул Лесс. – Аля, он твой. Помогать не буду, и не надейся. Разве что слегка.
И снова занял свой наблюдательный пост, словно зритель в концертном зале. Но мне было плевать на Лессандра. Мне нужен и важен только Эд. Он не понимал, на что соглашается. Зато я понимала. И знала, что будет больно. Если бы не ребенок, который должен был совсем скоро появиться на свет, я бы ушла. Эд заслужил покой. Заслужил нормальную жизнь в своем мире, жизнь без горя и разочарований. Но он – отец моего сына. Человек, которого мы оба любим. Который нам нужен.
Я шагнула к Эду, обняла. Понятия не имела, что делать дальше. Просто уткнулась лицом в рубашку, вдохнула родной запах, ощутила идущее от него тепло.
«Помоги», – мысленно попросила сына.
И вдруг ощутила, что падаю. Пытаюсь вцепиться во что-то, а мир вокруг меня засасывает, словно в воронку. Перед глазами мелькали лица. Некоторые я узнавала – Лессандр, Фортуна, отец Эона. Словно видела вместе с Эдом. Когда это было? Сколько веков назад? Эд наблюдал за Землей. Часами. Отец запрещал ему вмешиваться, кричал, наказывал, только все было зря. Какое-то помещение, толпы людей. И голос: «Изгнан, пока не осознаешь своей ошибки».
Не осознал. Вокруг – мой мир. Поняла это по ярким краскам, запахам, звукам. Счастье. Меня заполняло счастье. А потом – растерянность. Что делать? Как быть? Эд ничего не знал об этом мире. Все интересно, все ново. Он доверился людям. Ему казалось, что они – самые занятные существа из всех, что он видел. Но волшебство быстро закончилось. Я испытывала боль вместе с ним. Меня ненавидели, предавали, пытали. Множество раз пытались убить. Я кричала, плакала, вырывалась. Только все сильнее прижималась к Эду, чтобы он знал – я рядом. А потом время потекло, как река. Одни и те же лица, одни и те же стены. И холод, лютый холод внутри. Вот она я. Маленькая, похожая на нахохлившегося воробушка. Умоляю спасти Артема. Эду странно это слышать. Он давно уже никого не спасает. У него просят власти, денег, силы. И так редко – защиты другого существа. Он хочет видеть меня снова. Наблюдает, греется моим теплом. Привыкает, все время ищет взглядом. Любит. Я физически ощущала его любовь, страх перед будущим и легкий отголосок надежды. А потом – снова боль разлуки и непонимания. Счастье от моего появления, гибель для нашего мира. Тьма, отчаяние. И желание забыть.
Мир обрел ясность. Я прижималась к Эду, не сдерживая слез. Он тяжело дышал, словно бегом преодолел огромное расстояние. На лбу выступила испарина. И смотрел на меня так, что стало страшно.
– Аля, – холодно, будто камешек покатился с горы.
– Я пришла за тобой, родной, – прошептала так, чтобы слышал только он. – Прости. Прости меня. Это все он.
Обернулась к Лессу. Тот развел руками – мол, грешен, каюсь. Эд, похоже, и так обо всем догадывался, потому что не удивился. Только крепче обнял.
– Ты зря пришла, – заговорил снова. – Тебе здесь не место.
– Не зря. – Ах, если бы мы были наедине! – Я не уйду без тебя.
– Меня не отпустят. – Эд по-прежнему смотрел холодно, но я научилась не верить его маскам. – Но спасибо, что попыталась.
– Я открою проход, я сумею, – настаивала на своем.
– Ты сможешь уйти. Я – нет.
Эд повторял, словно маленькой. А я не верила. Понимала, что ни за что его здесь не оставлю. Особенно после того, как разделила всю его долгую жизнь. Страшную, темную, беспросветную.
– Эд прав, милая Александрина, – вмешался Лесс. – Ты не сможешь увести его. Хотя, без сомнения, все это очень занятно.
– Почему? – спросила прямо.
– Допустим, потому, что я уже сообщил отцу о твоем появлении, и он идет сюда.
– Мразь, – прошипел Эд.
– Тише, братец. Не кипятись. Вы с батюшкой и в спокойном состоянии плохо ладите. Что будет в неспокойном?
В коридоре раздались шаги. Эд придвинул меня ближе. Я дрожала как осиновый листок, мечтая только, чтобы не отпустил. Дверь открылась, и я оказалась лицом к лицу с суровым мужчиной из моих снов – отцом Эонарда.
Глава 27
Все слышали выражение «душа ушла в пятки». Я тоже много раз слышала, но никогда не чувствовала, кроме той минуты, когда отец Эона смерил меня ледяным взглядом. Готова была провалиться сквозь пол, но Эд сжал мои пальцы. Прохлада его ладони возвращала ощущение реальности. Почему сейчас? Почему у нас не оказалось хотя бы минуты наедине? Я бы успела сказать главное.
– Это еще кто? – Голос владыки, потому что назвать его иначе язык не поворачивался, загремел от негодования. – Откуда здесь человечка?
– Я пришла за Эонардом, – набралась храбрости. – Я – его невеста.
И пусть попробует возразить!
– Невеста, значит? – мужчина прищурился. – Меня зовут Феон. Я – отец Эонарда. И впервые слышу, что мой сын собрался жениться. Еще и на человеке. Эон, это правда?
Я затаила дыхание. Вспомнить-то он вспомнил, но почти не выказал радости. Хотя Эд всегда сдержанно проявлял чувства.
– Да.
Ответ произвел эффект неразорвавшейся бомбы. Брови Феона полезли вверх, лицо исказилось. Какое-то мгновение мне казалось, что он сотрет нас в порошок. Прямо здесь и сейчас. Обоих. И если бы Эд не стоял рядом, я бы трусливо позвала Фию или малыша, чтобы помогли вернуться домой. Немедленно.
Но потом владыка вдруг заулыбался – хитро так, недобро.
– Занятно, – проговорил он. – Что ж, годы на Земле дали результат. Но как ты сюда попала, девочка?
– Мне помогли, – решила не выдавать своих помощников. – Имена не спрашивайте, все равно не скажу.
– А ты храбрая. Хорошо, обойдемся без имен. Потому что важнее то, что ты вообще переступила порог нашего мира. Зачем?
– Я уже ответила, – отвела взгляд. – Мне нужен Эд. Я люблю его. И знаю, что он не хочет здесь находиться.
– А не ты ли помогла ему вернуться в наш мир? – поинтересовался возможный свекр.
– Против своей воли!
Сильнее сжала руку Эда, чтобы он понял – это правда.
Сам Эд молчал. И я терялась в догадках почему. Не разделял моих чувств? Но во время возврата воспоминаний я ощущала его любовь, нежелание возвращаться в родной мир, ненависть к тем, кто нас разлучил. Это не могло быть ложью. А еще я не верила благодушной улыбке папаши Эда. И понимала, что мне несдобровать.
– Хорошо, – кивнул владыка, а мне захотелось спросить, что же здесь такого хорошего. Но я сдержалась. – Как тебя зовут, глупая девочка?
– Александрина.
Не такая уж я и глупая.
– Александрина… А ты что скажешь, Эонард? Хочешь вернуться на Землю вместе с этой девочкой? Только учти – твоя сила будет практически равна нулю. Будешь жить обычной жизнью. Человеческой жизнью, Эон.