– Мы – кость этого народа. Все лучшие воины состоят в нашем братстве. Так было не всегда. Это началось тогда, когда первый изгой ступил на эту землю. Потеряв свою землю, мы знали – когда-нибудь мы вернемся. Братство наше создано было для возвращения. До него нашим народом правили жрецы. Мы потеряли Гнездо, и наши жрецы лишились своей силы. Они стали жалкими шаманами. Но память о старом живет. Они все еще мнят себя силой, на что-то годной. Они – не братья наши. Они будут шептать дурное. Но они не пойдут против Книг Исхода – книги эти написаны жрецами. Мы закроем их рты их же текстами. И им придется это сожрать.
– Не проще ли их прирезать? – предложил оламек.
– Нет. Нам они понадобятся, когда мы захватим Гнездо. Они хранят знания. И хранят силу. Если мы возьмем Гнездо – драконы перестанут быть для нас проблемой.
– Нашей проблемой тогда станут шаманы, – мрачно заметил шег.
– Значит, надо до того момента прижать их: оставим лишь выгодных нам, остальных прирежем. – Оламек был воплощением кровожадной прагматичности. – Сколько у нас осталось времени?
– Два-три года, – подняв голос, заявил Ришак. – Дальше ждать опасно: можем упустить выгодное время. Нам надо ударить сейчас, на пике нашего могущества.
Громкий голос деда отразился от стен пещеры, эхо, причудливо ломая слова, загремело меж каменных клыков – Тим понял теперь, почему это место так странно называется.
– Хорошо, – согласился оламек. – Начнем?
– Да, начнем. Прямо сейчас. Все войны прекращаем. Блокируем побережье – оставляем там лишь тех, кто нам сейчас будет выгоден. Остальных убиваем. И главное – очищаем там все от сброда. Все эти бандиты, наемники, сектанты и пираты, весь этот сброд просто рассадник имперских ушей и глаз. Глаза выколем, уши отрежем.
Куит с нотками обиды произнес:
– Если мы прекращаем войны, то мы не сможем отбить у оламеков свои восточные пастбища. Наш скот голодает. Где мы будем его кормить?
Оламек ухмыльнулся, а Ришак решил проблему парой фраз:
– Пару родов перекинешь к накхам, у нас найдется место. И прибирай ликадов и все их земли. Ликады сильно ослабели, им не везло: будете вместе с ними.
Шег протянул руки к огню:
– Братья, я думаю, с пастбищами мы как-нибудь разберемся. Это мелкие вопросы, но их будет очень много. Сейчас нам надо поспешить донести до братьев новости. Надо остановить войны как можно скорее. И заткнуть рты шаманам.
– Своих мне останавливать не надо, – проскрежетал зубами Ришак. – У нас после нападения наемников с железным драконом о войнах позабыли. Но я тоже поспешу назад: надо побыстрее отправить Тимура за море.
– Тебе помочь? – предложил оламек. – Если вы потеряли много воинов, я пришлю хороший отряд для сопровождения. Нам нельзя рисковать Тимуром: он должен попасть за море. Будет досадно, если он погибнет по дороге к побережью – это будет на руку шаманам.
– Не погибнет, – уверенно заявил Ришак. – Мы потеряли одно становище, но для накхов это невеликая потеря. Воинов нам хватит. Прощаемся, братья: у нас теперь много дел, и делать их надо быстро.
– Целое, мне неприятно сообщать эту информацию. Но это важно: мы узнали, что человек, убивший часть, не погиб от рук временных союзников. Мы были дезинформированы ими.
– Это достоверно?
– Мы получили информацию из двух источников: первый источник – шпион. Этот шпион ни разу еще нас не дезинформировал. Второй источник – член имперского тайного общества. Он работает на нас за деньги, ему очень хорошо заплатили. Я считаю, что эта информация имеет высокую степень достоверности. Это подтверждается анализом: наши временные союзники были заинтересованы в признании объекта уничтоженным.
– Да, мнимая смерть им на руку. Но они продолжают искать убийцу?
– Да, продолжают. Кроме того, его разыскивают сотрудники столичного сыска. Нам известно, что у них есть версия происхождения убийцы, и они ее собираются проверять.
– Версия достоверна?
– Нет. Но заслуживает внимания.
– Целое поняло. Следите и за временными союзниками, и за сотрудниками столичного сыска. Если они что-то обнаружат, мы должны об этом оперативно узнать.
– Часть будет стараться. Но нам не хватает ресурсов. Вы же знаете о наших проблемах.
– Да. Известно. Все ресурсы продолжайте бросать на выполнение главной цели. Но резервы направляйте на слежку за ними.
– Нас очень мало.
– Привлекайте местные резервы. У вас есть деньги – за деньги покупайте их преданность.
– Мы так и делаем. Но их непрофессионализм способен провалить простейший замысел.
– Смиритесь с этим. Мы еще слишком слабы, и нам еще долго придется с этим мириться. Целое интересуется событиями на Южном материке. Части удалось покарать кочевников?
– Не совсем. Нам приходится пользоваться местными ресурсами. Качественные показатели наемников неудовлетворительны. Мы не можем причинить кочевникам существенного ущерба. Убийцы не наказаны.
– У целого есть новость, и эта новость странная.
– Часть готова выслушать странную новость.
– При нападении на стационарное поселение кочевников было допрошено несколько пленников. Один из них представлял наибольший интерес и был допрошен с максимальной тщательностью.
– Часть это знает.
– Мы узнали много странного. И анализ его показаний дал нам открытие. Нам известно, что у одного из членов экипажа корабля «ARKO-11» в этом мире появилось жизнеспособное потомство. Мужского пола. Предположительный возраст – девятнадцать стандартных лет.
– Это странная новость.
– Информацию необходимо проверить. В случае ее достоверности необходимо захватить потомство члена экипажа. Для этой цели нужно будет высвободить все ресурсы, кроме тех, что задействованы на главном направлении. И даже задействованные там снизить до минимально возможных. Для нас важно захватить этого человека. Нам необходимо его исследовать. Возможно, это позволит нам выполнить цель с минимальными затратами ресурсов и времени.
– Часть будет стараться найти потомство.
Глава 9
Боевое седло отличается от пастушьего примерно так же, как меховая шапка от стального шлема. Передняя лука вытянута в жесткий овальный щиток, задняя тоже поднята: поведи спиной назад – и в поясницу упрется, но надави сильнее – поддастся, пружинисто отклонится. Удобно – помогает выдержать сильный лобовой удар по щиту или доспехам, но если удар окажется слишком уж сильным – не даст сломать хребет: позволит рухнуть наземь, а там уже как повезет. Под передней лукой в кожаном гнезде покоится лук. Тетива спущена, но натянуть ее можно в пару мгновений – не потребуется даже вытаскивать оружие. На задней луке щит – не привязан, так телепается. Ухватить его не потребуется много времени. По другую сторону, чуть наклонясь, раскачивается боевая пика – нечего седоку занимать ею руки.
Седоку, если честно, и без того несладко – много чего воину кочевников приходится таскать. Сапоги до колен – плотная кожа с бронзовыми набойками. Сверху до тех же колен опускается черненая кольчуга, вся расшитая конскими хвостами. Не для красоты хвосты висят: против рубящего удара защита достойная – волос перешибить ненамного легче, чем металл, а весит он несравнимо меньше. Против пик и стрел, конечно, хорошо не защитит – для этого приходится носить латный нагрудник, а кто побогаче – тот и вовсе надевает укороченный панцирь. Шлем – низкий, с опускающимся забралом, или попроще – со стрелкой вдоль носа. Те же конские хвосты позади болтаются – нелегко накху голову с плеч снять. Короткий плащ тоже нелегкое дело: плотная светлая шерсть с войлочными полосками. Смешная защита, но поможет запутать вражеское оружие, да и стрелы неплохо вязнут, теряя силу. В бою всякое бывает – бывает, и сзади стреляют и бьют, а там ни нагрудника, ни высокой луки нет. Хотя, конечно, защита сомнительная.
Колчан стрел, меч, короткая булава, кистень, нож – вот сколько железа приходится таскать воину. А если у воина спина все еще побаливает – совсем плохо. Особенно неприятно, что Тим даже не воин – не прошел посвящения. Немыслимое дело, чтобы такой «недовоин» ехал со всеми наравне в военной колонне. Да нет, даже не наравне – он ведет колону, едет впереди, рядом с Ришаком. С Ришаком понятно – никто в здравом уме не усомнится в его воинских достоинствах. А кто такой Тимур? Да никто.
Но тем не менее ни один из сорока воинов и глазом не моргнул, когда этот мальчишка занял свое место во главе отряда накхов.
Странные времена настали.
А уж какими глазами провожали Тимура девчонки становища… Это те, кто до этого и внимания не обращал на угрюмого носатого паренька. Не видели в нем особых достоинств. А теперь вдруг разглядели.
Ну хоть вообще теперь не уезжай.
Кунар, поначалу возмущенный резким утяжелением хозяина, новым седлом и разлукой с приглянувшейся кобылой, проникся моментом и перестал выказывать недовольство – ехал ровно, сохраняя достоинство. Лишь косился иногда на Тимура, взглядом выдавая свои мерзкие замыслы мести. «Ладно-ладно, хозяин, припомню я тебе все: станешь шурпу варить – помочусь в котел».
Час за часом проходил, а никто и не думал нападать на отряд накхов. Даже собак не видно диких, и не только собак – все живое пряталось при приближении воинов. Лишь суслики бесстрашно стояли на курганчиках своих нор, нагло посвистывая вслед кочевникам.
Солнце, поднимаясь все выше, старалось запечь накхов прямо в доспехах. Вот тут Тимур стал понимать истинное предназначение светлого плаща – без него черненое железо раскалилось бы чуть ли не докрасна.
После полудня устроили долгий привал – напоили лошадей у степной речушки, дали им попастись на лугу, сами повалялись в теньке под прибрежными деревцами, попили холодного чаю из тыквенных фляг, пожевали лепешек и сырой потной конины, заблаговременно положенной под седла.
На отдыхе Тим заметил вдали, на одиноком кургане, фигурку всадника. Заметил не он один, но никто не выказал беспокойства. Пришлось и Тиму проглотить любопытство и делать вид, что все идет как надо. Хотя, если подумать… Раз никто не волнуется, значит, это свой. А раз он не приближается приветствовать воинов, значит, его место – там, вдали. Неужто отряд накхов не одинок и его охраняют дальние дозоры? Выходит, так.