— Секундочку! Давайте все-таки уточним о ком идет речь — о воровском сообществе или политиках? Иными словами — что вы мне предлагаете? Совершить государственный переворот или попросту обновить воровскую верхушку?
— А разве это не одно и то же? — Аксан фыркнул. — Не прикидывайтесь дурачком, — все в этом мире давно перемешалось самым теснейшим образом. Вы не хуже меня знаете, что любой крупный чиновник имеет выход на криминалитет, а любая криминальная группировка старательно подкармливает своих политиков. Скажу больше, каждый год я сам перебираю списки наиболее способных и смышленых бойцов, после чего мои добрые знакомые в погонах помогают пристраивать их в юридические академии. Хотите смейтесь, хотите нет, но это тоже наша будущая смена — адвокаты и прокуроры, офицеры ОМОНа и следователи. Так что все кругом играют в одну игру, и не видеть этого, значит, уподобиться страусу, прячущему голову в песок…
В трубке повисло молчание.
— Так что? Надеюсь, мне удалось вас заинтересовать?
— Отчасти да, но…
— Черт подери! Что вас удерживает? Гарантия выплат? Я могу дать вам свое слово. В наших кругах такими вещами не бросаются.
— Вот уж позвольте не поверить. Кого-кого, а людей вашего круга я успел изучить достаточно хорошо. Романтическая буфонада, рассчитаная на необразованных малолеток… Нет уж, увольте. Я не привык вступать в сюзы — пусть даже самые сильные. А уж союз с вами — более, чем сомнителен.
— Тупица! — Взорвался Аксан. — Самонадеянный болван! Какого рожна вам надо? Вы получите все, чего пожелаете! Не хотите денег — не надо, но как можно отказываться от власти?
— А кто вам сказал, что я от нее отказываюсь? Я уже имею власть — и именно такую, о которой вы, видимо, хотите мне поведать. Нет, Аксан, от добра добра не ищут, и на сегодняшний день я имею все, что хочу.
— Значит, вы немногого хотите…
— Возможно, но я не мазохист, чтобы делать то, что не доставляет мне удовольствия.
Вновь зашуршала бумага, и лист с очередными каракулями лег на стол. Аксан опустил взор.
«Он там!.. — размашисто вывел помощник. — Винт даже не сумел подойти к будке. Его так тряхануло, что пацаны до сих пор ему нашытырь суют. Ударило — типа током…»
Даже в этой не самой веселой ситуации Аксан усмешливо скривил губы. Машинально подчеркнул слово «нашытырь», взглянув на помощника, пальцем изобразил нажатие на курок. Чуть ниже приписал одно-единственное слово: «Гранатомет».
И снова Горбун не стал ничего переспрашивать. Пожалуй, о подобном исходе он тоже догадывался. Все могло изменить появление в офисе Носорога, но последний по-прежнему не давал о себе ничего знать.
— Значит, вас устраивает роль маленького человечка?
— Меня устраивает моя свобода. Уж простите, но совершенно не хочется от кого-либо зависеть.
— Я так понимаю, это ваш окончательный ответ? — Аксан уловил боковым зрением появление Горбуна. Жестами тот показывал, что стрелки заняли исходные позиции.
— Считайте, что да. Собственно, для этого я и связался с вами. Хотел предупредить, чтобы вы не пытались оказывать давление. Ни на меня, ни на мое окружение. Это опасно, Аксан.
— Что, что?
— Если вы не уйметесь, я вас попросту раздавлю. И это тоже не угроза, — всего лишь констатация факта. Кстати, замечу клятвы Гиппократа я не давал, так что не обессудьте, когда будете умирать.
Аксану показалось, что на том конце провода послышался смешок.
— Вы настолько уверены в собственной неуязвимости?
— Я умею быть осторожным.
— Возможно, однако неуязвимых людей нет.
— Согласен, и тот посетитель, что навестил меня сегодня, наверное, тоже мог бы с вами согласиться.
— О ком вы говорите?
— Вы знаете это лучше меня. Жаль, что нас не успели предварительно представить друг другу. Честное слово, вам действительно удалось меня заинтриговать. Где вы откопали этого монстра?
Аксан почувствовал, как леденеют его руки.
— Что с ним?! — Голос отказал ему, опустившись до невнятного сипа.
— Ага! Значит, все-таки понимаете, о ком идет речь.
— Я спрашиваю — что с ним!
— Сожалею, но выжить ему вряд ли удастся. Не следовало нападать на меня с такой стремительностью. Порой рефлексы оказываются сильнее нас.
— Вы убили его?
— Скажем так: он сам себя убил.
— Вы пожалеете об этом!.. — шумно дыша, Аксан взглянул на Горбуна, махнул рукой. — Тем не менее, я готов дать вам шанс. Последний шанс! Если вы передумаете и скажете…
— Я не передумаю и ничего не скажу.
— Тогда мне остается только попрощаться с вами. — Аксан скрипнул зубами. — Что-то подсказывает мне, что до сегодняшнего вечера вам не дотянуть…
В ухо авторитету шарахнуло взрывной волной. Телефонная мембрана оглушительно скрежетнула и смолкла. Взглянув на трубку, Аксан обессиленно опустил ее на стол.
— Вот и все, маэстро. С этого дня столице Урала придется распрощаться с Палачом.
— Они обстреляли будку. — Доложил Горбун. — Из гранатомета с автоматами.
— Что в итоге? — Аксан ощущал в груди холодную пустоту.
— Пока неизвестно. Им ведь нужно еще смыться оттуда. Но как только ребята покинут район, они немедленно выйдут на связь.
— Если выйдут…
— Что? — Горбун непонимающе уставился на хозяина.
— Я сказал: если выйдут. — Аксан раздраженно поднялся. Он и сам не знал, почему с языка сорвались именно эти слова, но сегодняшний разговор что-то окончательно надломил в нем, подорвал веру в собственные силы. Вероятно, какой-то частицей сознания он уже понимал, что игра проиграна, что вслед за Носорогом чертов Палач отправит к праотцам всю их компанию. Впрочем, это было уже не столь важно. Не столь уж существенная разница — от чего именно умереть — от ножа или пули. Даже если Палач не достанет его, с той же операцией без особых хлопот справятся разлюбезные коллеги из Москвы…
Глава 15
Однажды нечто подобное с ним уже происходило. Воевать с королями фармацевтики — напрасный труд, однако в первый год своей работы в клинике Дымов умудрился схлестнуться и с ними. Разумеется, плацебо — штука неплохая, однако когда в аптеках города более половины лекарств — подделка, это уже не плацебо, а мерзость. Именно эту мысль он и попытался донести до одного из муниципальных чиновников. Попутно организовал серию газетных статей и не постеснялся дать интервью одному из областных телеканалов. Вот тогда-то его и заказали в первый раз. Чиновник оказался не просто дошлым, но и крайне обидчивым. Уже на подходе к дому Вадима взяли на прицел два припозднившихся прохожих. Винтовочную пулю Вадим заставил срикошетировать вверх, а вот пистолетная трещотка сумела-таки зацепить его. Впрочем, рана была пустяковой, — куда сложнее оказалось принять должное решение. До этого случая Вадим еще никого не лишал жизни. Но чистеньким остаться не вышло. Незадачливых стрелков он сдал в прединфарктном состоянии в ближайший отдел милиции, а с чиновником побеседовал повторно, ультимативно предложив либо отправляться в тюрьму добровольно, либо принудительно. Чиновник выбор отверг, однако разговор произвел на него столь неизгладимое впечатление, что этим же вечером он попросту выбросился из окна. Этим та давняя история, конечно же, не закончилось, однако именно с этого рухнувшего с высоты седьмого этажа человека Вадим открыл свой безрадостный счет…
Как бы то ни было, но ощущение опасности возникло уже на середине разговора. Продолжая беседовать с Аксаном, Вадим включил панорамное зрение и очень скоро углядел источник неприятных ощущений. За ним наблюдали сразу двое из серого потрепанного «Опеля». Еще один человечек схоронился за зеркальными стеклами корейского автофургона. Итого — трое, и все наверняка с оружием. Оружия он, впрочем, не слишком боялся. Отправляясь к телефонной будке, Вадим предусмотрительно прихватил с собой концентратор. Как выяснилось — не зря. Добавочная подзарядка проще простого превратила мантию в подобие панциря. Кроме того, протянув гибкие лучики к замеченным машинам, он перешел на самое банальное внушение. Отныне эти трое больше его не видели. Он не исчез и не испарился, — просто сделал так, чтобы глазная сетчатка этих людей отражала картинку пустующей будки. Не самый сложный трюк, если вдуматься. Вполне по силам самому рядовому гипнотизеру.
Между тем, именно в эту минуту ребята Аксана получили команду проверить телефон. Винт, жилистый паренек, из всех видов оружия предпочитающий старинные наганы либо на худой конец кастет, выскользнул из «Опеля» и, хлопнув дверцей, разболтанной походочкой направился к будке. Весь его вид говорил о праздности и спокойствии, однако бритоголовый боец был не на шутку обеспокоен. Пожалуй, впервые в жизни Горбун вписывал их в непонятное. Следить за пустым местом — не велика честь, однако что-то тут было не так. Дважды сидевший на зоне и познавший несладкую жизнь от и до, Винт умел отличать блеф от правды. Сейчас же он отказывался верить глазам. Что-то и впрямь творилось с его зрением. Грязный асфальт, улица, серые громады домов — все было в порядке, а вот чертова будка… Он и сам не мог толком объяснить, что именно его раздражало, но чем-то телефонная кабинка напоминала ему яркую заплатку. Она мозолила глаза, выбивалась из общего ряда. Ничего подобного он никогда раньше не чувствовал, и тем непонятнее звучали слова старшего, злым шепотом сообщившего, что в будке — В ПУСТОЙ ТЕЛЕФОННОЙ БУДКЕ — находится сейчас их клиент! Это походило на бред, однако, привыкший к послушанию и четкой конкретике, Винт даже не пытался анализировать слова старшего. Тем не менее, колени его чуть подрагивали, а правая рука сама собой нырнула в карман куртки, сцапав рифленую рукоять нагана.
Должно быть, когда героя известной сказки посылали туда, не знаю, куда, найти то, не знаю, что, он испытывал нечто схожее с чувствами Винта. Но у него хоть стимул завалящий имелся, — Винт же попросту выполнял поручение Горбуна.
Пасмурная хмарь висела над городом, шагать приходилось по темным лужам — лужам, в которых не о