саудовской стороны обусловлена желанием короля Сауда оказать противодействие собственной внутренней оппозиции в верхах. Желание короля Сауда прийти к быстрому соглашению по вопросу базы Дахран должно было рассматриваться Вашингтоном как знак к продолжению двустороннего сотрудничества[788].
В ответ на действия короля Сауда официальный Вашингтон заявляет: «Продление срока пользования Соединенными Штатами базой Дахран является знаком продления американо-саудовского сотрудничества. Саудовская сторона, традиционно испытывающая опасения относительно воздействия арабского национализма, вновь предоставила в пользование базу Дахран»[789].
На состоявшейся 7 июля 1961 г. в Вашингтоне встрече президента Кеннеди и саудовского посла в Вашингтоне шейха Абдуллы аль-Хаялла, последний заверил лидера США в том, что «по мнению правительства Саудовской Аравии, между нашими странами не существует никаких проблем»[790]. Кеннеди в свою очередь, заявил что США намерены выполнить свои обещания в вопросе поставок вооружений в Саудовскую Аравию[791]. Речь, согласно документам Госдепартамента, шла о поставках хорошо зарекомендовавшего себя в Корейскую войну истребителя «Сейбр» F-86. Саудовская сторона также намеревалась получить и самые современные по тем временам сверхзвуковые истребители-перехватчики F-100D, а также тактические бомбардировщики «Канберра» B-57B. Последнее, по мнению экспертов администрации Кеннеди, было невозможно[792].
Внутридинастический конфликт тем временем развивался своим чередом. В августе 1961 г. эмир Таляль на пресс-конференции в Бейруте заявил, что Сауд сформировал правительство для того, чтобы осуществить изменения, в которых страна нуждается. Он подчеркнул, что как между членами правительства, так и между правительством и королем якобы существует гармония. Но также отметил разногласия между ним и Фейсалом. В ответ на это Таляля обвинили в том, что он превысил свои полномочия, выступая от имени правительства. 11 сентября король опубликовал декрет, которым удалил из кабинета и Таляля, и его ближайших сторонников.
Осенью 1961 г. в борьбу вмешался еще один фактор – здоровье короля. 16 ноября Сауда доставили без сознания в американский госпиталь в Дахране. Затем он вынужден был уехать на лечение в США. В этих условиях 21 ноября 1961 г. Сауд под давлением большинства членов правящего дома назначил принца Фейсала регентом. Возвращение к власти принца Фейсала, пусть и на правах регента, означало фактический переход всех рычагов правления страной в его руки.
Белый дом с большим вниманием отнесся к состоянию здоровья Сауда. 23 декабря 1961 г. аппарат президента Кеннеди направляет в госпиталь, где находится Сауд, письмо, в котором президент Кеннеди «надеется на скорейшее выздоровление Сауда, а также на скорейшую личную встречу»[793]. В дополнение к этому документу госсекретарь Д. Раск информировал президента, что «до короля Сауда доходят, как он считает, антисаудовские высказывания из уст американских представителей». Конечно, предположить, что это могло быть правдой, вряд ли можно. Но в данном случае важна реакция Раска: «Надо организовать личную встречу с Саудом, возможно, даже посетить его в госпитале»[794]. Такая позиция высшего руководства США свидетельствовала о том, что в Вашингтоне продолжали вести двойную игру и ждать финала противостояния Саудитов.
27 января 1962 г., когда состояние здоровья Сауда улучшилось, президент Кеннеди посетил короля в резиденции Палм-Бич (Флорида), где последний проходил курс реабилитации. Кеннеди и Сауд обсудили ключевые проблемы Ближнего Востока. Сауд поспешил заявить, что «разочарован Насером, некогда его союзником, который на деле оказался коммунистом»[795]. Короля интересовало отношение Кеннеди к ОАР и возможное поведение Насера в случае войны. По мнению президента США, «в случае локальной войны ОАР останется нейтральной». Эта беседа не только обнажила два принципиально разных уровня политического мышления – Кеннеди и Сауда, но и озвучила принципиальное противостояние ОАР и Саудовской Аравии за гегемонию в арабском мире.
Важен и расклад сил в треугольнике Каир – Джидда – Вашингтон, а также желание команды демократов «навести мосты» с Насером и пересмотреть свои отношения с арабскими националистами.
13 февраля лидеры двух стран вновь встретились уже в Белом доме. В докладной записке исполнительного секретаря Госдепа Бэтла советнику по национальной безопасности МакДж. Банди содержалась информация, что, по мнению президента, США готовы передать Саудовской Аравии вооружения на 16 млн долл. с предоставлением кредита для погашения стоимости. Сауд в свою очередь высказал озабоченность резким ослаблением своих позиций на юге Аравийского полуострова[796].
Проблемы англичан на юге Аравии, по мнению Сауда, обернулись просьбой Лондона к Кеннеди помочь в разрешении спора за оазис Эль-Бурайми. Соответствующие инструкции были даны в течение февраля послу США в Саудовской Аравии Гранту. В инструкциях из Вашингтона говорилось, что «Сауд в очередной раз заявил, что Джидда не пойдет на восстановление дипломатических отношений с Лондоном, до тех пор пока спор за оазис Бурайми не будет разрешен в пользу Саудитов»[797].
В марте 1962 г. ухудшающееся здоровье короля заставило его официально назначить Фейсала главой правительства[798]. Так, через пятнадцать месяцев, после того как он оставил пост руководителя правительства, Фейсал вновь получил реальную власть. Колесо борьбы сделало полный оборот. Без сомнения, одним из субъективных побуждений эмира Фейсала в борьбе за реформы было желание сохранить себя и всю семью Саудитов у власти.
Для Запада приход к власти Фейсала означал упрочение в Саудовской Аравии лояльного Западу, предсказуемого политического игрока. Эти события фиксируют оформление главной консервативной силы в арабском мире 1960-х гг. На фоне политических гарантий со стороны Фейсала США и Великобритания получили также и большую уверенность в Саудовской Аравии как в серьезном партнере на мировом нефтяном рынке. Приход к власти Фейсала, по меткому выражению академика Е. М. Примакова, закрепил «нефтяной статус-кво», который просуществовал вплоть до событий 1973 г.[799]
§ 2. Йеменская революция 1962 г. Изменение политики США и Великобритании на Аравийском полуострове
К началу 1960-х гг. Аравийский полуостров представлял собой архаичный территориальный сектор, в котором компактно располагались четыре игрока – протекторат Аден (союз княжеств), британская колония город-порт Аден, независимое королевство Йемен и королевство Саудовская Аравия.
Ведущую роль в регионе играла Саудовская Аравия, одно из крупнейших государств арабского мира. К началу 1960-х гг. оно находилось в состоянии династического кризиса.
Британский протекторат Аден, или «земля девяти арабских племен» – территория от города-порта Адена до княжества Хадрамаут (на восточной границе с Оманом) – по крайней мере номинально занимал второе место в региональной иерархии. Протекторат делился на Восточную и Западную территории, в администрацию которых входили британские советники. В состав протектората Адена не входили город-порт Аден и несколько малых островов, управлявшихся британским генерал-губернатором и формировавших «колонию Аден»[800]. С момента включения в британские владения на Ближнем Востоке в XIX веке Аден превратился в ключевую точку на пути из Средиземного моря через Суэцкий канал в Индию и владения Ее Величества в Юго-Восточной Азии.
В 1928 г. для поддержания безопасности протектората в составе ВВС Великобритании было создано специальное Аденское командование. Стратегическая ценность Адена, «арабского Гибралтара Англии», еще более усилилась после Суэцкого кризиса. Именно в 1956 г. Лондон заявляет о переносе в Аден Штаба ближневосточного командования своих сил в регионе[801]. К 1964 г. совокупная группировка военных сил Великобритании в Адене (ВМФ, ВВС, сухопутные силы) составляла 10000 чел.[802]
К началу 1960-х гг. Аден служит триединой военной цели. Здесь расквартированы сухопутные силы, части ВМФ и ВВС Ее Величества. Оперативные задачи Штаба ближневосточного командования в Адене включали: обеспечение безопасности Бахрейна, Кувейта и малых княжеств Персидского залива; проведение военных операций в Восточной и Центральной Африке (Кения, Танганьика, Уганда, Замбия, Родезия, Сомалиленд); защиту британских интересов в Юго-Восточной Азии (Гонконг, Сингапур)[803].
Значение Адена для Великобритании не ограничивалось только военной составляющей. К 1958 г. порт Адена стал вторым после Нью-Йорка портом мира по количеству грузоперевозок[804]. Ежегодно через Аден проходило 5 млн т нефти, что формировало не только основную статью бюджета колонии, но и снабжало нефтью метрополию[805].
Аденские владения Великобритании граничили с королевством Йемен. К началу 1960-х гг. Йемен представлял собой небольшое арабское государство с четкой племенной структурой и с практически отсутствующей промышленностью. Главная доходная статья бюджета – экспорт кофе, фруктов и кожи