— Покажи, где мои разбили стоянку.
— Иди за мной, вождь.
…
Вышли рано. От ночлега в деревне минуло семь дней. Охотники сразу убежали в поисках свежей дичи, и с ними Марк. Тром смеялся над ним — боец первой сотни лазает по лесу за дичью. Давно ушли времена, когда горные воины сами готовили — сейчас для этого есть охотники, холуи, да прочий сброд. Единственное, для чего дружине может пригодиться лес — незаметно подкрасться к врагу. А Марк смеялся в ответ: «Попробуй сам, это весело, к тому же, помогает в тихих убийствах. Иной раз к зверю сложнее подобраться, чем к воину».
Тром скучал — ни тебе размяться как следует с этой ногой, ни мечом деревянным помахать. Одно радовало — заживает.
Вот и сейчас, меняя повязку, малявка промолвила:
— Затягивается хорошо. Лучше, чем мы ожидали.
— Когда я буду ходить, как раньше?
— Начинайте сегодня, но понемногу. Вечером ещё глянем.
— Хорошо, ступай. Эй, два бойца одинаковых с лица, хочу сегодня ваших новых поглядеть. Вечером устроим поединки с деревянными мечами.
— Вождь, тебе стариков — то не жалко? — ответил младший.
— Каких, нахрен, ещё стариков, Ялло?
— Так мой-то старшой воинов себе под стать набирает. Не десятка у него, а изба со старухами, кривыми да косыми.
Народ заржал, но второй близнец недолго мялся с ответом:
— Молока не забыл своим надоить в деревне? А то у них, неровён час, животики заболят от еды слишком твёрдой. От горшка два вершка, а туда же.
— Чё? Что он там прошамкал? — Ялло приставил ладонь к уху, — Слышал кто-нибудь? Опять вчера с сегодня перепутал? Ну, оно так, старость не радость…
Люди по-доброму смеялись вокруг.
— Бойцов своих готовьте. Остальные десятки завтра посмотрю, — Тром осторожно слез с телеги, ступил шаг, другой. Хромал, но терпимо. Повозка пошла медленнее, а за ней и пешие сбавили шаг. Он как будто приноровился, но метров через сто ляжка заныла как-то иначе, изнутри. Тром немного потерпел и забрался обратно.
Подошла Изергиль:
— Что чувствуете? — ровный, сухой голос без тени эмоций.
«Видно, всё ещё дуется. Ой, какие мы нежные».
— Внутри заболело, будто лопнет сейчас.
— Не страшно. Чередуйте ходьбу с отдыхом, вождь, и всё будет в порядке. Дней через двадцать сможете ходить почти весь день, а к середине лета и вовсе пройдёт всё. Но пока берегите это место.
За день он пробовал идти ещё несколько раз, и каждая следующая попытка давалась легче. Всегда так было: сначала валяешься в бреду, или плачешь, как ребёнок, а потом всё легче и легче с каждым днём, с каждым часом. Не первая рана, но прошлые разы у него не было собственной бабы боли…
Охотники вернулись. Они добыли барсука и мелкого горного козла. Марк взгромоздился на лошадь, довольный собой.
— Ты сияешь, будто юнец, первый раз познавший женщину, — скорчил гримасу Тром.
— Недалеко от правды. Я барсука подстрелил, мой первый трофей на этой дороге.
— В пропасть охоту вашу. Сегодня новичков в поединках будем смотреть. Вот это действительно интересно.
— Отлично, вождь, я тоже разомнусь, раз такое дело.
— О, молодёжь увидит настоящего мастера. Давай-давай.
Остаток дня все провели в предвкушении. Новички нервничали — их в первую очередь будет оценивать вождь. Остальные-то в битвах уже давно проверены. А старожилам в радость: есть на что посмотреть, да и самому позабавиться можно.
Только Изергиль молчала и дулась, как хворая кобыла. Раздражала Трома — такие всегда настроение в отряде сбивают. И когда воины расселись большим кругом, чтобы смотреть на поединщиков, девка села в стороне, за телегами. И чего корёжится? Бабы — глупое племя, только для одного и годны. Да и то не все.
А ребята бились неплохо. Тром подмечал ошибки, недостатки. Смотрел, что можно улучшить. Всего их четверо, все старались, как-никак, вождь смотр устроил. Пока он говорил про ошибки с новичками, вышли братья. Уж эти мастаки с мечом, каких поискать.
Тром сам не заметил, как заулыбался, глядя на их бой. Бойцы тоже не отрывали глаз от дерущихся. Вот она, его жизнь — среди воинов, костров, да ратного дела. Нравилась ему такая жизнь: всё просто, ясно и понятно. Позади славные битвы, впереди — поединок с первым из Великой сотни, в настоящем — почёт, уважение и обычные дела вождя. Без них не обойдёшься. Летом всегда окромя купцов всякий сброд с равнин начинает лезть. Как говно водой поднимает. Границы на замке держать надобно.
Близнецы запыхались и взяли отдых, а Марк бился с одним из десятки Ялло. Впрочем, скорее играл, хоть тот и был закалённым воином. Сотник раза три поразил противника, и боец уже боялся сделать движение, открыться, поэтому ушёл в глухую защиту. Они бились со щитами и мечами из дерева, в доспехах. Но попадание по броне тоже считалось: в бою лучше не пропускать лишнего, а в руках у врага не всегда меч — молот, или топор могут и с бронёй справиться.
К чести защищавшегося, Марк никак не мог пробить его: финты, множество ударов, уловки — ничего не работало. Марк уже вспотел, а воин начал ухмыляться из-за щита. Два удара мечом и сильный пинок в щит стёрли ухмылку — воин упал на спину, а Марк несильно рубанул его по поднятой ступне, потом подал руку:
— Отличная защита. Попробуй провалить в следующий раз. Подойдёшь потом, я покажу, как именно. Эй, Ялло! Отдышался? Не хочешь за своего бойца поквитаться?
— Прошлый раз получил по зубам своим же щитом… Как-то не горю желанием.
— Эй, молодой, сопли утри и давай сражайся. Как ещё ты хочешь стать лучше? Всё время околачивая поленья, которые сдачи дать не могут? — тут же вмешался Реко, который был на две минуты старше своего брата.
— Тебя забыл спросить, пень трухлявый… — ответил Ялло и встал напротив Марка, показывая, что готов.
Они бились здорово. Уловки, скорость, точность — у Трома аж зачесались руки выйти самому. Кабы не проклятая нога… Марк поразил Ялло всего-то дважды, прежде чем тот взял передышку. Сотник недоумённо смотрел на десятника.
— Это я все силы на него потратил просто, — указал близнец на старшего брата.
— Выходите уж тогда оба, — пожал плечами Марк.
Реко с сомнением мотал головой:
— Не, сотник, двоих ты нас не потянешь…
— Вот и посмотрим, потяну или нет. Давайте, давайте. Мы ж тренируемся, а не убиваем друг друга. Ничего с моим самолюбием не случится, если даже вы меня и поколотите.
Очевидно, другу не хватало достойного соперника.
Трому стало интересно:
— Давайте посмотрим, что из этого выйдет.
Марк старался держаться так, чтобы один брат стоял за спиной у другого, и не пришлось биться с обоими сразу. Но близнецы тоже были не дураки, и обходили с двух сторон. Ударов не пропускали, а сами били осторожно, и здоровяк никак не мог достать ответной атакой ни того, ни другого. Марк тоже не пропускал, только вертелся будь здоров, и становилось понятно — у него силы иссякнут раньше. Тром подумал, что, будь на месте близнецов кто попроще, всё могло сложиться иначе. Но не судьба было Марку получить сегодня деревяхой: воины вдруг почему-то уставились на колесо телеги, в которой сидел сам Тром. Он не обратил на это внимания, пока один из близнецов, а вслед за ним — и Марк, не уставились туда же.
Вождь повернулся и посмотрел сам, что там такое. Около телеги стояла Изергиль в такой же кожаной броне, какая недавно была на мальчишках из деревни. Маловата для неё. Выглядело довольно нелепо.
— Ялло, тут, кажись, один из твоей десятки потерялся, — усмехнулся Тром.
Остальные засмеялись, но быстро притихли и ждали, что же будет дальше.
— И по какому случаю маскарад? — с издёвкой спросил он.
— Я тоже хочу попробовать, — кивнула Изергиль на дерущихся.
— Кто-ж тебя лечить будет? Баба боли у нас тут одна.
— Сама вылечусь. Щит с мечом дадите?
— Я бы тебя предостерёг, но, вижу, это бесполезно. Валяй. Реко, дай ей щит и затянуть помоги правильно.
Десятник молча подошёл к девке и передал щит. Показал, как надеть, а потом она взяла меч и вышла на середину поля.
— Вождь, тебе показалось мало двух братьев, ты решил на меня ещё и бабу натравить? — недоумение и деланая обида сквозили в голосе Марка, а смотрел он так растерянно, что Тром начал ржать.
— Не, не ты. Из охотников, или холуёв никто не желает? — все молчали и отводили глаза, — У, трусы, с бабой-то боитесь в шутку сразиться. Реко, пусть твой самый молодой выйдет.
Реко кивнул мелкому конопатому парню, боец кивнул в ответ, вскочил и выбежал драться. Ялло лишь передал ему деревянный меч и велел отстегнуть от пояса настоящее оружие.
А потом Изергиль набросилась на парня. Хотела что-то изобразить, но слишком медленно и неуклюже, отчего получила деревяхой по шлему. Разозлилась ещё больше, но парень сбил очередную атаку, просто отступив в сторону. Ударил сбоку, и девка отбила щитом, неловко, слишком раскрывшись. Парень опять ударил сбоку, заставив её повторить блок, но добавил ногой в живот.
«Не удивительно, такую дыру в защите любой увидит».
Изергиль согнуло пополам. Она перетерпела, отдышалась, и кинулась вновь. Раз за разом её то били, то кидали оземь. И не мудрено: случайных людей среди воинов гор не бывает, пусть парню и всего шестнадцать.
— Стоять, — крикнул Тром, — Девка, подь сюды.
Изергиль нехотя подошла. Он наклонился и тихо сказал:
— Сними щит. И издалека коли, ты повыше. Только не сразу: увернись, пусть промажет, и тогда коли.
Она фыркнула в ответ, сняла щит и ушла обратно. Конопатый, видя это, тоже снял щит.
Она была неуклюжий, зелёный боец, но Трому понравился настрой девки. Он встречал пару воительниц за свою жизнь. Одна из них была десятником, и неплохим, нужно признать. Вождь с интересом смотрел, как девка воспользуется его советом.
Ещё дважды её поразили, но на третий раз ей удалось-таки увернуться от взмаха конопатого и ткнуть в подходящий момент. Только Тром на её месте метил бы пониже: так парень не сумел бы увернуться, когда казалось, что тычка уже не избежать. Он чуть присел и убрал голову. Меч прошёл в паре пальцев от щеки, а конопатый резким, хорошим ударом хлестнул бабу боли по ляжке. Он вообще не сильно-то её жалел. Небось, воспринял эту потеху, как личный вызов, хотя Тром просто искал того, кто меньше покалечит соплячку.