Телфорд распряг лошадь и завел ее в конюшню. Убедившись, что в стойле достаточно сена и воды, он прикрыл ворота и направился к дому. Он уже предвкушал, как усядется в тени навеса, чтобы предаться блаженному безделью. Разве можно в такую жару заниматься чем-то другим?
Рик вошел в дом, поставил на стол чемоданчик и сразу же услышал стук в дверь. Телфорд недовольно поморщился. Неужели кому-то еще плохо и придется снова запрягать лошадь в коляску?
Рик отворил дверь и немало удивился, увидев перед собой Джеда Смита, городского почтмейстера, того самого, который покидал свою скамейку перед почтой только в самых крайних случаях и в первую очередь потому, что протез, которым снабдило его правительство, натирал ему обрубок ноги. На это обстоятельство он жаловался каждому встречному и так воспитал сограждан, что по мере надобности они сами шли к нему.
— Я видел, как ты въезжал на Мэйн-стрит, и подумал, что нужно передать тебе это побыстрее. Наверное, что-то важное, — и он протянул Телфорду конверт.
У Рика возникло странное ощущение, что Джед Смит уже ознакомился с содержанием послания.
— Наверное, это от Джеймса и Нэнси, — сказал он, открывая конверт, на котором обратным адресом значилась Объединенная Тихоокеанская железнодорожная компания.
Джед Смит стоял не шелохнувшись и не делая попытки уйти. Рик вынул листок бумаги.
— Поезд сошел с рельс… с прискорбием извещаем вас, что мистер и миссис Телфорд погибли…
Слова прыгали перед глазами Телфорда. Джеймс мертв? Невозможно! Он перечитал короткое послание еще раз. Может быть, он чего-то не понял? Джеймс и Нэнси погибли… Его сын никогда не вернется домой! Он умер!
Листок бумаги выпал из рук и порхнул под скамейку. Доктор попятился назад и упал в свое любимое кресло, сплетенное из камыша.
Джеймс умер и никогда не вернется домой…
— Рик!
Телфорд открыл глаза, но никого не увидел.
— Кто здесь?
— Рик, с тобой все в порядке? — спросил Джед, кладя руку ему на плечо.
— Джеймс и Нэнси погибли.
Почтмейстер откашлялся.
— Этого я и боялся. Я слышал о крушении поезда и о том, что погибло множество народа.
Множество народа! Но один из погибших — его сын, а другая — невестка.
— Такие молодые… У них могли появиться дети, которых уже никогда не будет. У них все было впереди!
— Сочувствую тебе, Рик, — пробормотал Джед Смит. — Очень сочувствую.
Рик Телфорд смотрел на свои руки, руки, призванные исцелять. Многие годы эти руки тряслись из-за позорного пристрастия доктора к виски. Сегодня они не дрожат, но сыну и невестке они помочь уже ничем не могут.
— Я пойду, — переминаясь с ноги на ногу, сказал Джед Смит. — Там почта без меня… С тобой все будет в порядке?
— Иди, Джед. Со мной все будет в порядке.
— Ну ладно. Если что, дай мне знать.
— Спасибо.
Телфорд все смотрел и смотрел на свои руки. Почтмейстер ушел, и он остался один на один со своим горем.
— Пей, не пей, а их уже не вернешь, Эстер, — прошептал он, обращаясь к своей давно умершей жене.
Герти узнала о катастрофе на железной дороге от Паркера сразу же после того, как вернулась с одного из отдаленных южных пастбищ, где сгоняла небольшой табун лошадей. Она не стала умываться с дороги. Что-то ей подсказывало, что на это уже нет времени. Герти вскочила на свою порядком уставшую лошадь и поскакала в Дэд Хорс.
У салуна что-то ее остановило. Герти спрыгнула с лошади, привязала поводья к коновязи и направилась к дверям заведения.
— Эх, док. Хоть бы ты не натворил глупостей, — прошептала она, распахивая дверь.
Предчувствие ее не обмануло. Рик сидел в прокуренном зале, развалившись на стуле у дальнего столика, на котором стояла пустая бутылка из-под виски. Голова его упала на грудь, руки безжизненно повисли, Герти пересекла зал, подошла к столику Рика и села напротив него. Глаза ее наполнились слезами.
— Зачем ты это делаешь, док? Виски горю не поможет, и погибших ты уже не вернешь.
Рик приподнял голову, взглянул на Герти покрасневшими глазами и ничего не ответил.
— Ты ведь нужен этому городу, док. А если, не дай Бог, с девочкой Фэй что-нибудь случится? Или с кем-то другим? Ты же не сможешь им помочь.
— Я не хочу никому помогать, — пробормотал Телфорд. — Все равно все там будем.
— Но ведь мы еще здесь.
Он выпрямился на стуле и махнул рукой.
— Эй, Стретч, принеси мне еще бутылку виски.
— Док… — Герти накрыла его руку своей ладонью, но Телфорд резким движением освободился.
— Это тебя не касается, Герти Дункан, — пробормотал он. — Иди, откуда пришла.
Герти молча проглотила обиду. Рик потрясен смертью Джеймса и Нэнси, поэтому она все перетерпит. Она стерпит даже, если он ее ударит, ведь она его любит.
— Ну ладно, док. Наливайся виски, а я вернусь, когда ты закончишь.
Телфорд стукнул кулаком по столу.
— Я не хочу тебя здесь видеть!
— Это свободная страна, — отрезала Герти. — Я приду, когда захочу.
— Иди к черту! — сказал он уже беззлобно, принимая из рук Стретча бутылку виски.
Герти молча наблюдала, как Рик налил виски в стакан и, не поморщившись, опрокинул его в рот.
Смерть Джеймса и Нэнси Телфорд потрясла городок. Их тела прибыли двумя днями позже, но Рик Телфорд, не вылезавший из салуна, не забрал их и не позаботился о подготовке к похоронам. Все это сделала Герти. На погребении Рик не присутствовал. Он сидел все за тем же столом в салуне и заливал горе виски.
Фэй тоже очень опечалила трагическая смерть Джеймса и Нэнси, но кроме того, ей было больно видеть, что несчастье сломило Рика Телфорда и отозвалось болью на Герти. Во время погребения Фэй плакала не столько по погибшим, которых едва знала, сколько по живым, Рику и Герти. Она думала о быстротечности жизни, о том, что никто не знает своего последнего часа, и о том, как внезапно смерть забирает людей. Но даже во время панихиды, к своему стыду, она вспоминала поцелуй Дрейка и свои при этом ощущения. В свете случившегося несчастья Фэй с ясностью сознавала, что судьба может в любой момент разлучить ее с Дрейком Ратледжем, а ведь он должен прежде узнать, как она его любит.
Дрейк оказался одним из немногих, кого гибель молодой четы лично не касалась. Конечно, случившееся опечалило его, но с Джеймсом и Нэнси Дрейк знаком не был и потому не воспринял трагедию так близко к сердцу.
Однако, будучи осведомлен о миссии Джеймса Телфорда, от которой зависело будущее города, Дрейк вознамерился разузнать о его поездке в Шайенн, где Джеймс пытался убедить местные власти и несговорчивую компанию в необходимости прокладки колеи через Дэд Хорс. Как только закончатся траурные церемонии, жители города зададутся тем же вопросом: будет дорога или им придется укладывать вещи и искать другое место жительства.
На следующий день после похорон, когда Дрейк просматривал почту из столицы штата, в дверь библиотеки постучали.
— Войдите, — сказал он, отложил бумаги в сторону и откинулся на спинку кресла.
Вошла Герти и сразу направилась к его столу. Вид у нее был мрачный.
— Мистер Ратледж, вам придется нанять другого рэнглера.
Дрейк удивленно приподнял бровь.
— Что так?
— Видите ли, сэр… — Герти замолчала и сорвала с головы шляпу. — Впрочем, нечего темнить! В последнее время я не особенно утруждала себя исполнением моих обязанностей. Это несчастье…
— Садись, Герти, — он кивнул на стул, стоявший поодаль.
Герти нерешительно потопталась на месте, но все же села на предложенный ей стул. Дрейк подался вперед, положил локти на стол и приготовился ее выслушать. Герти молчала. Дрейк подождал немного и наконец заговорил сам.
— Думаю, дело вовсе не в Джеймсе и Нэнси, дело в Рике Телфорде. Или я не прав?
— Правы, сэр.
— Я слыхал, что он воспринял случившееся очень близко к сердцу.
— Да уж, ближе некуда.
— И чем же ты ему можешь помочь?
Герти подняла голову и посмотрела на Дрейка. Глаза ее горели решимостью.
— Я помогу ему снова бросить пить.
— Вряд ли ты сумеешь ему помочь, если он сам этого не захочет. Мне доводилось сталкиваться с этой проблемой, Герти.
— Он захочет, — упрямо стояла на своем Герти.
Дрейк понял, что никакие уговоры не изменят ее решимости вытащить доктора Телфорда из салуна и сделать из него примерного трезвенника. Вряд ли Герти догадывалась, какой груз на себя взваливает. Дрейку было жаль ее. Он успел полюбить эту добрую простодушную девушку, не вылезавшую из своих ковбойских штанов и тяжелых ботинок. Герти подружилась с Фэй, она взяла Алекса под свое крылышко, да и работник она отменный. Никто не знает лошадей лучше, чем Герти Дункан. После непродолжительного молчания Дрейк заговорил снова.
— Я не принимаю твою отставку, Герти, но предоставляю тебе полную свободу. Пока справимся без тебя, а когда доктор остепенится, ты сможешь вернуться. Ведь твои лошади будут без тебя скучать.
— Мистер Ратледж, я не могу…
Коротким жестом Дрейк остановил грозившее поглотить его словоизвержение.
— Если ты помогаешь другу, почему и я не могу сделать то же самое?
Герти посмотрела на него с удивлением, и Дрейк понял его причину. Только в последние несколько недель он проявил интерес к управлению ранчо. Только в последнее время он начал появляться во дворе среди белого дня. И вдруг, ни с того ни с сего, хозяин Герти стал ее другом. Дрейк встал, подошел к ней и протянул руку. Герти вскочила и крепко пожала протянутую ей руку.
— Помни о том, что я тебе сказал! — Ратледж смотрел ей прямо в глаза. — Ты можешь вернуться на ранчо, как только пожелаешь.
— Спасибо, мистер Ратледж. Я… я не знаю, что и сказать…
— Не говори ничего.
Герти кивнула, шмыгнула носом и, повернувшись, вышла за дверь.
— Удачи тебе, Герти! — сказал Дрейк ей вслед.
Постояв минуту в задумчивости, Дрейк вернулся к прерванному занятию. Закончив с корреспонденцией, он встал и прошелся по комнате. Все-таки из него мог бы получиться неплохой адвокат. Работая с делом, он всегда обращал внимание на малейшие юридические нюансы, едва заметные