Затем я повез своего друга к себе в гости, и за обеденным столом знаменитый писатель признался:
– Я написал роман «2010: Одиссея два». Можешь сделать для него предисловие?
Я говорю, могу, но я должен знать, о чем там вообще. Он объяснил, что там действие происходит на космическом корабле… Но нет… Пока это секрет… Потом еще поговорили, мне идея стала понятна, и это должно было печататься в нашем журнале «Техника – молодежи».
Хорошо, написал предисловие, а он и говорит:
– А знаешь, как называется большой корабль, на котором происходят эти все действия?
– Представления не имею.
– Это секрет, но я тебе скажу. Он называется «Алексей Леонов». Что ты об этом думаешь?
– Я постараюсь быть хорошим кораблем…
В этом романе космический корабль «Алексей Леонов» с советско-американским экипажем на борту отправляется на Юпитер, чтобы разгадать тайну оставленного на орбите Юпитера «Дискавери». Артур Кларк там командиром экипажа сделал некую Орлову, а для членов экипажа взял фамилии наших диссидентов: Сахаров, Марченко и т. д. Первый русский перевод начал печататься в журнале «Техника – молодежи» в 1984 году. И вдруг все прекращается… Вызывают меня в ЦК партии и начинают: как ты посмел? спятил что ли? Вот вы напечатали такое, что экипаж – диссиденты. А я отвечаю: знать ничего не знаю. Орлова? Я полностью был уверен, что Орлова – это наша известная русская актриса Любовь Орлова. Они говорят: ты записался в компанию к Сахарову? Я говорю: я знаю, что есть такой великий ученый, которому мы обязаны тем, что у нас вовремя появилось самое страшное оружие – ядерная бомба. Это что – плохая компания? Они говорят: вот читайте, читайте, здесь написано, что роман посвящается двум великим русским людям: Алексею Леонову – космонавту и художнику и академику Сахарову. А я – им: да вы вообще представление имеете, кто такой Артур Кларк? Это сегодня самый выдающийся писатель-фантаст. Это человек большой науки, признанный во всем мире. А вы такое говорите…
Короче говоря, после выхода двух номеров с главами из романа главный редактор журнала Василий Захарченко был снят, его заместителю был объявлен строгий выговор, а публикация продолжения была прекращена. И лишь после прихода Горбачева все эти политработники ушли в небытие, и роман продолжили печатать.
Что же касается фильма, то это получился настоящий фильм – умный, без страха, очень объективный. Блестящая игра американских актеров, необыкновенно совершенно, как они невесомость имитировали – все на высочайшем уровне.
Артур Кларк потом в Шри-Ланку уехал. Там он и умер в 2008 году. Ему было 90 лет. Я на юбилей полетел специально к нему в Шри-Ланку, где вместе с президентом Шри-Ланки поздравлял. Я ему вручил медаль Федерации космонавтики России со словами:
– Поздравляю моего старого и все же очень молодого друга.
Он в Шри-Ланке был очень уважаемым человеком. Они его Мистер Кларк называли. А этот Мистер Кларк разозлился на Англию в свое время, уехал оттуда, уединился, занимался подъемом затонувших кораблей, поиском морских кладов. Он передал очень много ценностей народу своей новой родины.
Глава пятая«Лунная гонка»
Подготовка к полету на Луну
После первого полета я снова в космос стал рваться и через два года приступил к подготовке по программе «Луна» – руководителем лунной программы и командиром первого лунного экипажа являлся. Бортинженером у меня был Олег Макаров, а второй экипаж – Валера Быковский и бортинженер Коля Рукавишников: мы должны были Луну облететь. Шесть кораблей Л1 или «Зонд», как мы их называли, без экипажа летали, и все вернулись, и каждый раз вопрос стоял: ну, давайте! Нет, отвечали нам, нужен еще один старт, контрольный.
Сергея Павловича Королева уже не было (он умер 14 января 1966 года), и на место главного пришел его заместитель Василий Павлович Мишин.
Риска все боялись всегда, но без него идти вперед невозможно. Уже после того, как мы с Пашей Беляевым на Землю вернулись, Сергей Павлович признался: «Знаете, ребята, когда вас запустили, я на стартовом столе остался, и меня вопрос мучил: куда я мальчишек послал? Страшно переживал, а еще больше себя бичевал, когда у вас отказ автоматической системы управления посадкой случился. Думал: «А если единственным шансом они не воспользуются?» – и сам себе отвечал: «Если у них не получится, жизнь моя кончится». Вот такие у него рассуждения были…
Полет пилотируемого корабля «Зонд-7» был предварительно назначен на 8 декабря 1968 года. Я входил в состав первого экипажа. Но полет был отменен, несмотря на то, что экипажи написали заявление в Политбюро ЦК КПСС с просьбой разрешить немедленно лететь к Луне. Это же понятно – для обеспечения приоритета СССР, ведь американцы планировали аналогичный пилотируемый полет на 21–27 декабря 1968 года. Дело в том, что предыдущие беспилотные полеты кораблей «Зонд» оказались полностью или частично неудачными из-за недостатков самого корабля, и приоритет остался за США – их «Аполлон-8» совершил пилотируемый облет Луны в запланированные сроки.
А я еще был главным из двух кандидатов (командиром главного экипажа) на то, чтобы стать в сентябре 1968 года первым человеком, которому предстояло побывать на поверхности Луны. Но эта программа также была отменена ввиду проигрыша СССР в «лунной гонке» после успешной высадки американцев на Луну на «Аполлоне-11» в июле 1969 года.
В результате я потратил три года на подготовку полета на Луну с Олегом Макаровым. За эти три года я отработал систему управления лунным кораблем со второй космической скоростью при перегрузках до 14 g. При этом перегрузка, соответствующая пределу физиологических возможностей человека, составляет 8-10 g.
Все варианты моделировались на центрифуге, в реальных условиях. У меня было 196 вращений на центрифуге. Су-27 при 12 g разрушается, а у меня 14 g. Это было, конечно, страшное насилие над организмом, особая нагрузка ложилась на позвоночник. Но зато была отработана система посадки.
Надо было хорошо знать звезды, потому что предусматривали варианты ручной коррекции в случае отказа автоматики. Дальше. Единственный тренажер, который позволял отработать посадку на Луну, это был вертолет Ми-4. Я закончил школу летчиков-испытателей по классу вертолета. Инструктор у меня был Гарнаев, который потом погиб во Франции при тушении пожара. Я отрабатывал с ним посадку с выключенным двигателем на вертолете. Девять посадок таких, с высоты 110 метров. Опасно, но надо было.
Да, это была опасная и, конечно, тяжелейшая работа. Шесть кораблей мы пустили без экипажа, шесть кораблей облетели Луну, а в Политбюро все опасались. Эх, не было на них Сергея Павловича… Был бы Королев, он бы принял решение, надо лететь. Риски имелись, конечно, но игра стоила свеч. А новый главный конструктор Мишин – он блестящий исполнитель, но он не организатор, и он не человек, который мог принимать рискованные решения. А тут надо было принимать на себя все риски.
Так мы, имея возможность облететь Луну на полгода раньше Америки, этого так и не сделали. Якобы носитель был не надежен. Вы простите, причем тут носитель? Ведь шесть кораблей облетели! И почему там не оказалось человека? Хотя бы на пятом или шестом? Ведь мы-то были готовы… Ну, понятно, риски…
Антипатия двух гениев
Я практически пять лет отдал Луне. Ведь в 1962 году вышло постановление, подписанное лично Никитой Сергеевичем Хрущевым, о создании космического корабля для облета Луны и применения для этого запуска ракеты-носителя «Протон» с разгонным блоком. В 1964 году Хрущев подписал программу о том, чтобы СССР осуществил в 1967 году облет, а в 1968 году – высадку на Луну и возвращение на Землю. В 1966 году было постановление о формировании лунных экипажей – была сразу набрана группа для посадки на Луну.
Первый этап облета спутника Земли должен был быть осуществлен с помощью выведения лунного модуля Л-1 ракетой-носителем «Протон», а второй этап (посадка и возвращение обратно) – на гигантской и мощнейшей ракете Н-1, оснащенной тридцатью двигателями общей тягой 4500 тонн при весе самой ракеты около 2000 тонн. Однако даже после четырех пробных пусков эта сверхтяжелая ракета так и не полетела штатно, поэтому от нее пришлось в конечном итоге отказаться.
Были и другие варианты, например, с использованием 600-тонного двигателя разработки Валентина Петровича Глушко, однако Сергей Павлович Королев от него отказался, так как он работал на высокотоксичном гептиле. Хотя, на мой взгляд, не в этом была причина – просто два лидера, Королев и Глушко – не могли и не хотели работать вместе. В их отношениях были свои проблемы сугубо личного характера…
По мне, так это Глушко все разрушил. Решение так и не приняли, программу завалили. А когда пришел Глушко, он вообще все закрыл.
Глушко долгое время сотрудничали с Королевым, но на последней разработке Королева – ракете Н1 – их пути разошлись. Не получив своего, казалось бы, «законного» места в престижном проекте Н1, Глушко пытался все-таки принять участие в разработке «лунной ракеты» УР-700, создание которой было инициировано рядом главных конструкторов ракетной отрасли. Однако эти работы были прекращены после высадки американских астронавтов на Луне. И Глушко так и не удалось создать двигатели для лунной ракеты. При этом и работы по Н1 были сначала заморожены, а после смены в мае 1974 года главного конструктора (вместо В. П. Мишина назначили В. П. Глушко) и вовсе прекращены. В первый же день новый руководитель королевского КБ объявил Н1 ошибкой, сказал, что он пришел «не с пустым портфелем», и предложил новую концепцию, которая через десять с лишним лет привела к созданию системы «Энергия-Буран». Ну, не испытывал он к Н1 и подобия теплых чувств, он ведь и изначально был против этого проекта. А «дотягивать» чужую машину – на этом славу не заработаешь.
Короче, вот так Глушко поступил со всем наследием Королева. И вот еще: сегодня есть копия заключительного обвинительного листа, где черным по белому написано, кто свидетельствовал против Королева. Там стоят три фамилии: Лангемак, Клейменов и Глушко. В результате, Королев получил десять лет каторги. Так вот: Королев знал, что Глушко в свое время написал на него донос, в результате которого он был осужден. Выйдя на свободу, он об этом узнал, а вот Глушко не знал, что он об этом знает…