С. АНДРЕЕВ: — Честное правительство? Которое работает на наших заграничных конкурентов? Вот в это я верю, честность абсолютная…
М. ДЕЛЯГИН: — Которое работает против России — это такая честность. И эти люди еще смеют говорить о поколении предателей! А к кому они сами принадлежат, интересно?
Но пойдем дальше. Есть такая страна — Китай. Так вот, китайский ответ на кризис (вдумайтесь, те, кто нас слышит сегодня): в каждую деревню — асфальтированную дорогу, и центральная улица каждой деревни должна быть асфальтирована. Каждой китайской деревни.
А вот то, что остается лишнее после модернизации экономики, которая там идет на деле, а не на словах — да, это лишнее можно распихать куда-нибудь в мире.
А у нас все строго наоборот. У нас 4,8 триллиона рублей на Запад, а что осталось — еще посмотрим, кто и как это будет пилить. Яркий пример — 66 миллиардов рублей, которые Путин нашел. Что бы мой собеседник не говорил про клевету — это нецелевое использование средств, знаете ли…
Н. СТРИЖАК: — Михаил Геннадьевич, давайте зрителя послушаем.
ТЕЛЕЗРИТЕЛЬ: — Добрый вечер. Это звонит Виктор Владимирович из города Суворова.
Премьер-министр наш Дерипаске в кризис помог деньгами, чтобы иностранцы не шли сюда. Так иностранцы своих рабов лучше кормят, как нам раньше коммунисты преподавали, чем нас всех здесь. Так нафиг мне этот Дерипаска, пусть лучше будет какой-нибудь американский. А то нас пугают Америкой, а сами своих деток всех туда…
Н. СТРИЖАК: — М-да, совет. Был звонок, я повторяю вам, где предлагают нам не со старушек брать деньги, а за границей занять. Как вы относитесь к этому?
Е. ФЕДОРОВ: — Занимать? Я лично никогда не занимаю в долг, это мой жизненный принцип. И я считаю, что мы как нация склонны к этому принципу. Если нам не нравится система… Например, вот та же Германия. Вы знаете, что треть процентов, треть бюджета немецкого (по сумме это 100 миллиардов) идет на выплату долга, который немцы набрали. Треть! Огромные долги.
Я считаю, что нам как нации неправильно жить в долг, хотя, конечно, какие-то объемы, в каких-то объемах можно брать. Но эти объемы должны быть минимальны. Мы слишком с большим трудом расплатились с теми долгами, которые набрали в 90-е годы.
И еще — до этого звучал вопрос по банкам, почему-то говорят: банкам помогают. Вот тут тоже очередной миф, надо просто в экономике разбираться. У нас по конституции система Центрального банка и банков отделена от правительства. То есть система, когда Центральный банк кредитовал банки, кстати, под 20 % годовых, напоминаю вам. Это сейчас 8 %, а в прошлом году, в начале, было 20…
Н. СТРИЖАК: — Деньги были из бюджета? Или откуда?
Е. ФЕДОРОВ: — Нет-нет, не из бюджета…
С. АНДРЕЕВ: — Ну зачем Вы так говорите? Стыдно. Ну зачем в глаза неправду говорить?
Е. ФЕДОРОВ: — Я что, бюджет не утверждал? В бюджете на этот счет не было ни копейки.
М. ДЕЛЯГИН: — Господа, позволю себе процитировать федеральный бюджет Российской Федерации на 2010 год, одобренный «Единой Россией». До 17,8 миллиардов долларов эти «нелюбители» жить взаймы собираются взять за границей. Причем специалисты говорят, что около 10 миллиардов возьмут как минимум. Переговоры на эту тему ведутся. Вот такие «нелюбители» брать взаймы.
Дальше: 4,8 триллиона рублей — это не деньги Банка России. Это деньги, которые лежат в федеральном бюджете…
Е. ФЕДОРОВ: — Не лежат они в федеральном бюджете, их распределяют.
М. ДЕЛЯГИН: — Вы читать не умеете, гражданин председатель комитета. Зайдите на сайт…
Е. ФЕДОРОВ: — Весь федеральный бюджет 10 миллиардов, миллионов…
М. ДЕЛЯГИН: — 10 миллионов у него весь бюджет…
Е. ФЕДОРОВ: — По Вашим словам, страна уже погибла 10 раз…
М. ДЕЛЯГИН: — Зайдите на сайт minfin.ru и прочитайте, что там написано…
Е. ФЕДОРОВ: — Просто лапшу вешают…
М. ДЕЛЯГИН: — 4,8 триллиона рублей — это деньги Минфина, которые члены «Единой России», умеющие только гримасничать, шевелить ушами и путать цифры, отдают нашим стратегическим конкурентам. А взаймы у них собираются занять миллиарды долларов, за которые расплачиваться будут забранными у нас деньгами.
При этом говорится, что все это очень сложно и никому не под силу понять, а кто цитирует официальные государственные цифры — тот враг народа и так далее.
Н. СТРИЖАК: — Это да. Я предлагаю сейчас всем ответить очень коротко, буквально по минуте: а что делал бы я, если бы был министром финансов. Вот сидите и думайте.
Я прошу вас оставить свои лавры сейчас, должности, партийную принадлежность — оставьте только голый опыт. Что надо сделать, чтобы люди были довольны? Можно ли решить финансовую проблему государства и не лезть в карман обычных людей?
С. АНДРЕЕВ: — Первое, что надо сделать — это национализировать стратегические отрасли: нефтянку, химию, металлургию, нефтепереработку. Деньги, которые благодаря этому пойдут не через оффшорные зоны, а прямо в казну, использовать для роста доходов населения, и они тут же вернутся в бюджет. Второе — дать дышать малому бизнесу. Вот этих двух вещей будет достаточно.
Н. СТРИЖАК: — Хорошо, Ваш совет понятен. Евгений Алексеевич, без оглядки на что-либо, что можно сделать?
Е. ФЕДОРОВ: — Вы знаете, сейчас очень нужна консолидация, потому что именно вот эта стабильная ситуация — главное для нас сегодня.
Н. СТРИЖАК: — Чья?
Е. ФЕДОРОВ: — Российской Федерации в целом. Мы вытащим. И страну вытащим, и вместе выйдем, сделаем лучше нашу жизнь. Мы восстановим тот потенциал, который потеряли в результате кризиса. Мы начнем развиваться так же быстро, как развивались и до кризиса, а мы развивались быстрей любой страны в Европе, причем раз в 10 быстрее. Мы все это восстановим. Мы обеспечим уровень жизни в России через 10 лет лучше, чем в любой самой развитой европейской стране. Каждого человека.
Но нам всем вместе нужно время, для того чтобы завершить реформы, чтобы модернизировать российскую экономику, чтобы перейти на инновационный путь развития. А для того, чтобы это все сделать, прежде всего, нужно доверие и нужно единство.
Н. СТРИЖАК: — И все равно совет затянуть пояса — он витает в воздухе?
С. АНДРЕЕВ: — 10 лет им не хватило…
Е. ФЕДОРОВ: — Бедным поможем, богатые… Ну, нужно будет терпеть.
Н. СТРИЖАК: — Михаил Геннадьевич, Ваш рецепт.
М. ДЕЛЯГИН: — Прежде всего, я запрещу представителям государства лгать — под страхом увольнения, а то и посадки в тюрьму. А дальше все просто: гарантирование прожиточного минимума, модернизация инфраструктуры, контроль за естественными монополиями и ограничение коррупции.
Н. СТРИЖАК: — Это реально сделать быстро?
М. ДЕЛЯГИН: — Это можно сделать за три года.
С. АНДРЕЕВ: — За три месяца Михаил Геннадьевич.
М. ДЕЛЯГИН: — Учитывайте качество «Единой России»: человеческий фактор играет роль.
С. АНДРЕЕВ: — А, ну да…
Н. СТРИЖАК: — Я хочу обратить общее внимание на печальные цифры: в начале передачи 82 % зрителей проголосовали за то, что государство равнодушно к людям…
М. ДЕЛЯГИН: — Они не печальные: люди умнеют.
Н. СТРИЖАК: — Ну что я должна сказать? Страшно радостные цифры я должна назвать: 82 % было, а к концу эфира стало больше 90 %…
М. ДЕЛЯГИН: — На 8 % адекватных людей стало больше в нашей стране — за одну нашу передачу. Это хороший результат.
26.02.2010
Глава 3. Результат либеральных реформ: государство перманентной катастрофы
Моногорода в ловушке отказа от модернизации
Если отвлечься от истошной официозной пропаганды, квинтэссенция реальной политики российской бюрократии проста: это последовательный и сознательный отказ от модернизации.
Плач по поводу пресловутой «нефтяной иглы» не стоит ничего, ибо слезть с нее за минувшее десятилетие, залитое нефтедолларами, было примитивно просто — достаточно было начать инвестировать их часть в развитие, а не в коррупцию. Увы: несмотря на «звон» по поводу «национальных проектов», «плана Путина — победы России» и государственных корпораций, не было даже реальных попыток продвижения в этом направлении.
Даже проект «Кремлевской долины» в Сколково шел, как в замедленной киносъемке. Стоит вспомнить, как Сурков в начале 2010 года, в разгар победной истерики по этому поводу, скромно надеялся, что во второй половине 2011 года сможет… заказать проектные работы! И стоит сопоставить это с катастрофическим провалом этого имиджевого проекта — с уголовными делами и списанием многомиллиардных убытков.
Причины такого отношения к собственным лозунгам понятны. С одной стороны, единственной альтернативой модернизации является, конечно, смерть страны. Но что эта смерть значит для, по гениальному самоназванию, «оффшорной аристократии», которой принадлежит реальная власть в стране, а во многом — и сама эта страна? Да ничего особенного: просто вечером одного из воскресений не нужно будет лететь из благословенных Лондонов и Швейцарий на постылую работу в промозглой России, а можно будет остаться с семьей — наслаждаться заслуженным отдыхом.
Насколько можно понять, смерть России для слишком многих государственных «эффективных менеджеров» означает всего лишь выход на пенсию — о которой многие из них, возможно, вполне искренне мечтали.
Такая противоестественная для государства ситуация порождена самой сутью либеральных реформ: несмотря на непрерывную и часто хаотичную смену лозунгов, лидеров и целей, освобождение бюрократии от всякого внешнего контроля шло практически неуклонно.
Либеральные реформы были и остаются освобождением не народа, но бюрократии России, которое окончательно завершилось именно в «тучные» для нее «нулевые» годы. А ее освобождение от внешнего контроля автоматически лишает ее мотивации исполнять свои служебные обязанности.