– Прости, – прошептала я луне, зная, что он никогда не услышит меня.
Я сложила руки в каком-то подобии молитвы и прижала их ко лбу. Кому должен молиться заблудший бог? Ни на небе, ни на земле нет никого, кто мог бы мне помочь. Холодный металл кольца Хиро обжигал палец. Я опустила руки, положила их на колени и уставилась на кольцо. Оно словно принадлежало какой-то великолепной принцессе – красивой, богатой и счастливой. Оно совершенно не подходило моим потрескавшимся рукам с неровно обрезанными ногтями, под которыми запеклись кровь и грязь.
Я сняла кольцо и покрутила его, вспоминая, как Хиро надел его мне на палец, когда я была уверена, что победила все зло в этом мире.
Я подняла его к луне: идеальный круг из серебра и золота поверх белоснежной тишины. Я отказалась от всего, что было мне важно, и каким-то чудом оставила Хиро напоследок.
Затем, не дав себе времени передумать, я швырнула кольцо в темные океанские воды.
Когда металл ударился о поверхность воды, что-то отдалось болью в груди. С тихим всплеском пропало все, что у меня оставалось от Хиро.
Я закрыла глаза и вспомнила, как он улыбался, ведя меня к заснеженным горным перевалам, скалистым островам и темным рекам, уходящим в другие миры. Но того Хиро больше нет, как и той Рэн. Может быть, где-то в другом мире и существовала девушка по имени Рэн, которая долго и счастливо жила со своей первой любовью, но это была не я.
Вода вдруг расступилась у ног, и я отпрыгнула. На берег выбиралась женщина – нет, не женщина, а морская черепаха. Хонэнгамэ.
– Махо, – прошептала я. Мы были далеко от Такаоки, где я впервые ее встретила, но, вероятно, ёкаи не привязаны к земле, как люди.
Хонэнгамэ издала низкий рокочущий звук, сурово глядя на меня и сдувая прилипшие к круглому лицу пряди водорослей. Она что-то покрутила во рту, а затем выплюнула мне под ноги кусок серебра с золотом. Кольцо Хиро.
– Глупая девчонка, – проворчала она. – На деньги, вырученные от продажи этого кольца, ты могла бы целый год кормить семью.
– Прости, – пробормотала я, почему-то опасаясь осуждения ёкая. Махо была добра ко мне, а я отплатила ей тем, что убила того, кто был ей дорог. – Прости, я знаю, Хиро был твоим другом, а я…
– У ёкаев нет друзей, – заявила она. – Мы не такие сентиментальные, как люди.
«Сомневаюсь», – подумала я, вспомнив о носившейся по берегу Тамамо-но Маэ. Но Махо, судя по всему, не злилась из-за Хиро, и спорить я не собиралась.
– Можешь оставить его себе, – сказала я, отпихивая кольцо носком. – Я больше не… оно больше не кажется моим.
– Ах, конечно, буду носить его на одном из своих прекрасных длинных пальцев, – согласилась Махо, закатывая глаза и шлепая по песку плавниками, но все равно подползла к кольцу, взяла его в рот и засунула за щеку. – Я искала тебя, – призналась она, повернувшись ко мне. – Уже несколько дней ко мне приходят темные видения. Водяные ёкаи с юга говорят о большой опасности, которая надвигается с запада.
– Жнецы, – подтвердила я, утыкаясь подбородком в колени. – Спасибо за предупреждение, Махо, но я уже знаю. Вот только мало что могу с этим поделать.
Лицо Махо помрачнело, и я почувствовала, что снова каким-то образом подвела ее.
Но эта ёкай могла видеть будущее. Может быть, она знает, когда придут жнецы или как они планируют напасть?
– Тебе известно, что будет дальше? – спросила я.
– Конечно, – отозвалась Махо и нахмурилась еще сильнее. Она не стала продолжать, и мое сердце забилось быстрее.
– Смогу ли я убить Айви? – спросила я. – Пожалуйста, Махо, мне нужно знать.
Но хонэнгамэ лишь молча смотрела на меня своими холодными и бледными, как выцветший коралл, глазами.
– Ты задаешь неправильные вопросы.
Я покачала головой.
– Могу я прикоснуться к твоему панцирю? Пожалуйста. Ты можешь показать мне?
Она закряхтела. Я приняла этот звук за выражение согласия и быстро прижала ладонь к ее гладкому панцирю.
На меня со всех сторон обрушилась тьма. Я судорожно вздохнула, но не смогла издать ни звука. Весь мир был словно стерт с лица земли, и вокруг не осталось ничего, кроме пустого вакуума, тишины и вечной бесконечной пустоты.
Я отдернула руку.
– Что это было? – спросила я, смаргивая черные точки перед глазами. Вдруг мне в голову пришла ужасная мысль. – Это смерть, Махо? Так будет, когда я умру?
– Это будущее, – ответила Махо.
– Не могла бы ты быть менее загадочной? – поинтересовалась я, закапываясь пальцами в мокрый песок. – Разве ты не понимаешь, что, если жнецы захватят Японию, они причинят вред и тебе?
– Я понимаю, – сказала Махо, сузив глаза. – И именно поэтому я здесь. Но чем сильнее я раскрываю будущее, тем менее предсказуемым оно становится.
Мне хотелось закричать, чтобы она бросила свое притворство и просто рассказала мне о каждом шаге жнецов, обо всех их трюках и уловках, обо всем, что они предпримут. Но, разозлившись, ёкай никогда не дала бы мне того, чего я хочу. Я не могла ожидать, что она победит в этой битве вместо меня. С тем же успехом она могла наблюдать за моей смертью, находясь далеко в море.
Я вздохнула, вытаскивая прядь водорослей из волос.
– Спасибо, что проделала весь этот путь ради меня, – поблагодарила я ее, опуская взгляд на песок. – Я этого не заслуживаю, но все равно спасибо.
Она подняла брови.
– Я проделала этот путь не ради тебя, – произнесла она, – а ради Японии.
Я не смогла подавить улыбку. Только Махо могла быть так груба.
– В любом случае спасибо.
Она фыркнула и вытянула шею, устремив взгляд в небо.
– Сегодня полнолуние, – сказала она.
Я ждала продолжения, потому что Махо никогда ничего не говорила просто так. Все ее слова что-то значили. Но продолжить она не успела. На берегу раздались шаги, и она обернулась. Я осталась сидеть неподвижно: это же всего лишь Тамамо-но Маэ.
– Рэн!
Я застыла, все тело внезапно похолодело. Нет. Нет-нет-нет, этого не может быть. Я зажмурилась, надеясь, что голос исчезнет, как еще одна мучительная галлюцинация, остаточная энергия Смерти, роящейся в мозгу. Хонэнгамэ, должно быть, почувствовала мой страх, потому что скрылась под водой.
– Рэн! – снова позвал Нивен, опускаясь на песок рядом со мной и тяжело дыша. Нивен, который должен был быть в безопасности в Ёми, подальше от грозившей вот-вот разразиться кровавой бойни. Вся моя жертва была бессмысленна, если Нивен не в безопасности.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я.
Нивен нахмурился, а затем толкнул меня в плечо так, что я упала на песок. Я поднялась и вскинула ладони на случай, если он снова ударит, но он просто сидел, скрестив руки.
– Ты правда собиралась сражаться со жнецами в одиночку? – спросил он. – Насколько же далеко простирается твоя глупость?
Я покачала головой.
– Ты должен вернуться с Ёми, Нивен, это небезопасно. Пожалуйста, позволь мне отвести тебя обратно и просто подожди меня там. – Я потянулась к его запястью, чтобы протащить сквозь тени, но он оттолкнул меня.
– Рэн, хватит! Я не собираюсь сидеть под землей, пока ты в одиночку сражаешься с Айви.
Я повернулась к горизонту. Ее корабль мог прибыть в любую минуту. Нивен должен уйти.
– Пожалуйста, Нивен, – взмолилась я, вцепившись в его одежду. – Пожалуйста, просто уходи, пока не поздно.
Нивен напряженно вздохнул и схватил меня за плечи.
– Я провел без тебя сто лет, – сказал он на языке Смерти, и эти слова пробежали по моему позвоночнику как вспышка молнии. – Не отсылай меня прочь снова, Рэн. Не смей.
Я затрясла головой и сгорбилась.
– Я хочу, чтобы ты жил, – прошептала я.
Он фыркнул.
– Прекрати.
– Прекратить – что?
– Прекрати вести себя так, будто я отпущу тебя куда-то одну.
Я глубже зарылась в его объятия, прижавшись лицом к его плечу.
– Мы будем вместе, куда бы ни пошли, – сказал Нивен. – Меня не волнует, даже если мы идем в руки самой Смерти. Ты не останешься одна.
Я закрыла глаза, кивая. Теперь нет ни одного способа отправить его обратно в Ёми. Я не заслуживала такого брата, как Нивен. Может, я превратилась в чудовище, позволив ему остаться здесь, но рядом с ним я почувствовала себя намного сильнее.
– Как ты вообще сюда попал? – спросила я.
Нивен напряженно оглянулся.
– Где Микудзумэ? – спросил он в ответ. – Она связала меня и оставила в шкафу.
Я вздохнула. Не это я представляла себе, когда она обещала «убедить» Нивена остаться.
– Я кричал, пока Тиё не выпустила меня и не сказала, куда ты ушла, – сообщил он. – Мне пришлось выследить одного из твоих шинигами и угрожать ему часами, пока он не привел меня сюда через кладбищенское святилище. А потом я пробежал через весь город только для того, чтобы найти тебя и не дать сражаться с Высшими жнецами в одиночку.
Я вздрогнула.
– Не в одиночку, – возразила я, – со мной Микудзумэ. Она скоро вернется.
Берег тут же прорезал голос ёкая, словно мои слова призвали ее.
– Рэн!
Мы оба обернулись и увидели, как она бежит к нам через пляж. Встретившись глазами с Нивеном, она заколебалась и даже споткнулась, но, видимо, то, зачем она бежала ко мне, было важнее.
– Смотри! – воскликнула она, указывая на воду.
Я прищурилась сквозь солнцезащитные лучи, создававшие на берегу яркие тени. Колючую мишуру моря прорезал темный силуэт, и его высокая мачта расколола небо пополам. Позади нее поднималось призрачное облако серого пара; вдалеке, напоминая неровное и рокочущее сердцебиение, гудел паровой двигатель.
Глава 23
Корабль скользил по горизонту, преодолевая завесы волн жара, словно врываясь из мира снов в настоящую реальность. Его паруса трепетали от переменчивых ветров, но паровые двигатели продолжали тащить судно вперед. Медленное скрежещущее рычание его мотора стало единственным звуком, что я была способна услышать, пока корабль приближался к берегу.
Я осознала, что подошла вплотную к берегу, только когда вода лизнула ноги. Теперь, увидев, как Айви приближается, я почувствовала странное спокойствие. Времени представлять себе худшее не осталось, потому что оно наконец наступило. Нивен и Микудзумэ молча застыли по обе стороны от меня.