– Да при чем тут ситуация? – Арделан, все еще не отрывая глаз от лица бывшей жены, прекратил свое странное кружение, остановился и улыбнулся. – Я просто хорошо знаю тебя.
– Это значит «да»? – изящно склонила она к плечу черноволосую головку.
– Смотрю, ты тоже изучила меня неплохо…
Грохот, с которым за спиной у Илейн вылетело стекло, заставил Селль пригнуться. Но через секунду она все-таки схватила со стола револьвер.
И тут же поняла – всё. Опоздала. Стрелять ей уже не в кого, а шанс внести собственную лепту в этот бардак прохлопан безнадежно. Та секунда, пока она лежала мордой в стол, все и решила. А Ленро даже сумела сообразить, как это произошло.
Сначала в кабинет, вынося окно и резво соскочившего с подоконника Шернола, влетел цветочный горшок. С геранью. Розовой. Несколько таких благодаря Риде украшали перила перед входом в контору, но один теперь валялся в центре комнаты, разбившись вдребезги и запорошив ковер рассыпаной землей. Резкий запах переломанных стеблей забивал даже кислую пороховую вонь. Но Илейн, в голову которой, похоже, метили, сумела увернуться и отскочить… чтобы встретиться с пулей официала. Риннард, накрученный странным разговором темных, сумел пальнуть даже не сообразив толком, что происходит. На звук и навскидку. И сам того не желая оставил ей аккуратное отверстие от пули прямо под ключицей. Слепая удача.
Ну, или неудача – это с какой стороны посмотреть.
Кажется, у Селль уже был повод вспомнить насколько относительно везение или невезение на войне.
Впрочем, шанса у княгини не было в любом случае – сквозь осколки в разбитой раме маячило настороженное лицо госпожи Нупрев, водившей из стороны в сторону стволом собственного револьвера. А где-то за ней, вне поля зрения, но явно недалеко, тихими и напряженными голосами перебивали друг друга оба Закреда, пытавшиеся разобраться, что именно происходит.
За спиной же, стоило Селль обернуться, обнаружилась еще более впечатляющая картина. Возле настежь распахнутой сейчас входной двери, с доской в руках и неподвижным телом официала в ногах, застыл Прати – сдается, главный организатор этой драматичной развязки. Когда княгиня явилась делать визит, о том, что он в кухне все как-то забыли, а зря, выходит. Парень сообразил потихоньку выбраться оттуда через гараж, очень кстати встретил уже обеспечившую себе алиби Ялиту с Закредами, просветил их, что происходит и, поскольку на продумывание сложных планов времени не осталось, ухватился за первое же, что подвернулось под руку – знакомую деревяшку, которая однажды уже помогла ему выкрутиться. А дверь успел открыть и оказаться за спиной у официала аккурат, когда тот был занят пальбой.
Ленро мысленно поздравила себя с тем, что времени убрать доску подальше от входа так и не нашла, мельком глянула на Риннарда, растянувшегося на половину приемной, и снова уставилась на Пратенса.
– Н-нет… Это не я, – перехватил он ее тяжелый взгляд, истолковав тот совершенно неправильно.
– Не совсем он, – подтвердил Арделан и кивнул на уже дважды проверенное в деле «оружие». – Того, что хватило Гнажу, для твоего бывшего оказалось маловато – слишком здоровый. Свалить не получилось, только отвлечь, ну а дальше уже я… Своими методами… Тоже проверенными.
Последнее темный договаривал присев перед Риннардом и подняв глаза на все еще неподвижного парня в дверях:
– Н-да, юноша. Эдак вы со своей занозистой подружкой – кивнул он доску, – нас вообще без криминальной полиции оставите. Хотя... Может, и не велика потеря?
Но приложив пальцы к шее Нара, успокоил:
– Жив. Правда, вырубил я его на сутки, не меньше. Не рассчитал.
– А здесь уже всё, – эхом откликнулась Ялита, высадившая револьвером осколки стекол в раме, с помощью мужчин перелезшая через подоконник и склонившаяся над бывшей княгиней. – Надо же, как неудачно.
– Это как сказать, – буркнул Закред, форсируя раму вслед за ней и протягивая руку помощи сыну. – Интересный казус, кстати, можно ли убить труп? И можно ли обвинить кого-то в таком убийстве?
– Думаю, мы не станем этого выяснять, – Арделан поднялся и тоже шагнул к телу бывшей княгини. – Как там твой знакомец в крематории? На месте?
– Должен быть. Поехали?
– Поедем. Но не сразу. Давай-ка ее пока в гараж… Рыжая, да не смотри на меня так! Знала, за кого шла!
Она в ответ то ли вздрогнула, то ли просто встряхнулась – сама не поняла, перевела взгляд на уже ненужный револьвер, что все еще держала в руках, и вдруг взвыла:
– Боги! Соседи же!
Вскочив, Селль перепрыгнула через упавшего Нара, заодно отпихнув с дороги Прати и возвращая ему подвижность, вылетела на ступени и захлопнула за собой дверь. А спустя минуту снаружи донесся ее преувеличенно бодрый голос:
– Нет-нет, госпожа Круди, все в порядке. Я просто чистила оружие и… слегка отвлеклась. Да-да, господин Рогент, это просто случайность. Я извиняюсь за беспокойство… Как вы говорите? Стекольщик? Нет, не нужен, я попрошу господина Ласнера, он все сделает – как раз обещался сегодня заглянуть. Но спасибо за заботу и еще раз приношу всем свои извинения…
Вернувшись, она мрачным взглядом проводила завернутое в ковер тело, которое оба Закреда потащили к лестнице под чутким руководством темнейшества, перевела взгляд на деловито осматривающую свой револьвер Нупрев, потом на бледного до синевы Прати, все еще не сообразившего, куда пристроить верную деревяшку, на тело у него в ногах, и обреченно выдохнула:
– Правда, и с чего это я взяла, что война уже закончилась?
– Ну, не так уж все и страшно, рыжая, – криво усмехнулся Арделан. Но потом пригляделся к ней внимательнее и жестом велел Заку продолжать без него:
– Лита, может, заберешь Прати и глянете, что там в кухне?
Та намек уловила сходу, прихватив не только парня, но и Шернола:
– Да, нужно проверить…
– Селль, – начал темный, когда дверь за ними захлопнулась и шаги застучали вниз по ступеням. – Все в порядке, слышишь? Все уже хорошо. И тебе даже убивать никого не пришлось. В этот раз…
От подобного "утешения" она опять вздрогнула, но в себя пришла мигом:
– Ты специально загонял Илейн под выстрел Нупрев? Да? Почуял их с Закредами? Там, за окном? – и продолжила, поскольку отвечать тот не спешил: – И как тебе теперь? После такого?
– Рыжая, – Арделан смотрел на нее крайне серьезно. – Сейчас речь не о ее жизни. И даже не о наших. Ты сама прекрасно знаешь, что на кону.
– Знаю. Но все равно… Это люди. Человек. С которым ты жил.
Складка губ у него стала еще жестче:
– Если честно, мне сейчас на людей плевать. Ну, кроме пары-тройки конкретных. Игра уже вышла на тот уровень, когда речь идет обо всех. Всех жизнях, понимаешь?
– Темные, – дернула плечом Селль. – Игра… На кону… Сам-то себя слышишь?.
– А я предупреждал, не придумывать обо мне сказок?
Она поежилась:
– Ты что, и в самом деле не чувствуешь сейчас ничего? После десяти лет с ней?
– Чувствую, – темный вдруг длинно выдохнул и… словно сбросил маску. А Ленро только теперь поняла, что та у него была. – Чувствую, Селль. И первый раз – с той газетой, что ты принесла, и сегодня, когда это стало почти фарсом. Я ведь сам ее когда-то выбрал. Говорил же? И да, мы в самом деле были близки. До такой степени, что я и сейчас ее понимаю. Она ведь и правда верила – и в то, что я погиб, и в то, что я незаконнорожденный. И в то, что именно у нее теперь все права на звезду темных. Но когда оказалось, что это не так… Думаю, она уже слишком привыкла к своим мечтам, чтобы их отпустить. Я им просто проиграл.
– То есть, – Ленро подняла на него неверящий взгляд, – вы сейчас вполне могли и договориться?
– Н-ну, – уклончиво ответил тот, – Илейн же явно на это рассчитывала, когда сюда шла. А она не дура.
– Темный… – Селль начала вырываться, но ей не дали.
– Тс-с, рыжая, – Арделан прижал ее к себе и уткнулся носом в макушку, отчего она и в самом деле притихла. – Она только одно забыла – я предателей не прощаю. Так что нет. Не договорились бы. Но это не мешает мне… чувствовать. Я вообще очень ранимый, знаешь ли…
Ленро не удержалась от смешка и опять подняла на него глаза, чуть отстранившись:
– Слушай, темный, а ты ведь меня не жрешь? Так?
– Дошло, наконец? Нет, рыжая. Просто успокаиваю.
– Почему? И как давно ты перестал это делать?
– Почти сразу и перестал, – тот опять прижал ее к себе.
– Почему? – повторила она уже настойчивей и снова отодвинулась.
– Ну говорил же, – поморщился Арделан. – Я не привык выпрашивать или брать силой то, что мне и так дают вполне охотно. С той первой нашей ночи… Ты давала достаточно, рыжая. Более чем. Иногда столько, что думал как бы не захлебнуться, но разве тебя остановишь?
– А я думала, ты все время подправляешь мне настроение.
– Конечно, подправляю, – хмыкнул тот. – Потому что… э-э… очень хорошо на тебя влияю. Сам по себе, да, без всякого там «жрать».
– Успокаивающе?
– Ну… Иногда и так. Хотя обычно дамы воспринимают меня несколько по-другому…
– Темный!
– Уймись, рыжая, нет у тебя конкуренток. И не будет уже, похоже.
– Похоже?! – Селль снова попыталась вывернуться.
– Ладно, точно. Точно не будет, – сдался Арделан, вздохнув. – Довольна?
– Довольна, – не стала она кокетничать. – Очень довольна. Всегда любила паритет в отношениях – чтобы человек к тебе так же, как ты к нему.
– То есть ты со мной уже определилась?
– Давно. И знаешь, – она опять пристально глянула ему в глаза. – Нам стоило вот так поговорить раньше. Просто поговорить.
– А тебе никогда не приходило в голову, что я могу бояться?
– Ты?! – потрясенно уставилась она на него, потому что да, не приходило. – Меня?
– Себя скорей.
– Не понимаю.
– И не поймешь. Ты… Ну, просто ты не темная и не в курсе всех наших нюансов. Мы очень редко привязываемся. Очень. А уж если угораздило влипнуть, никогда и никому не позволяем этого понять. Не только посторонним. Вообще. Это в крови, рыжая. Потому что иначе все может закончиться, как… Как у Шернола с его женой.