Стая наконец начала редеть, но без марселя мы теряли позиции еще быстрее. Я припал к палубе рядом с Уолтером и старался перевести дыхание перед очередной волной пылающих птиц.
Что-то бледное с шумом пролетело мимо меня. Еще одно попало в грот-мачту за нами и упало на палубу — бледное нечто билось всем телом и трещало. Это была летучая рыба или, как минимум, ее часть — скелет, на котором почти не осталось плоти. Но тот факт, что от рыбы остались одни кости и пустые глазницы, не мешал ей впиваться своими зубами во все, до чего она могла добраться, пока не погибнет. Еще несколько рыб забросило на корабль, затем целая стая или косяк, или как там это называют, просто обрушилась на нас. Нескольких членов команды, которые занимались тушением огня, сбило с такелажа, словно градом из пуль. Они свалились на палубу — я слышал хруст их ломающихся костей, — так что я схватил Уолтера и потащил его к каюте Рипраша. Гоб уже был там: он притаился за дверью, удивленно наблюдая за тем, как косяк мумифицированных рыб врезается в паруса и падает на палубу.
Затем я услышал, как вдалеке палят пушки «Вдовы без головы», издавая низкий рык, похожий на гром. Корабль все еще был далеко, и снаряды не попадали в нас, но это уже было своего рода заявление: рано или поздно нам придет конец.
— У меня есть идея! — крикнул я Гобу и Уолтеру, стараясь перекричать вопли команды — многие матросы едва цеплялись за веревки, пытаясь увернуться от зубастых монстров.
Я спросил у Гоба, умеет ли он шить. Он взглянул на меня так, будто я поинтересовался у земного подростка, популярен ли все еще танец «Макарена».
— Нет? Тогда найти кого-нибудь, кто сможет. Уолтер, помоги достать несколько штормовок нужного размера.
— Что ты задумал? — спросил Уолтер, когда Гоб побежал прочь сквозь летучий рыбный хаос на палубе.
— Им не нужны остальные, им нужен только я. Пока я на этом корабле, они буду наступать. Но если я с него сойду, что ж, думаю, они последуют за мной, а не за вами.
Он посмотрел на стопку штормовок, лежащих сзади меня.
— Что? Ты хочешь соорудить спасательный плот? Они же догонят тебя меньше чем за час.
— Нет, мне не нужен спасательный плот. Я собираюсь попробовать одну хитрость. Не знаю, помнишь ли ты это из своей прежней жизни, но на Земле легко было впечатлить кого-то хождением по воде.
Он уставился на меня в замешательстве.
— Ты собираешься пройти по воде?
— Кое-что получше. Я собираюсь пройти подводой.
Вскоре вернулся Гоб: он привел с собой, как мне показалось, старейшего члена команды — моряка по имени Болкрэмп, чье адское тело было собрано из самых отвратительных частей паукаи вяленого мяса. Когда я рассказал ему, что мне нужно, он явно счел меня ненормальным, но был рад поработать в каюте капитана, вдалеке от убийственного рыбного ливня. Он устроился на полу и развернул швейный набор, закутанный в шкуру: там были иглы, сделанные из кости, и нити из внутренних органов.
Я объяснил свою задумку и оставил его сшивать штормовки под присмотром Уолтера и Гоба, а сам поспешил через палубу, закрыв голову руками от непрекращающегося шквала оживших скелетов рыб. Рипраш был внизу, на батарейной палубе, и пытался настроить две рабочие пушки в боевое положение.
Я поведал ему о своем плане. Будучи демоном, Рипраш не стал тратить время на споры, хотя шансы на мое выживание были невелики. Иногда меня удивляло, насколько малая толика деликатности требовалась для общения в Аду, как мало времени здесь тратили на то, чтобы притвориться, будто тебе действительно есть дело до чего-либо. Рипраш не имел ничего против меня, но он любил свою «Стерву» и, видимо, тоже считал, что если я погибну, то просто получу другое тело. Я не стал объяснять, что смерть станет самой быстрой дорогой в лапы Нилока и остальных темных лордов Ада. Инструкции от Ламех были чрезвычайно ясны: Темюэль сможет вернуть меня в прежнее тело, только если извлечет из нынешнего, а извлечь меня из нынешнего тела он сможет только в одном месте — на дальней стороне Богом забытого Моста Нерона.
— Так что, если это сработает, Нилок и его люди должны оставит тебя в покое, — закончил я. — Ничего не обещаю, но им придется выбирать, и, думаю, они выберут меня.
— У тебя не получится, — отозвался Рипраш. — В этой части реки впереди узкие перешейки, сильные потоки и целые стаи проклятых клыкастых медуз. Любая из них проглотит тебя легко, как маринованный глаз.
Я не хотел быть проглоченным, даже как обычный глаз.
— Можешь подвести корабль поближе к берегу?
— Здесь не выйдет. Если мы потеряем течение, они быстро до нас доберутся. Но скоро мы будем проходить мыс Разбитого Черепа, где Стикс встречается с водами Флегетона у самого края залива Тофет. Там не так глубоко, да и клыкастых медуз тоже не будет. Могут попасться кальмаросвины, но они не так уж страшны. Ты ведь слышал о них?
Честно говоря, я не хотел ничего знать ни о кальмаросвинах, ни о клыкастых медузах или о ком-то еще. Все и так было настолько хреново, что любые плохие новости лишь могли усугубить мое нынешнее состояние дзен-пофигизма до уровня глубокой неразберихи.
«Вдова без головы» подходила все ближе, и теперь, когда она была всего в паре сотен метров, в нас выстрелили ураганом из морских раковин. Возвращаясь в каюту Рипраша, я остановился и подобрал один из пушечных снарядов, чтобы унести с собой, а видевший меня орудийный сержант пополнил список обитателей Ада, которые считали меня ненормальным.
Я положил тяжелый железный шар в угол каюты и постарался закрепить его так, чтобы он не покатился при крене корабля; снаряд был достаточно большим, чтобы переломать все кости тому, кто попадется на его пути. Затем я снова стал давать указания старине Болкрэмпу.
— Оставь отверстие здесь, в углу, — сказал я хилому существу.
Услышав этот странный приказ, он покачал своей сморщенной головой, но бессмертные летучие рыбины продолжали биться о каюту с внешней ее стороны, и находиться внутри было гораздо приятнее, так что Болкрэмп промолчал.
— Вам обоим будет безопаснее с Рипрашем, — сказал я Уолтеру и малышу Гобу, пристегивая ремешки на грубом жилете из штормовок, который по моей просьбе сделал Болкрэмп. Я надул жилет воздухом, от чего стал похож на Мишленовского человечка, [76]только более стройного. Неплохой ветер — хоть в чем-то мне повезло за всю эту проклятую поездку — нес нас к мысу Разбитого Черепа; корабль Нилока был пока позади, и я надеялся успеть покинуть «Стерву» до того, как Комиссар ее уничтожит.
— Но ведь они знают этот корабль, — сказал Уолтер. — Они знают, где лавка Гэгснэтча, они знают все. Теперь мы не сможем вернуться на Берег Кокит!
— Неважно, — ответил Рипраш, поднимая меня к шлюпке. — Мы не станем туда возвращаться.
— Что ты имеешь в виду?
Пока мы шли, я поспешно проверял упругость ткани моего жилета, но больше всего меня беспокоило то, что швы могут разойтись: я несильно доверял смоле, которой мы их скрепили.
— Это знак, вот и все, — сказал Рипраш. — Я говорил тебе, что думал обо всем случившемся, и теперь мне все ясно. Я должен отправиться вперед на «Ворчливой стерве» и нести слово Возвышенных. Мы отправимся куда захотим и в каждом порту будем чувствовать себя как дома.
Это была невероятно ужасная идея.
— Власти, включая Элигора, Нилока, принца Ситри и всех других — они просто раздавят вас, как муравьев. Рипраш, они не позволят тебе увильнуть.
— Даже Мастема не может рыскать повсюду, — возразил он, на удивление живо. — Мы будем останавливаться, распространять свое знание и двигаться дальше. А после нас останутся те, кто тоже сможет нести слово Возвышенных. Вот Гоб уже знает нашу Молитву! Расскажи ему, малыш. Пусть послушает.
Гоб казался смущенным (или напуганным, с ним никогда не разберешь), но он опустил взгляд и заговорил спокойным и серьезным голосом.
Отец наш Небесный,
Ад забрал мое имя,
Здесь нет добра,
Здесь нет воли,
Но есть они в Раю.
Дай нам в этот день наш асфодель
И дай нам лучшую смерть,
А мы оставим тех, кто идет против нас,
И приведи нас не к вечным мукам,
И избавь нас от нашего зла…
И снова лишь отсутствие слезных протоков помешало мне выставить себя рыдающим хлюпиком. Я так до сих пор и не понял, помог малышу или обрек, вызволив его из Аваддона, но теперь уже было поздно о чем-то сожалеть.
— Береги себя, Гоб. Рипраш о тебе позаботится.
Малыш кивнул. Не знаю, хотел ли он поблагодарить меня — как вы могли заметить, в Аду этим нечасто занимаются, тем более когда за вами гонится вражеский корабль. Ситуация становилась слегка волнующей.
— Уолтер, я вытащу тебя отсюда. Как-нибудь вытащу, — произнося это, я чувствовал себя полным идиотом — так много обещаний, так мало из них выполнено. Но даже будучи демоном, Уолтер оставался очень вежлив и не мог ответить, что его шансы очень малы. Он просто помахал мне, как ребенок, провожающий своего старшего брата на казнь.
Рипраш начал спускать шлюпку на воду, управляя канатами самостоятельно.
— Я положил флягу с ромом в твой жилет, Снейкстафф. Думаю, она тебе пригодится. И скажи сам-знаешь-кому сам-знаешь-где, что я буду нести наше слово по всей Преисподней! — пророкотал он.
Именно этого хотел Темюэль? Это уже не имело значения, потому что итог был таким. Мы никогда не знаем, к чему приведет наш единственный жест или слово, так ведь?
— Господь любит тебя! — отозвался я. Так ангелы встречают умерших. Я был более чем уверен, что никто из них не слышал этих слов с тех самых пор, а некоторые, вроде Рипраша, не слышали их никогда.
— Бобби! — Уолтер перегнулся через поручень и едва не упал, когда снаряд ударил так близко к кораблю, что тот закачался, но Гоб поймал его за ноги и не дал ему свалиться за борт.