— Есть подготовить справку, — процедил капитан.
Реваев сделал вид, что не заметил недовольство Пахомова. Он подошел ближе к стоящей посреди комнаты деревянной табуретке и присел на корточки. Затем поднял голову вверх: крюк, вкрученный в потолочную балку, находился строго над табуреткой.
— Здесь все как было, с точностью до миллиметра, — прокомментировал Пахомов. — Книга тоже лежала именно на этом месте, — он указал на толстые тома комментариев к уголовному и уголовно-процессуальному кодексу, — до петли с табуретки она не доставала, подложила еще книги. А потом, очевидно, сбросила их ногой. И все. Конец.
Опершись рукой на колено, Реваев медленно поднялся.
— Я так понимаю, вы сторонник версии с самоубийством? И на чем вы основываетесь? Не робейте, мне действительно интересно ваше мнение, — подбодрил он капитана.
Пахомов на несколько мгновений задумался, затем начал говорить:
— На теле нет никаких повреждений. Совсем никаких, нельзя же человека повесить против его воли так, чтобы не было вообще никакой борьбы.
— В наручниках бороться ей было бы проблематично, — заметил Реваев.
— Да, но ноги у нее были не связаны. Как поставить сопротивляющегося человека на стул и засунуть в петлю? Если бы она понимала, что сейчас умрет, то боролась бы до последнего. К тому же в телефоне у нее был открыт сайт с инструкциями по вязке подобных узлов.
— Вы сумели разблокировать ее телефон? — удивился Реваев.
— Нет, с айфонами все непросто, но мы обратились к провайдеру, он предоставил нам всю историю ее активности в Интернете за последнее время.
— Хорошо, — кивнул Реваев, — потом покажете эти данные капитану Крыловой.
— И еще мы обнаружили книгу, — продолжал уже успокоившийся Пахомов, — книга, это конечно громко сказано, брошюра, изданная еще в девяностых, когда печатали все подряд бесконтрольно. В этой брошюрке описываются некоторые способы безболезненного самоубийства, некоторые строчки были подчеркнуты. Конечно, определить, кто именно подчеркивал, невозможно, но отпечатки на книге именно Шнейдер, причем отпечатки многочисленные.
— Где находилась книга?
— На втором этаже, в спальне, сейчас я вам покажу.
— Хорошо, покажете, — согласился полковник, — а что, она ремонт делала?
Реваев подошел к обшитой гипсокартоном стене. Несколько декоративных решетчатых панелей, за которыми скрывались трубы канализации, были откручены и аккуратно отставлены в сторону.
— Судя по всему, собиралась менять канализацию, вон сколько труб привезла, — подтвердил Пахомов.
— Судя по дому, здесь все достаточно новое, а пластик много лет прослужить может, — приняла участие в разговоре Крылова.
— Это, конечно, верно. — Реваев задумчиво разглядывал валяющиеся на полу оранжевые канализационные трубы, одна из которых была уже распилена на три части. — Я думаю, она решила поставить новые трубы большего диаметра, чтобы засоров не было. Видишь, как трасса проложена? Через всю гостиную, а труба довольно узкая. Явно часто забивается. Вы, кстати, нашли сантехника? Судя по всему, он был в доме недавно, но работу бросил, ничего не доделав.
— Ищем, распечатку всех звонков получили, отрабатываем номера, — отрапортовал капитан, — но пока ничего не обнаружили. Если она с ним через мессенджер общалась, то и не обнаружим.
— Почему же не обнаружим? — улыбнулась Крылова. — Телефон раскодируем и все увидим.
— Я же говорю, там айфон, — в свою очередь улыбнулся Пахомов.
— И что такого, — пожала плечами Виктория, — мы уже с прошлого года можем с ними работать. У Израиля закупили разработку. У них есть такая компания — Cellebrite, так вот они нашли какую-то уязвимость в защите, причем яблочникам говорить отказываются, и те пока не могут понять, что надо исправить.
— Надо же, — удивился Пахомов, — одни евреи других обхитрили. Нам, кстати, про это никто и не сообщал.
— Вам никто и не сообщит, — отозвалась Крылова, — комплекс закупили всего один, и в основном с ним ФСБ работает, но в данном конкретном случае можно к ним пробиться. Если Юрий Дмитриевич заявку подпишет. — Она ласково коснулась локтя Реваева.
— Подпишу, куда деваться, — согласился Реваев, — давайте поднимемся на второй этаж, там посмотрим.
На втором этаже Реваева почти ничего не заинтересовало, он задержался только в спальне. Уточнив у Пахомова место, где именно лежала подозрительная брошюра, он попросил Крылову отфотографировать прикроватную тумбочку. После некоторого раздумья он попросил сфотографировать и вторую тумбочку, стоявшую с противоположной стороны кровати и заваленную всякими мелочами. Увидев, что Мясоедов топчется без дела, Реваев попросил его поискать строительный уровень.
— Дом недавно построен, года два как, наверное. Обычно после стройки у хозяев остается что-нибудь подобное. Посмотри, может быть, в гараже валяется. Во дворе стоит теннисный стол. Если не найдешь уровень, но подвернется шарик от настольного тенниса, можно его взять.
Мясоедов кивнул и устремился вниз по лестнице. Когда все остальные вновь спустились в гостиную после осмотра второго этажа, Жора вернулся в дом, неся метровый, весь испачканный в застывшем цементе строительный уровень.
— Руки бы поотрывать таким работникам, — Мясоедов продемонстрировал уровень Реваеву, — как был в цементе, так и бросили, даже не протерли. Я низ очистил, так что можно пользоваться. Кстати, в теннис тоже можно играть, — он похлопал себя по карману, — шарики нашел, и ракетки в гараже тоже есть.
— Ракетки нам точно не понадобятся, — улыбнулся полковник, — хотя люблю я это дело.
Реваев взял уровень из рук Мясоедова и присел на корточки. Было слышно, как скрипнуло у него в коленях. Полковник приложил уровень к полу, водяной пузырик скользнул в сторону, немного покачался и наконец застыл посреди делений.
— Вроде ровно, — прокомментировал Мясоедов.
— Юрий Дмитриевич, ну что вы делаете? — Крылова опустилась на корточки рядом с полковником. — У этого уровня все равно погрешность будет, у меня в телефоне есть приложение, гораздо лучше работает.
Она несколько раз коснулась своего смартфона, а затем положила его на пол экраном вверх. На экране появился зеленый круг. Красная точка немного пометалась по экрану, но затем замерла, точно совпав с обозначением центра круга. Рядом появились понятные символы.
— Ноль градусов, нет уклона ни в одну сторону, — объявила Крылова, — так что строители хоть и неряхи, но пол положили ровно.
— Может, это разные бригады были, — недовольно буркнул Мясоедов.
— Забавно, надо мне такую программку тоже поставить, — Реваев удовлетворенно смотрел на экран смартфона.
— А теперь на табуретку, — скомандовал он.
— Мне? — не поняла Вика.
— Нет пока, — Реваев рассмеялся, — телефон.
Виктория положила смартфон на табурет. Красная точка вновь забегала внутри круга и замерла.
— Да, небольшой наклон есть, но всего два градуса, — Виктория непонимающе обернулась к полковнику, — но что нам это дает?
— Пока ничего, — Реваев потер кончик носа, — сейчас мы еще кое-что проверим.
Полковник взял табуретку и перевернул ее ножками вверх. Затем попробовал подкрутить завинчивающиеся ножки. Две из них не поддались, они и так были вкручены до упора. Зато две другие спокойно могли сделать полтора-два оборота и уйти в гнезда глубже на пару миллиметров.
— Табуретку сюда откуда-то принесли. Либо она стояла на неровной поверхности, либо, ножки выкрутили специально, чтобы сделать уклон.
— Но для чего это нужно? — удивился Пахомов. — Даже если рассматривать версию убийства, то какой в этом смысл?
— Не знаю, пока не знаю, — задумчиво ответил Реваев и смущенно улыбнулся, — мы пока только изучаем и фиксируем все обстоятельства происшедшего. Мы же не можем вот так сходу взять и во всем разобраться. Мы пока даже не играли на скрипке.
— На скрипке, — опешил Пахомов, — при чем тут скрипка?
— Читайте классиков, коллега, — Реваев направился к выходу из дома, — великие сыщики, прежде чем раскрыть сложное дело, непременно играют на скрипке.
Когда дверь за полковником захлопнулась, Пахомов непонимающе обернулся к Крыловой:
— Он у вас что, еще и на скрипке играет?
— Во всяком случае, я этого ни разу не слышала, — улыбнулась Крылова, — но то, что Реваев сыщик от Бога, в этом можете не сомневаться.
— От Бога, значит, ясно, — покачал головой Пахомов, — а мы тут от кого будем?
— А это, как говорится, покажет время, — Жора дружески хлопнул капитана по спине, отчего тот качнулся вперед и чуть не упал, — пошли, не будем заставлять шефа ждать.
К общему удивлению, Реваев решил ехать к сгоревшей обувной фабрике. Пахомов взглянул на часы. Рабочий день был уже на исходе, и, судя по всему, домой он попадет совсем поздно. Предъявив удостоверения, они поднялись на выгоревшую крышу здания. К их удивлению, там все оставалось в том же состоянии, как было наутро после пожара. Как объяснил немного заикающийся от волнения главный инженер, возникли какие-то разногласия со страховой компанией, которая до сих пор не дала своего согласия на разбор завалов и начало ремонтных работ. Подробностей он не знал, но полковника они не очень интересовали. Реваев долго бродил по пепелищу, не обращая внимания на то, что его ботинки и нижняя часть брюк уже были безнадежно испорчены. Крылова делала одну фотографию за другой, переходя от панорамных кадров к съемкам отдельных фрагментов. Как это ни странно, некоторые балки выгорели не полностью и сейчас лежали почерневшие и растрескавшиеся. Реваев недолгое время смотрел на одну из таких обугленных конструкций, затем вытащил из кармана телефон и сам ее сфотографировал, чем немало удивил Крылову.
— Скажите, а вы присутствовали при ремонте крыши после первого пожара? — поинтересовался Юрий Дмитриевич у неотступно следовавшего за ним Шишанова.
— Конечно, все при мне было. — Главный инженер настороженно нахмурился, так, словно его в чем-то обвинили.