— А вот эти штуки вами для чего использовались? — Реваев кивнул на закопченные, но вполне сохранившиеся куски металла.
— Даже не подскажу, — Шишанов наклонился и близоруко прищурился, — нам такие вроде и не нужны были.
— Ясно, — полковник убрал телефон в карман брюк и обернулся, — мне нужна отвертка.
— Отвертка? — переспросил удивленный Шишанов.
— Отвертка, — кивнул полковник, — здесь же фабрика, у кого-то должна быть отвертка.
Большую часть времени по пути во Владимир все молчали. Негромко игравшее радио не мешало каждому предаваться своим собственным размышлениям. Когда «лендкрузер» наконец въехал в город, Крылова решила побеспокоить полковника:
— Юрий Дмитриевич, я так понимаю, вы версию самоубийства отвергаете?
Реваев обернулся к ней и хитро прищурился:
— Я очень удивлюсь, если окажется, что это самоубийство. Во всяком случае, эту книжечку, о которой говорил нам капитан, Шнейдер явно подбросили.
— Как вы это определили? — удивилась Крылова.
— Посмотрите фотографии. Кстати, Вика, надеюсь, вы не такая неряшливая хозяйка, какой была Шнейдер.
Игорь сделал погромче. Музыка вырывалась из открытых окон автомобиля и заполняла собой все пространство парковки перед зданием городского центра здоровья. Басы вырывались из многочисленных динамиков внедорожника и нещадно били в уши. Можно, конечно, было сделать потише, но зачем делать тише такую чудесную песню? Игорь открыл дверцу «кадиллака» и легко соскользнул вниз с высокого сиденья, не коснувшись автоматически выдвинувшейся подножки. Пока Коля был на занятиях в бассейне, Игорь успел съездить на мойку, и теперь белоснежная машина сияла на солнце. Игорь любил, когда машина идеально выглядит, он при первой возможности намывал свое личное авто, что же касается служебного «эскалейда», тот бывал на мойке минимум дважды в неделю, а то и чаще.
Игорь потянулся, разминая мышцы. Сейчас отвезет Кольку домой и все, смена закончена. Можно и в зал. Железо потягать. Он скользнул взглядом по огромному плакату, украшавшему фасад спортивного комплекса: «Владимир — город чемпионов». На плакате были изображены неизвестные ему дети с медалями и счастливыми лицами. Игорь вздохнул. Когда-то и он был таким же счастливым ребенком, выигрывавшим одно соревнование за другим. «Будущий Андрианов!» — так говорил родителям его тренер по гимнастике, так считал он сам. До тех пор, пока однажды на молодежном первенстве России неудачное приземление после опорного прыжка не вычеркнуло его из числа подающих надежды. Восстановившись после травмы, он еще пытался тренироваться, пытался доказать, что его поезд вовсе никуда не ушел. Но страх перед новым хрустом в колене и пронзительной болью не позволял Игорю выполнять упражнения высшей категории сложности. «Парень, у тебя проблема не в колене, у тебя в голове проблема!» — бился с ним тренер, но так и не смог ничего сделать. В конце концов со спортом пришлось завязать. Тогда это казалось трагедией. Теперь это выглядело далеким прошлым. И без спорта можно жить припеваючи, особенно если Колька в раздевалке сильно задерживаться не будет.
Колька и не задержался. Он выбежал на крыльцо, бодро перескочил через несколько ступенек и, обернувшись, помахал приятелям, после чего устремился к Игорю.
— Дядя Игорь, ты же так оглохнешь! — крикнул он водителю.
— Что? — переспросил Игорь, открывая заднюю дверь «кадиллака».
Коля с улыбкой похлопал себя по ушам и забрался в машину.
— Сейчас тише сделаю, — понял Игорь.
Но тише сделать он не успел. Что-то коснулось шеи Игоря прямо за правым ухом, а затем ужалило так, что он рухнул на асфальт, сильно ударившись затылком. Напавший на Игоря человек не знал, от чего тот потерял сознание, от действия шокера или от удара об асфальт, да это его и не интересовало. Он быстро обшарил карманы неподвижного водителя, брелок от машины был в правом кармане пиджака. Из наплечной кобуры он извлек пистолет охранника. Все это заняло у него не больше трех-четырех секунд. Напоследок мужчина еще раз ткнул Игоря шокером и быстро запрыгнул в машину. Заблокировав двери и убавив громкость радио, он обернулся и увидел испуганное лицо ребенка.
— В таких случаях, пацан, убегать надо, — наставительно произнес мужчина, — запомни на будущее. Он запустил двигатель и негромко добавил перед тем, как переключить скорость: — Если конечно оно у тебя будет.
Тяжелый «кадиллак» сорвался с места, белоснежным бегемотом вывалился на проезжую часть и умчался прочь раньше, чем пришедший в себя Игорь смог встать на ноги.
— Ну что, дамы и господа, — Реваев благодушно оглядел собравшихся, — какие у нас есть версии по убийству Шнейдер?
— Вы настаиваете на убийстве? — Пахомов не скрывал своего недовольства.
— Нет, не настаиваю, — усмехнулся Рева-ев, — но поймите, Михаил, самоубийство — это то, что мы будем рассматривать, лишь когда отвергнем все другие возможные варианты. Ведь что собой представляла Шнейдер? Ответьте мне.
— Шнейдер? — задумался Михаил. — Ну, во-первых, следователь. Неплохой следователь. В следующем году ее перевели бы в областное управление — сто процентов.
— Хорошо, — подбодрил его Реваев.
— Она женщина, — неуверенно продолжил Пахомов.
— Несомненно, — согласился Реваев, — я бы добавил, женщина красивая, сильная и уверенная в себе. Верно?
— Верно, — кивнул Пахомов.
— Ну а раз верно, то что же вы так запинаетесь? У вас же есть характеристика Шнейдер от ее подруги, этой Кравцовой, и от коллег тоже. Я так понимаю, у нее был мужчина, с которым она встречалась.
— Был, некто Романов Константин, но он сейчас не в России. Уже две недели, как в Штатах, но завтра, кстати, должен вернуться, у него там что-то по бизнесу, — быстро ответил Пахомов.
— Он предприниматель? — уточнил полковник.
— Да, что-то связанное с компьютерами, точнее, с программным обеспечением. Весьма успешный товарищ. Шнейдер, кстати, только таких мужчин и предпочитала.
— Охотница, значит, — ухмыльнулся Жора.
— Я бы так утверждать не стал, — Михаил почувствовал потребность заступиться за коллегу, — но она всегда любила мужиков сильных, уверенных в себе. Ну а такие, как правило, и успешны.
— Ясно, — кивнул Юрий Дмитриевич, — разрыва отношений у них не было?
— Нет, — покачал головой Пахомов, — Кравцова рассказала, что Шнейдер говорила ей о том, что ждет какой-то подарок из Штатов, что именно, не уточняла, но что-то очень ценное. Обещала показать сразу, как подарят.
— Ну вот видите, — вздохнул Реваев, — молодая успешная женщина, у которой все складывается. И карьера, и отношения. Как все это вписывается в образ самоубийцы?
— Я сам об этом думал, — признался Пахомов, — не думайте, товарищ полковник, что я эту версию так защищаю, потому что не хочу другие рассматривать. Вовсе нет. Машка, простите, Мария была коллега наша, я был с ней немного знаком, и если вдруг ее вправду убили, то я первый буду стараться найти убийцу. Но ведь есть факты.
— Какие факты?
— Она заходила на сайт, где учат вязать узлы, причем рассматривала именно тот узел, на котором и была повешена. Далее…
— Подождите, — перебил его Реваев, — мы не можем быть полностью уверены, что на сайт заходила именно она. Если все же убийца был и смог заставить жертву влезть в петлю без всякого сопротивления, то он мог получить и доступ к ее телефону. Кстати, в какое время это было?
— Без четверти одиннадцать. Кстати, примерно в это же время она звонила Кравцовой.
— Получается, что именно в это время молодую и преуспевающую женщину охватили мысли о самоубийстве. Вы у провайдера брали выписку только за этот день?
— Есть еще за три предшествующих.
— Уже хорошо, — хмыкнул Реваев, — вы, кстати, много успели сделать за такое короткое время. Так вот скажите, предыдущие дни Шнейдер просматривала сайты, связанные с темой самоубийства или хотя бы этих самых узлов?
— Нет, — признал Пахомов, на которого похвала полковника подействовала благотворно, и он уже не был так напряжен, — но ведь у нее была книга. Эта брошюра о способах самоубийств. Я думаю, она ее и читала перед сном в кровати.
— Уверяю вас, Михаил, она ее перед сном в кровати не читала, — усмехнулся Реваев и повернулся к Крыловой: — Вы посмотрели фотографии? Поняли, что я имел в виду?
— Да, Юрий Дмитриевич, поняла, — почему-то смутилась Вика, — хотя, если бы вы не сказали про неряху, наверное, не догадалась бы. — Она включила планшет и подтолкнула его к Пахомову. — Вот, посмотрите сами, Шнейдер спала на одной и той же стороне кровати, видите, с этой стороны на тумбочке лежит всякая ее мелочевка. Так, кстати, почти все люди спят, если кровать слишком большая. Возможно, на второй тумбочке что-то клал из своих вещей этот Романов, если он, конечно, приезжал к ней ночевать, но, во всяком случае, уже недели две, даже, на мой взгляд, и больше, ею никто не пользовался. И пыль на ней тоже никто не протирал.
— Что-то я не улавливаю, — признался Мясоедов.
Пахомов напряженно молчал.
— Если бы ты пыль протирал иногда, то улавливал, — заметила Виктория, и, неожиданно покраснев, затараторила: — Смотрите, вся поверхность покрыта ровным толстым слоем пыли. Мне так кажется, ее уже месяц как не смахивали. Если бы книгу регулярно читали, то на тумбочке остались бы следы, пыль была бы размазана и не лежала таким ровным слоем. Но этого мы не видим. Книгу положили, причем раскрытую, я так понимаю, на нужной странице, а после этого ее эксперт аккуратно поднял во время осмотра. Так что на тумбочке остался лишь один отпечаток от разворота книги. Причем видите, пыль вдавлена, то есть книгу положили сверху на уже скопившийся слой. А значит, это было сделано совсем недавно, можно предположить, что в день смерти.
— Ничего себе, — ошарашенно пробормотал Жора, — это ж прям дедукция! Крылова, ты меня удивляешь. Ты в моих глазах растешь прям на глазах, — он широко улыбнулся и, словно что-то вспомнив, добавил: — Хотя это же все Юрий Дмитриевич тебе подсказал, сама бы ты никогда не додумалась.