— Как заняться? Это же должно само получиться. Чтобы я ему понравилась, и он мне.
— Боже, Вита, ну что за наив? Такое чувство, что ты живешь в каком-то счастливом утопическом мире, где принцессы какают фиалками, а детей приносят аисты. Тебе вообще нужен парень или нет?
— Я не знаю.
— Ничего-то ты не знаешь! — Вика немного разозлилась. — Ну хотя бы для меня можешь сделать вид, что он тебе интересен?
— Наверное, могу, но зачем?
— Видела, как он пялится? Это может всё испортить. У парней так бывает. У друзей. Типа не ссориться из-за женщины, пытаться уступить и всякая прочая чепуха. А мне нужно всё как можно быстрее обставить, чтобы Фил не чухнулся. Просто отвлеки Макса.
— Я не умею ничего такого.
— Всё ты умеешь. Ты очень хорошенькая и, если бы не скромничала постоянно, была бы шикарной красоткой. Просто будь активнее: смейся, жалей его и говори, какой он умный. За руку подержи, о большем просить тебя как-то неудобно.
Когда Макс с Артёмом вернулись, их кофе остыл, и Артём заказал новый. Так что сидели мы ещё долго, а вышли, на улице уже начало темнеть, и повсюду зажглась нарядная подсветка.
И аллеи, и набережная, и павильоны, и кафе — всё светилось мягким, нежно тающим в лёгких весенних сумерках жёлтым светом. В воздухе витало предчувствие скорого тепла и приятное волнение. Ветер стих.
Мы неторопливо брели мимо ещё закрытого в это время года сезонного кафе, как возле открытой веранды я заметила двоих плечистых парней в спортивных ветровках с надписью Russia. Они прижали к деревянным перилам худенького паренька и пытались снять с него рюкзак. Паренёк сопротивлялся настойчиво, но тихо.
— Смотрите, — сказала я ребятам. — Может, в полицию позвонить или позвать кого-нибудь?
Макс с Артёмом странно переглянулись.
— У главного входа, — сказал Макс и тут же переместился к фонарному столбу, а Артём бросив нам «ждите здесь», по-мальчишески развязной походкой направился прямиком к странной троице.
Подошел к пареньку и обнял за плечо. Тот испуганно шарахнулся в сторону, но Артём удержал.
— Помощь нужна?
Все трое растерянно уставились на него. У обоих парней были густые, страшные бороды. Только у одного чёрная, а у другого рыжая.
— Иди своей дорогой, — рявкнул чернобородый.
— Уже пришел, — Артём улыбнулся.
Второй отпустил рюкзак.
— Пусть деньги отдаст.
— Что за деньги?
— Мои деньги, — сказал чернобородый. — Из кошелька. Три тысячи.
— Я кошелек нашел, — снимая руку Артёма с плеча, сказал паренек. — Вон там, возле столба. Просто поднял, даже не смотрел что там… А теперь они обвиняют меня, что я забрал их деньги. Но я ничего не брал!
— Сколько? Три? — Артём закатил глаза, словно речь шла о сущем пустяке, полез во внутренний карман и, вытащив оттуда пачку денег, принялся перебирать купюры.
— Не давай им ничего, — паренек удержал его за руку. — Это известная разводка.
Однако при виде денег рты у парней пооткрывались.
— Есть только пять, — сообщил Артём, хитро поглядывая на их лица.
Он так махал этой пачкой, что выхватить её ничего не стоило.
— Можно и пять, — рыжебородый осмотрелся по сторонам, проверяя, много ли людей вокруг. На несколько секунд остановил на нас взгляд, но когда Артём сказал: «А хотите десять?» моментально отвлекся.
— Ну.
— Тогда нужно извиниться. Сначала перед ним, — он похлопал паренька по спине. — А после передо мной. Только как следует. Так, чтобы я поверил. С чувством подлинного раскаяния и самоуничижения.
Парни переглянулись.
— Само что? — переспросил чернобородый.
— Критического снижения уровня самооценки, проявляющегося унижением своей личности, — охотно пояснил Артём. — Ну, то есть вы должны совершенно искренне признать, какие вы наглые мрази и кидалы.
Рыжий резко выбросил руку вперед, но Артём быстро отпрянул, сделал пару шагов назад, ловко перемахнул через доходящие ему до пояса перила и остановился возле ряда деревянных уличных столиков.
— Не хотите, как хотите. Никто не навязывается, — он кивнул пареньку, давая понять, чтобы уходил.
Однако бородачей он больше не интересовал. Оба, медленно приближаясь, смотрели только на Артёма.
Черный, перегнувшись через перила, попытался ухватить его за куртку, но увернувшись, Артём громко и нахально рассмеялся. И рыжий, уже не скрывая воинственного настроя, тоже кинулся к нему. Тогда легко запрыгнув на лавку, с неё на столик, и, перебежав на следующий, Артём соскочил с уличной стороны на некотором расстоянии от них.
— Придется всё же признать, что вы мрази. Пацан один, маленький, а вы его кинуть решили. Ну что за дела?
Рыжий пытался подкрасться со стороны столиков, а чёрнобородый попёр напрямую.
— А ну иди сюда. Я тебе сейчас язык твой поганый вырву. Ты кого мразью назвал?
— Вы такие прикольные, — Артем немного отбежал и снова перепрыгнул к столикам, оказавшись на расстоянии одного-двух от рыжего. — Я бы с вами тут хоть целый день в салки играл, но как-то неудобно, меня девчонки ждут.
Черный тоже ломанулся через перила, но вышло неудачно, на несколько секунд он неуклюже завис на животе, и Артём, издевательски хохоча и перебегая по столикам подальше от рыжего, крикнул Максу:
— Ты этого беременного бегемота снял?
Макс молча поднял большой палец. В руках у него был мобильник, и он записывал на него всё это представление.
Бородачи разозлились не на шутку. Рыжий отвис первым и бросился к Максу, второй следом. Проворно сорвавшись с места, Макс побежал по дороге в сторону набережной. Грубо отпихивая попадающихся на пути прохожих, парни помчались за ним.
Выбравшись из кафе, Артём, невероятно довольный, подошел к нам.
— Ну ты даёшь! — я подалась ему навстречу. — Очень круто! У них были такие глупые лица.
— Троллить вот таких уродов — одно из самых прекрасных занятий на свете.
От него веяло азартом и радостью.
Моё восхищение готово было выплеснуться через край. В ту минуту Артём представлялся мне защитником всех несчастных и униженных.
Однако в прекрасных карих глазах Вики читалось осуждение.
— Вообще-то это было неприятно. Тебе просто повезло, что они тебя не поймали.
— Но не поймали же.
— Скажи честно, ты это сделал, чтобы мальчику помочь или перед нами выпендривался?
— Конечно, выпендривался, — не моргнув и глазом, признал он.
— Так вот на будущее, — она толкнула его пальцем. — Мне такое не нравится.
Артём сделал вид, будто покачнулся:
— На какое ещё будущее?
— На ближайшее.
— А как же Макс? — спохватилась я. — Вдруг они его догонят?
— Макса никто не догонит. Он лучший трейсер из всех, кого я знаю.
— Но так же можно серьёзно нарваться, — недоумевала Вика. — Неужели вас никогда за такое не били?
Мы целенаправленно шли к выходу из парка.
— Конечно, били. Последний раз в больнице две недели провалялся, — понять, серьёзно говорит он или нет, было сложно, но я догадалась.
— Плечо?
— Ага. Ключица и сотрясение. Со второго этажа летел.
— Как же так получилось?
Он рассмеялся.
— Не поверишь, я и сам не понял. Ещё секунду назад стоял, с ребятами разговаривал, а потом чувствую — лечу.
— Они тебя специально столкнули? — удивилась я.
— Не столкнули, а выбросили, — снова засмеялся. — Вся жизнь, Витя, сплошной экстрим… Каждый день, как по минному полю ходишь.
— Ты же сам в это влез, — сказала Вика. — Зачем тебе проблемы?
Артём резко посерьёзнел.
— Не проблемы, а адреналин. Только в нем, собственно, и есть хоть какой-то смысл.
— Что за смысл?
— Ты когда-нибудь думала, зачем живешь?
— Я тебе уже говорила, — не раздумывая, ответила Вика. — Хочу стать актрисой, уехать в Голливуд и прославиться на весь мир.
— И что это тебе даст?
Она посмотрела на него, как на умалишенного.
— Всё.
— Это ты сейчас так думаешь. Но потом, когда поймешь, что это совсем не то, чего ты ожидала, тебе будет девяносто и уже ничего не изменишь.
— А ты типа самый умный и знаешь, как будет в девяносто?
— Знаю, что тебе сильно повезет, если не помрешь раньше времени от передоза или пластических операций.
— Можно подумать, ты со своим адреналином долго проживешь? — не сдавалась Вика.
— Конечно, нет, но мои ожидания оправданы. Всё происходит здесь и сейчас, а твои желания никогда не исполнятся, даже если исполнятся.
— Адреналин — тот же наркотик, — вмешалась я. — С тем же успехом ты бы мог убеждать нас, что жить ради дозы — это и есть смысл.
— А с тобой, Витя, — он погрозил мне пальцем, — разговор отдельный. У тебя вообще везде тысячи смыслов. Только вот незадача — все сказочные.
— Но гонял ты их красиво, — признала я. — Как в кино.
Он хвастливо вскинул голову:
— Макс потом это видео на Ютуб кинет, вот тогда кино будет.
— Слушай, — тут меня вдруг что-то кольнуло. — Я недавно ролик видела, как двое ребят за машиной бегут. Смешной такой. «Ничего на свете лучше нету». Это случайно не вы были?
В тут же секунду Артём позабыл о препираниях с Викой и засиял.
— Что, понравился?
— Серьёзно вы?
— Забавная история вышла…
И он принялся увлеченно рассказывать, как они решили проучить одну чересчур капризную подругу.
Но я почти не слушала и всё оставшееся время, даже когда уже встретились с раскрасневшимся, но радостным Максом, думала о таких поразительных совпадениях. Похоже, Вика была права — вероятно, жизнь хотела мне этим что-то сказать.
Глава 7
Когда на деревьях нет листьев, из окна моей комнаты виден двор, детская площадка, площадка для мусорных контейнеров и пешеходная дорожка. Чуть поодаль высокий белый дом. Он стоит к нам торцом, и в ясные дни верхние окна и балконы сверкают так, будто солнце заперли внутри.
И на тонкие металлические бортики, огораживающие крышу, и на провода, тянущиеся к другим домам, прилетают голуби, в основном обыкновенные, серые, но иногда я вижу целую стаю прекрасных белых голубей, которые, прежде, чем опуститься, описывают над крышей круг за кругом.