— Естественно, — обрадовалась она. — Когда связь появится и всё заработает. Мы цивилизованные тут, хоть и живем в согласии с природой.
— Замечательно, — я поднялась. — Скажите, пожалуйста, как нам добраться до затопленной деревни?
Когда же калитка за нами закрылась, и мы немного прошли по лесной дороге, я ткнула Артёма в плечо.
— Сейчас же соберись. Я тебя не узнаю. Ты ведь взрослый, как ты мог поверить во всю эту чушь?
— Но откуда она могла про меня всё это узнать?
— Да ничего она не знает. Ничегошеньки. Это обычная разводка. Всё это можно сказать любому человеку.
— Нет, в её словах слишком много правды. И потом, откуда она узнала, как меня зовут?
— Сказать, как она это узнала?
Артём с любопытством остановился.
— Вика с Максом были здесь до нас. Вся беседка пропахла Викиными духами, только я не сразу это поняла.
— Как? Они нас опередили?
— Да, но ненамного. Запах был очень сильный.
— Получается, это Макс ей про меня рассказал?
Я развернула его к себе.
— Не выдумывай. Её слова заготовка. Макс никогда бы не стал ничего про тебя рассказывать. Выкинь это всё из головы. Наверняка они просто упомянули нас. Возможно, спросили, не приходили ли мы или ещё что-то вроде того.
— Но ты сказала, что мне нужно вернуться.
— Артём! — я потрясла его за плечи. — Если бы я этого не пообещала, она не дала бы нам адрес.
— Витя, — он захлопал глазами и медленно улыбнулся. — Ты превзошла все мои ожидания.
Глава 18
На обратном пути, ещё в лесу, нас настиг дождь. Хлынул холодным проливным ливнем, застилая и заглушая всё вокруг. Прятаться под деревьями было бесполезно — лило отовсюду, и мы промокли насквозь за пару минут.
Вышли на асфальтированную дорогу и побрели в сторону поселка. Артём старательно подбадривал и даже пытался снова что-то петь, но мысли его всё ещё оставались в той беседке, и от этого получалось невесело, кроме моментов, когда вода попадала ему в рот, и он забавно отплёвывался и фыркал.
Однако, если бы не он, я бы чувствовала себя замерзшей, разбитой и несчастной, с непрекращающейся ноющей болью в натёртой ноге, но мне достаточно было просто видеть его, чтобы всё это отступало на второй план.
В этот раз нам повезло, и первая же проезжавшая в нашу сторону машина притормозила. Приятная пожилая пара. По виду дачники. Сразу сказали, что до поселка они не едут, но подбросить немного могут. Проехали совсем чуть-чуть, и я только начала согреваться, как пришлось уже вылезать.
Пока шли, холода не чувствовалось, а как выбрались из тёплого салона, машины пробил такой озноб, что аж зубы застучали. Артём попытался отдать мне джинсовку, но, промокнув насквозь, она никак не снималась с рукавов, тогда он накрыл меня её полой и крепко обнял за плечо.
В эту минуту я снова могла бы свалиться в обморок, однако уже совсем по другой причине. Как только он накинул на меня часть куртки, я развернулась и посмотрела на противоположную сторону дороги, туда, где находилась автобусная остановка.
На ней я отчетливо различила двоих. Девушка сидела на скамейке, а парень лежал у неё на коленях.
Вика увидела нас, а Макс не замечал, он что-то говорил и, пытаясь привлечь внимание, размахивал перед её лицом руками.
— Вон они, — прошептала я.
Артём резко обернулся.
Вика медленно встала, и Макс чуть было не скатился с её колен, а когда выпрямился, посмотрел в нашу сторону, будто не веря своим глазам, подошел к краю остановки. Вика тоже подошла. Они так сосредоточенно смотрели на нас сквозь потоки дождя, словно мы явились к ним из другой реальности.
Намереваясь подойти, Макс дернулся первым, но Вика схватила его за толстовку, сказала что-то, и он вернулся на лавку, а она сама решительно направилась к нам.
Вид у неё тоже был не самый лучший, но всё же не такой плачевный, как у нас. Мокрые волосы обвисли, от косметики не осталось и следа, с розового меха текли струи воды. Прекрасные карие глаза переполнял гнев, кончик носа чуть припух от слёз, на нижней губе образовалась трещинка, но у неё всё равно получалось выглядеть эффектно.
— Привет, — сказал с напускной беспечностью Артём. — Как дела?
От всего этого напряжения, возникшего на той стороне при виде нас, мне стало не по себе. Всё это время я верила, что нам достаточно встретиться, чтобы обняться и помириться. Но, похоже, я сильно заблуждалась.
Вика подошла ещё ближе, очень близко к Артёму, так, что ему пришлось убрать руку с моего плеча и сделать шаг назад. Весь её облик источал воинственность.
— Я тебя ненавижу, — заявила она с таким презрением, точно собиралась плюнуть в лицо. — И никогда не прощу.
— Тысячу раз слышал, — отмахнулся он. — У вас всех одинаковый словарный запас. Но с твоей стороны это наглость. У нас с тобой вообще ничего не было.
— Если ты ещё не понял, я — не все, и со мной эти игры не прокатывают.
— Очень страшно, — он состроил гримасу немого испуга. — Уже раскаиваюсь, что не прельстился твоими актёрскими талантами. Я что, первый такой? Поэтому ты так расстроилась?
— Ребят, пожалуйста, давайте помиримся.
Вика посмотрела на меня, как на пустое место, и продолжила.
— Короче, Макс к тебе больше не вернется. Ясно?
— Что значит “не вернется”? Где же он будет жить?
— Не твоё дело. Он всё вспомнил. Про тебя всё вспомнил и теперь тоже ненавидит.
— Что вспомнил? — Артём нахмурился.
— Считай, что это моя месть, — заявила Вика. — Очень приятная, сладкая месть. Потому что такие, как ты, заслуживают пожизненного, полного страданий одиночества.
Ничего не ответив, Артём начал её обходить, чтобы перейти на другую сторону к Максу, но Вика со злостью схватила его за футболку на груди.
— Он не хочет с тобой разговаривать.
Не дослушав их разборки, я сама побежала к Максу.
— Давайте уже помиримся, — заскочила под крышу остановки. — Зачем Вика опять всё начала?
Макс настороженно уставился на меня из-под капюшона.
— Лучше тебе в это не лезть.
— Но, Максим, — я села рядом и взяла его под руку. — Артём очень жалеет, что так повел себя. Ты же его знаешь… А то, что он с Викой так обошелся, так это он ради тебя.
— Нет, — сухо сказал Макс. — Это ради тебя. Но лучше ничего не выясняй, будет только хуже. Я вот тоже не хотел вспоминать, а теперь только об этом и думаю.
— О чём?
— Скажи ему, что игра продолжается. Мы знаем адрес и будем там раньше вас.
— Он Пандору оставил и все деньги старушке той слепой отдал, только чтобы у вас справедливое соревнование было. Максим, людей нужно по поступкам судить, а не по словам.
Вода шумно лилась с козырька и брызги попадали на штанины.
— Его слова стоят людям жизни. Всё, Вита, уходи. Я буду помогать Вике в любом случае.
Мы встретились с ней на середине дороги. Она, гордо задрав подбородок, собиралась пройти мимо, но я преградила путь.
— Вика, пожалуйста, это уже не игра. Они говорят, что игра, но я же вижу, что нет. Для чего ты их ссоришь? Зачем настраиваешь Макса? Ты приедешь в Москву и через неделю забудешь про них, а они дружат с самого детства.
— Уже не дружат, — заявила она. — Каждый должен уметь постоять за себя. Это ты привыкла, что тебя травят и опускают, а меня ни одна тварь не посмеет безнаказанно обидеть. Помнишь, я тебе про собаку рассказывала?
— Но ты же прощаешь Фила, а он тебя сильно обижает. Бьёт.
— Всему своё время, Вита, придет и его очередь. Не сомневайся. Тебе я тоже отомщу, — у неё в глазах стояли слёзы, я никак не могла спутать их с дождем, они дрожали при каждом взмахе ресниц.
Тогда я бросилась и обняла её, не знаю, что на меня нашло, чувствовала, что нужно просто пожалеть и успокоить. Она не была злой и жёсткой. Её можно было бы утешить, если подобрать правильные слова, и всё бы прошло. Я так хотела снова услышать её смех и наш общий смех. Расслабленный и добрый. И на несколько секунд она поддалась. Я снова ощутила запах её волос и тепло груди, почувствовала, как она всхлипнула, заметила, как задрожали губы, но в тот же момент она оттолкнула меня, раздраженно, с силой, так, что я не удержалась и, отлетев на несколько шагов назад, упала на дорогу. Вика ушла, не обернувшись.
Артём поднял меня с проезжей части, обтер лицо ладонью и спросил, не ударилась ли. У него самого посреди левой щеки алел красный отпечаток пятерни.
— Я всё равно докажу, что я лучше. Я же лучше Макса? Скажи!
Я кивнула.
— Нет, скажи! Ты должна это произнести, — он держал меня за плечи, как это обычно делают родители, читая детям нотацию.
— Ты лучше, — сказала я.
— Громко скажи, чтобы они слышали.
— Они уже не услышат.
— Всё равно скажи громко.
— Ты лучше Макса, — крикнула я и уже тише добавила. — Ты лучше всех.
В эту секунду что-то острое кольнуло под рёбра, и я почувствовала, что сейчас расплачусь от того, какое лицо у него стало после этих слов. Такое лицо бывает у человека, обнаружившего долгожданный подарок.
Я уже готова была сама поцеловать его, но он схватил меня за руку и потянул догонять Макса и Вику.
Мы шли по одной стороне, они по другой. Нас разделял дождь. Иногда мы немного опережали, иногда они. До поселка добрались одновременно.
Мы не знали, какой у них план, а сами решили последовать совету Варвары и поискать на стоянке возле магазинов кого-нибудь из деревни или с дач, кто бы, проезжая мимо, мог бы высадить нас у затопленной деревушки. Но, похоже, Максу с Викой она дала точно такой же совет, потому что они продолжали идти с нами одной дорогой, а когда дошли до площади, Вика первая кинулась к припаркованной машине, Макс к другой. Мы тоже разбежались в разные стороны.
Портила всё погода. Машин, разбросанных по разным местам, было около десятка, и никому из нас могло не повезти. Но у меня получилось сразу.
В красной иномарке на пассажирском сидении я заметила женщин