— Ты в темный сад звала меня из школы
Под тихий вяз, на старую скамью.
Ты приходила девушкой веселой
В студенческую комнату мою.
И злому непокорному мальчишке,
Копившему надменные стихи,
В ребячье сердце вкалывала вспышки
Тяжелой, темной музыки стихий[9] — надтреснутым, но очень сильным голосом неожиданно продекламировал дед Фрол и улыбнулся, глядя на ошарашенное лицо Великого князя.
— Кхм! — прокашлялся Меньшиков. — Удивил ты меня, волхв! Сам, небось, сочинил?
— Нет, в молодости увлекался стихами, — иронично ответил дед Фрол и добавил: — Чужими, из книжек. А эти — господина Митропольского. Я с ним служил в Хабаровском гарнизоне в двадцать пятом — восьмом годах. Мы тогда маньчжур гоняли по сопкам. Они частенько через Амур лезли, прощупывали нашу диспозицию, к войне готовились. Я состоял в роте Арсения Ивановича штатным волхвом. Ну и как-то само собой получилось, что сблизились мы на почве любви к стихам. А когда я узнал, что он пишет, так и вовсе…
— Тогда тебе, старик, лет сто двадцать будет, не меньше, — чуть ли не мгновенно посчитал Меньшиков, сдерживая удивление и восхищение. Не каждый Патриарх способен дотянуть до такого возраста.
Дед Фрол промолчал, как будто погрузившись в далекую эпоху яркой молодости, когда мир казался огромным, а мечты — исполнимыми. Потом застыдившись своей открытости, сердито закряхтел, потирая колени.
— Пустое все это, княже, — обронил он. — Осталось все там, в прошлом… А за Никиту не беспокойся. Лучше поддержите его, когда Коллегия Иерархов начнет придавливать мальчишку, чтобы не высовывался излишне со своим универсализмом. Сам на этом обжегся.
— Да ты о чем говоришь, Фрол Прокопьевич? — засмеялся Меньшиков. — Почему Коллегия должна «придавливать» Никиту? Он и так много чем помогает нашим знаменитым старцам.
— Больно они злопамятные, — покачал головой старый волхв. — В свое время Анатолия Архиповича в свою семью не приняли, потому что офицер, военный. Меня поганой метлой гоняли и поносили. Никиту тоже ждет такой «теплый» прием, если вздумает продолжить карьеру в качестве чиновника Коллегии.
— Почему? — нахмурился Константин Михайлович.
— А все дело в разных подходах к решению фундаментальных магических проблем, — тонкие сухие пальцы старика с выпирающими суставами перестали тереть колени и сжали их. — Есть незыблемые вещи, на которые нельзя покушаться, а есть бессмысленные догмы, которые следует менять. Не догадывался, Ваше Высочество, почему в армию не приходят выпускники Академии Иерархов, а пополняются лишь теми, кто получает знания на кафедре военных училищ и академий?
— Не придавал этому факту значения, — признался Великий князь. — Откровенно говоря, не я этим хозяйством заведую.
— Иерархи — это научные работники, теоретики магических искусств, — коротко и емко объяснил старик. — Они пишут толстые книги, получают за это из государственной казны деньги и сами решают, кого продвигать вверх по служебной лестнице, кто заменит их в будущем в кабинетах, пропавших нафталином. Боевые волхвы — практики с огромным опытом применения различных новшеств. Допусти их до кабинетов Коллегии — конец света наступит. Дрязги, интриги, подковерные игры — император с ума сойдет.
Меньшиков улыбнулся. Иерархи и в самом деле интриговали не хуже государевых чиновников. Раза два-три в год брату Сашке приходилось принимать делегации противоборствующих сторон и выслушивать жалобы, тихо сатанея от их бессмысленности.
— Назаров никогда не полезет в это гнездовище, — уверенно ответил он. — Ему легче сотрудничать на условиях свободной помощи, как было в истории с фармагиками. Тогда Никита серьезно помог лаборатории выявить проблемные моменты. Зато теперь появился первый образец антидота, выводящий человека из магической комы.
— Деда! — раздался вопль из коридора.
Полина с Мишкой пронеслись по гостинице, не снимая обуви и одежды, и налетели на Великого князя с двух сторон и нависли на нем неуклюжими плюшевыми медвежатами. Меньшиков со смехом отбивался от внуков, и даже не заметил, как старый волхв тихонько покинул гостиную.
— Так, молодые люди, а что это за безобразие? — голос Тамары прервал веселую возню. — Почему не разделись? Да еще в обуви на диван! Живо оставили дедушку в покое!
Наведя порядок и отдав детей на руки служанкам — Любовь Семеновна уехала в Москву по семейным делам — Тамара и Даша, пришедшие с прогулки по парку, устроились напротив Великого князя и с легкой тревогой стали ждать, что скажет Меньшиков.
— Я ничего не знаю про Никиту, — понял их беспокойство Константин Михайлович. — Сам весь день жду новости из Петербурга.
— Если он ночью покинул Мезень, то какой-то результат должен быть, — заметила Тамара.
— Два часа назад звонил император. Судя по его довольному голосу, в Гиссаре все нормально. Говорил, что портал отбит, военные взяли под контроль все тропы, боевики словно растворились в горах. Думаю, сейчас Никите некогда.
— Подожди, — замерла дочь. — Ты сказал «портал»?
— Да, аномалия оказалась порталом, — Меньшиков поморщился. — Дочка, я не знаю, что происходит. Генштаб напрямую докладывает дяде Саше, а он делится только открытой информацией. Сегодня вечером улетаю в Петербург на доклад.
— С Бельскими закончили? — поинтересовалась Даша.
— Князя Ивана перевезли в столицу; пока не выясним все обстоятельства и связи, придется ему испытать некоторые неудобства. Потайники вместе с атаманами дают показания. Там запутанное дело.
Меньшиков махнул рукой. Он не хотел говорить с женщинами о художествах Бельских. Там были моменты, о которых не принято распространяться. Сашка тоже не обрадуется, если произойдет хоть малейшая утечка.
— Ты можешь по своим каналам выяснить о Никите? — нахмурилась Тамара. — Сегодня утром Полина была сама не своя, нервничала и капризничала. Раскидала по столу кашу, вредина такая. Я полагаю, что-то чувствует.
— Внучка — сильный эмпат, — пожал плечами Константин Михайлович. — Ничего удивительного. Утром был сильный бой, муджахиды прорвались к аномалии. Именно этот момент и совпал с капризностью Полинки. Это всего лишь моя версия, не надо принимать ее всерьез.
Даша про себя подумала, что у Тамары свои мотивы не раскрывать истинный Дар девочки. Если Полина через три года инициируется как Пророк, семья Назаровых мгновенно получит стратегическое преимущество перед другими Родами. Может, Тамарой движет беспокойство за дочку, чтобы ее раньше времени не начали «дергать» родственники. Или она что-то знает о Меньшиковых, что заставляет ее осторожничать. Недаром же княжна вышла замуж за Никиту и категорически отказалась давить на супруга, чтобы тот перешел в императорский клан.
Рано или поздно о Даре Полины узнают Иерархи и Меньшиковы. Удержать в тайне, что появилась Пророчица (дед Фрол именно так и заявил), не удастся. Столичная аристократия увидит в девочке угрозу и захочет любыми способами купировать ее. Что это за способы, легко догадаться. Слава богам, Никита осознает проблему и уже откровенно разговаривал с Тамарой и Дашей, разложив по полочкам каждый шаг будущих противников.
Тогда уж пусть Полина будет Ведуньей. Это не так проблемно. На свете хватает детей с подобным Даром. У кого-то он невероятно сильный, схожий с провидческим, но у большинства — откровенно слабенький, не дотягивающий до нормы. Правда, какая норма должна быть у Ведунов и Ведуний не знает никто.
— …только один вопрос возник: а Никита в те дни никуда не отлучался? — погруженная в раздумья Даша не сразу поняла, о чем Меньшиков спрашивает Тамару.
— Когда громили базу потайников? — уточнила дочь Великого князя.
— Именно. У атамана Борецкого странный провал в памяти, как и у его наемников, — Константин Михайлович пальцем с осторожностью отодвинул чашку от края столика. — Где тогда был Никита?
— Если ты собрался выяснить это вплоть до минуты, я вынуждена тебя разочаровать, — улыбка тронула губы Тамары. — Никита целыми днями находился в «Изумруде».
— Зная Никиту, это меня и беспокоит, — теперь во власть пальцев попал подбородок. Помассировав его, Меньшиков еще больше задумался. — Теоретически он мог использовать своего прирученного демона… или двух демонов, чтобы перехватить Борецкого, вытащить из него нужную информацию, стереть память и помахать ручкой.
Тамара с Дашей переглянулись. Им было понятно, что Великий князь неспроста упомянул двух демонов. Было ли это предупреждением или намеком на то, что Никиту плотно держат под наблюдением — оставалось только догадываться.
— Ну, папа, ты переоцениваешь возможности Никиты, — рассмеялась дочь, по мнению Даши, излишне нервно. — Откуда он мог знать, где Борецкий? Ты же сам говорил, его в тайге поймали.
— Тем более, Никита никогда не встречался с атаманом потайников, — добавила Даша, помогая своей подруге. — А это главное условие для поиска нужного человека. Без снятия аурного слепка его найдет только сыскная полиция… лет через двадцать.
— Оценил шутку, — усмехнулся Великий князь и закинув ногу на ногу, обхватил руками колено. На пальцах сверкнули кольца. На лице появилась задумчивость. — Разумная мысль в твоих словах, Даша, присутствует. Но я всегда рассматриваю Никиту не как обычного мага. Это помогает гораздо глубже понять вашего шустрого мужа. Поэтому версию о вмешательстве Никиты я, увы, не могу отложить как неперспективную.
— Он обещал не вмешиваться в нашу месть, — напомнила Тамара.
— Конечно, дочь, — кивнул Константин Михайлович. — Почему я не должен верить Никите и подвергать сомнению каждый его шаг? Но в следствии существуют свои правила, их придумали не просто так.
Он демонстративно сдвинул рукав пиджака и посмотрел на массивные золотые часы.
— Не останешься с нами на ужин? — спросила Тамара.
— Увы, девочки мои, тороплюсь. Его Величество просил незамедлительно прибыть в столицу. Судя по намекам твоего дядюшки, появились какие-то проблемы, связанные с внешнеполитической ситуацией. Ну… если вы дадите мне воспользоваться вашим хитрым порталом — то разделю с вами трапезу, красавицы.