Просчитался он в одном. Политически слабого Владимира поддержал юг и центр Руси; Север традиционно пошел против, подзуживаемый Новгородом, который под шумок хотел забрать свои старинные территории, простиравшиеся до самого Каменного Пояса — Урала.
Настройку портала заканчивали Иван Важников с ребятами-студентами, которые после гибели Понятовского возглавили Опытную лабораторию. Именно они пробили тоннель в Явь Никиты по приказу Великого князя Владимира, понимавшего тяжесть сложившейся ситуации. Как пояснил полковник Одоевский, он хотел, чтобы император соседнего мира стал посредником в переговорах, если не получится привлечь технологически мощную империю на свою сторону в качестве военной силы.
— А почему тоннель вышел в Гиссар? — выслушав краткий курс мятежа, спросил Никита.
— Важников предупредил, что возможна ошибка в выходе из-за слабых практических результатов, которые всегда страдают в результате неточных лабораторных экспериментов, — развел руками Вольный. — Я лично помогал им в расчетах, но, к сожалению, дорогой Юзеф не до конца довел свои личные изыскания. Молодые ребята, конечно, гении, и даже в такой ситуации смогли запустить портал и грамотно защитить его от внешних воздействий. Так и получилось. Точка входа находится сейчас не в Твери, а в Осташкове, куда перебралась вся великокняжеская семья и верные армейские подразделения.
Никита уловил тонкий свист рассекаемого лопастями воздуха. Два брюхатых коптера, покрытых грязно-белыми разводами, появились над ощерившимися каменными клыками скалами, сделали большой вираж, заходя по солнцу на плато — и вскоре сели, упруго закачавшись от соприкосновения с землей. Гул двигателей затих.
— А я вспомнил, откуда мне знакома ваша фамилия, — обратился Никита к полковнику. — Маша Одоевская, «список невест». Она была подругой Даши.
— Моя племянница, — улыбнулся Мирон Иванович. — Хотелось увидеть ее возле алтаря в свадебном платье и с малой великокняжеской короной на голове, но…
— И кому выпало такое счастье? — с замиранием сердца спросил Никита.
— Ведущей женой стала княжна Юлия Колычева, а Наталья Румянцева через год вошла в дом государя на правах младшей супруги.
— Румянцева — младшая? — Никита спрятал торжествующую улыбку. Все-таки «испанская» красотка добилась своего, и он был рад такому обстоятельству. Но как же прав оказался император, когда засекречивал обстоятельства разрыва Велимира Шереметева и Юли Васильевой! Он был уверен, что Никите еще предстоит вернуться в тот мир, и вот… Не садитесь играть в карты с богами!
— Так вышло, — усмехнулся Одоевский, с любопытством рассматривая силуэты приземистых и брюхастых коптеров, возле которых суетились люди с носилками, загружая раненных бойцов внутрь по мере того, как внутренности летающего аппарата освобождались от ящиков с боеприпасами, горкой выраставших на земле. — Поговаривали, княжна Колычева взяла инициативу в свои руки, пока наследник мялся в выборе между двумя красавицами. Но я подозреваю, это партия Румянцевых пускала слухи о непристойном, якобы, поведении второй кандидатки в жены. Так что моя племянница всплакнула немного, да и увлеклась иными фигурами, коих, благо, на горизонте объявилось немеряно.
— А как обстоят дела у Сабуровых? — заторопился Никита, увидев идущего в их сторону пилота. В полете много не поговоришь, шум винтов будет мешать, да и лишние уши тоже нельзя сбрасывать со счетов. — Надеюсь, с родителями Даши все в порядке?
— Насколько я знаю, Сабуровы остались в Твери, — покачал головой полковник. — Александр Павлович не попал в число неблагонадежных людей, когда князь Всеслав сел в тверском Кремле. Наоборот, твой побег с Дарьей Александровной сыграл на руку родителям девушки. Они же находились в опале, как было объявлено официально, ну и как результат — Сабуров сейчас работает в княжеской канцелярии. Надежда Игнатьевна тоже жива-здорова.
— Патриарх?
— Умер два года назад, — печальная новость огорчила Никиту. Он почувствовал себя виноватым перед Дашей, что не смог изыскать возможность повидаться ей с родителями и дедом. Но теперь сама судьба дает ему шанс перетащить в свою Явь дорогих людей: сестер Анциферовых и Сабуровых. Да, императору не понравится подобный афронт, но Никита умеет настаивать. В Верхотурье достаточно места для двух родов и одной семьи. Зато там будут верные люди.
— Господа, это вы летите с нами в Дюшамбе? — спросил подошедший пилот. Он откинул тонированный щиток и внимательно взглянул на беседующих мужчин.
— Да, нас трое, — кивнул Никита.
— В таком случае прошу на борт, — пилот показал на коптер с номером 071. — Через пять минут взлетаем. У нас еще один рейс сюда. Перекинем подкрепление из гарнизона. День короткий, нужно торопиться.
Полковник Ягодников крепко пожал руку Никите.
— Отличная работа, господин капитан, — сказал он. — Признаюсь, в какой-то момент я подумал, что вы не появитесь. Вдруг произойдет сбой в прокладке портала или еще какой магический казус — я ведь рассчитывал на пространственный тоннель, а вышло куда эффективнее.
— С моими слугами сбоев не бывает, — улыбнулся Никита. — Удачи вам, Юрий Матвеевич. Надеюсь, у муджахидов большие потери, и сюда они уже не сунутся. Ну, а если иначе — капитан Коренев знает, что делать. Теперь через астрал его легче отыскать.
…Засвистели лопасти, коптер дрогнул, покачнулся и довольно шустро взлетел вверх, оставляя внизу грязно-коричневые проплешины и оплавленную каменистую поверхность плато. Через несколько минут перед глазами Никиты открылись закованные в белый панцирь льда вершины хребтов, причудливыми ломаными линиями тянувшиеся за горизонт; сползающие в узкие расщелины и долины ледники. То и дело промелькивали темно-бирюзовые жилки горных рек, текущих мимо редких в предгорьях кишлаков. Люди здесь даже не подозревали, что где-то неподалеку, за перевалами, еще закрытыми для путешествий, идет война, гибнут люди, бушуют магические плетения и сталкиваются в жесточайшем противостоянии демонические твари и джинны.
Никита глядел в иллюминатор, и пользуясь возможностью, что в салоне стоит непрерывный гул от двигателей и стрекота лопастей, молча прокручивал в голове рассказ Одоевского о случившемся в параллельной Яви. Странно, конечно, почему князь Всеслав — брат государя — решился на захват власти. У него было все, что нужно для спокойной жизни, необременительные обязанности следить за порядком в вверенной ему губернии и собирать налоги. Он же пошел по пути наибольшего сопротивления, грозившего ему не только лишением свободы. Значит, риск был оправдан? Но зачем? Все тот же проклятый вопрос. Неужели ради ощущения власти, удовлетворения собственных амбиций и утоления своей гордыни? Древняя кровь истинного владыки не дает покоя князьям из родовитых семей, это что-то из наследственного.
— А где сейчас княжич Данила?! — не вытерпев, прокричал Никита на ухо Одоевскому. Не хотелось волхву, чтобы сын ярославского князя влез в грязные политические игры. И очень бы разочаровался, услышав неприятный ответ.
— Когда все началось, он вместе с княжной Тэмико был в Японии! Визит к родственникам! — проорал в ответ полковник. — Подозревают, что Ярослав намеренно отослал сына подальше от заварушки!
Никита кивнул. Ответ напрашивался сам собой. Конечно же, Всеслав не стал рисковать жизнью своего наследника. Его расчет строился на возможном восхождении на русский престол, а когда все противники будут побеждены, Данила вернется на родину и официально примет титул великокняжеского наследника. А так получается, что молодой княжич разумно воздерживается от участия в конфликте. Но это обстоятельство не дает ответа на вопрос, с кем же Данила?
Возникшая задача, которую предстояло решать как можно быстрее, ложилась тяжелым грузом на весы, и так отягощенные ворохом проблем. Клановый заговор против императора, озлобленный инквизиторский Ордо Маллеус, покушение на Тамару и Дашу — звенья одной цепи или не связанные друг с другом события? Тогда кто еще участвует в опасной игре?
В раздумьях путь от плато до Дюшамбе пролетел незаметно. Никита очнулся от размышлений в момент посадки коптера на бетонную полосу военного аэродрома, принадлежащего русскому экспедиционному корпусу. Аэродром находился на восточной окраине города, а сам штаб корпуса расположился на землях, отданных русскому представительству на девяносто девять лет в аренду, аккурат неподалеку от Ботанического сада и рядышком с Академическим кварталом, где находились научные и медицинские учреждения.
Местная власть расчетливо полагала, что русские возьмут под охрану не только штаб, но и прилегающие к гарнизону районы, куда входил и Академический квартал. Ибо, хочешь не хочешь, а взяв на себя некие обязательства, нужно их выполнять.
Никиту, Одоевского и профессора Вольного уже ожидал армейский внедорожник «Вихрь» с водителем и двумя молчаливыми бойцами в качестве сопровождающих и телохранителей. Волхв, садясь на заднее сиденье, ощутил энергетику зачарованных рун, нанесенных на корпус бронированного чудовища. Вольный покивал, оценивая правильность такого решения. Броня броней, но всегда найдется способ пробить ее.
К «Вихрю» за воротами КПП аэродрома присоединились два броневика с пулеметными турелями; один из них поехал впереди, а второй пристроился в хвосте, и кавалькада рванула по потрескавшемуся от старости асфальту в сторону города.
Спустя пятнадцать минут они домчались до городских окраин и стали петлять по старым улочкам, пока не выскочили на современное шоссе с высотными зданиями по обе стороны. Справа замелькали верхушки пирамидальных тополей, карагача и еще каких-то деревьев.
Штаб корпуса тянулся вдоль Ботанического сада, огороженный солидным кованым забором. КПП из терракотового кирпича был оборудован системой наблюдения, на решетках призрачно светились артефакты защитного поля. Броневики отъехали в сторону, а «Вихрь» без промедления проскочил через распахнутые ворота на территорию штаба.
Никита с любопытством поглядел на идеальный порядок. Дорожки чистые, прометенные, бордюры побелены, в клумбах пока нет цветов, но на черной земле не видно ни одного окурка или клочка бумаги. Трехэтажное здание корпуса окружено шелковицей и тополями, между подъездами снуют офицеры и посыльные в камуфляжной форме. Есть даже небольшой парк с аллеей.