– С ними. Кстати, не забудь сказать ей спасибо. Она нас и вызвала. Сказала, что потеряла тебя в этом районе. Что в линиях вероятностей возникла странная аномалия, настояла, чтобы мы проверили.
– Понятно. – Я помассировал шею. – Мне казалось, меня нельзя отследить… Сколько человек входят в конвой?
– Все, кто остался на ногах.
– И много таких?
Джованни помрачнел.
– Не считая нас, семеро. Еще пятерым для лечения понадобится… кхм… время. Я потерял половину, Юра. И они не новички – лучшие из лучших. Инквизиция не скоро оправится от такого удара. А ведь мы даже не пытались взять тварь живьем, били на поражение. Будто с Зеркалом сражаться… Я даже не поверил, когда она не смогла подняться! Так и бил «сердцем Каина» в щебень, пока воронка не образовалась…
Он извлек – мне показалось, из воздуха – фляжку и сделал несколько крупных глотков. Глядя в пространство, глухо сказал:
– Ненавижу уродов. Ненавижу сюрпризы.
Глаза Инквизитора сверкнули и погасли. Он спрятал фляжку, повернулся ко мне и как ни в чем не бывало продолжил:
– Итак, я удовлетворил твое любопытство и готов услышать другую часть истории…
* * *
– Уф, – выдохнул Джованни. – Не думал, что буду скучать по сицилийской жаре.
– Первый раз на Ближнем Востоке?
– Не в первый, но успел забыть. – Он посмотрел на меня со звериной серьезностью. – Полагаю, тебе хочется о многом рассказать.
– Безусловно. Поднимемся наверх? – Я кивнул в сторону Башни Халифа.
Джованни поморщился.
– Юра, ты же знаешь, я ненавижу высоту.
– Веришь, забыл. – Я глубоко вдохнул сухой раскаленный воздух. – Полагаю, нам стоит перенестись в более прохладное место. Кондиционируемый офис в Риме меня вполне устроит.
Джованни недовольно оттопырил нижнюю губу.
– Команда вылетает вечером. Ладно, ввиду особых обстоятельств я готов сделать исключение. Для тебя, и только для тебя.
Он огляделся, выискивая подходящее место.
– Сколько времени займет настройка портала?
– Минут пять… Ты спешишь?
– Наоборот. – Я покосился на стрелу небоскреба. – Хотел напоследок взглянуть на город с высоты.
Лицо Инквизитора посерьезнело.
– Юра, что за лепет. Если что-то задумал, говори прямо.
Я развел руками.
– Никакого двойного дна. Я действительно хочу на смотровую площадку. Дашь мне четверть часа?
Щеки Джованни едва заметно покраснели. Он достал платок и отер лоб. В нем боролись два желания: заковать меня в цепи и как следует допросить или оставить все как есть в надежде выслушать максимально подробную версию моих злоключений. Естественно, победила жадность.
– Если ты опять что-то отмочишь…
– Я предлагал подняться со мной, – напомнил я. – В твоем возрасте пора бы избавиться от фобий.
Глаза Джованни сверкнули.
– Пятнадцать минут. Я предупредил.
Я не стал издеваться над детскими оговорками. Четверти часа мне вполне хватит, а Джованни… пусть потешит свое инквизиторское самолюбие.
Махнув на прощание рукой, я развернулся и зашагал к небоскребу. Миновал очередь потных, мающихся бездельем туристов, зашел в лифт.
Джованни пустил за мной импа. Сообразительную тварь, исполненную в хитрой инквизиторской модификации. Что ж, справедливо; пожалуй, на его месте я поступил бы так же… Хотя нет. Я не жадный, я бы просто не отпустил подопечного на прогулку. Да и Джованни бы не отпустил, будь ситуация иной. Однако он видел, в каком я состоянии. Выжатый, лишившийся Силы, едва живой. Куда я денусь?
Двери распахнулись. С прошлого посещения ничего не изменилось. Толпа туристов, похожих друг на друга как матрешки – яркие, размалеванные и безликие одновременно. Только Меган не было, сейчас она исполняла другую роль.
Я опустил взгляд на гладкий, отполированный до блеска пол. Высмотреть среди бликов сгусток Тьмы оказалось невероятно трудной задачей, заставить его двигаться – трудной вдвойне. Инквизитор не ошибся в оценке, сейчас я и впрямь как разбитая телега. Погружение на первый слой Сумрака сожрет остатки сил, и вряд ли я смогу сотворить даже простейшее заклинание.
Я подошел к перилам. Зажмурился, с удовольствием подставил лицо ветру. Все так, как во сне. Так, как предсказано. Спичечные коробки домов, пластиковая автострада и рвущийся в небо самолет. Все так, как должно быть.
Я поднял тень. Я сражался с ней, как в первый раз. Отрывал неподатливый мрак от пола, тянулся, рвался сквозь вязкую Тьму. Пот заливал глаза. Мелькнула мысль, что надо было запросить не пятнадцать минут, а хотя бы полчаса. Впрочем, без разницы. Если я провалю первую попытку, на вторую просто не хватит сил. Хоть пять минут отдыхай, хоть двадцать пять. И главное, нельзя подпитаться от галдящей, преисполненной детского восторга толпы. Разве что зачерпнуть немного сил у вежливого улыбчивого экскурсовода, ненавидящего жизнерадостных идиотов всеми силами души. Черная волна чужого презрения решила исход дела. Неподатливая пленка не выдержала давления и лопнула.
Тяжело дыша, я привалился к ржавой колючей арматуре. Смахнул комочек потянувшегося к щеке синего мха. Сглотнул, пытаясь размять пересохшее горло.
– Жалкое, должно быть, зрелище.
– Да уж, видали и получше, – в тон мне ответила Алия. Белое платье, расшитое васильками, стянутые в пучок волосы, смеющиеся глаза…
– Сумрак знал, что так будет? С самого начала?
– Ну что ты. – Она улыбнулась. – Просто верил в тебя.
– Теперь ты говоришь от его имени?
– Нет, от своего. Ведь именно это для тебя важно.
Я ухмыльнулся.
– В последнее время все норовят угадать, что у меня на душе. Видимо, новый тренд, говоря языком современной молодежи.
Я провел тыльной стороной ладони по сухим губам, заставил себя распрямиться.
– То, что сказал Сумеречный, – правда? Сумрак уничтожит Иных? Уничтожит человечество?
Улыбка Алии стала печальной.
– Юрий… Пойми, Он не человек и не Иной. Не Светлый, не Темный, не Сумеречный. Не живой, не мертвый и даже не разумный в том смысле, в каком разумны ты или я. На твой вопрос мог бы ответить только он сам, но вряд ли Сумрак снизойдет до ответа. Что до слов стража… чудовища, которого вы сразили, – подумай, что может знать одна клетка о мотивах организма, даже если это клетка мозга? И если каким-то чудом клетка обретет возможность прочесть мысли человека, что она поймет из размышлений о балете Чайковского, полетах в космос или высшей математике? В ее жизни просто нет таких понятий. Возможно, она способна оценить, когда человек болен или голоден, но и тогда ей не уразуметь разницу между борщом и бутербродом, аспирином и таблетками от кашля. Страж мог быть ближе к Сумраку, чем любой из ныне живых. Мог знать больше, чем все книги на земле, но он всего лишь клетка, Юра. Пусть и очень важная клетка. И когда клетка начала вырабатывать токсины, организм просто избавился от нее. Жаль лишь, что яд успел вытечь.
– И поэтому я здесь? Чтобы устранить последствия?
Алия покачала головой.
– Это не принесет тебе счастья, Юра. Не принесет и покоя. Ты можешь просто уйти. Мир не рухнет, не погрузится во Тьму и не воспарит к Свету. За тысячи лет человечество не вознеслось на небеса и не рухнуло в ад. Не сумеет и сейчас. Спускайся к своему другу, возвращайся домой, ты и так сделал достаточно.
– Ты знаешь, что я не могу уйти. И никогда не мог.
– Так, может, пришла пора измениться?
Я криво улыбнулся.
– Возможно, в следующий раз. А сейчас мне нужна твоя помощь.
Она махнула рукой, будто отгоняя комара. Разжала ладонь, на которой слабо трепыхался сгусток Силы – посланный Джованни шпион-невидимка. Алия брезгливо стряхнула остатки импа на пол, коснулась моей щеки…
На миг я словно оказался на вершине горы, в центре урагана, в жерле вулкана. Словно распахнулись врата, открывающие путь ко всем дорогам мира. А потом безбрежный, вечный, как само время, океан энергии на мгновение принял меня в свои объятия.
Струи Силы текли сквозь меня, смывая усталость, закрывая раны, наполняя ослепительной чистой мощью. Я услышал тысячи голосов. Веселых и грустных, печальных и счастливых, поющих осанну и проклинающих всех и вся. Я увидел палитру красок, каждый из миллиона оттенков так же четко, как вижу черный и белый. Я вдохнул запах амброзии и смрад серы. Я почти познал первооснову – Свет и Тьму – в ее изначальном проявлении… Врата закрылись. Я успел сделать только один глоток, впитать самое нужное, самое важное знание. Иная вселенная схлопнулась, вновь загнав меня в унылый серый мир, сковала удушливыми кандалами плоти.
– Ты знаешь, где меня найти. – Алия сделала шаг назад и растворилась в воздухе.
– Знаю. Порой мне кажется, что я слишком много знаю.
Нет ничего глупее, чем говорить с пустотой, но даже маги время от времени совершают глупые поступки.
Я обернулся и посмотрел на оставленный волшебницей портал. На тонкую жемчужную раму, обрамляющую кремовый омут. А затем шагнул сквозь него.
* * *
Я собирался выйти из Сумрака сразу после перемещения, но этого не потребовалось. Заклинание Алии переместило меня не только в пространстве. Одновременно оно пробило грань между слоями, проложив дорогу в обычный мир. Не знал, что такое возможно.
Уши заложило. Мерный гул сменил вечную тишину первого слоя, едва я ступил на красную ковровую дорожку. Портал получился идеальным. Не думаю, что кто-нибудь из Великих смог бы повторить такой трюк. Уже потому хотя бы, что точка выхода находилась в непрерывном движении.
Я не боялся опоздать. Наоборот, меня волновало, не слишком ли рано я выйду на сцену. Однако момент был выбран безупречно. Во всяком случае, он позволил избежать немедленного кровопролития.
Салон самолета пустовал едва ли не на три четверти. Меченые сидели в носовой части, Инквизиторы за их спинами. Шестеро Иных: три мага, два вампира и оборотень. Двое Светлых, четверо Темных. Седьмой, точнее, седьмая, как и я, стояла на ковровой дорожке и, облокотившись о спинку кресла, тяжело дышала. В ее глазах мелькнуло мимолетное удивление, но уже в следующую секунду оно исчезло, губы растянулись в привычной задорной улыбке. Волшебница помахала рукой.