Напившись, он замер. Близость воды усиливала запахи. Животное ничего бы не почувствовало, но Дерек знал хитрости, благодаря которым человек остается нечуемым для обоняния зверей. Запахи дымка, травы причудливо смешивались…
Дерек закрыл глаза, представил, что он один огромный нос и втянул воздух.
Так и есть. Люди.
Свои сюда не заходят. Из Тэнниа? Может быть. Дерек затаился.
Голоса. Говорили двое, мужчина и женщина. Слов не разобрать.
– Не понимаю! – сказал мужской голос громко и раздраженно. Собеседница ответила ему негромко, успокаивающе. Дерек сосредоточился и разглядел через листву сияние жизни двух людей. Он смутился и уже совсем было собрался исчезнуть, но услышал, как женщина что-то приглушенно сказала, и ауры изменились. Теперь в них было недоброе ожидание.
– Выходи, – сказал довольно громко мужской голос. – Мы тебя чуем.
Делать нечего. Подыскивая в уме слова извинения, Дерек вышел на поляну.
Они ждали его появления с другой стороны, но обернулись одновременно, страхуя друг друга. Мужчина чуть впереди, с обнаженным коротким мечом в руке, женщина что-то прятала в ладони. Одетые так же, как он, в лохматые «невидимки» неопределенного цвета, но с капюшоном и повязкой, закрывающей нижнюю часть лица.
– Лук, – сказал мужчина.
– Что?
– Лук. Положи на землю.
Дерек к своему ужасу увидел в Живе два ярких всполоха – зримое воплощение мысли убей врага. Он медленно положил оружие на мох.
Женщина чуть придвинулась к напарнику и зашептала. Дерек прочитал по губам:
– Это не он. Это охотник из местных.
– Кто ты? – Вопрошающий не торопился убирать меч. Странный какой-то меч… Дерек попятился было, но женщина слегка шевельнула рукой, и он почувствовал в ней стальную смерть.
– Меня зовут Дерек. Я охотник из местных, – сказал он, пытаясь дотянуться до Ромэна. В детстве он чувствовал брата из любого места Лесного Края, когда они возросли, телепатическая связь притупилась.
– Это в самом деле не он, – сказала женщина.
Дерек переступил с ноги на ногу. И тогда-то это и случилось.
Мир померк, когда Смерть прикоснулась к Дереку. Все потеряло краски и цвета, из ладони женщины мгновенно вырвался чистый белый луч, пришло эхо пресечения. Лук прыгнул в руку, Дерек рванул стрелу из колчана и выстрелил, ломая стрелой линию смерти, которая кончалась в сердце женщины. Выхватил вторую стрелу, послал на запах ярости. Мыслью перехватил стрелу, посланную ему в грудь, только мелькнули щепки. Выпустил третью стрелу, ни в кого не попал, прыжком ушел с траектории смерти, ударился о дерево и попал в другую. Перед грудью мелькнула белая полоса – меч женщины отразил назначенную ему стрелу, Дерек кубарем покатился в папоротники, стрелы свистнули над головой.
Он обратился к Живе, представляя, как сливается со всем лесом, становится деревом и травой, паутинкой между веточками, муравьем на кочке…
Ветер-в-листве, техника неслышного передвижения по лесу. Старик Хархан не зря поломал столько палок о спину Дерека.
Противник ничего не почуял до тех пор, пока бритвенно-острый нож молодого войя не перехватил его горло от уха до уха. Его напарник открыл рот для крика и заскрежетал зубами по вбитой в рот стали.
Дерек подхватил его меч и вынырнул из кустов. Рубившийся с женщиной оглянулся, споткнулся и захрипел, зажимая рассеченный живот, жизнь утекала между пальцами.
Что-то тянулось из леса, безмолвное, грозное, страшное. Дерек почувствовал жар, не то благодатное тепло, что дает горящее дерево, и не кузнечный алый огонь перерождения, а яростный пламень ненависти живого ко всему живому.
Его собственные чувства отозвались на это бешеной вспышкой гнева.
Вон из моего леса! – телепатически крикнул вой и ударил по призрачным лапам. Те отдернулись, донесся яростный крик, полный боли и ненависти. Отвратительно искаженное дыхание пресеклось.
И только сейчас срезанные посланными по душу Дерека стрелами веточки папоротника плавно опустились на тропу…
– Почему ты это сделал?
Дерек сидел и тупо смотрел на тело.
Горбатый, тщедушный, лысый. Серая кожа. Лицо искажено ненавистью даже в смерти, рот оскален, показывая мелкие острые зубы. Шесть пальцев с полувершковыми когтями на каждой руке, на ногах пальцы срослись во что-то напоминающее копыта. Под одеянием угадывалась еще одна пара рук, Дерек вовсе не жаждал узнать, какие на ней пальцы.
Серокожий не ожидал встретить сопротивление и, получив ментальный удар Дерека, растерялся и упустил Узор. Это дало возможность мужчине подобраться вплотную и убить.
Дерек перевел взгляд на двух воинов. Смотреть на них было приятнее, чем на труп чудовищного человека.
Пара напоминала ощетинившихся иглоносцев. Мужчина бинтовал руку напарнице, бросая быстрые взгляды вокруг, она вытирала ему окровавленные губы. Они старались держаться естественно, но Дерек слишком часто видел подобные искры в глазах Риты и ее мужа, чтобы обмануться нарочно спокойными словами и неторопливыми жестами.
– Почему? – повторил мужчина. – Ты мог бы просто сбежать…
В глазах его были тоска и страх, парень ловил отголоски мыслей, пульсации Живы, незнакомые приемы исцеления, действенные и действующие.
Выстрел Дерека спас женщине жизнь, стрела рассекла стрелу, но наконечник продолжил полет и впился в плечо. Она сама вытянула вражеское железо, не моргнув и глазом, в отличие от напарника. Ему, наверное, казалось, что он являет собой верх самообладания.
– Ты не охотник. Ты вой.
Дерек кивнул.
– Ты впервые убивал, – полувопрошающе, полуутвердительно сказала женщина.
Парень кивнул снова.
– Ну и как?
Он честно сознался:
– Страшно.
– Зачем ты вмешался? – спросил мужчина.
– Я вой. Я защищаю. Семеро на двоих. Нечестно. И меня тоже хотели.
Они переглянулись и кивнули, принимая ответ.
– Спасибо, – сказала женщина. – Меня зовут Бета.
– Алеф, – назвался чеф.
– Значит, ему подарили эту штуку. И он ничего не сказал нам…
– Только мне.
– Ты войя! Ты должна была рассказать все, если не сразу, то тогда, когда началась война!
Вики стояла под перекрестным огнем презрительных взглядов, высоко подняв голову, чтобы не выронить слезы из глаз. Вой не жалеет ни о чем.
– Пусть в доме останутся только те, у чьих детей есть дети, – сказал Майнус.
– И вы его отпустили.
– Сэнир стратиг…
– Молчать. Вы отпустили мальчишку и даже подарили ему орион.
– Он спас…
– Молчать. Вы нарушили все правила. И поэтому я вас и оставляю в живых.
Стратига довольно часто называли сумасшедшим, и сегодня Алеф был на волосок от того, чтобы вслух озвучить это мнение. Он успел заметить тень усмешки на обычно непроницаемом лице собеседника.
А еще часто говорили, что стратиг способен читать мысли.
– Вы пренебрегли правилами ради врага, который вмешался в бой на вашей стороне. И теперь я верю, что вы действительно будете служить мне верой и правдой.
– Сэнир… – Алеф сделал попытку поклониться, Матис раздраженно махнул рукой.
– Перестаньте дергаться. Все эти придворные расшаркивания меня утомляют. Я думал, что Пес… что пластуны меньше времени уделяют политесу и больше делу.
Во тьме что-то шевельнулось. Алеф схватился за меч, Матис только покосился.
– Выходите, патэ Ирек.
Клок тьмы сформировался в патэ. Держа руку в складках одеяния, он пристально смотрел на пластуна.
– Я считаю, что нам стоит принять щедрое предложение помощи пластунов, – скучным голосом сказал стратиг. – Патэ Ирек, ваше мнение?
– Как будет угодно сэниру. – Священник отделался универсальной фразой, лицо было бесстрастно, но рука под одеждой расслабилась.
Стратиг вдруг улыбнулся страшно.
– Служить мне, – тихо и размеренно произнес он, выделяя каждую букву. – Не империи, не какой-то там идее – только мне.
– Клянусь! – сказал Алеф.
Ирек только кивнул, опасаясь, что голос подведет его.
– Патэ Ирек, – официальным голосом сказал стратиг, – подумайте на досуге, какие воинские части наиболее благожелательно настроены ко мне.
Ирек сглотнул.
– Слушаю, сэнир стратиг.
– Алеф!
– Мой сэнир?
– Продолжайте вашу обычную работу, регулярно докладывайте. Выкройте минутку в буднях непосильной суеты и пришлите своих бойцов ко мне, я хочу познакомиться со всеми.
Алеф явно собрался возражать, но рассеченные шрамом губы дрогнули:
– Как прикажете, мой стратиг. Какие уж теперь запреты.
– Как вы думаете, что будет с ней? – спросил незнакомый белобрысый парень с рукой на перевязи.
– Не наша забота, – угрюмо отозвался Макс.
Они шли по темным улицам. Влад брел, не глядя под ноги, споткнулся, Макс заботливо поддержал. Мысли кузнеца были где-то далеко. Макшем даже знал где.
У воличей решения о жизни и смерти соплеменника могли принимать только те, у которых есть внуки.
– …Казнить, – сказал сзади незнакомый голос. – Или изгнать, она заслужила…
Кузнец остановился, сжимая кулаки, говоривший налетел на него и отскочил, увидев перекошенное яростью лицо. Друзья схватили Влада за руки, потащили прочь, в полутьме люди натыкались на них, беззлобно ругали. Влад сопел угрожающе, болтун скрылся за спинами остальных.
Влад зло дернул плечами, его отпустили. Кати ласково уговаривала, даже погладила по плечу, кузнец вздрогнул.
Шли быстро, изредка перебрасываясь фразами. Влад угрюмо молчал. Вдруг ощутил быстрое пожатие пальцев, удивленно поднял голову и посмотрел в карие глаза.
– Не дергайся, ничего с ней не будет. – Лина подбадривающе улыбалась. Алек пихнул в бок с другой стороны, ухмыльнулся:
– Мы еще на вашей свадьбе…
Он осекся недоуменно, быстро шагнул в сторону и едва успел подхватить девушку. Он даже не сразу ее узнал, бледное застывшее лицо было похоже на старинную икону, синие глаза строго смотрели в темное небо…