Славка привез в подарок ребристую бутыль дорогого виски, но совершенно не помнил, какое оно было на вкус. Зато вкус настойки помнил хорошо. Неосмотрительно тряхнув головой, он поморщился и опрокинул в себя лекарство.
– Что жальце скукожил? – засмеялся Андрей. – Совсем вы в городах своих пить разучились! Сейчас отпустит!
Действительно, развиднелось.
– Пошли, я тебя в сортир отведу.
На крыльце Славка невольно замер. Вокруг сияла великолепием тайга, не какие-то там лесопосадки или сосняки-дубравы, стиснутые полями да дорогами, а настоящий лес. С волками и медведями. Кое-где из тайги высовывали зеленые головы скалы. И воздух… воздух…
Ему сразу полегчало. Они зашли за дом, и там Славка обнаружил ментовский шестьдесят девятый газик.
– Это чего, не глюк вчера был?
Андрюха посмотрел на него с подозрением.
– Какой глюк? Это Фролыча тачка, участкового нашего. Он у меня ее всегда ставит, когда к нам приезжает. Ты в сортир-то сходи.
Сортир демонстрировал, что хозяин не чужд наук. На двери насквозь было формульно прорезано «еравноэмцэквадрат», а на полочке лежал распотрошенный учебник по квантовой физике. Почти храм науки. Ну, не храм – часовня.
Жизнь налаживалась.
– А я помню, как вчера Фролыч приходил, – сказал он, выходя наружу. – Еще что-то про пропащую корову говорил и геологов. Пропавшую… Тьфу. Корова куда-то делась. Или геологи.
Андрюха ухмыльнулся.
– Ага. Корова. У Фролыча тут любовница, вон, на том конце села живет. Он потому и машину тут ставит, чтоб глаза не мозолила.
– И чего, помогает?
– Неа. Тут разве что скроешь.
Неожиданно Славка вспомнил бейсболку.
– А чего он в бейсболке?
– А! – ухмыльнулся друг. – Это трофей. Года три назад трое браконьеров пытались Фролыча завалить, но не преуспели. Бейсболка была взята в качестве репарации. Как знак воинского отличия, тут такую на сто километров не найдешь. Ну, и фуражку они ему прострелили.
В газике с хрипом ожила рация. Андрей подошел к машине, открыл дверцу и некоторое время что-то пытался нащупать внутри.
– Седьмой, ответь базе! Базе ответь!
– Седьмой слушает, – ответил Андрей.
– Что за голос у тебя, бухой, что ли? – заинтересовалась база.
– Не, это Колыванов, егерь из заказника. А Владимир Фролыч в тайгу ушел. Корову ищет. Пропавшую.
– Знаю я эту корову, – проницательно заметила база. – Скажи ему, чтоб побыстрей искал, его Сам ищет.
Закрыв машину, Андрей почесал затылок.
– Придется Фролычу кайф обломать. За каким-то хреном он начальству понадобился. Пошли, тут недалеко.
Добрались быстро.
Они вошли во двор и остановились шагах в трех от двери.
– Алевтина! – крикнул Андрей. – Алевтина, Фролыч к тебе не заходил?
Некоторое время за дверью шуршало, потом она резко распахнулась и Алевтина выскочила на крыльцо. Она хотела было сказать что-то энергичное, но увидев чужака, осеклась. Вытерла руки о фартук и хмуро сообщила:
– Не заходил. И здесь не гостиница вам.
– Это друг мой старинный, – пояснил Андрей, – А мы Фролыча ищем, начальство его вызывает.
Алевтина посмотрела поверх их голов на тайгу, потом сказала тихо:
– Не приходил он вчера. В других местах ищите.
И хлопнула дверью.
Они вышли со двора. Некоторое время Андрей молчал, тряс головой, что-то прикидывая. Один раз даже остановился и постоял, покачиваясь с носка на пятку. Видно, что-то было не так.
– Может, он еще у кого? – спросил Славка.
Андрей посмотрел на него.
– Что ты там про корову говорил?
– Ну, мне вчера показалось, Фролыч тебя про геологов спрашивал, есть, мол, информация, что они корову съели. Но я ж бухой был.
Дома Андрей начал быстро собираться.
– Ты куда? – испуганно спросил Славка.
– Да хрень какая-то происходит непонятная, – ответил Андрей. – Чтоб Фролыч к Алевтинке не пришел – да никогда. Что-то случилось, надо проверить. Лагерь геологов в шести километрах отсюда. Славдий, пойдешь со мной? Или ты еще датый? Ходить по полям не разучился?
Славка сел на табурет и некоторое время прислушивался к ощущениям.
– Да. Пойду. Только одежда у меня неподходящая.
– Это мы поправим. Прививки у тебя все?
Через некоторое время они шагали к окраине села. Несмотря на его протесты, Андрей выделил Славке двустволку и патронташ, отчего он приобрел комично-бандитский вид; из-за городского пуза андрюхина одежда ему была тесновата.
– В тайге без ружья нельзя, – сказал Андрей, – это, брат, сайва. А сайва…[6]
– Ага, ага. Только, я, как ты знаешь, в армии не служил, и вот как прострелю тебе из ружья жопу…
– Оно не заряжено, – успокоил его Андрей. На том и порешили.
Первое время ружье доставляло Славке кучу неудобств, но Андрей повесил его как надо, поправил ремень, и понемногу все наладилось.
На окраине им встретилась классическая древняя бабка с двумя козами.
– До геологов мы, баб Зин, – пояснил ей Андрей, хотя та и не спрашивала ничего. – А Фролыча не видели?
Бабка осмотрела их внимательно и сказала:
– Проходил. Вчера, еще после обеда. И выстрелы потом слышно было. Но далеко.
– Выстрелы?
– «Сайга» била, – веско сказала бабка.
Андрей яростно почесал щетину.
– Спасибо, баб Зин!
– Ты построже там с городским-то, – обронила им бабка вслед.
Некоторое время они шли молча, Андрей о чем-то напряженно думал.
– А разве можно определить, из чего били? – спросил Славка, оглянувшись. Бабка стояла у окраины, глядела на них.
– Можно, – ответил он задумчиво. – Ты не смотри, что она бабка. Она в войну снайпером была, всем нам фору даст.
Он остановился, посмотрел на небо и добавил будто нехотя:
– У Фролыча «сайга».
Через пару километров стало ясно, что Славка свои силы переоценил. Не то чтобы совсем все плохо было, но за темпом спутника он не поспевал. Андрей нервничал, бурчал что-то под нос и вид имел все более тревожный.
Промучались еще пару километров, а потом наткнулись на пятно.
Большое черное пятно как бы перечеркивало тропинку, уходя метра на полтора по обе стороны от неширокой тропы. Они присели и начали его рассматривать. Пятно съело практически все, что попало в его пределы, только по краю кое-где были мелкие капельки то ли желе, то ли застывшей живицы. Вокруг них бойко суетились муравьи и другие насекомые. Ничего подобного Слава никогда не видел.
– Это что, гарь?
Андрей помотал головой и потыкал пальцем в пятно. На пальце ничего не осталось. Славка поелозил пальцем по пятну. Оно состояло из порошка, который при нажатии как бы истаивал, но в воздух не взлетал, пропадал и все.
– Черт его знает, что это, – сказал Андрей – На моей памяти второй раз такое. Прошлый я не застал, я на следующий год приехал, только рассказы слышал и фотки видал в заповеднике. А в этом году уже пятен десять встречал. Есть совсем маленькие, есть крупные, побольше этого. Где-то через неделю они совсем исчезают, только проплешина остается. Что это – непонятно, но вреда от него вроде никакого. Это свежее совсем, вчерашнее, судя по желе. Его насекомые быстро подбирают.
– А исследовать не пытались?
– Ну, с центральной усадьбы приезжал миколог, пробы брал. Но чем кончилось, я не в курсе. Ничем скорей всего.
Андрей посмотрел на Славку и объявил перерыв десять минут. Пока Славка блаженствовал, прислонившись спиной к дереву и вытянув ноги, Андрей лазил по окрестностям. Потом пришел и сел рядом, крутя в пальцах маленькую веточку.
– Нашел чего?
Тот щелчком отправил веточку в кусты.
– По бокам тропинки есть три следовых дорожки, две там и одна оттуда. И сходятся они аккурат к пятну. Странные какие-то следы, я не могу определить, чьи они.
– А чья это тропа? Геологи протоптали?
– Звериная, тут других нет. По этой в основном олени ходят. Пошли, нам немного еще.
Остаток пути прошли довольно бойко, и лишь перед самым лагерем Славка перепугался до смерти, когда что-то огромное с шумом, треском и пыхтением пронеслось перед ними и скрылось в лесу. Это было так умопомрачительно страшно, что Славка даже попытался сорвать с плеча ружье, но запутался в ремнях да так и замер с прикладом, выглядывающим из-под мышки.
– Отбой военной тревоги, – сказал улыбающийся Андрей, – это лоси.
Однако ружье Славка перевесил себе на шею и шел, положив на него руки. Андрей ухмылялся, но молчал.
Выйдя к лагерю геологов, они остановились.
В тени нескольких деревьев была разбита большая палатка, рядом свалены нарубленные дрова, вещи. Метрах в двадцати виднелась яма для мусора. Под костер была вырыта большая – метр на метр – яма, над которой висел котелок. Костер не горел.
Славка направился к палатке, но Андрей жестом остановил его и замер, осматриваясь и прислушиваясь. Простояв так минут пять, он снял с плеча карабин и махнул рукой – пошли.
– Эгей, геологи! – произнес он громко. Никто ему не ответил. – Славдий, ты постой тут, – сказал он, показывая на кострище. – А я осмотрюсь.
Славка сел на корточки перед костром, сжимая в руках ружье, и начал настороженно озираться. Костер потух давно, котелок был пустой и чистый. В целом лагерь производил довольно умиротворенное впечатление: никакого беспорядка, чисто, дрова – и те аккуратно сложены. И тишина. Он отметил, что тишина какая-то избыточная, даже птицы не кричали. Шумел ветер в кронах, жужжали насекомые, где-то неподалеку ствол терся о ствол, издавая протяжные звуки. Он ощутил, как запотели ладони из-за нестандартности ситуации. Выйдут сейчас из леса какие-нибудь ханты на лосях. И в жертву принесут.
– Славдий, – негромко позвал его Андрей, и он вздрогнул от неожиданности. – Иди сюда!
Слава подошел к палатке, отчего-то пригибаясь и водя ружьем из стороны в сторону. Андрей вид имел встревоженный. Присев у входа в палатку, он снял панамку, потер лоб и сказал: