них заводах, живут… сносно. Конечно, на каждом предприятии по-своему, но обычно им платят вполне неплохие деньги. Им полностью оплачивают жилье, есть закрытые распределители, усиленные пайки. Есть охрана труда, которой можно пожаловаться в случае чего. Рабочих мест с такими роскошными условиями не так много, а за пределами Центральных провинций они вообще наперечет. Их ценят, за них держатся, стараются передавать по наследству.
– То есть, люди не хотят никаких изменений?
– Нет. Но при этом все ждут перемен. Вопрос только, каких.
– Всё, пошли политические разговоры! – сердито буркнул Атуан. – Я вас покидаю. Пойду к своим мальчикам.
– Хорошо. Скажи им, что не все потеряно. Мы еще поборемся.
На обратном пути Дядюшка Бро молча, словно действительно больше не желал затрагивать скользкие темы. Кэноэ тоже больше не задавал вопросов. Сегодняшний день и так принес ему много пищи для размышлений. Следовало многое обдумать. И прежде всего, поискать ответ на вопрос: что именно хотел продемонстрировать ему милейший Дядюшка, и зачем это было ему нужно?
Ответа Кэноэ так и не нашел, придя к выводу лишь о том, что слишком мало знает о раскладах во Дворце и вне его. А после возвращения у него возникли другие, более приятные заботы.
Как выяснилось, в Щедрую Ночь роль Матери-Земли получила его мама, леди Элаэнне, а Леди Весной будет Кээрт! Похоже, его семья приобретает крутую крутизну!
По такому случаю следовало приготовить для них особые подарки. Ранее Кэноэ мог для этого воспользоваться каталогами, которыми щедро снабжали Дворец все предприятия, имеющие статус Поставщика Императорского Дома. Но сейчас он желал чего-то более оригинального. Еще раньше Кэноэ приметил в Столице небольшой магазинчик и теперь собирался нанести туда срочный визит.
Три дня пролетели в трудах и хлопотах как один час. А когда он опомнился, то оказалось, что уже наступил тот самый день.
Кэноэ всегда любил этот праздник начала весны. На нем было так много подарков, вкусных вещей и увлекательных выступлений артистов, что это мирило его с необходимостью участия в ритуалах и обрядах. Тем более, что в этот раз главные роли достались маме и Кээрт! Однако во Дворец вдруг приперся заместитель главы Совета Пятнадцати фельдмаршал Гдоод и все испортил.
Официально верховник прибыл, чтобы представить ко Двору свою дочь Милаэнт. В принципе, это вполне укладывалось в привычный порядок вещей. Фрейлинский шифр считался престижным и не накладывал никаких обязательств. Получившие его девушки могли и дальше жить привычной жизнью, а после замужества становились статс-дамами, порой даже ни разу не побывав во Дворце. Впрочем, многие родители, наоборот, старались пристроить своих дочерей поближе к трону. Кто-то через них хотел получить нужные знакомства, кто-то надеялся на выгодную партию. При Дворе обитали не только фрейлины, но и примерно столько же пажей из хороших семей, подбиравшихся точно по такому же принципу.
Все это поддерживало, как однажды пошутил кузен Мо, постоянный кругооборот фрейлин в природе. Что могло быть более естественным, чем появление еще одной из них? Тем более, что сама Милаэнт, невысокая симпатичная шатеночка, вполне приглянулась Кэноэ. Однако Гдоод мог найти и более подходящее время! Как бы он не оттянул на себя все внимание гостей и прессы!
Увы, так оно и случилось. На церемонии дарения фельдмаршал положил к ногам Императора голографический проектор.
– Ваше величество! – произнес он звучным голосом, и на нем скрестились прицелы камер. – Совет Пятнадцати приносит вам в дар целую планету Филлину, расположенную в системе 23-й Колесницы! Она станет одиннадцатой колонией Звездной Империи!
В воздухе перед троном возникло трехмерное изображение планеты. Синевато-белый с коричневыми разводами шар медленно вращался, демонстрируя зрителям два больших континента, высокие горные цепи, океаны и острова. В это время дикторский голос расписывал достоинства нового мира, его плодородные земли, благоприятный климат, нерастраченные полезные ископаемые.
Как интересно! У Кэноэ захватило дух.
Новых колоний в Империи не появлялось, кажется, уже лет триста! Но почему такая секретность?! Он сам ничего не знал 23-й звезде в созвездии Колесницы и ничего не слышал о ее планете. А ведь если там создается колония, то какая это должна была быть предварительная подготовка?!
Но все равно, это была добрая весть. Ведь теперь туда, наверное, смогут переселиться все те, кому не хватало места в Метрополии! Кэноэ с горящими глазами смотрел на разворачивающиеся перед ним инопланетные ландшафты. Правда, краем глаза он заметил и отметил про себя скучающее выражение лица дяди-Императора и неприятную кривую ухмылку бабушки Инноэне. Знали обо всем заранее? Но почему они совсем не рады?
– Планету Филлину населяет отсталый народ, называющий себя филитами, – вдруг заявил голос диктора.
Вместо пейзажей перед гостями появились изображения живых существ – обнаженных мужчин и женщин. Некоторые из них были похожи на кээн, отличаясь только более круглыми лицами и странным оттенком кожи – розовато-желтым или светло-коричневым. Другие оказывались удивительно темными, почти черными, а их лица снизу покрывались черным курчавым волосом. Впрочем, к этому, наверное, можно было бы привыкнуть. Филиты не выглядели карикатурами на людей, как лысые зеленокожие кронты, а некоторые из их женщин были весьма и весьма привлекательными.
– Филиты трудолюбивы, здоровы и сильны, – голос диктора внезапно окатил его словно холодным душем. – Когда их приведут к послушанию, они станут добрыми помощниками гражданам Империи в освоении новых земель…
«Словно о каком-то скоте говорят», – неприязненно подумал Кэноэ. Ему вспомнился какой-то гость с Таангураи, который рассказывал Кээрт о своих стадах с похожей интонацией.
Даже если эти филиты – полные дикари, как ангахи с Коангахорэ, они не заслуживают такого пренебрежения!
– Как раз примерно в это время силы доблестного Военного Космофлота начинают операцию по приведению филитов под скипетр вашего величества и приобщению их к Звездному Свету, – широко улыбаясь, возвестил Гдоод. – Не пройдет и нескольких лет, как они сложат к подножью трона их знамена и приведут к полной покорности их города!
Знамена? Города? То есть, они не голые дикари?!
Вот, значит, куда пропал маршал Гдэаск, его прежний наставник в воинской стратегии! Ранее он не часто, но регулярно посещал Дворец, чтобы рассказать об интересных новинках и провести пару занятий на компьютере. А в последний раз сказал, что куда-то надолго отбывает по служебным делам. Но тогда получается, что филитов просто завоевывают, как это когда-то сделали с кронтами!
Покосившись на маму, Кэноэ понял, что, скорее всего, не ошибся. Обычно мягкая и незлобивая леди Элаэнне буквально сверлила глазами фельдмаршала, а на ее лице появилось совершенно не свойственное ей жесткое выражение. А ведь мама хорошо знакома с кронтскими делами, ведь ее дядя Этреаг был управителем Кронтэи! Кэноэ помнил, как они несколько раз гостили у него, а потом дядю сняли и отправили в отставку, а на планете вспыхнуло восстание.
Нечего и говорить, что праздник оказался для него испорченным. Гдоод пробыл на нем до конца, постоянно находясь в окружении людей. Знать о Филлине хотели все, а он щедро делился сведениями и терпеливо отвечал на вопросы. Ритуалы и обряды воспринимались в этой взбудораженной обстановке словно ненужные помехи. Даже Кээрт, невероятно красивая и очаровательная в одеянии Леди Весны, не смогла сравниться с фельдмаршалом в привлечении всеобщего внимания.
Впрочем, и сам Кэноэ, наскоро проводив уставшую невесту до ее покоев и даже не попытавшись в очередной раз напроситься в гости, чуть ли не вприпрыжку вернулся в пиршественный зал, где потянул в сторону маму.
– Расскажи мне, пожалуйста, как завоевывали Кронтэю! С Филлиной станет то же самое, да?
– Похоже, что да, – леди Элаэнне не скрывала встревоженности. – И это мне очень, очень не нравится!
– Что именно?
Теперь и Кэноэ стало очень тревожно. Мама никогда не беспокоилась за себя, всегда за кого-то другого.
– Понимаешь, Филлину открыли не вчера. Ее хотели сделать колонией еще одновременно с Тэкэрэо. Но что-то помешало. Ее просто засекретили. А тут вдруг вспомнили.
– Почему именно сейчас? – понял Кэноэ. – И почему так неожиданно? Ведь нужно было провести сначала хорошую подготовку. Или… она была?
– Наверное, была… Многие мои родственники… ты знаешь, где они работают… в последние годы рассказывали, что у них постоянно растут плановые задания. Тогда просто никто не знал, с чем это связано.
Кэноэ мрачно кивнул. Мама была внучатой племянницей старейшего члена Совета Пятнадцати Риенга, а ее многочисленные дядья и кузены трудились на ниве Министерства военной промышленности.
– Сейчас я еще вспоминаю, что дедушка Лкээрнэ основал свой институт тридцать лет тому назад, чтобы выполнить поручение о создании новых типов изделий. Недавно самые успешные из них пошли в большую серию.
– Все это для Филлины, да? – ужаснулся Кэноэ.
Он всегда гордился маминым отцом, дедушкой Лкээрнэ, который сам называл себя самым секретным физиком Империи. Только сейчас до него дошло, что возглавляемый им институт, относящийся к Исследовательскому Департаменту Минвоенпрома, занимался проектированием боевых ядерных устройств. Его изделия измерялись кило-, а то и мегатоннами.
– Не знаю. Я, может, всегда напрасно волнуюсь, но мне кажется, готовится что-то очень скверное. Возможно, это связано с Кронтэей.
– А она там каким боком?
– Видишь ли… Дядя Этреаг когда-то разработал и подал на высочайшее имя проект эмансипации кронтов. Он считал, что они приносят Империи огромную пользу своей работой и у себя, и на других планетах. Взамен же не получают от нас ничего. Их положение только ухудшалось.
– Что же он предлагал?