Милаэнт оказалась не слишком искушенной, но компенсировала недостаток умения трудовым энтузиазмом. Такое впечатление, мимолетно подумалось Кэноэ, что дома ее держали в строгости, а с ним она, что называется, дорвалась…
Он проснулся первым, когда автоматика погасила звездное небо на потолке и слабо, в четверть накала, зажглись лампы, символизируя приход раннего утра. Милаэнт, так и оставшаяся в чулочках, тихо посапывала рядом с ним, а на полу – только руку протянуть – валялись скомканные трусики, простенькие на вид, но из какой-то необычной, очень мягкой и приятной на ощупь ткани.
Достойное, очень достойное пополнение его коллекции! Вот только Кэноэ почему-то совершенно не хотелось ее больше пополнять. Может быть, эти последние дни изменили его. Любовное соревнование с кузеном, которому они ранее уделяли столько внимания, вдруг показалось ему ребячливым и легкомысленным.
Даже не пытаясь получить продолжение, он начал одеваться.
– Спасибо, – услышал он из-за спины тихий голос.
Оказывается, она тоже проснулась.
– Тебе спасибо, – искренне поблагодарил Кэноэ, обернувшись, чтобы полюбоваться ею при утреннем свете.
Такой романтичной ночи под звездным небом у него действительно не было… очень давно.
– Кэно… – Милаэнт смущенно свернулась клубком под его взглядом. – Ты извини… следующего раза не будет. Иначе отец сильно рассердится.
– Пусть так, – согласился Кэноэ. – Мы никому не расскажем.
– Но будем помнить.
Ну, на плохую память он никогда не жаловался. Прямо немного жаль, но Милаэнт права. Гдоод – это очень влиятельный человек, так что еще не известно, кто при Дворе больше заслуживает титула первой принцессы. Сердить такого, право слово, не стоит.
К тому же, во Дворце и так полно красивых девушек. И Кээрт… Странно, но после этой ночи он больше не ощущал к ней такого болезненного влечения, как раньше. Если она захочет углубить их отношения, он, само собой, возражать не станет. Но не будет настаивать, нет, не будет…
– Это я во всем виновата!
Кээрт была в отчаянии, она чуть не плакала.
– Конечно, виновата. Хотя и не так, чтобы совсем уж во всем, – хмыкнула добрая бабушка Инноэне. – Но вот кто тебя, мерзавку, надоумил ставить на него наведенку?!
– А что я еще могла сделать?! – с болью в голосе воскликнула девушка. – Он был такой открытый, такой уязвимый! Я могла случайно, даже не желая того, посадить его на веревочку! Как я еще могла его укрепить?
– Эх, девочка, девочка, – покачала головой вдовствующая Императрица-мать, уже немного поостыв. – И способности у тебя хорошие, и научили тебя кое-чему, а вот как распоряжаться этим богатством по уму, в головку-то твою красивую не заложили.
– И что же мне теперь делать? – Кээрт вспыхнула нежно-голубым румянцем. – И что будет с ним?!
– С Кэноэ уже ничего страшного не будет. Глянула я на него сегодня с утра. Попал он на кого-то с крепкой защитой. Сгорела твоя наведенка, и следа не осталось. Правда, теперь откат пойдет. Какое-то время сторониться он тебя будет, но это только к лучшему. Все равно, тебе с ним любиться сейчас строго противопоказано. Иначе подомнешь ты его под себя, а это неправильно. Окрепнуть он должен, усилиться. Поэтому до свадьбы – ни-ни!
– Так он же тогда на других смотреть станет!
– Ничего страшного. Аппарат у него молодой, здоровый. Не испортится и не разрядится. А дальше все от тебя будет зависеть. В общем, буду я тебя наставлять, девочка. Чтобы не только умела, но и знала, что к чему применять, когда и зачем.
– Спасибо, наставница! – Кээрт приподнялась с места.
– Сиди, пигалица! Наш разговор еще не закончен. Ты теперь – принцесса Императорского Дома. Стало быть, не об одной своей планете должна думать, а обо всей Державе! И не только с богатыми и эффективными якшаться, а обо всем народе заботиться! Учили тебя хорошо, да многому не выучили. В общем, придется тебе поездить по всяким разным местам, на мир, на людей посмотреть и главное, совесть свою потренировать! Такая будет у меня для тебя епитимья!
– Простите, что, наставница?
– Жизни я буду тебя учить, деточка! Чтобы ты и о звездах не забывала, и о землю не спотыкалась. А теперь иди и впредь не греши!
Продолжение - уже в среду. Не пропустите!
Глава 14. Боевая тревога
На подземном командном пункте было светло, тихо и прохладно, но молодой лейтенант, исполнявший в этот день обязанности дежурного офицера, имел все основания жаловаться на судьбу. Все его однокашники по военно-инженерному училищу войск ПВО служили на границе или прикрывали действительно важные объекты, а вот ему выпал несчастный жребий начинать карьеру в заброшенном зенитно-ракетном дивизионе почти у самой кромки Великой пустыни.
Конечно, лейтенант понимал, что им есть, что прикрывать, – не зря же здесь развернули новейший ракетный комплекс. Рядом, в каких-нибудь сорока километрах, столица южной провинции Кеккерель город Крауларн, шестьдесят тысяч жителей, электростанция, бокситный карьер и угольные шахты, глиноземный завод... Но уж в эту глушь самолеты противника прорвутся в последнюю очередь. Если прорвутся, конечно.
Вся шуанская армия развернута вдоль границ с коварным Картаем, который никогда не оставит своих злодейских замыслов снова подчинить себе свободолюбивый шуанский народ. И не утихомирится, пока шуанские танки не прокатятся по мостовым города Эрвайна, древней столицы Картагонарских императоров. Так говорит президент, а он знает, что говорит. Ведь это он девятнадцать лет назад вырвал шуанский народ из многовекового рабства, когда ненавистная империя потерпела поражение.
Президенту лейтенант верил. Он родился уже во время той самой войны и о том, что было до провозглашения независимости, конечно, не помнил. А какая-либо точка зрения, отличная от точки зрения официальной пропаганды, в Шуане не поощрялась.
Громкий звонок полевого телефона прервал размышления лейтенанта.
– Вершина, – назвал он позывной дивизиона. – Дежурный офицер лейтенант...
– Это Комета, – прервал его нетерпеливый голос из штаба дивизии. – Объявляйте тревогу! РЛС засекли группу из около пятидесяти целей, движущуюся с юго-востока. Высота пять тысяч, скорость – более семисот, расстояние до вас – сто восемьдесят! Это не учение! Выполняйте!
Лейтенант включил сигнал тревоги, и его закружила обычная суматоха объявленной готовности. Заработала техника, спрятанная в подземных капонирах. Все шесть пусковых установок оживились, выцеливая врага.
Старт шестерки ракет был засечен лидером передовой девятки «Молний» через полторы секунды. Еще через две секунды предупреждающие сигналы появились на экранах операторов-дистанционщиков. Одновременно, не дожидаясь команды, на перехват вышло несколько противоракет.
– Не отвлекайтесь, – передал коллегам оператор, ведущий замыкающую девятку. – Я с ними сам разберусь.
Осторожно, чтобы не попасть под осколки перехваченных и взорванных на дальних подступах зенитных ракет, он развернул свою девятку. На компьютерной карте на внутренней поверхности шлема уже был отмечен район запуска. Не спеша совместив прицел с кружком на экране, оператор запустил в него девять ракет. Затем, немного подумав, еще девять – для верности.
У солдата-новобранца, сидевшего за рулем тягача с запасной ракетой на прицепе, заглох двигатель, за что он заработал от сержанта по уху. Но его нерасторопность спасла расчет. Когда ракеты, выпущенные «Молниями», накрыли дивизион, все они еще находились в подземном убежище, выдержавшем удар.
Других выживших в дивизионе не оказалось.
«...Сегодня в пять часов утра по местному времени группа неопознанных самолетов нанесла массированный ракетно-бомбовый удар по городу Крауларн в южном Шуане. Президент Шуана Кайер Дингвайраут в своем обращении к нации, переданном по радио и телевидению, сообщил о многочисленных жертвах среди гражданского населения и резко осудил варварский акт ничем не спровоцированной агрессии.
Официальные представители Шуана пока воздерживаются от определения национальной принадлежности самолетов, совершивших нападение. Но, как сообщает картайское информационное агентство КАРТЭК, шуанские войска на шуанско-картайской границе приведены в боевую готовность.
То же агентство КАРТЭК, ссылаясь на неназванные источники в министерстве обороны Картая, возлагает ответственность за бомбардировку города Крауларна на инопланетных пришельцев, хотя расстояние от места посадки их корабля в Великой пустыне до Крауларна превышает семьсот километров...»
Странная вещь – подсознание. Голос диктора с экрана маленького телевизора перед двумя рядами кресел для ожидающих был почти не слышен в шуме зала реперайтерского аэропорта. Но все же он заставил Майдера Билона, медленно пробиравшегося к выходу, резко остановиться.
Выпуск новостей кончился, его сменили веселые улыбки из рекламы зубной пасты, а Билон все стоял, глядя невидящими глазами на экран. Конечно, для него не было никаких сомнений. Расстрелянная деревушка и тела убитых снова стояли у него перед глазами. Пришельцы нанесли новый удар. В мир пришла война...
– Молодой человек, – вывел Билона из транса недовольный женский голос. – Вы не могли бы отойти куда-нибудь в сторонку? Вы мешаете проходу.
– Ах, да, – спохватился Билон, приходя в себя.
Кажется, никто кроме него не обратил внимания на сообщение диктора, да и сами телевизионщики, похоже, не придавали ему особого значения. Так, малозначащие восточные дела, которые Горданы не касаются и никогда не коснутся. Странно, он же еще из Кушуда продиктовал в редакцию сообщение об уничтожении деревушки в оазисе. Там должны же были, в конце концов, понять, что это дело касается не только дальнего Заморья!
Однако оставаться в аэропорту в ожидании еще более свежих новостей было глупо. Билон покатил дальше тележку со своим багажом, увенчанную огромным саквояжем, купленным в последний день в зермандской столице. Саквояж выглядел настоящим произведением искусства. Большой, кожаный, с блестящими медными застежками и уголками, с золотым тиснением по бокам – мастер, очевидно, работал над ним не один день.