тями иссиня-черных продолговатых ягод.
А та россыпь кубиков с краю карты раньше была деревней – обычной деревней, каких наверняка было много в этой стране под названием Венселанд, на южном берегу Срединного моря, в благодатной полосе субтропиков, достаточно далеко от иссушающего дыхания Великой Пустыни...
Там Боорк впервые увидел воочию, как выглядит разрушенное человеческое жилье. Причем не рассыпавшееся от старости, брошенное или пришедшее в упадок – такое он неоднократно видел и на своей родной планете. Нет, эти дома были убиты ночной смертью, пришедшей с неба. Некоторые еще стояли как смертельно раненые часовые, с целыми фасадами, выкрашенными в веселый голубой или спокойный песочный цвет, с гостеприимно распахнутыми узорчатыми ставнями, с торчащими балками крыш, словно пытавшимися удержать остатки кровли. Другие, словно выбившиеся из сил старики, завалились набок, подальше от зияющих кратеров, откуда еще тянуло дымом. Третьи... От третьих не осталось уже ничего, и только обнажившиеся фундаменты или остывшие от жара разбросанные кирпичи свидетельствовали, что на этом месте стояли дома, а в них жили люди... Накануне в деревне успела поработать команда обеззараживателей с портативными огнеметами, и от развалин тянуло странным сладковатым душком сгоревшей плоти.
С тех пор Боорк перестал ходить в ту сторону, ограничиваясь садом. Наверное, он бы вообще отказался от прогулок, но корабельный лекарь предписал ему побольше ходить, чтобы разрабатывать раненую ногу. Врачу приходилось подчиниться.
Правда, сад нравился не только ему. Поэтому здесь он никогда не оставался в одиночестве.
– Представляешь, как здесь скоро будет кипеть жизнь! – восторженно воскликнул Нэам, сегодня напросившийся ему в компанию.
– По-моему, здесь и сейчас довольно шумно, – хмыкнул Боорк.
Они уже дошли до того места, откуда открывался вид на стройку, которая стартовала еще в самый первый день и с тех пор не прерывалась ни на час. К утру четвертых суток там был уже полностью залит фундамент, а бригада монтажников приступила к сборке металлоконструкций первого этажа быстровозводимого здания.
Сегодня на стройке появились филиты, которые начали обносить весь объект двойной оградой с полосой безопасности. Похоже, на Филлине появлялась первая секретная зона.
– Ты туда не смотри, – махнул рукой Нэам, очевидно, перехвативший взгляд Боорка. – Там, говорят, Служба Безопасности что-то мудрит. Нас это не касается. Ты лучше представь: вон там, где сейчас стоят корабли, будет настоящий космопорт! За ним – база. А в той стороне, ближе к морю, жилой городок. Ты видел, какие роскошные тут пляжи?! Лучше, чем на Кзуавиэрго, честное слово! Пожалуй, я был бы не против здесь поселиться. Конечно, не прямо сейчас, а позже, после отставки.
– Ты загадываешь так долго, на дюжины лет вперед?
Боорк в сомнении покачал головой. Для него самого горизонт планирования в последнее время неимоверно сузился. Ближайшие сутки, и те представлялись чем-то неопределенным и туманным.
– Я что, помечтать не могу? Тем более, что к тому времени планету наверняка обустроят. Например, по всему побережью создадут зону для колонистов. Нет, ну удобно! С одной стороны море, с другой – горы и пустыня. Самое подходящее место, чтобы поселиться!
– Думаешь, Филлину будут заселять?
– А для чего еще нам может быть нужна эта планета? До нее, понятно, далековато, но жить здесь вполне можно. Но вообще, раз мы заговорили о будущем, я вот, что хочу спросить. Я… это… переквалифицироваться хочу. Чтобы после окончания кампании подать документы в летное училище. Вот... И не мог бы ты мне дать парочку советов?..
– В летное? – удивился Боорк. – Но ты же здесь вроде бы на хорошем счету. И должность у тебя старшего-три, насколько мне известно. А там начинать с нуля.
– Достало меня все, – доверительно сообщил Нэам. – Я же на координатке сижу, а эта поганая капризная штучка, ежели нормально работает, это будто так и надо, никто тебе и слова доброго не скажет. А если что-то не так, сразу шум, гам, вой до небес, от командира вечно влетает ни за что, ни про что. Злые они, уйду я оттуда. Тем более, что пилотов, говорят, постоянно не хватает.
– Если так...
Боорк пустился в объяснения. Незаметно для себя он увлекся, обрушивая на собеседника массу подробностей. В конце концов, учеба в летном училище была для него чуть ли не лучшим временем в жизни, и воспоминания о ней здорово повысили ему настроение.
– Эй, парни! – внезапно оборвал его рассказ чей-то полузнакомый голос. – Господа младшие офицеры! Разрешите оторвать вас от увлекательной беседы!
Боорк с усилием вернулся в реальную жизнь. Разговаривая, они прошли немного дальше, чем он планировал. Перед ними открылась небольшая полянка, а на ней два поломанных молодых деревца, подмявший их под себя малый грузовой гравикатер и трое ужасно запарившихся и недовольных космолетчиков – двое рядовых из боцманской команды и старший оружейник, которого после посадки отправили руководить филлинскими рабочими. Как подозревал Боорк, причиной этой переквалификации мог оказаться он сам, точнее, та история с его ранением.
– Полкилометра не дотянули, – очень недовольно сообщил оружейник. – Как ни старались, а все равно плюхнулись, да так, что люк грузового отсека заклинило напрочь. Уже с полчаса пытаемся открыть. И самое главное, мне сообщают, что свободных людей нет. Как это может быть?!
– Не знаю, – честно ответил Боорк. – Я уже не оперативный дежурный уже больше часа, как сменился.
– А я тоже ничего не желаю знать! Вы сюда пришли, вы мне и поможете! Беритесь вот за этот рычаг. И... Вместе! Р-раз! Два! Взяли!!!
Вчетвером им, наконец, удалось сделать то, что никак не получалось у двоих. Рычаг поддался, раздался протяжный скрип, и плиты, за которыми скрывался грузовой отсек, отодвинулись в стороны.
– Что здесь? – вдруг заметил нечто странное Боорк. – Вернее, кто?..
– Это филиты, – громко и злорадно произнес оружейник. – Наши будущие работники. Сейчас мы их пробудим и погоним пешим ходом в барак.
Боорк почувствовал замешательство. Он не хотел даже думать о филитах, жертвах вторжения, однако не мог и уйти. Со времени той первой встречи с жителями планеты они вызывали у него навязчивый болезненный интерес. Не стал никуда уходить и Нэам.
– Вытаскивайте их и складывайте в рядочек! – тем временем приказал оружейник.
– А девочки у них ничего, симпатичные, – негромко хмыкнул Нэам, шутливо подтолкнув Боорка локтем в бок. – От этой, например, и я бы не отказался.
Молодая филитка, миниатюрная почти как кронтка, действительно была красива, а некоторый беспорядок в одежде даже усиливал ее привлекательность. Боорку она почему-то напомнила Миилен, его навсегда потерянную Мии. Трудно сказать, в чем заключалось их сходство, но его словно ударило током.
– Пойдем, – с трудом разлепил он губы. – Нам тут делать нечего.
Вдруг оружейник разразился громкой бессвязной руганью, поминая через слово предвечную тьму, кометные хвосты и потухшие звезды.
– Что-то стряслось? – заинтересованно обернулся Нэам.
– Эти негодяи, эти пустотные мерзавли с Центральной базы подсунули некондицию! У этого нога в коконе, на втором повязка, а это вообще старикашка, не пригодный ни к какой работе!
– Что же вы собираетесь с ними делать?
– Отбраковывать... Оттаскивайте их в сторону! Да не в эту! Вон же яма подходящая! Там же их и прикопаем!
– Господин старший офицер второго ранга! – послышался в ответ испуганный голос одного из солдат. – Они сами очухиваются! Глазами лупают!
– Так поворачивайтесь скорее!
Оружейник, выругавшись, потянул из кобуры пистолет, и только тогда Боорк очнулся.
– Что вы делаете?! – возмущенно воскликнул он, бросаясь вперед, чтобы оказаться между старшим-два и его жертвами.
– В сторону! – рыкнул тот. – Я приказываю!
Пистолет в его руке предостерегающе щелкнул предохранителем.
– Нет! – Боорка словно обдало жаром. – Вы не имеете права так поступить!
Драйден Эргемар приходил в себя. Для него жизнь остановилась в тот момент, когда грузовик, везший его и еще десяток людей, вдруг рыскнул в сторону, завизжав тормозами, и резко остановился, натолкнувшись на что-то колесами. А затем кузов наполнили клубы белого дыма, погрузившие его в беспамятство...
Сломанная нога властно напомнила о себе. Эргемар открыл глаза и отшатнулся, хотя лежал на спине. Он увидел пришельцев – двух в темно-синих робах, стоявших возле воздушной машины с распахнутой аппарелью, и троих в мундирах более благородного оттенка. Рядом с ним лежали его товарищи по несчастью – старик, занимавший нижнюю койку напротив, которому они с Собеско мешали спать прошлой ночью, другие раненые и больные. Он даже удивился, зачем они могли понадобиться пришельцам.
Однако один из них вдруг начал вытаскивать пистолет, и в этот момент Эргемар с ужасом понял, что они-то как раз совсем не нужны инопланетным захватчикам. Они угодили в плен по ошибке, и сейчас их всех просто убьют как ни к чему не пригодных. Приподнявшись на локте, он заметил и то, что их отделили от других пленных, и яму, к которой их подтащили. Сколько там уже лежит их неудачливых предшественников?!
Но еще один из пришельцев, более молодой на вид, вдруг начал кричать и протестовать, перекрывая стрелку директрису. Тот, в свою очередь, сам стал кричать на него. Двое в робах сделали вид, что их здесь нет, и ничего их не касается, а третий мундирный просто бегал вокруг и тоже что-то сбивчиво говорил, но его не слушали.
Неужели у них есть шанс? Но тут хлопнул выстрел. Пуля, едва не задев Эргемара, просвистела в полуметре от его головы и громко ударила в ствол дерева. Тогда младший пришелец схватил старшего за руку с пистолетом и попытался ее вывернуть. И оба они орут друг на друга так, что земля сотрясается, а ближайшие к схватке пленные пытаются отползти в сторону.
В этот момент Эргемар горько пожалел о своей одноногости. Во время этой суматохи можно было бы попытаться удрать. Но он мог только наблюдать и болеть за молодого.