— Нет. Они для этого слишком просто устроены. Электронный замок или старый добрый навесной замок — с такими я бы в два счёта разобрался. Но их ещё не изобрели.
Колодки представляли собой просто два куска древесины, которые удерживали их ступни вместе. Куски были соединены друг с другом простым, но эффективным методом: в отверстия обеих половинок были забиты деревянные клинья. Освободить ноги можно было только выбив клинья молотком.
Закованная в отдельные колодки, напротив Доктора и Энкиду всхлипывала Эн-Гула. Доктор жалел, что не может дать ей платочек.
— Ну что ты, что ты, — сказал он, надеясь, что это утешает. — Всё, наверное, не так плохо.
Сам же он тоже переживал. Не смотря на уверенность, с которой она действовала до этого, Эн-Гула на самом деле была почти девочкой, которая была вынуждена рано повзрослеть из-за своей профессии. В душе она была ещё ребёнком и нуждалась в утешении. Он никогда не умел себя вести в таких случаях. Он мысленно корил Аггу за то, что тот не выделил для неё отдельную камеру. Тогда он смог бы игнорировать её проблемы и на какое-то время сосредоточиться на своих. Порывшись в карманах, он нашёл потёртый бумажный пакет. Он протянул его ей:
— Лакричных конфеток?
Эн-Гула никак не прореагировала, продолжая тихо плакать. Как низко она пала! Несколько недель назад она была жизнерадостной послушницей в храме Иштар, любила свою работу, нравилась мужчинам. А теперь она заперта в подвалах под дворцом вместе с получеловеческим существом и странным безумцем. Прихоти богов оказались для неё чрезмерны. Её мечты рухнули, её мучили кошмары.
Энкиду тем временем не бездельничал. Он осторожно испытал прочность всех соединений в колодках. Его волосатая кожа вздымалась под напрягающимися мускулами, но здесь от них толку не было. Скованный таким образом, он просто не мог приложить свою силу туда, куда было нужно. Тем не менее, он считал, что бывало и хуже.
Он был воин, он был готов ко всему, что могло с ним случиться. Если ему суждено провести в этих колодках несколько часов, а то и дней, то можно потратить это время с пользой. Он собрался уже устраиваться удобнее, чтобы заснуть, но услышал, что Доктор бормочет себе под нос.
— Ну же, ну же, — раздражённо говорил Доктор. — Должен же быть способ выбраться. Столько нужно сделать, нельзя терять время здесь!
Энкиду рассмеялся:
— Ты разговариваешь сам с собой, дружище.
— Потому что я люблю умных собеседников, — едко ответил Доктор. — Не могу же я весь день так потерять.
Пожав плечами, Энкиду сказал:
— Выбирать нам не приходится. Сделай то же, что сделаю я: отдохни, пока есть возможность. Кто знает, когда нам наши силы понадобятся?
— О, как это по-философски, — проворчал повелитель времени. — Ешь, пей, и веселись, потому что завтра, возможно, умрёшь… Так?
— Хороший принцип жизни, — рассудил Энкиду. — Что будет, то будет. Наша роль вынести всё, что шлют нам боги, и сделать всё, что в наших силах. Тогда нас будут помнить и после того, как наши души перейдут к Белит-Шери, который всех записывает в книгу мёртвых.
— Ну, я бы всё-таки предпочёл сделать что-нибудь более конструктивное, — сказал ему Доктор.
— Мы все хотели бы, но некоторые вещи неизбежны. Смерти не откажешь.
— Ну, не знаю, не знаю, — усмехнулся Доктор. — Раз или два у меня это получалось… Впрочем, после этого я становился другим человеком.
Энкиду эти странные слова не были понятны. Он вздохнул:
— У меня лишь одно сожаление по поводу смерти.
— Всего одно? Если бы мне предстояло умереть, я бы составил список размером как Энциклопедия Британника. Так о чём же ты сожалеешь?
— О том, что я последний в своём роду. После меня мой народ навеки исчезнет, — Энкиду с грустью посмотрел на свои ноги. — Мой народ забудут.
Доктор толкнул его в бок:
— Тогда у меня для тебя есть хорошие новости.
Энкиду недоверчиво посмотрел на него, и Доктор продолжил:
— Ты не последний из своего народа. Прямо сейчас спит некто по имени Нимрод. Он проснётся в будущем, через пять тысяч лет. Мы с Эйс знакомы с ним. Довольно милый парень, хотя дворецкий из него ни к чёрту. Он будет вашим наследником.
Переварив это, Энкиду улыбнулся.
— Так значит, я не последний?
— На ближайшие несколько тысяч лет — нет.
— Хорошо, — смиренно вздохнув, Энкиду закрыл глаза. — Теперь я умру спокойно.
Доктор с отвращением посмотрел на него, но без толку. Неандерталец заснул. Завидуя его способности, Доктор продолжил пытаться думать о том, как освободиться. Энкиду, может быть, не брал это близко к сердцу, но он так не мог. У него было мрачное предчувствие, что близится критический момент, и когда всё начнётся, ему нужно будет быть свободным.
17. Утнапиштим
Когда они доплыли до острова, Уршанаби пришвартовал лодку и повёл маленький отряд на берег. Кроме скал там ничего не было видно, ни единого признака места, где мог бы жить Утнапиштим. Они шли среди вулканических обломков, плавно набирая высоту. Наконец, они подошли к краю большой впадины. Уршанаби указал рукой вниз. Подойдя к гребню, Эйс проследила за его взглядом и чуть не ахнула.
Они были на краю огромной ямы поперечником почти милю. О её глубине судить было невозможно, потому что она полностью была наполнена чем-то, похожим на город из паутины.
Перед ними дрожали минареты из света и воздуха. Башни, дорожки, пандусы были словно сотканы из волшебных материалов. Длинные тропы извивались между зубчатыми зданиями, уводя в ещё более яркие глубины. Казалось, что они смотрят на город фей, бестелесный и нереальный.
Гильгамеш выругался, и даже Аврам пробормотал защитную молитву. Они оба остановились позади Эйс и не решались идти дальше.
— Что… Что это за место? — с трудом спросила Эйс.
Уршанаби улыбнулся.
— Это не место. Это наш корабль.
— Корабль? — переспросил Гильгамеш. — Но… где его вёсла? Рабы? Паруса? Как он может плыть?
— По воздуху, мой вспыльчивый друг, — объяснил Уршанаби. — Сквозь пустоту между звёздами, — затем он скривился. — Во всяком случае тогда, когда исправен. А сейчас он находится здесь и никуда отсюда не сдвинется, — он снова пошёл вперёд. — Идите за мной.
— Вниз? — опасливо спросил Гильгамеш.
— Конечно. А как ещё вы собираетесь говорить с Утнапиштимом? Он живёт в корабле, — лодочник удивлённо оглянулся: — Или Гильгамешу, царю людей, страшно?
— Никто не смеет называть Гильгамеша трусом! — прорычал царь, потянувшись к топору. — Я просто проявляю осторожность.
Эйс шлёпнула его по руке.
— Тогда проявляй её позади меня, — предложила она и пошла вниз за Уршанаби.
Нахмурившись, Гильгамеш пошёл за ней, а потрясённый Аврам замкнул колонну. Шли медленно, потому что все, кроме Уршанаби, были зачарованы сверкающими внизу огнями. Казалось, что этот город был живым существом, и прямо под его кожей течёт кровь пастельных оттенков. Волны света пробегали по улицам, зданиям, и земле. Это было странное, неземное, и неописуемо красивое зрелище.
Эйс подумала о том, что её культурный шок, наверное, даже сильнее, чем у Гильгамеша и Аврама. Они оба просто смирились с тем, что это было недоступно их пониманию, и теперь уже ничто их не удивляло. Для них летающий корабль был просто волшебством. Эйс, с другой стороны, уже много чего повидала за время странствий с Доктором: чудеса Ледяного Мира, ужасы Райских Башен, зло Психоцирка. Но это было абсолютно не похоже на всё, что ей доводилось видеть.
Даже сам масштаб поражал. Они вошли сквозь нечто, служившее шлюзом, но вместо того, чтобы оказаться в пустых металлических коридорах такого космического корабля, который ожидала увидеть Эйс, они зашли в страну чудес. Внешняя оболочка корабля была залита сияющими, извивающимися огнями. Изнутри стены, пол и крыша были освещены танцующим сиянием, озаряющим внутренность корабля. Дороги протянулись по паркам. Здания протыкали то, что служило небом. Было даже журчание воды, и она увидела недалеко от дороги ручей.
Растения и деревья немного отличались от всего, что она раньше видела. Большие растения, похожие на орхидеи, росли рядом с колючими кустами. Под ногами росло что-то среднее меду травой и мхом. Странные деревья экзотической формы оборачивались друг вокруг друга и тянулись к искусственному небу. Она видела людей, ходивших в зданиях и по тротуарам.
— Поразительно, — наконец, смогла сказать она. — Круть!
Уршанаби небрежно улыбнулся:
— Нам это нравится. Когда-то Ану выглядела похоже.
— Выглядела? — переспросила Эйс.
— Нам лучше не задерживаться и идти к Утнапиштиму, — сказал их проводник, избегая вопроса. Он указал на платформу, похожую на большие напольные весы, в конце которой стоял вертикальный столбик с какими-то приборами. — Залезайте.
Эйс сделала, как он сказал, аккуратно ступая по основанию. Оба мужчины молча повторили её действия, а Уршанаби занял место возле столбика. Его пальцы бегали по панели управления, и у Эйс в лодыжках возникло лёгкое, приятное ощущение, удерживающее её на месте во время взлёта платформы в воздух.
— Это магия! — ахнул Аврам, глядя на мелькающие под ними поляны.
— Направленные гравитационные поля, — сказал Уршанаби. — Это быстрее, чем идти. И не так утомляет.
— Да, — согласилась Эйс, наслаждаясь ощущением. — Лучше карусели.
Они двигались напрямик к одному из самых крупных зданий, пролетая над низкими сооружениями и маневрируя между высокими. В тот момент, когда казалось, что они сейчас столкнутся со стоящей перед ними стеной, в ней возникло и расширилось отверстие, в которое они залетели и резко остановились. Головокружения не было; платформа просто опустилась на пол, и удерживающее ощущение в лодыжках пропало.
— Сюда, — сказал их проводник, выходя из комнаты, и жестом показал идти за ним.
Это было похоже на любое офисное здание, в которых бывала Эйс… правда, она в таких местах не часто появлялась. Полы были покрыты мягкими ковровыми дорожками, стены были пастельных тонов, в основном голубых и зелёных. Не было видно явного источника света; казалось, что само здание излучает мягкое свечение, освещавшее помещения. Уршанаби остановился у двойной двери и приложил ладонь к небольшой пластине, встроенной в стену. Ненадолго что-то загудело, двери разъехались, и он повёл их вовнутрь.