«Эйс! Сзади!»
Эйс тут же кувыркнулась вперёд, и очередь автоматического огня разорвала позади неё живую изгородь. Закатываясь за вторую изгородь, она мельком заметила убегающего смеющегося Бойла. Эйс вынула из рюкзака первую банку. Это уже серьёзно.
Контекст. Создай свой, — сказал Доктор. К примеру, у неё аллергия на розы. Сад жалко, но… Она поставила счётчик на несколько секунд и швырнула банку в кусты.
Прошло несколько секунд, и банка взорвалась, подняв в воздух гору земли и розовых кустов.
— Хороший секатор, — ухмыльнулась Эйс, глядя на осыпающиеся вокруг неё лепестки.
Бойла задело взрывной волной на краю взрыва. Он упал и поцарапал сквозь скафандр колено. От неожиданности он вскрикнул. Здесь это не должно было случиться, это же была игра, понарошку; во всяком случае, для него. Он должен был выиграть, быть боссом. Ангел сказала, что он должен мучить Дотти. Что она не позволит ничему плохому случиться с ним. Он ей нужен.
Нужен. Это было музыкой для ушей хулигана. Как и многие души до него, Чед Бойл был соблазнён идеей причастности. Если что-то от него зависело, если у него было предназначение, ему было не важно, что это за предназначение. Он просто выполнял приказы. Если бы он подбежал к своей маме с разбитой коленкой, она бы ему просто сказала, что нужно быть осторожнее, что он должен научиться следить за собой, потому что она не всегда будет рядом.
Между ним и Эйс было больше общего, чем они оба думали. Бойл осмотрел свои кровоточащие раны и утёр нос рукавом скафандра. Он не будет плакать.
Эйс шла по кругу, по краю созданной ей воронки, надеясь, что Бойл оглушён, что она сможет его разоружить. Воспользовавшись взрывом, она кое-что приготовила. Краем глаза она уловила какое-то движение и сразу бросилась за изгородь. Очередная автоматная очередь разорвала в клочья траву позади неё. Она бросилась по аллее из красных и оранжевых роз и спряталась в нишу буквально за мгновение до того, как Бойл свернул за угол и его маленькие глазки начали осматривать кусты.
— Выходи, выходи, — говорил он. — Один раз я тебя уже убил, Дотти. Я могу это сделать ещё раз.
Эйс чуть было не спросила, что он имеет в виду, но две вещи остановили её. Во-первых, она не собиралась сообщать ему, где она находится, а во-вторых, где-то в глубине души она знала, что то, что он сказал, правда.
Это был конец сна. Кирпич опускался, заслоняя свет. Свет больше никогда не появится; Дорри, Дороти, Дотти, Эйс была мертва. Пригнувшись среди розовых кустов, Эйс дрожала от холода. Это не могло быть правдой. У неё было столько воспоминаний о том, как она росла, встретила Профессора, Ледяной Мир, друзья…
А с кем она дружила? Разве это не история, которую она где-то прочла? Её снова охватил холод, и она могла бы замёрзнуть окончательно, если бы в часах на её руке не сработал будильник.
Справа от Бойла что-то заревело. От неожиданности он обернулся и начал стрелять.
Магнитофон Эйс прокручивал пустую ленту до тех пор, пока не наткнулся на половину альбома «Aztec Camera». Выполняя свою работу, он проревел музыку на полной громкости, заверяя сад в том, что время не купишь, но можно продать душу, а самое похожее на рай… Тридцать жидких тефлоновых пуль, несущихся на сверхзвуковой скорости, разнесли его на кусочки. С магнитофонами Эйс такое часто случалось.
Нога Эйс врезалась в грудь Бойла, отбросила его назад. Она подбежала к нему, пока он отвлёкся на звук. В отчаянном рывке она схватила автомат. Упав на землю, Бойл выдернул чеку из гранаты. Эйс навела на него автомат и вдруг поняла, что ему не страшно, он вообще на это не реагировал.
Запал в гранате на две секунды. Она бросилась с автоматом прочь. Бойл кинул ей вдогонку гранату, но из положения сидя он кинул её недалеко, взорвав ещё несколько растений.
Сад постепенно превращался в поле боя.
Эйс прыгнула в кусты, ругая шипы, прокалывающие её рубашку. Бывали моменты, когда она отдала бы что угодно за бронежилет. Она осмотрела оружие. Дурацкий маленький словацкий автомат для грабителей. Она проверила магазин. Осталось половина патронов. Почему бы не воспользоваться ими?
Потому что Профессор бы так не сделал.
Нет, это она так не сделает. Он уничтожал планеты. Он держал её при себе в качестве орудия.
Она начала закапывать автомат под куст.
И тут куст разнесло взрывом.
Бойл швырял гранаты наугад, наслаждаясь звуком и разрушением. Он знал, что как только он бросал гранату, в его связке появлялась ещё одна. Тогда почему ему не дали новый автомат? Эти правила не честные! Ему должны были разрешить убить Эйс ещё когда она лежала на каменном алтаре.
Убить. Да. Однажды он это уже сделал, кирпичом на игровой площадке. Он вспомнил всю последовательность событий: Дотти подняла глаза, он поднял кирпич на строительной площадке и занёс его над головой девочки, обернулся, не видит ли его кто…
О, нет. Это был он. Он видел его, он стоял у ворот школы. Враг. Маленький человек. И он улыбался.
Но это значит…
Эйс схватила Бойла за воротник и врезала ему правым кулаком по челюсти. Мальчик упал на землю, потянулся к своим гранатам, но женщина уже сидела на нём сверху, молотя его по груди и по лицу. Она была вся в земле, у неё из десятков царапин шла кровь. На левой половине лица был большой синяк.
Эйс схватила валявшийся в развороченной земле камень и занесла его над головой Бойла, чтобы нанести последний удар.
— Стой!
Доктор стоял в нескольких метрах от неё, с трудом сдерживая гнев. Он яростно смотрел на Эйс, и на мгновение, когда она была готова проломить голову Бойла, их взгляды пересеклись.
— Ты мне не отец! Ты не можешь мне приказывать, Доктор!
— Я мог бы. Но я не буду. Если ты действительно хочешь этого, то давай. Оборви его жизнь. Разбей череп маленького мальчика.
— Ты уничтожаешь целые планеты, а потом…
— Мне приходится с этим жить! — его рёв был такой громкий, что Эйс выронила камень.
А затем она побежала прочь, в хаотические ошмётки лабиринта. На мгновение Доктор замер от ужаса.
— Что я наделал? — прошептал он.
Воздух над ними задрожал и захохотал:
— То, что я хотел, чтобы ты сделал, повелитель времени, — над садом вертелась драконья пасть Времяточца. — Ты проигрываешь в этой игре из-за собственного эгоизма. Даю тебе несколько мгновений на перегруппировку твоих сил! — продолжая смеяться, пасть снова исчезла.
Доктор измученным взглядом посмотрел по сторонам и принял решение. Он побежал по горящему саду.
Позади него осторожно пошевелился Бойл.
Эмили смотрела в синий камень.
— Ди да ди да ди… да ди да ди да… — напевала она. Камень в ответ пульсировал. — Кажется, что-то получается. В этом есть какой-то ритм, но я его никак не уловлю. Так и знала, что гуманитарные предметы тоже когда-нибудь понадобятся.
Питер погладил её волосы и улыбнулся:
— Возьму на заметку, дорогая, но что это значит?
— Мы с Саулом подумали… — к ним подошёл Трэло, неся тарелку с печеньем, которое у него было припасено в ризнице. Хатчингсоны с благодарностью угостились. — Похоже, что эта песня определённо является сообщением, пускай и непонятным.
— Я не вижу снов, — хоровым голосом сказал Саул, — но ощущения были очень похожие на то, как описывал мне сны преподобный. У меня было сильное ощущение, будто я в каком-то саду, а рядом со мной ментальная сигнатура, которая у меня ассоциируется с Доктором.
— Что же, значит, он всё ещё жив, — пробормотал Питер.
— В этом я и на минуту не сомневался, — сказал Саул. — Разум Доктора перенесён в какую-то реальность, альтернативную нашей. Эйс тоже забрали туда.
— Да ладно вам, — Питер засмеялся. — Что это означает? Что они спят?
— Нет, — ответил Саул немного обиженным голосом. — Вся их память была перенесена в другую физическую реальность. Если их в той реальности уничтожат, эти тела нечему будет заселить.
— Тогда почему у Доктора двигаются глаза?
Питер подошёл к алтарю, жуя печенье. И действительно, лицо у повелителя времени дёргалось, словно ему снился неприятный сон.
— Потому что… да, вы правы, — согласился Саул.
Питер гордо кивнул, довольный, что и от него была, наконец, польза.
Доктор зашёл в ивовую рощу. Сад начал восстанавливать свою мирную природу. Где-то рядом журчал ручей.
Она сидела у ручья, оперевшись спиной на одно из деревьев. Эйс смотрела прямо вперёд, лицо было суровое, слёз не было.
Доктор сел рядом с ней и снял шляпу.
— Привет, — без выражения сказала Эйс.
Он положил руку на её плечо, но она её стряхнула.
— Прости меня, — сказал Доктор. — Мне не следовало кричать.
— Ну почему? Хуже уже ведь не будет?
Доктор вздохнул, теребя поля шляпы.
— Мы в другом измерении, которое частично контролируется Времяточцем. Это всё, что я могу тебе сказать.
— Я мертва?
— И да, и нет.
— Ты можешь хоть раз ответить прямо? В этом месте, по крайней мере, в некоторых его частях, полно всякой всячины из моих кошмаров. Если это и не Ад, то очень на него похоже. И почему здесь ты?
— Я пришёл за тобой, потому что мне нужна твоя помощь.
— Пришёл забрать свою пешку, да?
Эйс так злилась, что не могла даже посмотреть на Доктора.
— Ты не пешка. Времяточец надеялась поссорить нас тем, что ты убила Бойла…
— А если бы я его убила? Что бы ты тогда делал? — она повернулась лицом к нему и поразилась боли на его лице.
— Я не знаю.
Она отвернулась и обняла колени.
— Я не такая. Я бы не сделала это.
— Нет. Не сделала бы. Это урок, который мне нужно запомнить — не вмешиваться тогда, когда этого не требуется. Я не мог рисковать.
Он говорил отчаянно, словно сила его слов могла её убедить. Но он не объяснил о её смерти, и о той черноте, которую она помнила с детства, и о том, что съедало её прошлое.
Где-то в этих играх Доктора ею пожертвовали. Эйс поставили на кон.