| These were moments when she forgot the motive that originally impelled her to the journey-when she thought only of reaching the man she loved, to rescue him from enemies that might be around him! | В такие минуты она забывала о муках, заставивших ее предпринять эту поездку, думала только о свидании с любимым и мечтала спасти его от врагов, которые, быть может, уже окружили его. |
| Ah! these moments-despite the apprehension for her lover's safety-were happy, when compared with those devoted to the far more painful contemplation of his treachery. | Несмотря на тревогу о возлюбленном, это были счастливые минуты, особенно если сравнить их с теми часами, когда ее терзали мысли о его измене. |
| From the point of starting to that of her destination, it was twenty miles. | Двадцать миль отделяли Каса-дель-Корво от уединенной хижины мустангера. |
| It might seem a journey, to one used to European travelling-that is in the saddle. | Такое расстояние могло показаться целым путешествием для человека, привыкшего к европейской верховой езде. |
| To the prairie equestrian it is a ride of scarce two hours-quick as a scurry across country, after a stag or fox. | Но для жителей прерии нетрудно преодолеть это расстояние за два часа -- они мчатся так, словно гонятся за лисой или оленем. |
| Even with an unwilling steed it is not tedious; but with that lithe-limbed, ocellated creature, Luna, who went willingly towards her prairie home, it was soon over-too soon, perhaps, for the happiness of her rider. | Такое путешествие не скучно даже на ленивом коне, но на быстроногой крапчатой красавице Луне, которая рвалась в родную прерию, оно кончилось быстро -- быть может, слишком быстро, к несчастью для нашей наездницы. |
| Wretched as Louise Poindexter may have felt before, her misery had scarce reached the point of despair. Through her sadness there still shone a scintillation of hope. | Как ни была измучена Луиза, она теперь не испытывала отчаяния -- в ее печальном сердце сиял луч надежды. |
| It was extinguished as she set foot upon the threshold of the jacal?; and the quick suppressed scream that came from her lips, was like the last utterance of a heart parting in twain. | Но он погас, едва она ступила на порог хакале. Подавленный крик вырвался из ее уст -- казалось, сердце ее разорвалось. |
| There was a woman within the hut! | В хижине была женщина! |
| From the lips of this woman an exclamation had already escaped, to which her own might have appeared an echo-so closely did the one follow the other-so alike were they in anguish. | За мгновение перед этим у нее тоже вырвался крик, и возглас Луизы показался его эхом -- так похожа была звучавшая в них боль. |
| Like a second echo, still more intensified, was the cry from Isidora; as turning, she saw in the doorway that woman, whose name had just been pronounced-the | И словно второе, более отчетливое эхо, раздался новый крик Исидоры: обернувшись, она увидела женщину, чье имя только что произнес больной, -- ту |
| "Louise" so fervently praised, so fondly remembered, amidst the vagaries of a distempered brain. | "Луизу", которую он звал с любовью и нежностью в бреду жестокой горячки. |
| To the young Creole the case was clear-painfully clear. | Для молодой креолки все стало ясно, мучительно ясно. |
| She saw before her the writer of that letter of appointment-which, after all, had been kept. | Перед ней была женщина, написавшая любовное письмо. |
| In the strife, whose sounds had indistinctly reached her, there may have been a third party-Maurice Gerald? | Свидание все-таки состоялось! Быть может, в той ссоре на поляне участвовал еще и третий -Морис Джеральд? |
| That would account for the condition in which she now saw him; for she was far enough inside the hut to have a view of the invalid upon his couch. | Не этим ли объясняется его состояние: Луиза успела увидеть, что Морис, весь забинтованный, лежит в постели. |
| Yes; it was the writer of that bold epistle, who had called Maurice Gerald "querido;"-who had praised his eyes-who had commanded him to come to her side; and who was now by his side, tending him with a solicitude that proclaimed her his! | Да, это она написала записку, это она называла его "дорогой" и восторгалась его глазами, это она звала его на свидание; а теперь она около него, нежно ухаживает за ним -значит, он принадлежит ей. |
| Ah! the thought was too painful to be symbolised in speech. | О, эта мысль была слишком мучительна, чтобы выразить ее словами! |
| Equally clear were the conclusions of Isidora-equally agonising. | Не менее ясны и не менее мучительны были и выводы Исидоры. |
| She already knew that she was supplanted. | Она уже знала, что для нее нет надежды. |
| She had been listening too long to the involuntary speeches that told her so, to have any doubt as to their sincerity. | Слишком долго ловила она бессвязные речи больного, чтобы сомневаться в горькой правде. |
| On the door-step stood the woman who had succeeded her! | На пороге стояла соперница, которая вытеснила ее из сердца мустангера. |
| Face to face, with flashing eyes, their bosoms rising and falling as if under one impulse-both distraught with the same dire thought-the two stood eyeing each other. | Лицом к лицу, со сверкающими глазами стояли они друг перед другом, взволнованные одним и тем же чувством, потрясенные одной и той же мыслью. |
| Alike in love with the same man-alike jealous-they were alongside the object of their burning passion unconscious of the presence of either! | Обе влюбленные в одного и того же человека, обе терзаемые ревностью, они стояли около него -а он, увы, не сознавал присутствия ни той, ни другой. |
| Each believed the other successful: for Louise had not heard the words, that would have given her comfort-those words yet ringing in the ears, and torturing the soul, of Isidora! | Каждая считала другую своей счастливой соперницей. Луиза не слыхала тех слов, которые утешили бы ее, тех слов, которые до сих пор звучали в ушах Исидоры, терзая ее душу. |
| It was an attitude of silent hostility-all the more terrible for its silence. | Обеих переполняла ненависть, безмолвная и потому еще более страшная. |
| Not a word was exchanged between them. | Они не обменялись ни словом. |
| Neither deigned to ask explanation of the other; neither needed it. | Ни одна из них не просила объяснений, ни одна из них не нуждалась в объяснении. |
| There are occasions when speech is superfluous, and both intuitively felt that this was one. | Бывают минуты, когда слова излишни. |
| It was a mutual encounter of fell passions; that found expression only in the flashing of eyes, and the scornful curling of lips. | Это было столкновение оскорбленных чувств, выраженное только ненавидящими взглядами и презрительным изгибом губ. |
| Only for an instant was the attitude kept up. In fact, the whole scene, inside, scarce occupied a score of seconds. | Но они стояли так лишь одно мгновение. |
| It ended by Louise Poindexter turning round upon the doorstep, and gliding off to regain her saddle. | Потом Луиза Пойндекстер повернулась и направилась к выходу. |
| The hut of Maurice Gerald was no place for her! | В хижине Мориса Джеральда нет места для нее! |
| Isidora too came out, almost treading upon the skirt of the other's dress. | Исидора тоже вышла, почти наступая на шлейф своей соперницы. |
| The same thought was in her heart-perhaps more emphatically felt. The hut of Maurice Gerald was no place for her! | Та же мысль гнала и ее: в хижине Мориса Джеральда нет места для нее! |
| Both seemed equally intent on departure-alike resolved on forsaking the spot, that had witnessed the desolation of their hearts. | Казалось, они обе торопились как можно скорее покинуть то место, где разбились их сердца. |
| The grey horse stood nearest-the mustang farther out. | Серая лошадь стояла ближе, крапчатая -дальше. |
| Isidora was the first to mount-the first to move off; but as she passed, her rival had also got into the saddle, and was holding the ready rein. | Исидора первая вскочила в седло. Когда она проезжала мимо Луизы, та тоже уже садилась на лошадь. |
| Glances were again interchanged-neither triumphant, but neither expressing forgiveness. | Снова соперницы обменялись взглядами -- ни один из них нельзя было назвать торжествующим, но в них не видно было и прощения. |
| That of the Creole was a strange mixture of sadness, anger, and surprise; while the last look of Isidora, that accompanied a spiteful "carajo! "-a fearful phrase from female lips-was such as the Ephesian goddess may have given to Athenaia, after the award of the apple. |