Отливающие ртутным блеском ладони коснулись поверхности экрана. Фрэд даже зажмурился, внезапно осознав, что именно сейчас произойдет. В голове яркой молнией промелькнули доклады оперативников по операции «Черный след».
– А-а-а! – закричал он, рванулся вперед и, обхватив Алину за талию, из последних сил отшвырнул прочь.
Зеркальная фигура покатилась по полу диспетчерской, бессильно взмахнула руками и неожиданно затихла, словно ее разом оставили казавшиеся неиссякаемыми воистину нечеловеческие силы. Металлический блеск прямо на глазах начал угасать.
Фрэд перевел взгляд на экран. Он знал, что сейчас увидит, хотя и не мог поверить до конца.
Замечательное, абсолютно реалистичное изображение Итана внезапно потускнело, съежилось, краски стали блеклыми, невыразительными... Одним мгновенным скачком пропал объем, лицо бывшего оперативника вдруг стало напоминать плоскую, словно вырезанную из картона маску. А затем... Прямо в центре внезапно проявился и налился чернотой контур человеческой ладони... а следом еще один, ближе к краю экрана.
«Черный след, – подумал Фрэд. – Никогда не предполагал, что увижу его наяву.»
Контуры ладоней поплыли, искажаясь и захватывая все большую и большую площадь уже практически неразличимого изображения.
– Извини, Итан, – сказал Фрэд.
Он с натугой поднял тяжелое кресло и с силой, с разворота, всадил его прямо в экран.
Там, за облаками
Когда до стены из тяжелых, нависших над головой гиганскими белыми глыбами облаков осталось не больше двадцати метров, Фрэд остановил квадроцикл и, привстав, словно всадник на стременах, принялся внимательно изучать бугристую клубящуюся поверхность.
Ничего. Ни малейшего намека на спирально закручивающийся, похожий на глубокое узкое ущелье, проход внутрь темпор-объекта, на что Фрэд подсознательно все-таки надеялся. То ли его никогда здесь не существовало, то ли успел затянуться за истекшие с начала катаклизма без малого двое марсианских суток.
«Не слишком похоже на данные из отчета Тобольского, – думал он. – На Япете пилот «Байкала», помнится, тоже не сразу добрался до заветной тропы, но никаких симптомов близкого исчезновения она ему не демонстрировала. Проход начал закрываться лишь тогда, когда разведчик довольно значительно углубился внутрь кисельно-облачной линзы. Возможно, как раз именно по той самой причине. Так сказать, защитная реакция на проникновение в собственные недра чужеродного организма по имени Андрей Васильевич Тобольский...
Помнится, верный путь исследователю таинственного феномена указала трассирующая цепочка зеркальных клякс. Типа «иди по тропе прямо, никуда не сворачивая, а там, глядишь, куда-нибудь и дойдешь.» Он и дошел. А вот у нас отчего-то все не так: выложенная ртутными пятнами тропинка есть, а прохода нет.»
Фрэд недовольно нахмурился, размышляя о выборе верной стратегии. Вариантов немного: направо или налево. По большому счету все равно, однако путь направо отчего-то казался более привлекательным. Наверное, оттого, что именно там он прошлой ночью обнаружил нашего прекрасного отважного марсолога... Который... или хм... которая совершенно определенно поставила себе целью вывести напарника из себя. Если, конечно, судить по непрекращающимся язвительным репликам.
И тем не менее, однажды пройденный маршрут всегда кажется родней и ближе, чем полная неизвестность.
По неприступной облачной стене внезапно замелькали яркие световые блики, и бок о бок с железным конем Фрэда, словно вкопанный, встал квадроцикл Алины.
– Не понимаю, что мы здесь забыли, – раздался в наушниках ее недовольный голос. – Стена, она и есть стена. Можно кидаться на нее с кулаками, а можно вот так, вроде тебя, пялиться во все глаза, как баран на новые ворота. Но для этого совсем не обязательно было срываться среди ночи и мчаться сюда сломя голову. Дурацкая затея... Чего ты здесь не видел? Тоже мне... первопроходец.
В последние слова она вложила максимум презрения, на которое оказалась способна.
Фрэд не ответил. Он прекрасно понимал, что попытки Алины задеть его побольнее – просто маленькая месть за вчерашнее. Хотя, если разобраться, не такая уж и маленькая.
«Извиняться мне не за что, да и незачем, – думал он. – Тем более, что упрекнуть себя абсолютно не в чем, я поступил так, как и должен был поступить. Наверное... К тому же, любые оправдания сейчас прозвучат фальшиво и неуместно, словно признание несуществующей вины. Поэтому придется набраться терпения в ожидании, когда ей, в конце концов, надоест. Ну, а если не надоест, пусть пеняет на себя.»
***
События вчерашнего вечера, начавшегося разбитым экраном и полной потерей связи с внешним миром в лице Итана, словно наяву встали перед глазами.
Выпустив из ослабевших рук тяжелое кресло, прочно застрявшее посреди погасшего пульта, он развернулся к лежащей на полу девушке. Алина остановившимися глазами смотрела в потолок и тяжело дышала. Ртутный блеск полностью исчез с ее лица и рук, прекрасные волосы, вновь принявшие естественный золотистый цвет, волнами раскинулись во все стороны. Фрэд, пошатываясь, подошел ближе и присел рядом.
Несколько минут истекли в полном молчании, а потом он тихо сказал:
– Не переживай. Все уже завершилось, причем относительно благополучно... если не считать, конечно, разбитого экрана. Но это так, мелочи, не достойные нашего внимания... Скажешь, а как же связь с Итаном? Ну что ж, связь... проживем и без нее, тем более самое главное уже сказано. Так что не страдай попусту, в жизни экзота и не такое бывает.
Алина приподнялась на локте, взглянула на разгромленный пульт, и в ее огромных карих глазах снова заиграли искры пережитого ужаса.
– Что... это... было?.. – с трудом выдавила она из себя.
Фрэд оглянулся и небрежно произнес, словно речь шла о чем-то совершенно незначительном:
– Это?.. Ах, это... Ну, так уж вышло. Очень неудачно зацепился за экран. Прости...
Ужас мгновенно исчез из глаз девушки, сменившись откровенной злостью.
– Ты что, совсем меня за дуру держишь? – сквозь зубы процедила она. – Будто я не видела, как ты запустил в него креслом. Специально, между прочим... так, чтобы наверняка. Что там было? Чья это ладонь?
– Твоя, – хмуро сознался Фрэд.
– Моя?
– Видишь ли... Из материалов по делу тех, первых экзотов, известно, что в их организмах со временем накапливался некий заряд неизвестного вида энергии, сбросить который оказалось проще всего обычным прикосновением к работающему экрану. Что они и выяснили, так сказать, опытным путем... оставляя на месте воздействия отпечатки ладоней. «Черные следы» по терминологии МУКБОПа. Вот и ты...
– А зачем было бить?
– Потому что никто не знает, способен ли «черный след» каким-либо образом повлиять на того, кто находится по ту сторону экрана. Во избежание непредсказуемых трагических последствий...
Лежащую на полу девушку внезапно заколотила крупная дрожь. Словно она, неожиданно для себя самой, вдруг оказалась в зоне невыносимого холода, пробирающего буквально до самых костей. Плотно сжатые губы изогнулись в страдальческой гримасе, отчего сразу же создалось впечатление, будто Алина хочет и никак не может заплакать. Она рывком села, подтянула колени под подбородок и плотно обхватила себя руками, изо всех сил стараясь унять бурную реакцию организма на пережитое. Глаза ее вновь наполнились ужасом и отчаянием.
«Неужели все сначала? – в замешательстве подумал Фрэд. – Работающих экранов в диспетчерской не осталось.»
– Помоги... – беззвучно прошептали ее губы. А может быть, просто показалось...
Фрэд притянул Алину и обнял за плечи, плотно прижав к себе.
– Ну что ты... – говорил он, баюкая ее, словно маленькую. – Не стоит так расстраиваться... Подумаешь, пара разбитых экранов. Поверь, все плохое уже позади.
Получилось не очень убедительно. Вероятно, потому, что он не верил собственным словам. Даже более того, твердо знал: главные неприятности еще ждут своего часа. А какое успокоение возможно без веры?..
Однако, как ни странно, подействовало. Девушка перестала дрожать, неожиданно обхватила его руками за шею и прижалась всем телом. Словно только он, единственный на свете, мог защитить ее как от явившихся из Дальнего Внеземелья непостижимых и страшных могущественных луноедов, так и от вполне конкретных угроз, исходящих от перепуганных до смерти представителей собственного вида.
«В какой-то степени это правда... кроме меня здесь и в самом деле больше никого. Вот только защитник из отставного мукбоповца тот еще... даже при всех натренированных многочисленными полигонами навыках. Не годятся они тут, вот беда...»
Он осторожно обнял ее, успокаивающим жестом проведя ладонью по спине.
– Почему это происходит только со мной? – вдруг спросила Алина.
– Не понял...
– Ну-у... Почему за тобой ничего сверхъестественного я не замечаю, а ведь ты тоже экзот. Или, может быть, нет?
– Экзот... экзот... Думаю, столь необычная реакция спровоцирована эмоциональным состоянием. Грубо говоря, слова Итана испугали тебя до полусмерти, вот и результат... А для меня сказанное не стало такой уж неожиданностью, что-то в этом роде я и подозревал. К тому же, не забывай: непосредственный контакт с ртутными зеркалами значит куда больше, чем через керамлит, металл и пластик. Поэтому ты у нас экзот с приставкой «супер», а я так себе... ничем не выделяющийся из общей серой массы.
Последнюю фразу он произнес полушутливым тоном в надежде хоть немного подбодрить испуганную девушку. Мол, вот ты у нас какая... выдающаяся, превзошедшая меня не только в кулинарных способностях, но даже в э-э... в экзотизме. А я... что ж я. Рядовой, совершенно не примечательный экзот, явно не выдерживающий никакого сравнения с тобой.
Не получилось...
Алина лишь крепче прижалась к нему, хотя, казалось бы, дальше некуда.
«Не задушила бы в объятиях, – мельком подумал Фрэд. – Смерть, конечно, приятная, но все равно... не хотелось бы.»