Последняя фраза — это была прямая речь, если что. Но никто не проникся, не испытал сочувствие к невезучим выжившим пиратам. И в самом деле на «Красотке» все были ну очень злые. Это ж надо такому случиться, что туда плыли и нарвались, обратно шли — и снова пираты!
— Да таких вешать надо! — Раздалось с палубы родной посудины.
— Это капитану решать! — Полемизировали с палубы захваченного корабля.
— Да чего там решать, вешайте уже! — Кто-то поставил точку в споре голосом Харальда дер Блома. И вытащенных наверх троих выживших пиратов без раздумий и дополнительных споров повесили, благо народ хорошо знал специфику данного наказания. А уж из моряков каждый первый умел вязать узлы и обращаться с канатами.
По мнению Виктора после потери некоторого числа членов команды их судна могут возникнуть сложности с его обслуживанием, а тут такое безответственное отношение к трудовым резервам, надо было бы их к делу приставить. Но он промолчал, чтоб не оказаться в роли посмешища, а того хуже, всеобщего раздражителя. Кто их знает, каковы традиции у моряцкой братии?
Самое удивительное, что поредевшая команда без всяких проволочек и не дожидаясь утра, бросилась наводить порядок на обоих кораблях. Вика это слегка обескуражило — он считал, что сейчас корабль неудачников быстро обыщут на предмет ценного, а потом затопят. Хрена два! Первый же вопрос всё раскрыл — самое ценное на корабле это сам корабль, и бросать или топить его никто не даст, даже если будут умирать от голода и жажды. А тут дополнительный провиант и запас воды под боком.
Так что утром сформируют команду на трофей и пойдут тихонечко, чтоб не потерять его. А потом поделят в соответствии с правилами: половина стоимости капитану, вторая на команду пойдет. И тут в голове Виктора что-то такое зашевелилось. Он же состоит в контр-аборжадной команде на время плавания? То есть в контр-абордажной, но как верно говорят в таких случаях, «оговорочка по Фрейду», жадность не самое плохое чувство, если в меру. Как члену команды ему положена доля. А раз он в команде на позиции боевого мага, то доля ему положена не одна. Сколько? Кого бы спросить? Кроме Арнолдо на борту доверять особо не кому в этом вопросе. Кстати, слуга может рассчитывать на долю?
Разговор со слугой, который принял несведущность хозяина в данном вопросе как неумение сухопутного разобраться в морских делах, упростил понимание. Слуге доля не полагается, он всего лишь продолжение руки господина типа оружия. Но господину со слугой положено больше долей, а магу положено вообще дофигища! Сколько конкретно, обговаривается на берегу. И это не фигура речи, на самом деле надо было обговаривать долю Виктора прямо на берегу при заключении договора об оказании услуг по перевозке его через Срединное море. А так… Горлом брать теперь только и харизмой, выбивая свои доли постфактум.
Из почти сотни убитых злоумышленников на долю Счастливчика отнесли десяток, слегка округлив число в какую-то из сторон. Пойди посчитай, сколько человек он сбросил в воду, а из воды в такой драке не выплыть никому. Так здесь принято считать. Если ты в доспехе и с оружием свалился в воду, то без умения плавать тебе прямая дорога на дно. Эффективность слуги тоже не оспаривалась — в одном строю со всеми тот махал боевым топором и был замечен.
Так или иначе, но семь долей Вик выторговал, ему оставалось всего лишь дождаться вместе с командой реализации трофея, а потом насладиться призом. Сколько ждать? Это как повезет, за месячишко при доле везения найти хорошего покупателя можно. Еще пару недель он будет собирать деньги…
— Чтоб долго не рассуждать на эту тему, шевалье, я предлагаю тебе прямо сейчас сотню золотых. Не в счет твоей доли, а вместо неё. — Капитан даже попытался изобразить на лице невозмутимость, но покерфейс не строился. Было видно, что Вика обучают.
— Да зачем это вам, дер Блом, зачем так рисковать! А ну как моё вознаграждение в итоге окажется меньше? Я никуда не спешу, так что подожду реализации трофея. А потом совершенно честно получу свои семь долей от продажи. Так ведь будет правильно?
— Сто тридцать монет вас устроит?
— Да, сто тридцать золотых далеров или иных монет на эту сумму меня вполне устроит. — Вик не поддался на провокацию, чётко и недвусмысленно проговорив, какие монеты имеются в виду.
— Уговор?
— Если оплата сразу, то уговор! — И Виктор протянул руку, демонстрируя готовность заключить договор тут же.
Сделка не только была заключена, но и проведена, не отходя от кассы. От судовой кассы, естественно. Сто тридцать золотых потянули больше, чем на два с половиной килограмма, так что кожаный кошель был весьма тяжел при своих скромных размерах. Скромных — если сравнивать с серебром, так что Вику повезло. А еще ему пришло в голову, что у пирата тоже была судовая касса, а в ней какое-то количество налички. Но он промолчал, не надо гневить судьбу, и так хорошо вышло: и жив остался. И денег поднял солидно.
Хотя с пластиковой картой было удобно, тут не захочешь, а пожалеешь, что не дома. С другой стороны, в том мире Вик никогда не «пилил» океанские яхты. Семь процентов от такой трехпалубной красавицы — это наверно очень много, не вышепчешь. А тут денежки не просто под рукой, за пазухой!
А потом капитан вышел на мостик и громко объявил, что выкупил причитающиеся магу Виктору Счастливчику семь долей. Матросы пообсуждали событие, но удивляться или роптать не стали. Всякий видел, что польза от этого мага была немалая, своих семи долей в трофее он стоил. А Вик в очередной раз понял, что с экономической грамотностью у моряков всё в порядке. Он уже давно понял, в этом неправильном Средневековье, если его можно так называть, забитых тупых крестьян нет. Палец в рот никому класть не рекомендуется. Приятное исключение — та девица, которая приходила к нему в трактире, когда воздержание начало сильно нервировать. Та знала, что следует делать с пальцем во рту и доказала это на все заплаченные реалы.
Не смотря на начавшийся дождь, слуга опять не пошел ночевать в трюм. Он оттянул кусок паруса над «ложем» Виктора и как-то его закрепил, создав импровизированный полог над палубой. Вик подумал, что это правильно, вдруг кто-то из матросов решится улучшить своё материальное положение за его счет. Когда вешали тех бедолаг, были слышны высказываемые к пиратам претензии. Так вот, вешали их не за то, что пираты, а за неверный выбор добычи. «Ишь чего удумали, на нас напасть! Что вам тварям, других кораблей в море мало было!»
Неожиданно для себя, Арнолдо стал обладателем капитала в два золотых, которые ему выдал Вик, назвав деньги его долей за бой. Не сказать, чтоб очень сильно неожиданно, но приятно. Нормальный хозяин всегда поощряет слуг за сохранение своей жизни в бою или иной опасности. Другое дело, что не всегда попадается нормальный хозяин. Потому и меняет слуг иной господин по два раза за год, а у другого они служат десятилетиями. От добра добра не ищут.
Глава 31Новый Порт
Вик думал, что после того, как «Красотка» лишилась одной из мачт, скорость хода сильно уменьшится, считай, на одном цилиндре в движке свечи выбило. Теперь только на в гараж на второй скорости… Да еще вторую тачку на буксире тащить, короче, плыть им долго и печально со скоростью пешехода. Оказалось всё не так.
Пенёк от мачты, высотой почти в человеческий рост обтесали, обломок упавшей мачты укоротили и тоже подтесали, а потом подняли и примотали к торчащему обрубку. А потом еще дополнительно расчалили канатами. Шкоты, фалы, брасы, ванты, стеньги и прочие гики — все эти слова залетали в одно ухо, а потом из него же и вытекали без какого-то застревания в мозгу. Это был не швисский язык, а морская абракадабра. Когда мачту сочли достаточно прочно установленной, экипаж взялся наводить порядок на втором корабле, там после падения мачты хватало рваных парусов и прочих веревок, требующих замены.
Оказывается, второе судно тоже пойдет своим ходом. А проблема нехватки парусной команды решается отсутствием ночных вахт. Ночь оба корабля будут стоять сцепленные бортами на плавучем якоре. Глупость какая — плавучий якорь! Он оказался конструкцией из запасных рей и парусов, связанных в виде большой шапки-колпака. На ночь плавучий якорь бросили в море на якорном канате. Через какое-то время, когда якорь отплыл достаточно далеко, канат натянулся. Вику пришло в голову, что это не якорь уплыл, а их кораблик отнесло ветром. Хорошая штука этот плавучий якорь, когда дно слишком далеко. Вот только течение его несет совершенно спокойно, так что утром ты в любом случае окажешься не там, где был с вечера. Ну и ладно, капитан, небось, соображает, что и как он делает. Он хоть и морской волк, как тут любят говорить, но тоже не хочет утонуть, заблудившись навечно в океане.
Виктор совершенно не представлял, как моряки ориентируются в бескрайних водах, но не ломал себе голову этим вопросом. Есть куча вещей, которых он совершенно не понимает, которые при этом работают независимо от его понимания. Впрочем, в этом мире есть всего два больших пласта таких знаний: морские путешествия и магия. И как нарочно, оба этих явления служат к пользе Виктора. Магия, так та вообще вроде мобильной связи, совершенно волшебным образом исполняются твои хотелки по нажатию иконок на экране или мысленным усилием в случае магических манипуляций.
А что тут еще есть? Сельское хозяйство? Да и понимать нечего, сунул семечко в землю, полил, собрал урожай. С металлургией еще проще, её он типа проходил в универе. Шорник тупо шьёт кожу нитками, а строители складывают камни один на другой, скрепляя их раствором, чтоб не развалились. Ровно ставь, и гони вверх хоть дом в десять этажей, хоть башню замка.
Эти мысленные упражнения перемежались наблюдениями за работой моряков, не чтоб понять и научиться чему-то, а просто от скуки. Это как втыкаться в видео в телефоне — может в голову что отложится, а может просто время убил. Давно забытое состояние убивания времени, излишков которого не было с самого момента попадания в этот мир, слегка нервировало. Отвык он что ли, или видосов интересных тут не попадается? Но раздражающее безделие заставило его начать учить мерсальер не по нужде, а целенаправленно. Благо под рукой имелся почти такой же бездельник — его слуга. А что, у того на корабле всего дел — ухаживать и исполнять потребности нанимателя, вполне скромные. Коктейли ему смешивать не надо, сопровождать на прогулках по городу не приходится. Разве что тереться рядом на корабле, напоминать о часе приёма пищи в обществе капитана да прислуживать во время оной. За одеждой ухаживать, подавать умыться, учить языку, готовить постель ко сну…