— Ты, это, — произнес он, сглотнув, — повязку-то подбери. Я ж не думал… Болит? Может, Орлику руку покажешь? Он раны хорошо лечит.
— Сам справлюсь, — буркнул Матвей, подобрал тряпицу, попробовал стряхнуть грязь с руки и чуть не взвыл, от пронзившей боли. Еле сдержался, прикусив губу. Произнес сквозь зубы, — есть тут вода? Промыть надо.
— Колодец. — Ответил Славко, мотнув головой в сторону конюшни, — пойдем быстрей.
Матвей молча последовал за ним, и даже не стал возражать, когда вестовой, ловко зачерпнул воды, нерешительно замер с ведром в руках. Подставил обожженную руку:
— Лей! Да не так быстро! Ууу… больно! Давай еще. Видишь, не все смылось. Да и легче от холодной воды.
— Где ж тебя так угораздило? — Славко уже приноровился лить воду тонкой струйкой из вновь наполненного ведра.
— Пожар тушили, — Матвей прикрыл глаза от облегчения, ледяная вода приятно охлаждала горящую огнем кожу. — Рубашка загорелась. Схватился по глупости за балку, а она вспыхнула. Хорошо еще снять успел ее, а то бы весь мог угореть.
— А как сражение? Убил кого-нибудь?
— Нее, — Матвей усмехнулся, — не видел я ничего, только когда все уже кончилось. А жаль. У меня и ружье свое есть.
— А у меня кинжал только, правда, не такой, как у тебя. — Он решительно забрал у Матвея повязку и тщательно ее отряхнул. — Давай, сам перевяжу. Да не дергайся. Я умею. Собаку свою перевязывал, когда ее соседская покусала.
— Эй, осторожнее. Я ж не собака! Давай, давай. Пошутил я. А что у тебя за кинжал?
— Тоже старинный. — Славко закончил вязать, вынул из ножен свое оружие. — Не реликвия правда, у разбойников нашли. Андрей-резчик рукоятку приделал. Смотри — красота какая.
Хочешь подержать?
— Да-а, — выдохнул Матвей, рукоятка ему понравилась. Он осторожно взял кинжал в руки, рассматривая причудливый узор. Навершие в виде головы орла, вокруг рукоятки он разглядел барса и медведя. А сам клинок был прямым, чуть покороче, чем у него, с тремя продольными канавками. — Острый!
— Батя мой — оружейник, починил его недавно. У него любой клинок острым становится.
Матвей вернул кинжал, не хотелось выпускать из рук отполированную до блеска рукоять.
Заметил, как Славко смотрит на его кинжал, засовывая свой в ножны. Напрягся в ожидании просьбы, но ее не последовало.
— Пойдем, — улыбнулся вестовой, повернулся, чтоб идти к господскому дому.
— Погоди, — Матвей, закусив губу и глядя с сомнением в серьезные голубые глаза Славко, молчал несколько секунд, словно взвешивая все за и против. Наконец, не отрывая взгляда от вестового, медленно вытянул дедовский кинжал из ножен, протянул рукоятью вперед.
— Но это же… — Славко открыл рот от удивления, оглянулся зачем-то, вздохнул глубоко, словно на что-то решаясь и, наконец, принял у Матвея оружие, стал восхищенно рассматривать. Вернул, так же молча. И увидел широкую улыбку на лице городского мальчишки.
— Меня Матвей зовут, — произнес тот.
— А меня Борислав. Но можно Славко. — Подумал и добавил: — Для друзей…
— Пойдем, Славко, итак задержались.
— Ага.
Пошли рядом.
Матвей оглядывался по сторонам — теперь ему здесь все нравилось — по-другому уже смотрел, не ожидал, что такой огромный двор и столько построек, и дом господский такой красивый с высокими узкими окнами, большим крыльцом с каменными ступенями и резными перилами.
Борислав направился прямо к этому великолепному дому.
— Да погоди, Славко, хоть объясни, что тут где.
Вестовой хмыкнул и оживился. Стал показывать на разные здания, охотно объясняя:
— Смотри — там казарма. Пустует пока. Ньерды-то уехали. Но скоро снова воины будут жить. А вон там оружейная — там мой батя и Андрей работают. Много ломанного — восстанавливать надо. Если хочешь, зайдем, покажу.
— Спешу я, — произнес Матвей, и пожалел сразу, на оружие взглянуть захотелось, — ну если на минутку только.
— Вот увидишь, там здорово, — просиял Славко, — ты сначала возьми, что нужно у отца Филарета в покоях, а потом зайдем. Обед скоро. Ты не голодный? — Вдруг сменил он тему.
— Завтракал, — Матвей хотел отказаться, но они уже зашли внутрь дома и запах жареного мяса, который он сразу учуял, заставил желудок откликнуться голодным урчанием, — давно правда.
— Повара нет, — беззаботно продолжил Славко, — так что сегодня Орлик кашеварит. Тебе понравится.
— Орлик? — Удивился Матвей. — Он же воин!
— Воин должен уметь все, — наставительно произнес вестовой, — нам сюда, — указал он на широкую лестницу ведущую наверх.
Матвей все вертел головой, разглядывая портреты на стене, пол в большой зале, видневшейся в распахнутых дверях, украшенный мозаикой. В таком дворце мог и император жить, подумал мальчик. А Славко указывал на двери, выходившие в широкий коридор второго этажа, негромко поясняя, что за каждой дверью. Матвей и сам отвечал в полголоса, казалось, что в таких хоромах разговаривать громко нельзя.
В комнате священника Матвей почти сразу нашел небольшой ящик с лекарствами, о котором говорил отец Филарет и засунул его в холщовый мешок, который лежал рядом. Матвей вдруг обратил внимание, что его провожатый присел на край широкой, королевских размеров кровати, держась за бок и морщась, как от сильной боли, заметил синяки под глазами, на шее, довольно свежий шрам возле уха. Славко же, поймав его взгляд тут же бодро улыбнулся и вскочил на ноги.
— Все взял?
— Ага, — Матвей, не удержался, спросил: — Это где тебя так?
Славко пожал плечом, а потом зло сверкнул глазами:
— Да, было дело. Подрался тут с одними… Да они уехали уже.
— Это с кем — с сыновьями гедов-дозорных? Один против всех? — С интересом спросил Матвей.
— Ты что их знал?
— Видел пару раз, — хмыкнул Матвей. И тут же спросил серьезно: — Худо тебе пришлось? Сколько их было?
— Пятеро, кажется. — Славко передернул плечом и вдруг добавил: — Был бы ты рядом… — Но тут же оборвал себя. — А-а! Ничего, зачем вспоминать, на мне все быстро заживает. Как на собаке — это Марек так говорит.
«Все на одного? — Подумал Матвей. — Жаль, что уехали!». А вслух спросил:
— А Марек? Кто это?
Они вышли из комнаты монаха и стали спускаться на первый этаж. Сейчас Матвею стало видно, как прихрамывает вестовой на правую ногу, а сам весело, хоть и негромко рассказывает о русинах. Ничем не показывает, что не совсем здоров еще. Видно, не сладко ему пришлось, а еще он добавил. Нехорошо получилось.
— Стой! — Матвей сам этого от себя не ожидал, а Славко остановился на ступенях, обернулся к нему. — Будем друзьями?
— Эй, Матвей! Я такими вещами не шучу. Ты чего это, вдруг? Мы уже друзья, память у тебя короткая. — Весело сказал Славко.
— Ага, а у тебя длинная, болтун ты, Славко. Я просто ясность люблю.
— Может и болтун, а ты зануда. Ладно, потопали.
И так Матвею на душе легко стало, захотелось остаться здесь. Пожить немного рядом с новым другом. Замок, воины, оружие, а по вечерам бы истории друг дружке рассказывали — Матвей бы мог многое рассказать. А Славко бы ему показал здесь все. Он так замечтался, что не сразу понял, что они уже в кухне, на широком столе стоит котел, от которого исходит такой дивный аромат, что рот сразу наполнился слюной. Матвей сглотнул и встретился глазами с Орликом, который уже ел большой деревянной ложкой что-то похожее на перловую кашу с мясом.
— Первее Хортичей явились, в разведчики, что ли, взять? — Усмехнулся он, — Ну чего встали? Давайте-ка, хлопцы, берите ложки, да садитесь к столу.
Ребята не заставили себя ждать, но все же, когда они оказались у котла, Орлик уже поел и поднялся:
— Ну вот, вы кушайте, пострелята, а мне уже пора — дел много.
Он одним глотком осушил кружку травяного чая и быстро вышел, оставив их одних. Славко и Матвей тут же набросились на еду, черпая из котелка по очереди вкусное варево и, лишь утолив первый голод, Матвей, который наслаждался причастностью к воинскому обеду, не удержался, спросил:
— А чего он? Какие дела?
— Ну как же! Ты что не знаешь ничего? Ваши ведь придут, Гребенские, — Славко с удовольствием облизал ложку и задумчиво заглянул в котел.
— Не знаю, — признался Матвей, — я вчера из дома не выходил, а с утра — сразу к вам, в замок. Откуда ж мне знать.
— И что, домашние ничего не рассказывали? — Славко зачерпнул еще ложку каши с большим куском мясо и стал медленно, смакуя, жевать, умудряясь хитро при этом ухмыляться.
Матвей пожал плечом и тоже зачерпнул вкусной еды, хоть и чувствовал, что сыт уже. Но отставать от новоиспеченного друга не хотелось, и он жевал, набив полный рот, бросая на Славко недобрые взгляды.
— Ну, смотри, — Славко придвинул к себе кружку с чаем, — Думаешь, зачем князь Борут в город ездил вчера?
— Не знаю. А зачем?
— Объявить всем, что войско набирает. И сегодня все желающие — сюда в замок придут. Князь с Орликом и Скворушем отбирать будут, кто годен, а кто нет.
— Войско, — взволнованно повторил Матвей. Глаза его вспыхнули, ложка с мясом так и застыла в воздухе.
— Ага, — довольный произвольным эффектом, Славко уже без всякого гонора, стал охотно рассказывать, — для замка гарнизон нужен, это раз, здесь-то никого почти не осталось, а это же замок, понимаешь? Здесь дозорный нужны, а они ведь все с графом уехали.
— Ага, понял.
— Ну вот, но это не все.
— Не все? — Эхом повторил Матвей.
— Ага, самое главное — другое.
— Чего это? — Нетерпение все сильнее прорывалось в вопросах Матвея. Ведь князю не только воины нужны. Вон Славко — вестовой, а может и ему бы место нашлось.
— Главное — это войско набрать. — Заговорщическим тоном быстро говорил Славко. — И не просто, абы кого, а лучших самых, потому что уже сегодня в ночь…
— И что будет сегодня в ночь? — Прервал его холодным тоном возникший в дверях Скворуш. С мрачным видом он прошел к котлу и занял место напротив притихших мальчишек.
— Чего замерли? — Скворуш взял ложку и зачерпнул немного еды, стал аккуратно есть, — я голодный, но детьми не питаюсь.