Он молчал, глядя на тела монстров, и от этого молчания становилось не по себе.
— Несколько видов разных, обычно враждующих тварей, действуют сообща, чтобы… чтобы что? — задумалась вслух Сайна. — Они гарантированно не смогут победить проходчиков, насылая такую нечисть. В конце ведь должен появиться босс, да?
— Всадник Бедствия. Война, — кивнул гопник.
Я мысленно поаплодировал механистке.
— Он как-то управляет тварями, но не может нарушить какие-то правила, верно?
— Решил-таки связаться с Ивентом, братан? А как же хитрый план залезть в Стену и дрожать от страха?
— Ты хоть раз видел, чтобы я отступал перед трудностями? — я добавил в голос немного обиды. — Просто никто ни черта не говорит, ссылаясь на запреты. Все эти Серая, Чёрная и прочие монохромные. Толку от них — никакого. Если ты что-то знаешь, то просто скажи прямо. Я подумаю. И если найду способ завалить твоих всадников — так и сделаю. А если нет… ну, значит, прокачаюсь и сделаю в другой раз.
— А ведь другого раза может и не быть, дружище Арктур, — заметил гопник.
Он замер, вытащив из кармана ещё одну сигарету, но не решаясь закурить. Словно погрузился в свои мысли. На редкость мрачные мысли, не свойственные обычно позитивному проходчику.
— Думаешь, Ивент будет настолько суров? Скажи, что вторая волна — только раскачка. Хотя… может, так и есть.
— Второй Всадник ещё толком не начинал, йопта! — улыбнулся гопник, вынырнув из размышлений. — И ты прав, я не могу ничего говорить. Система она знаешь… кажется сонной шавкой, лениво лающей на ренегатов и бедствий с пинка такого же ленивого мусора. Но ты попробуй отобрать у этой шавки тарелку со жратвой, и она мигом порвёт тебя на лоскуты.
— Так я и думал…
— Ага, йопта. Так думай дальше, хули затих?
Мы с Сайной переглянулись.
Не в меру умный тип, прикидывающийся быдловатым бандитом ясно давал нам понять, что хоть и не может говорить напрямую, с радостью обойдёт этот запрет.
А что, так можно было?
Впрочем, едва ли Чёрная согласилась бы играть с нами в такие игры. А Белая… нужно будет попробовать. Сомневаюсь, что она этому обрадуется, но с ней хотя бы можно общаться и есть шанс уговорить.
— Всё началось с некоего торговца, пришедшего в город торговать… якобы из двадцать третьего сектора, верно?
Он кивнул.
— Артефакты оказались прокляты или заражены болезнями… скорее всего, он и был первым всадником, проложившим путь для второго, — продолжила за меня Синица. — Для этого они скрыли луну, чтобы избежать подозрений… правда, никогда не слышала об иллюзиях такого масштаба.
— Самые большие вспышки заражений были в кварталах средней линии. Где достаточно тепло, но уже прохладно… и проходчики здесь живут среднего класса. Те, кто не ходит в Стену, вряд-ли купят много. Как и нищие. Элита же давно переросла эти товары. Они могли взять что-то из любопытства, но экипировка и зелья у них свои, куда надёжней и лучше.
— Скорее всего первый всадник — сильный гаруспик, артефактор и проклинатель. А второй… кто-то с массовым контролем, — предположила Сайна. — Но почему он не навалился всей силой? Он пытается нас истощить? Или всё же системные ограничения?
Гопник поморщился и сплюнул.
— Или у них есть какой-то план… — я припомнил как сам отправлял на убой некродендроидов, чтобы мои жрецы смогли ударить набранным за счёт их гибели некротической энергии. — Может, они так собирают энергию за счёт массовой гибели слуг? Может, цели победить хозяин монстров и не ставил, а заведомо отправил своих миньонов на убой.
— Ах, хорошо пошла, — улыбнулся гопник, глубоко затягиваясь. — Ещё раз спасибо за сиги, братан. От души!
— Второй всадник собирает энергию в гибели товарищей… — потянула Сайна. — Но… это не некротизм, потому что среди монстров была нежить, от гибели которой его не будет. И бездушных там было полно, так что дело не в астрале или чём-то таком.
— Кстати, сорян что перебиваю, братан, а нахрена вы вообще попёрли на войну со Сворой? — вдруг спросил таинственный проходчик.
— Спасали Тию с Сайной из плена врага, — хмыкнул я.
— А, вот оно чё. А я думаю, хули все туда лезут, на свалку? Первой бойни мало было им, что-ли? Но, раз у тебя благородные цели то молодец, йопта, чё сказать. Брат за брата — это по-пацански, одобряю.
— А что, если бойню затеяли именно в это время не просто так? — озарило Сайну. — Что, если Гильдию и Свору кто-то подтолкнул?
— Анклав Хищников, — фыркнул я. — И Вязь. Это и так понятно.
— А кто надоумил их? — спросила в ответ Сайна.
— Эстель, когда ты впервые услышала о торговце?
— Давно. Но позже, чем Хищники выступили с речью о Конраде.
— Не важно кто поднял волну. Главное, кто её возглавил, — туманно сказал гопник, выпадая из образа.
— Хочешь сказать, что за дальнейшим конфликтом стоит Всадник?
— Я ничего не хочу, — сразу же открестился гопник. — Так, поговорка вспомнилась… Арк, достанешь ещё сижек?
— Постараюсь, — ответил я.
— Ну война же, чё тут не понятного? — не выдержав, встрял Мерлин. — Он кормится за счёт войны!
— На, затянись, — гопник великодушно протянул мистику почти докуренный бычок. Тот растерянно принял подарок, но кажется, не понимал, что с ним делать.
— Войны проходчиков друг с другом и войны против тварей… — задумчиво подытожила Сайна. — Но ведь мы же не могли не отбиваться от монстров? Хм… хотя если учесть способности Первого Всадника — всё сходится. Чума. Болезни, проклятия, заражения.
Второй Всадник ещё не начинал… — припомнил я.
— Что будет в конце второй волны? — спросил я. — Хотя да, должен ведь явиться сам босс. Но почему мы не сражались с Первым Всадником? Это нормально?
— Нет, — просто ответил он. — Нихера это не нормально.
— Если бы знать, как проходили первые ивенты… В частности, тот, который удалось победить.
— И как тебе разговор с нашей Чёрненькой? — усмехнулся гопник. Ха, вижу по лицу, можешь не говорить.
— Тот Ивент, который помню я, — неожиданно призналась Синица. — Точно начинался с волны монстров. Что-то с активным заражением. Мы тогда сразу же спустились вниз, так что больше ничего не помню. Но тогда это была орда монстров.
Я припомнил слова Белой об Ивенте.
Четыре всадника. Победив их — появляется некий Далахан, пятый босс, завершающий Ивент.
Строгая очерёдность. Чума, Война, Голод и Смерть. Что заставило их поменять порядок? Почему Первый Всадник не атаковал город, как полагается, ордой монстров, а устроил, мать его, грёбаную социалку с продажей дешёвого хлама?
— Что заставило его измениться? — спросил я.
— Может быть ивент… учится? — выдал ещё одну неожиданную догадку бывший алхимик. — Или… как-то прокачивается? Что, если каждый раз, когда проходчики скипают Ивент, он апается в уровне и… умнеет?
— Если так рассуждать, то скорее, пробуждает осознанность, — хмыкнула Сайна.
На это собеседник пожал плечами.
Затем грубо забрал тлеющий бычок у Мерлина и затянулся сам.
Пауза.
Долгая, пауза, пока он наслаждался, отдавая дань вредной привычке.
А затем бросил бычок на заснеженный каменный пол, растёр подошвой и посмотрел на меня:
— А я знаешь чё подумал? — вдруг спросил он. — А возьми меня в бригаду? Ты, я смотрю, мужик ровный и реально хочешь поиметь этот сраный Ивент, от которого все так ссутся. Я вот тоже всегда хотел. Что скажешь, братан-Арктур?
Интерлюдия. Великое Бедствие
— Последний, — сказал сильнейший механист Стены, стряхивая кровь мутанта с легендарного техноклинка и пряча его в экзоскелете.
— Хорошая тренировка! Давно я не разминался, — ответил ему Деймос.
Возвышение Бульдога, Дориана и ещё одного проходчика, не вступившего ни в одну фракцию, опустило бывшего второго аж до пятого места, но это нисколько не делало его слабее. Деймос был универсалом, одним из немногих, кто не нуждался в поддержке группы, чтобы путешествовать внутри Стены.
— Что-то у меня дурное предчувствие… — со вздохом сказал он, отряхивая зачарованный костюм.
— У всех сейчас дурное предчувствие. Не нужно быть сенсором или провидцем — Ивент начался сразу с двух лун. Это не нормально в любом случае. И от того, что всё намного легче, чем в прошлый раз, спокойнее не становится.
Тем временем, от сражавшихся проходчиков и мёртвых тел монстров потянулись тонкие алые жгуты силы, которых никто из них не мог видеть.
Тонкими нитями они потянулись прочь с улицы, попутно переплетаясь с такими же нитями, идущими из соседнего переулка. Там группа летунов в синеватой броне как раз разделалась с небольшой стаей мутантов, невольно помогая защитить город.
Спустя пару районов спутанные нити превратились в клубок.
Их становилось всё больше. Клубок рос, будто снежный ком. И он был не один.
— Отлично поработали, — с улыбкой поздравляли друг друга сильнейшие проходчики Альянса и Гильдии, и немногие оставшийся проходчики без фракций.
Нить за нитью, алый ком превращался в катящийся по улицам валун, лишь по своей нематериальной природе не задевавший дома.
И все они катились на самую окраину, к выходам из города в сторону двадцать третьего сектора.
В вечной метели, из ледяной белизны проступили очертания алых глаз.
Послышались шаги четырёх копыт запредельного скакуна.
Затем — хрюкающее фырканье, вслед за которым из белизны проступили очертания демонического кабана, а после и всадника — чудовищного, покрытого массивной чёрной бронёй.
В свете ярко алеющих глаз показалось лицо всадника.
— Больше, больше! — пророкотал он, втягивая первые алые нити из клубков красного света.
Лицо громадного получеловека-полукабана растянулось в предвкушающей улыбке.
— БОЛЬШЕ! — рявкнул он, и алые нити принялись волнами входить в его тело.
Взмах громадной двуручной секирой и удар по камню, сотрясший, казалось, всю Стену.
Из расколовшегося пути внутрь Стены, потянулись новые потоки энергии. В эту ночь не только у проходчиков были сражения, но и монстры под ними вели бесконечный бой всех против всех.