– А что скажет твоя Цепь, если ты поведешь вверх по Умбрии армию захватчиков? Армию, которая разрастается на пути, отравляет все, чего коснется, – и тебя в том числе. Одна миска рагу, и ты окажешься перед выбором, который был у моего народа: принять Спасение и превратиться в неописуемое чудовище или умереть. А поскольку ты будешь нашим проводником, уверяю тебя: Смерть сделает этот выбор за тебя.
Дакс побледнел.
– Нам запрещено участвовать в войнах. Мой народ никогда не согласится сопровождать куда-либо армию захватчиков.
Напряжение внутри Ралины понемногу начало ослабевать.
– Спасибо. Ты даже не представляешь, как я рада это слышать.
– Подожди. Мне нужно знать больше. – Он испытующе посмотрел на нее. – Ты не выглядишь больной. Ты приняла это «Спасение»?
Ралина покачала головой.
– Нет! И никогда не приму. Это гнусно. Я здорова только потому, что не ем мяса.
– Что такого ужасного в этом Спасении?
– Когда человек заражается, один из симптомов – нарывы, которые образуются на сгибах локтей, запястий и колен.
Дакс кивнул.
– Да, я знаю. Много лет назад я столкнулся со свежевателями, когда сопровождал небольшую группу по Увилке. Я вблизи видел то, о чем ты говоришь. Жуткое зрелище. Так что насчет Спасения?
– Чтобы вылечить болезнь, Смерть срезает с тела живого существа плоть и вкладывает ее в трещины на коже.
Дакс скривился.
– И это помогает?
– Зависит от того, что считать помощью. Болезнь уходит. Но человек меняется до неузнаваемости – и, судя по тому, что я видела, не в лучшую сторону.
– Поэтому Бог так похож на оленя, обращенного в человека?
– Да. Бог часто хвалится тем, как могучий король леса, огромный олень, отдал ради Него жизнь. Тебя не удивило, что рядом с Богом только один свежеватель, а остальные держатся в стороне?
– Тадеус объяснил это по пути в лагерь. Он сказал, что они со Смертью руководят остальными, а свежеватели – их слуги. Потому я и не удивился, что вижу так мало свежевателей – не считая тех, кто прислуживал Богу.
– Ложь. Все, что говорит Тадеус, или ложь, или хитрость. Свежевателей называют Жнецами, и они составляют основу армии Смерти. Если бы ты видел их вблизи, ты бы и шагу не сделал в сторону лагеря – по крайней мере, добровольно. Они превращаются в зверей.
Дакса передернуло.
– Свежеватели всегда вызывали у меня отвращение. Я страшно удивился, когда Тадеус сказал, что их Бог теперь стоит во главе Древесного Племени.
– Племени больше нет. И, кроме того, изменились не только свежеватели. Тадеус не снимал плаща и прятал лицо под капюшоном. Иначе ты бы заметил его странность – извращенную странность человека, который объединил себя с терьером.
– Ты хочешь сказать, Тадеус срезал куски плоти со своего спутника и объединял их со своей?
– Именно. И он, и многие другие Охотники – и, увы, Воины тоже.
Казалось, Дакса вот-вот стошнит или он потеряет сознание. На ватных ногах он сполз по стенке гнезда на плетеный пол.
– Великий громовержец! Поверить не могу. – Он поймал взгляд Ралины. – Я не видел терьера Тадеуса. Он не выдержал свежевания?
– Я не знаю точно, что его убило. Никто из нас не видел, как он умер. Я не удивлюсь, если в этом замешан Бог. Это Тадеус сдал наш народ свежевателям – Тадеус убил Сола и устроил пожар, который сделал Племя уязвимым.
– Сол был мудрым предводителем. – Дакс опустил голову. – Плохо дело. Очень плохо. – Он провел дрожащей рукой по лицу, и рысь прижалась к нему покрепче, пытаясь утешить своего спутника. – Он создал армию чудовищ.
– А Смерть сделает ее еще больше!
– Так вот о чем Он говорил, когда обмолвился, что может быть убедительным. Он не собирается никого убеждать. Он собирается всех заразить!
– Да. Я не знаю, как и зачем, но все это началось с Него. Людей нужно предупредить. Отправляйся к речному народу, к жителям гор, даже ко Всадникам ветра. Предупреди всех. И скажи всем проводникам прятаться по логовам или бежать – главное, сделай так, чтобы Бог не захватил никого из твоего народа.
– Мой народ скорее умрет, чем позволит кому-то – будь это сам Бог смерти, – мучить рысей, чтобы спастись самим.
– Не исключено, что тебя ждет сюрприз. Болезнь свежевателей воздействует на людей по-разному, но все они становятся сами на себя не похожи.
– Я это учту. Будь спокойна. Я отправлюсь прямиком в свою Цепь и созову срочное собрание. Я обо всем им расскажу. Мы уйдем в горы Северного берега, в глубокие потайные логова, о которых знают только цепи. Отродья Смерти не найдут себе ни одного проводника.
– Не думаю, что это остановит Его от похода в край Всадников ветра, но без проводника Он будет добираться туда так долго, что вы успеете предупредить всех – а я пока придумаю, как с Ним покончить.
– Убить Смерть? Даже звучит нелепо. Громовержец! Что же нам делать? Он ведь весь мир отравит! – В голосе Дакса прорезалась паника, и Михос, встревоженно зачирикав, прижался к спутнику крепче.
– Нет. Послушай меня. Паника делу не поможет. Смерть не может умереть, но я не раз слышала, как Он говорил, что собирается пробудить Богиню Жизни так же, как пробудили Его, чтобы они правили вместе. Когда-то Он спал – спал тысячелетиями – и Его можно усыпить снова. – Ралина помолчала и добавила: – Он сделал меня своей Сказительницей.
– Думаешь, ты сможешь вытянуть из Него информацию о том, как это сделать?
– Это часть Его истории, а значит, со временем Он раскроет мне эту тайну.
– Ралина, тебе нельзя здесь оставаться. Подумай если не о себе, так о своем спутнике. Пойдем со мной – прямо сейчас. В цепях почитают Сказителей. Тебе будут рады.
Ралина положила руку на широкий умный лоб Медведя. Овчарка подняла на нее глаза, направляя к ней поток силы. Пес знал, что они должны делать – даже если это будет стоить им жизни.
– Спасибо, Дакс. Я не забуду твоей доброты и сочла бы за честь стать Сказительницей Цепи, но я не могу уйти. Ты опасаешься не зря. Смерть может отравить весь мир. Я начинаю думать, что Он уже сделал это раньше – когда древние погибли вместе со своим миром. Возможно, Земле и нашим народам суждено пережить крушение снова, но, если существует хоть малейший шанс Его остановить, я должна попытаться. А ты должен уйти. Прямо сейчас.
Дакс мрачно кивнул и, подхватив свой дорожный мешок, закинул его за плечи. Вчетвером они тихо зашли в подъемник и спустились на землю.
– Иди туда – через ту часть города, которую полностью уничтожил пожар. Туда никто не ходит. Держись под деревьями, пока не пройдешь дозорную платформу у Канала. Я подозреваю, что Смерть прикажет Охотникам Тадеуса тебя выследить. Они быстрые, Дакс. У них обостренные чувства терьеров. Тебе придется двигаться быстро.
Дакс вытянул руку с раскрытой ладонью, и в призрачном свете луны сверкнули когти.
– Не только они могут похвастаться нечеловеческими способностями – только я свои приобрел не болезнью и пытками. Ни один терьер не поймает Михоса; ни один Охотник не поймает меня.
– Да защитит вас благое Солнце, Дакс и Михос, – церемонно сказала Ралина.
– И пусть наш Великий громовержец одарит тебя силой. Сила тебе понадобится, Ралина. – Дакс спрятал когти и осторожно взял ее руку в свои. – Я не Сказитель, но я клянусь, что расскажу твою историю и буду пересказывать ее снова и снова. О твоем мужестве узнают повсюду. Я надеюсь, что когда-нибудь мы еще встретимся. – Дакс нагнулся и легко коснулся губами ее лба. И они с рысью развернулись и растворились в почерневшем лесу.
Ралина и Медведь медленно добрели до гнезда, которое им выделил Смерть. Оказавшись внутри, Сказительница рухнула на лежанку, обняла спутника и отчаянно зарыдала в его густой мех, выплакивая страх, одиночество и отчаяние, пока усталость не взяла свое и женщина и пес наконец не заснули.
Глава 17
Настоящее – Дневная плотина – Стая
Солнце еще не успело подняться высоко, когда лес наполнился ревом воды. Мари и Ник стояли рядом, их спутники сидели у их ног, а Стая, растянувшись по берегу, смотрела на бурный речной поток.
– Антрес, конечно, описывал это место, но я не ожидала, что воды будет так много, – сказала Мари.
– И что будет так громко, – добавил Ник.
– У меня странное чувство: мне страшно, но одновременно меня туда тянет, – призналась Зора.
– Она похожа на чудовище из старых мифов, которые мне рассказывала мама, – сказала Мари. – Его звали Харибда. Это было огромное существо, напоминающее воронку, которая поглощала корабли целиком.
– Удивительно меткое описание, – сказал О’Брайен.
Они прибыли к развалинам Дневной плотины сразу после рассвета, пришвартовали свои маленькие лодочки с помощью Салишей и прошли по тропе, которая бежала вдоль берега и причудливых руин.
Река изменилась до неузнаваемости. До Дневной плотины Умбрия несла свои воды, вольготно раскинувшись между крутыми лесистыми берегами. Но чем ближе к плотине, тем суше становилась земля, и только на отдельных участках земли зеленели поля, за которыми Салиши ухаживали, направляя воду из реки к пересохшей земле силой укрощенного ветра. По мере приближения к последнему на их пути речному препятствию Умбрия становилась все глубже и шире, поднимаясь до самых берегов, зеленеющих кукурузой, виноградом, хлопком, коноплей и другими посевами ценных культур. У самого устья Умбрии и выхода в Потерянное озеро уровень воды поднялся почти до тропы, что бежала вдоль берега, и ее шум перекрывал все остальные звуки.
– Пойдемте! Пойдемте! – Отец Джоб, неприветливый священник, который встретил их у последнего перехода, замахал руками, призывая Стаю следовать за ним.
– Почему они все похожи на сердитых и озлобленных птиц? – поинтересовалась Зора у Мари.
– Конечно, это только моя догадка, но, возможно, это как-то связано с тем, что они угнетают половину своего народа. Конечно, для такого нужна злоба.
– Хороший ответ, – сказал Ник. – И точный. Вспомни Тадеуса.