– Но что если они нам откажут? Нам придется возвращаться через горы? – раздался из середины Стаи голос Адиры.
– Если они нам откажут, нам придется покинуть их территорию, но они не жестоки. Я никогда не слышал, чтобы они прогоняли в зиму людей, которые не причинили им зла, – сказал Антрес.
– Они не откажут, – твердо сказала Мари. – Иметь в союзниках Стаю выгодно. Мы обладаем ценными навыками – и не требуем ничего, кроме позволения мирно жить на их земле.
– И хорошо бы соткать им в подарок плащ, о котором мы говорили, – сказал Антрес.
– Плащ для – как ты ее назвал? – спросила Адира.
– Для Всадницы Старшей кобылы. Как и в Стае, во главе табунов стоят женщины, и все эти женщины – Всадницы Старших кобыл каждого табуна.
– Наш подарок она не забудет никогда, – улыбнулась Адира.
– Я в этом не сомневаюсь, – сказал Антрес. – И еще кое-что. – Он отошел на несколько шагов и встал на поваленное дерево, чтобы его было лучше видно. – Я стою у начала пути, который мы называем Железным. Мы пойдем по этим железным балкам – рельсам – через горы. В нескольких местах они будут пропадать, но беспокоиться не нужно. Я проделывал этот путь много раз. Я знаю, где проходит Железный Путь, даже когда его не видно.
– В горах никто не живет? – спросила Дженна.
С помощью Зоры она смастерила для Хана карман вроде того, в котором Зора носила Хлою; подросшая Хлоя помещалась в него с трудом, но Зора, Роза и Дженна решили, что щенков стоит нести почаще, особенно в начале перехода через горы. Теперь Хан был надежно спрятан на груди у Дженны, и его блестящие черные глазки с любопытством оглядывали окружающий мир, а нос непрерывно обнюхивал воздух.
– В Скалистых горах обустроили себе логова несколько цепей, но я не думаю, что мы встретим кого-то из них: в это время года работы у проводников хоть отбавляй. Есть еще небольшие группы людей, которые предпочитают жить в одиночку, в основном в горных долинах. Настоящих горцев я встречал всего пару раз. Это чудаки, которые проводят большую часть времени, запасая пищу. Когда ложится снег, они оказываются отрезаны от мира до весенней оттепели.
– Какая одинокая жизнь, – сказала Дженна.
– Может, и одинокая, но спокойная.
– И самые опасные хищники, с которыми мы столкнемся, это росомахи? – уточнил Джексом.
– Да, но на свете мало хищников опаснее росомахи. Помните: хотя они немногим больше терьера, но клыками и когтями могут поспорить с Баст. – Рысь кашлянула, и Антрес добавил: – Хотя зрение у них, конечно, похуже рысьего – как и слух.
Раздались смешки.
– Росомахи одиночки – к счастью для нас, потому что я не представляю, как отбиваться от нескольких таких тварей. А вот что плохо, так это что они могут учуять нас издалека. Они вряд ли нападут, пока мы держимся вместе, но стоит отбиться от группы, и вы уже не вернетесь.
– Поодиночке никто не ходит, – кивнула Мари.
– Даже охотники. Вы могли охотиться у подножия одни только потому, что росомахи не покидают гор. Как только мы окажемся в горах, любые одиночные вылазки отменяются. А когда мы доберемся до можжевеловых рощ, нужно быть вдвое внимательнее – особенно ночью. Росомахи предпочитают охотиться по ночам и устраивают логова в можжевельнике у снеговой линии.
– Чего еще стоит опасаться? – поинтересовалась Спенсер, окидывая горы настороженным взглядом.
– До снеговой линии берегитесь змей. Те, у которых голова треугольной формы, ядовиты. Но, когда похолодает, о них можно будет не беспокоиться.
– Звучит куда лучше, чем грызла и гримасники, – заметил Дэвис.
Стая согласно забормотала, сбрасывая нараставшее напряжение.
– Антрес! Мы готовы! – крикнула Мари.
– Еще как, – подхватила Зора. – Вперед, в новый дом!
С радостными возгласами Стая тронулась с места, а солнце начало свой путь по восточному склону.
Мари в последний раз оглянулась на аккуратный ряд пустых брошенных лодок, которые верно служили им столько времени.
– Надеюсь, кому-нибудь эти лодки пригодятся, – сказал Ник, проследив за ее взглядом.
– Я тоже, – сказала Мари, а про себя добавила: «Надеюсь, этот кто-нибудь не будет нас искать».
Глава 22
Равнины Всадников Ветра – сборное место
– Совет Кобылицы пришел к единогласному решению, – провозгласила Моргана, глава Совета, и жестом подозвала к себе Дон.
Мать Ривер ободряюще улыбнулась дочери и приблизилась к членам Совета. Ее сапоги стучали по каменному полу пещеры, отполированному поколениями лошадей и их Всадников. Дон низко поклонилась Моргане, скрестив запястья над сердцем. Старуха вручила ей тонкий листок бумаги. Дон скользнула по нему взглядом, кивнула и повернулась к дочери.
– Ривер, Всадница Старшей кобылы Центрального Мадженти! Совет Кобылицы единогласно постановил, что решение о допуске Призрака к Забегу Жеребца с тобой в качестве Всадницы остается за тобой.
Ривер вздрогнула от неожиданности. Эйприл, которая стояла рядом – в тот день Ривер официально назначила сестру своей заместительницей, – схватила ее за руку, пожала и быстро отпустила.
Дон улыбнулась.
– Я согласна с решением Совета. Все эти месяцы я передавала тебе бразды правления, и, хотя я не сомневалась в твоих лидерских качествах до Испытания Кобылицы, я с радостью объявляю Совету и Табуну, что ты превзошла мои ожидания. Ривер, я уверена, что ты примешь мудрое, взвешенное решение – и, что еще важнее, я знаю, что этот выбор ты сделаешь во благо табуна Мадженти.
Ривер скрестила запястья на груди и почтительно поклонилась матери.
– Спасибо, мама.
– Юная Ривер, ты решила, где Табун проведет остаток лета? – Сильный голос Морганы наполнил просторный зал с креслами, застеленными шкурами, у которых лежали горы соломы, на которых старые кобылы могли отдохнуть рядом со своими Всадницами.
– Да, – сказала Ривер. Хотя она была Старшей Всадницей табуна уже несколько месяцев, уходящая Старшая Всадница по традиции все лето помогала ей – в том числе решать, каких кобыл и кем крыть, и Ривер была благодарна матери за ее опыт и мудрость. Но в том, что касалось передвижения Табуна и выбора места для стоянки, последнее слово было за новой Старшей Всадницей, какой бы неопытной она ни была. Ривер прокашлялась и уверенно продолжила. Она приняла мудрое решение – с ней были согласны и Эйприл, и мама. – Конец лета и начало осени табун Мадженти проведет здесь, на Сборном месте.
Моргана кивнула, но все же спросила:
– Чем ты руководствовалась, принимая такое решение? Почему ты не хочешь, чтобы Табун отправился к одной из обычных летних стоянок?
– Я решила, что нам стоит остаться тут, из-за Забега Жеребца. По традиции он проводится здесь, и я подумала, что будет лучше, если мой Табун отдохнет, пока жеребцы готовятся к Забегу. Это удобное место, а близость гор защитит от жары в разгар лета. Я буду следить за лесами на склонах, и, когда листья пожелтеют, мы отправимся к зимней стоянке в Долину туманов.
– Здравое решение, – кивнула Моргана. – Теперь тебе нужно поговорить со Всадниками жеребцов. Я знаю, что они с нетерпением ждут итогов сегодняшнего обсуждения. – Старуха помолчала. – Я не тревожусь по поводу твоего решения об участии Призрака в Забеге Жеребца. Как и твоя мать, я довольна тобой и твоей способностью принимать близко к сердцу нужды Табуна, которую ты так прекрасно проявила во время Испытания Кобылицы.
– Спасибо, Моргана, – сказала Ривер.
– Я не тревожусь – но мне интересно. Я с нетерпением буду ждать твоего решения. – Старуха поднялась. – Заседание окончено!
– Слово сказано! – воскликнули остальные одиннадцать членов Совета.
Почтительно поклонившись, Ривер, Эйприл и их мать покинули боковой зал грота и направилась к выходу, кивая на приветствия членов Табуна.
– Где собираются Всадники жеребцов? – спросила Эйприл.
– Я велела им ждать у Амфитеатра Выбора, – сказала Ривер.
– Это хорошо, – сказала мать. – Они смогут посостязаться и побегать вокруг флагов. Так им будет чем себя занять, пока они ждут решения о Призраке. – Дон покосилась на старшую дочь. – Ты ведь приняла решение, верно?
– Да, но, когда я сообщу о нем Всадникам жеребцов, я использую это. – Ривер достала из кармана туники ярко-голубой камень, который лег в ее ладонь и, поймав лучи полуденного солнца, засверкал всеми цветами ясного летнего неба у них над головами.
Дон улыбнулась.
– Голубой турмалин! Прекрасный выбор. Подсказывает верные решения в трудные времена и помогает очистить разум и сосредоточиться.
– А еще это мужской камень, – добавила Эйприл. – Он почувствует энергию жеребцов и их Всадников и успокоит их.
– Мои девочки превратились в мудрых женщин. – Дон обняла дочерей за плечи и прижала к себе.
– Нам было на кого равняться, – сказала Ривер.
– Скажи это младшим сестрам. Вайолет хочет остричь волосы. Все. А Эмбер скоро придет к тебе с предложением понизить возраст Претендентов с шестнадцати до четырнадцати.
Ривер фыркнула.
– Я бы не стала этого делать, даже если б могла – а я не могу. Такое решение может принять только Совет Кобылицы.
– Так я ей и сказала, но ведь я всего лишь бывшая Всадница Старшей кобылы. Что я могу знать?
– Спроси лучше, чего ты не знаешь, – пробормотала Эйприл.
– И мне все равно, что Вайолет сделает с волосами. – Ривер недоуменно покосилась на мать. – С такими вещами она обычно идет к тебе.
– Да, и я уже запретила ей это делать. Она заявила, что обратится с этим вопросом к тебе.
– Великолепно. Но, прежде чем принимать такие ответственные решения, мне нужно взбесить пару-тройку Всадников.
– Думаешь, они не согласятся с твоим решением?
– О, я более чем уверена, что многие будут согласны, но ты ведь знаешь, что нельзя угодить всем, а в таком важном вопросе страсти накалятся неизбежно.
– Ты сделаешь правильный выбор – и я тебя поддержу, – сказала Дон. – И Джаспер тоже. Он считает, что его обязанность как уходящего Всадника Жеребца-лидера – перенести на тебя свою преданность мне.