– Бывают полные дуры, а бывают худые…
– Если грабители требуют у вас выбрать жизнь или кошелек, предложите им забрать и то, и другое. Сразу поймут, что в кошельке пусто, а жизнь такая, что и отбирать не стоит.
– …и жизнь полная чаша…
Раневская добавляет:
– …дерьма…
Знакомый на отдыхе хвастает, что нашел подкову. Раневская сокрушенно:
– Не поможет.
– Почему?
– Подковы приносят счастье только тем, что пашут как лошади.
Большое видится на расстоянье…
– Конечно, больше вероятности в него не вляпаться.
– Судьба щедро одарила этого молодого человека…
Раневская комментирует:
– Здоровьем…
– Мне с богатством всегда не по пути, оно лежит в чужих кошельках или на чужих сберкнижках.
– Считать овец, чтобы заснуть, бесполезно. Свои овцы есть мало у кого, а считать чужих завидно…
– Нужно, чтобы тебе не только завидовали, но и не могли нагадить…
– У нас одна помеха счастью.
– Какая, Фаина Георгиевна?
– Утреннее похмелье.
– Ему крылья ни к чему, ползать у ног начальства будут мешать.
– Фаина Георгиевна, вы лежали в больнице? По какому поводу?
– Делали вскрытие.
– ?!
– Ну, да. Оперировали, для этого вскрывали.
– Удивительно: осел ослом, а ведет себя по-свински.
«Жизнь человеку дается один раз».
– Правильно, кто же выдержит второй?
Раневская, выходя из туалета в театре, ворчит:
– Как что-то приятное, так во сне и дома, а как расстройство желудка так днем и в театре…
Страшно надоевшим гостям:
– Ах, как жаль, что вы, наконец-то, уходите!
– Скажу всем, что написала завещание.
– А это зачем?
– Пока никто не будет знать, что именно в нем и кому что завещано, не рискнут портить со мной отношения и говорить гадости во время похорон.
– А потом?
– А потом мне будет все равно.
Вряд ли кто-то из знавших Раневскую поверил бы, что ей есть что завещать, актриса никогда не делала сбережений, ее ценили вовсе не за это.
– С тех пор как лошадей сменили автомобили, женщины перестали верить в прекрасного принца на белом коне. Приходится всего добиваться самим. А мужчины называют это феминизмом.
– Ну откуда же на всех взять принцев да еще и прекрасных, не говоря уже о конях? Довольствуйтесь тем, что есть, – хамами в трамваях.
– Сколько моль шерстяными носками ни корми, все равно сволочь на новую шубу заглядывается.
Оказавшись в очередной раз без денег, Раневская решила продать свою шубу. Но когда открыла шкаф перед покупательницей, чтобы продемонстрировать единственную имевшуюся роскошь, оттуда вылетела здоровенная моль.
Понимая, что продажа не состоится, Раневская фыркнула:
– Что, нажралась, сволочь?!
– Любовь Орлова держит отдельный шкаф для моли, чтобы та не лезла питаться шубами во все остальные.
– Новая шубка Любови Орловой страшно понравилась всем, особенно ее моли.
Раневская вовсе не завидовала Орловой, напротив, относилась к ней с уважением. Не всем дано спокойно пережить пик своей популярности и не стать после этого брюзгой.
– Доктора требуют, чтобы бросила курить. А еще есть и пить много воды. Говорят, что иначе умру через несколько лет. Но если брошу, то умру еще раньше.
– Фаина Георгиевна, как ваше здоровье?
– Не знаю.
– ?!
– Его давно нет, потому и не знаю.
– Фаина Георгиевна, вы никогда не задумывались, как должен выглядеть памятник вам?
– Зачем он мне?
– Но ведь поставят же когда-то…
– Для того и живу долго, чтобы этого не сделали.
– Деньги штука неимоверно растяжимая. Вернее, у меня страшно сжимающаяся. Другим хватает на месяц, у меня заканчиваются через неделю.
Она стеснялась добавить, что заканчиваются потому, что домработницы транжирят, что в долг берут и не всегда возвращают, что платят мало…
– Мне замуж нельзя даже за Рокфеллера. Я его разорю своей безалаберностью, причем не купив ни единого бриллиантового колье, одни только новые туфли в местном универмаге. Остальное просочится, как вода сквозь пальцы.
Немного подумав, вдруг добавляет:
– А может, и правда выйти за американского миллионера? Сначала за одного, потом за другого… так и всю Америку разорить можно.
Раневская говорила, что не вышла замуж, потому что ни жить в клетке, ни справиться в неволе не умеет.
В то время как в стране шла компания против абортов, Раневская говорила, что аборты для некоторых благо.
– Вы считаете, что женщина даже одна, с помощью государства и общественности, не сможет вырастить ребенка и воспитать из него гражданина?
– Гражданина-то сможет, только стоит ли передавать гены дураков по наследству?
– Почему гены дураков?
– Какая же умная женщина, не желая рожать, не станет предохраняться от беременности?
В середине прошлого века модными стали разговоры о молодой науке генетике и ее успехах.
Раневская шутила, что Генка – это маленький ген. Очень популярный актер Геннадий Бортников, друживший с Раневской, не обижался, прекрасно зная, что Фаина Георгиевна никого не желает обидеть своими шутками.
В санатории в ответ на надоедливые жалобы соседа по столу в столовой на бесконечные болячки:
– Зачем вам в вашем возрасте здоровье?
– Хроническое что-нибудь есть? – интересуется врач, заполняя бланк осмотра в санатории.
Раневская кивает:
– Есть.
– Что?
– Нехватка денег и ожидание светлого будущего.
– Только головой думает один Колобок, остальные часто пользуются для этого жопой.
О неприятной актрисе:
– В глубине души она хорошая, но глубина – это внутри, а снаружи видней жопа.
Обсуждается вопрос, как понять, не появилась ли у мужа любовница.
Актрисы советуют принюхиваться в надежде уловить запах духов соперницы, внимательно прислушиваться по ночам – не назовет ли жену чужим именем, обращать внимание на разговоры по телефону…
Раневская вносит свою лепту:
– Если стал реже просить кушать, значит, его прикармливает другая.
По радио звучит очередная восторженная речь с обещанием светлого будущего. Раневская вздыхает:
– Нашему народу уже столько всего наобещали!.. А ему все мало.
Совет:
– Не стоит бросаться никому в объятья, вылезши из навозной кучи.
– Привыкнуть к своим привычкам иногда трудней, чем отвыкать от них.
– Этот актер далеко пойдет…
Раневская реагирует мгновенно:
– …и чем дальше и скорей, тем лучше…
Наблюдая за тем, как актриса истово разрисовывает лицо – слишком черные дуги бровей, слишком яркая помада, слишком много пудры:
– У некоторых голова лишь декоративное украшение в довесок к жопе.
Знакомый жалуется:
– Я в полном дерьме.
Раневская сочувственно:
– Вас туда послали или сами угодили?
Вздыхает:
– Мы с деньгами не сошлись характерами. Они меня не любят, а я их.
– Женщина нравится независимо от красоты.
С Раневской соглашаются, мол, не внешность главное, есть еще обаяние, ум… Она уточняет:
– Нет, я о внешности говорю. Красивые женщины нравятся мужчинам, некрасивые – женщинам.
В санаторской столовой, разглядывая бурду непонятного цвета в граненом стакане:
– Если это чай, то я хочу кофе, а если кофе, то принесите мне чаю.
Обсуждают лучшее средство от нежелательной беременности.
Раневская вносит свою лепту:
– Девственность.
– Он порядочный человек.
– Фаина Георгиевна, что вы, он же сделал столько подлостей!
– Но как? Он подлости делает неуклюже, то и дело попадается на них и смущен. Значит, еще порядочный. Хотя уже не полностью.
– Лично у меня растет не благосостояние, а жопа, в которой оно находится. Может, потому роста самого благосостояния и незаметно.
– Чтобы есть то, что нравится, нужно железное здоровье. Обидно, что когда такую еду уже можешь себе позволить, здоровья обычно уже нет.
Актриса кокетничает:
– Вот я, например, матерных слов вовсе не знаю… Даже не знаю, смогу ли их произнести…
Раневская интересуется:
– А что-нибудь тяжелое на ногу ронять не пробовали?
– Все надо мной смеются! – в слезах жалуется молоденькая актриса.
– Хорошо уже то, что не плачут, – успокаивает Раневская, – значит, есть время все исправить. Хуже, если рыдают над гробом, тогда уже может оказаться поздно.