Докладчик патетически:
– Того, что сделано, не воротишь!
Раневская фыркает:
– Ну почему же… Можно написать мемуары и в них все исправить.
Как Кощей утку в зайца затолкать умудрился?
Жаль, что его отец экономил на презервативах…
– Бывают такие жопы!..
– Да, Фаина Георгиевна, у людей бывают толстые седалища.
– Да я не про задницу говорю. Люди бывают такие жопы!
– Я очень ценная актриса…
Никогда не замечавшая у Раневской самодовольства приятельница осторожно соглашается:
– Конечно, Фуфа…
Та в ответ смеется:
– Кого еще из наших красавиц заставишь старух играть? А я играю с двадцати лет…
Дурацкий вопрос, есть ли у меня вторая половина! Как будто не видно, что у меня две руки, две ноги… и жопа симметричная.
Жизнь нам не нравится… Да мы нравимся ей еще меньше, но терпит же!..
Любовь Петровна (Орлова) уволила домработницу, потому что та рассказывала всем, что знает ее уже сто лет…
Боже мой! Нынешние девушки полагают, что «Оливер Твист» – это учебник танцев мистера Оливера!
Приятельница, наблюдая за тем, как муж учит жену водить «Волгу»:
– Как ты думаешь, что он сделает, если она разобьет машину?
Раневская мрачно:
– Овдовеет…
– Фаина Георгиевна, зачем созывают врачебный консилиум, если вы говорите, что уже вполне здоровы?
Раневская вздыхает:
– Вот это они и пытаются понять – как мне удалось выздороветь, несмотря на лечение.
– Знаете, NN решилась на операцию по подтяжке лица! А вдруг что-то не получится?
Раневская усмехается:
– Если операция пройдет неудачно, ей обещали вернуть все морщины на место…
Сосед по столу в санатории капризничает:
– Кормят только кашами и овощами. Разве здесь поправишь здоровье? Я не могу без мяса!
Раневская советует:
– Тогда вам лучше в больницу, там утку предлагают…
Привередливый сосед по столу в ресторане долго выясняет, насколько свежие продукты, и не может решиться заказать хоть что-то.
– А цыпленок табака у вас действительно цыпленок, а не старая курица?
– Да.
– И он хорошо зажарен?
– Да.
– Это должен быть очень молодой и хорошо прожаренный цыпленок…
Раневская, не выдержав, советует официанту:
– Принесите товарищу яичницу. Моложе цыпленка не найти.
В ресторане сосед жалуется:
– Отбивная такая жесткая, ее невозможно прожевать. Не иначе как из коня.
Раневская, тоже мучающаяся с отбивной, мрачно возражает:
– Нет, из телеги.
У Бондарчука в «Войне и мире» такая большая массовка, что пушки пришлось заряжать боевыми снарядами…
Люди нелогичны. Заявляют, мол, мне бы ваши проблемы, предлагаю поделиться – шарахаются в ответ.
В собственном мнении он Эверест, а присмотришься – прыщ на жопе!
На выставке авангардистской живописи.
– Фаина Георгиевна, почему вы держите руки сцепленными за спиной?
– Чтобы не подумали, что это я изуродовала.
Раневская успокаивает приятельницу, достигшую преклонного возраста:
– Зато теперь у тебя есть много льгот…
– Каких? – оживляется та, рассчитывая услышать что-то приятное.
– Ну как же? Ты можешь стоять под стрелой… влезать на столбы с током… и даже переходить улицу на красный свет…
– Фаина Георгиевна, у этого хирурга в кабинете скелет! Я сама видела.
– Наверное, память о неудавшейся операции…
– Вы не знаете, павлины линяют, сбрасывая перья? – интересуется расфуфыренная посетительница зоопарка.
Раневская усмехается:
– Только за отдельную плату.
– Слышали? У М украли из дома все – деньги, драгоценности, антиквариат, технику… и даже жену! Остальное понятно, но жену-то зачем?!
Раневская басит:
– Верный расчет, в таком случае М даже в милицию заявлять не будет, ведь могут вернуть все вместе с женой…
– Говорят, чтобы похудеть, нужно кушать один раз в день…
– Да, – соглашается Раневская, – только не стоит делать это непрерывно с завтрака до ужина…
Дамы сплетничают:
– Ах, N увел у М жену! А ведь считались лучшими друзьями…
Раневская соглашается:
– Только истинный друг способен принести себя в жертву, уведя жену.
– Знаете, говорят, А в зоопарке упала в вольер с крокодилами… Какой ужас, правда? Жалко…
– Крокодилов жалко, – соглашается Раневская, – а вот сторож сам виноват.
Все правильно, жизнь полосатая, как зебра. Только у меня одни черные полоски. Вот мечтаю найти у кого белые, чтобы поделиться по-братски.
Если в зеркале все наоборот, то в действительности я стройная и красивая…
Она вовсе не идеальная, просто хорошо умеет скрывать свои недостатки.
Время течет неравномерно – лучшие годы сначала впереди, потом вдруг оказываются позади… Получается, что эти самые годы мелькают, как деревья за окном курьерского поезда.
Бинокль в театре полезная вещь – ничтожеств легко превращать в гигантов, а гигантов низводить до своего размера.
Убедившись, что в кошельке снова пусто:
– Отсутствие денег – это сигнал свыше: надо или прекратить жрать, или начать зарабатывать.
Каждый день жизнь с чистого листа. Потому тетради общие…
Если что-то в доме запропастилось, единственный выход найти – плюнуть на поиски и купить новое. Как только принесешь домой покупку, пропажа окажется лежащей на видном месте.
Если мгновения так тянутся, то почему же жизнь пролетает?
Это раньше в театр ходили за возвышенным состраданием, нынче все норовят просто развлечься.
Есть люди, которым опасно подставлять плечо, они его принимают за ступеньку, чтобы влезть на шею или вообще на голову.
– О… в моей жизни трагическая и безответная любовь постоянна…
В предвкушении раскрытия сердечных тайн актрисы замолкают и вытягивают шеи, чтобы лучше слышать. Самая храбрая осторожно интересуется?
– И кто же объект этой неразделенной любви, Фаина Георгиевна?
Раневская делано вздыхает:
– Деньги!
Человек, может, и создание природы, но явно черновое…
Я в театре, как перец, – присутствие всегда заметно, но большие дозы противопоказаны.
Если правда способна испортить отношения с человеком, то их с этим человеком лучше не иметь вовсе. Но иногда правду лучше сказать молча… У меня не всегда получается…
Сначала в ЗАГСе клянутся в вечной любви, а потом при разводе мелочно делят имущество…
Слишком хорошо знать людей опасно – остается мало поводов уважать их.
Бездарной игрой не провалить гениальную пьесу, но никакой гениальной игрой не исправить никудышнее произведение драматурга.
Завадский часто не понимает, что видение роли с его режиссерского места из зала и изнутри самой роли разное. Хотя зрители тоже смотрят из зала…
Режиссеры созданы, чтобы мешать актерам талантливо проживать роли согласно собственному представлению.
Жизнь – это огромная прекрасная картина. Беда в том, что большую картину можно разглядывать только издали, если подойти близко, видны лишь грязные мазки и пятна.
Читая некролог о ком-то:
– Надо же, при жизни был такой сволочью, а умерев, сразу перевоспитался!
Иногда, чтобы выглядеть глупцом, требуется много ума…
– Как живете, Фаина Георгиевна?
– Среднеарифметически.
– Как это?
– То хорошо, то плохо… вот и получается средне…
Самая обидная старость – это когда силы еще есть, а тебе они ни к чему…
Не бывает второстепенных ролей, но бывают такие, в которых заведомо нечего играть. За подобные роли стыдно, особенно если они в кино, ведь снято на долгие годы…
Человечество не способно уже сказать ничего нового, остается перевирать сказанное до нас.
Умение говорить с трибуны пустые, но правильные слова сродни таланту. Иногда за достойно сыгранную роль столько аплодисментов не получишь, сколько Верка Марецкая получает за свои лозунги.
– Миссис Сэвидж старуха. Вот уж не думала, что роль старухи Верка Марецкая и Любовь Петровна станут у меня отбивать…
Спектакль «Эта странная миссис Сэвидж» был поставлен в расчете на Фаину Георгиевну, и она блистательно играла эту роль. Но сначала оказалось, что у Любови Орловой нет заглавной роли для предстоящих гастролей за границей, и Завадский убедил Раневскую «уступить» миссис Сэвидж Орловой на пару месяцев.