«Кён велел мне передать, что он разочарован твоей неудачей и поэтому не хочет с тобой говорить.» — сказала Ланатель. — «В качестве наказания от потребовал, чтобы ты вела дежурство вокруг Дантеса до тех пор, пока он не простит тебя.»
«Вот как… Справедливо.» — с поджатыми ушками Гера улетела. Как же пасмурно на душе. Ради чего самец усиливал её, если она всё равно бесполезная? Так хоть дежурство будет вести, а то вдруг объявиться какой-то злоумышленник…
…
До истечения получаса осталось три минуты, а Гера так и не появилась. Глупо было на что-то рассчитывать. Учитывая интеллект Ланатель, она наверняка всё предусмотрела.
Разочарованно вздохнув, Кён покинул ванную комнату, испытывая ненавистное им чувство отсутствия контроля над ситуацией, причём полнейшего. В отличие от практически всех девушек, он совершенно не мог читать Ланатель. Слишком уж она умна и непредсказуема, всегда ведёт какую-то свою игру и не имеет человеческих слабостей.
После очередного печального вздоха Кён вошёл в покои.
Внутри царил полумрак. Напротив окна стояла изящная женская фигура. Густой шлейф волос цвета ночной грозы блестел в лучах тёмной луны, отчего императрица казалась богиней из какой-то мифологии. Вампирша носила серую ночную сорочку с короткой юбкой, держащуюся на двух лямках. Взгляд непроизвольно опустился к её стройным длинным ногам, обёрнутым в глянцевые в капроновые серебряные чулки, так безупречно описывающие её образ строгой учительницы. Раньше она их не одевала.
«Смотри мне в глаза!» — потребовала Ланатель.
Кён поднял взгляд и увидел, как её серебряные глаза засветились. Кажется, она использовала духовную атаку на какой-то маленький процент от полной мощности, просто чтобы напомнить ему, в какой ситуации он оказался. Наверное, ему сейчас следовало бы испытывать страх, но парень знал, что нельзя проявлять слабость, да и что-то в поведении и внешности женщины придавало ему уверенности в своей правоте.
«Красивые глаза. Ты это хотела услышать?» — парень нерасторопно направился к женщине, излучая полную уверенность и спокойствие взглядом и телом.
«Как ты думаешь, что я должна сделать с тобой за наложение подчинительной формации? Что бы сделала любая другая императрица на моём месте?»
«Во-первых, ты не „любая другая“ императрица. Ты особенная. Во-вторых, раз она на тебя не работает, а мои приказы ты выполняла по своей воле, то ничего.»
Ланатель опасно сощурила глаза: «Ты спал со мной в обнимку.»
«Значит, тебя всё устраивало.» — улыбнулся Кён и бесстрашно обнял женщину за тонкую талию так, будто она до сих пор ему подчинена.
Со стороны происходящее выглядело предельно непристойно: милый мальчик обнимает обольстительную женщину, годящуюся ему в матери, да к тому же его мастера! Огромная разница в силе в каком-то смысле создавала похожий контекст.
То, что императрица надела чулки, которые Кёну понравились, и даже позволила приблизиться и обнять себя, выдавало в ней женственность, которую она до сих пор не демонстрировала. Специально это она или нет, парень обязан был наступать, пусть даже со стороны это выглядит самоубийственно. Вдруг она так его испытывает?
Ланатель испытующе смотрела на ученика некоторое время, но так и не заметила в нём признаков слабости, отчего что-то внутри неё расслабилось. Она оттолкнула его на расстояние вытянутой руки: «Я знаю, чего ты от меня хочешь. Меня это не устраивает.»
«Почему ты говоришь мне это? Ты же знаешь, что я не поменяю своего решения.»
«Забудь. Уходи.» — уже спокойным голосом ответила Ланатель и, покачивая соблазнительными бёдрами, легла в кровать, укрылась одеялом и сомкнула веки.
Сердце Кёна забилось чаще. Вот опять эта её женственная черта! Как он может просто уйти, если все его чувства говорили о том, что он должен действовать? Если она специально так себя ведёт, то ей нужно подарить цветы за отличную актёрскую игру!
Когда мальчик залез на кровать, Ланатель, не размыкая глаз, нахмурилась: «Кажется, я ясно сказала тебе уходить… Почему ты ещё здесь?»
«Сейчас ночь, а я хочу спать. Вопрос скорее в том, почему ты в моих покоях?»
«Эти покои всегда принадлежали мне. Тебе здесь не место.»
«Так и быть, я не стану возражать, если красавица поспит со мной…» — поколебавшись, согласился Кён, проявляя бесконечную наглость; разделся до трусов и залез в кровать.
«Теперь я понимаю, почему ты всех бесишь.» — с раздражением произнесла Ланатель.
«Наглость — второе счастье.» — улыбнулся Кён и полез под единственное большое одеяло, однако оно почему-то намертво приклеилось к кровати, будто весило тонну.
«Если ты не уйдёшь, то легко не отделаешься.» — предупредила Ланатель.
«Отстоять право ночевать в своей кровати — это дело принципа!»
Холодно фыркнув, Ланатель больше ничего не ответила, но и прогонять наглеца не стала.
С некоторыми усилиями Кёну всё-таки удалось справиться с одеялом, забравшись под него, где в ноздри попал приятный запах Ланатель. От воодушевления сердце забилось чаще. Ещё полчаса назад он чувствовал себя приговорённым к смерти, а сейчас лежит с этой ароматной маньячкой под одним одеялом!
Не теряя времени, парень привычно обнял лежащую к нему спиной императрицу, но невидимый барьер эфира не позволил приблизиться к ней, из-за чего он выругался про себя. И как теперь к ней подобраться? Барьер эфира она не снимет, пока не заснёт, а может даже, и во сне тоже… Похоже, придётся подождать некоторое время.
Минуты сменяли друг друга. Кён всё пытался понять, что именно задумала Ланатель. Зачем раскрыла свой главный козырь? Что за странные женские проверки? Почему она надела эти соблазнительные чулки, а теперь и вовсе позволила спать рядом с собой, хотя и пообещала наказать? Все эти проверки на уровне чувств и характера совсем не в духе рационального вампира. Не могла же она по какой-то причине стать другим человеком. Или это она умышленно так сбивает его с толку, чтобы он ломал голову?
Анализ Синергией тоже ничего конкретного не дал, лишь распределил вероятности. Удивительно, но 1 % был на то, что императрица попросту сошла с ума!
Глава 827
Выставлять себя дураком и неудачником, пытаясь обнимать барьер эфира, Кён не стал, вместо этого навострил уши, ожидая, когда сердцебиение и дыхание Ланатель снизятся, что будет сигнализировать о её засыпании, но за 10 минут ничего не поменялось.
Наконец, Кён с помощью Синергии притворился спящим, чтобы женщина ослабила бдительность и заснула. Кажется, что-то поменялось! Вот только вместо того, чтобы заснуть, её сердцебиение лишь участилось, будто она не ко сну готовиться, а к тренировке.
{Что за ерунда… Не может же она волноваться, верно?} — подумал парень, как вдруг ощутил лёгкий толчок, перевернувший его на бок, а затем как его заключили в объятья.
Кён был ошарашен. Как это понимать вообще? Сначала угрожает, затем выгоняет, а теперь обнимает! С каких это пор вампирша стала такой нежной и по-женски загадочной? Причём обнимать её нельзя, а для неё всё разрешено, ну что за наглая женщина!
Внезапно Кён ощутил ветерок в затылке. Неужели Ланатель нюхает его волосы? До сих пор он ни разу не приставал к ней, ограничиваясь объятьями, чтобы не разрушить свой образ в её глазах, и тут вдруг она сама пересекла эту черту, причём после раскрытия правды.
Ланатель распустила руки, изучая каждый изгиб рельефного тела своего ученика, нежно поглаживая его всюду, где только пожелает: вот она изучает кубики пресса, очерчивая впадины между ними, вот поглаживает талию, постепенно поднимаясь к груди, а теперь и вовсе аккуратно щупает сосочек, наворачивая пальцем круги.
У Кёна шли приятные мурашки от прикосновений вампирши. Он понятия не имел, что творится у неё в голове, но его всё устраивало, ведь это какой-никакой прогресс. Хотелось расслабиться и отдаться во власть приятных ощущений. Как итог, постепенно в голове пустело, а в трусах появлялось напряжение. Пусть это непотребство продолжается!
Ланатель, разумеется, почувствовала эрекцию ученика, но не остановилась.
Кён, ощутив, как ладонь императрицы мягко легла ему на трусы, содрогнулся, а когда она сжала его мешочек до лёгкой боли, его дыхание стало судорожным. Свободной рукой она обхватила его достоинство и принялась массировать через трусы.
{Что творит, чертовка…} — у Кёна внизу живота всё горело от удовольствия. Эта захватывающая атмосфера, где учительница домогается ученика, вызывала вожделение.
(18+*)
Вдруг Кён ощутил, как его трусы приспустили, а член оказался в объятьях нежной холодной ладошки. Плавными движениями вампирша надрачивала горячее достоинство ученика, тогда как второй ладошкой обхватила и сжала до лёгкой боли мошонку. Вместе с этим женщина дразняще покусывала мочку уха клыком.
{Ты где такому научилась…} — изумлялся Кён. Похоже, императрица брала советы у элитных проституток, а может даже, подглядывала за ними сканированием. Возможно ли, что всё произошедшее вплоть до сего момента — это её холодный расчёт, а никакая не женственность? Как бы то ни было, сейчас голову занимали совсем другие мысли.
Экстаз постепенно накапливался, достигая вершины. От окутавшей всё естество эйфории у Кёна закатились глаза. Член содрогнулся и брызнул белой жидкостью, и одновременно с этим женщина ускорила движения рукой, чем увеличила удовольствие счастливчика.
Кён эякулировал и обмяк, переводя дыхание: {Это было что-то с чем-то…}
В любой другой ситуации парню не понравилось бы находиться в чьей-либо полной власти, тем более женщины, которая ещё недавно несла угрозу, но это чувство опасности, помноженное на похотливую атмосферу, всегда было его слабостью. Да что уж там, однажды он совал свой пенис в пасть научившейся лгать тигрице!
Однако то, что без устного согласия его поставили в слабую позицию беспомощного мальчика, мнение которого не учитывается, ущемляло гордость. Интересно, а можно ли считать зелёным светом эрекцию? В таком случае, выходит, всё в порядке…