ительное время!
Впрочем, Кён тут же лишил себя сознания, а контроль над его телом перехватила Синергия. Дело в том, что в светлом состоянии он может натворить дел. Например, передумать убивать Диаманта или даже отпустить Геру! С тёмным состоянием всё гораздо проще, ведь оно гораздо ближе к его настоящей личности жадного, эгоистичного ловеласа. Впрочем, любое состояние души не деформирует личность до неузнаваемости. Парень всё ещё следует своим принципам. Лишь долгое пребывание в истинном состоянии изменит его суть.
«Ну что, Дафна, готова вернуться домой?» – спросил Кён.
Дафна даже растерялась с такого предложения и неуверенно посмотрела на хозяина.
«Что значит “вернуться домой”?! Она мой питомец!» – рявкнул Диамант и рванул вперёд.
Но Гера схватила брата за шею и подвесила так, что его ноги заболтались над землёй.
«Ч-что вы д-делаете?!» – прокряхтел Диамант с покрасневшим лицом.
«Господин!» – испуганно пискнула Дафна и, вырвавшись из объятий брата, обняла ноги принца и жалобно посмотрела на императрицу, взглядом умоляя её отпустить его.
На лице Асаги читалось изумление, сменившееся гневом. Он догадался, в чём дело: проклятый мантикор промыл сестре мозги, раз она так к нему относится!
Кён холодно сказал: «Сегодня Дафна вернётся домой, хочешь ты того или нет. Что касается твоей судьбы, то за то, что ты ускорил обучение Дианы в той жуткой школе, а также заставил меня с ней переспать, путь на тот свет тебе заказан, хочешь ты того или нет.»
«Что ты сказал?!» – прокряхтел Диамант сквозь стиснутые зубы.
«Я сказал, что сегодня ты умрёшь от рук императрицы Геры.» – холодно повторил Кён.
«Нет… Нет, п-пожалуйста! Не надо!» – взмолилась Дафна. Ради спасения любимого хозяина она готова пойти на всё, и какой-то страх и воспитание её не остановят.
Глава 714
«Какой-то человек не вправе решать, жить мне или умереть! Сестра, почему вы молчите? Неужели согласны выполнить его абсурдные требования?!» – прокряхтел Диамант с красным лицом, всё ещё будучи подвешенным за шею.
Гера холодно посмотрела на юношу: «Ты посмеешь убить Диаманта моими руками?!»
«Помимо личных счетов, эта тварь также является администратором многочисленных испытаний для питомцев, поэтому попадает сама знаешь в какую категорию.» – сказал Кён.
{В какую ещё “категорию”?} – с подозрением подумала Серафима.
«НЕТ! Прошу, не убивайте моего хозяина!» – взмолилась Дафна, подползла к юноше на четвереньках и обняла его за ноги. Она догадалась, что решение здесь принимает он.
К девушке подбежал Асаги: «Сестра, ты не должна его защищать! Я понимаю, что ты прошла через настоящий ад, и этот высший зверь должен поплатиться за то, что унижал твоё достоинство принцессы многие годы!»
«Нет, он меня спас! Он добрый и хороший!» – возразила Дафна.
«Будь он таким, как ты говоришь, не сделал бы тебя своим питомцем, а освободил!»
«Он вытащил меня из той ужасной школы, заплатив за меня целое состояние! Он заботился обо мне! Нельзя его судить за то, что он не совершает безвозмездных поступков!»
Общение между братом и сестрой набирало обороты. Любые доводы Асаги с лёгкостью парировались и переворачивались Дафной, потому что она была убеждена в своей правоте. Девушка настолько упорно отстаивала свою точку зрения, что Охотников даже начал сомневаться в том, что казнь Диаманта – это хорошая идея. Может, он и вовсе не заслуживает этого? Зачем лишать его жизни, если потом сестра будет убиваться от горя?
«Довольно!» – рявкнул Кён, заставив брата с сестрой замолкнуть. – «Любой человек будет привязан к тому, кто даёт ему чувство безопасности и высокий статус, тем более после школы питомцев, где людей и демонов намеренно смешивают с грязью и угрожают сожрать. Этот контраст буквально заставляет питомца любить своего будущего хозяина, и он найдёт любые оправдания своим чувствам. Нет ничего святого в любви бедной девочки к мантикору, потому что ей промыли мозги грязными манипуляциями.»
Гера нахмурилась, невольно найдя в словах юноши зерно правды.
Ещё секунду назад Серафима была на стороне Дафны, но после слов Кёна изменила своё мнение. Он ведь прав! Высшие звери за тысячи лет выработали идеальную стратегию создания питомцев. Они даже не отдают отчёт, что она основана на манипуляциях, которые они так презирают, считая её уделом людишек и демонов.
Асаги утвердился в своей первоначальной позиции: сестре попросту промыли мозги!
«Это н-неправда… Вы ошибаетесь!» – завертела головой Дафна и продолжила умолять.
«Девочка, когда придёшь в себя, поймёшь, что я прав.» – холодно сказал Кён.
Диамант прокряхтел: «Сестра, что происходит?! Вы же не послушаете этого хитрого человека?! Я ваш брат, член семьи, а он лишь мерзкий тип, вторгшийся в ваш гарем!»
Гера бы тысячу раз согласилась со словами шестого принца, однако приказ есть приказ. Резким движением когтистой руки она вонзила ладонь мантикору в грудную клетку и вырвала оттуда сердце. Всё ещё бьющееся оно лежало у неё на руке.
Диамант смотрел на сердце, как на собственную жизнь, которую у него только что отняли, и, протянув руку, слабеющим голосом сказал: «Верни…»
Гера, следуя приказу в голове, раздавила сердце, покончив с глупой надеждой брата.
«За что…» – просипел Диамант с пустеющим взглядом и обмяк.
Хоть Диамант и приходился Гере омегой, она испытывала чувство потери, всё-таки он очень сильный высший зверь, к тому же её родственник. Однако куда больше мантикоршу терзало чувство обиды и беспомощности из-за Кёна. Она считала его злостным паразитом, захватившим власть над ней и империей, о чём явственно говорят его действия: убивает, разрушает, использует и отнимает, но ничего не даёт взамен, а лишь обещает. У императрицы было всё меньше поводов верить ему.
Дафна мертвенно побледнела. Она подползла к мантикору, лежащему в луже собственной крови, дрожащими руками взяла за щёки и посмотрела в глаза, но увидела в них лишь безжизненную пустоту, означающую, что он умер. Осознав это, девушка издала душераздирающий вой. Рыдая, она обняла мёртвого любимого высшего зверя. Смотреть на это зрелище равнодушно не смог бы даже социопат.
Серафима осуждающе посмотрела на Кёна: {«Злодей, разве заработок тьмы стоит того, чтобы калечить психику бедной девочки?!»}
Асаги тоже был недоволен поступком Кёна. Почему именно на глазах у сестры? Будто специально… Он же мог хотя бы соврать ей, что не будет убивать его!
«Ты… Это ты его убил! Ненавижу!» – завизжала Дафна и бросилась на Кёна, желая выцарапать ему глаза, однако её схватил Асаги, не позволив совершить глупость.
Кён почувствовал, как сосуд наполняется тьмой, испускаемой Дафной: 5%… 10%… 20%! Итого ненависть девушки наполнила сосуд с 60% до 80%, тем самым выведя его из светлого состояния души, сбалансировав чаши весов.
Учитывая то, что речь идёт о третьем этапе тела Пустоты, эти 20% означают целую тонну тёмных эмоций. Важно и то, что Дафна хорошо знала Кёна и мотив его убийства, в ином случае она дала бы ему, в лучшем случае, 1% тьмы.
Кён достал из кольца две пилюли и насильно скормил их Дафне.
«Что ты ей дал?!» – обеспокоенно спросил Асаги, когда сестра обмякла без чувств.
«Снотворное и медицину забвения. Этот эпизод она уже не вспомнит.»
Серафима хлопнула себя по лбу, удивившись, как это она забыла об этом. Получается, юноша и тьмы заработал, и девушку уберёг от психологической травмы.
Насколько Кён знал из многочисленных исследований, медицина забвения плохо работает на практиков императорской области, ещё хуже на монархов, практически не работает на повелителей и не работает на властелинов. При этом чем ярче воспоминания, тем с большей вероятностью их запомнит душа, а значит, забыть их мозгу уже не получится.
У Лавра была теория, что душа сканирует мозг во время сна и перед смертью. По крайней мере, у практиков по королевскую область включительно. Вот почему бывший владелец тела запомнил лицо Кары, а при первой встрече с ней послал в разум чувство гнева.
Что касается более развитых практиков, то высокая связь души с телом позволяет душе сканировать разум даже во время бодрствования, но с небольшим опозданием. Причём чем ярче эти воспоминания, и чем крепче связь, тем быстрее произойдёт сканирование.
К счастью для Дафны, она лишь средний король, поэтому вряд ли запомнит хоть что-то из случившегося. Впрочем, даже если она будет считать Диаманта живым, намного легче от этого её жизнь не станет, ведь высока вероятность, что она страдает хронической любовью, а значит, сердцем она навсегда останется с мантикором.
Теперь, когда плоды тьмы и света собраны, Кён с чувством выполненного долга попрощался с Асаги.
Охотников ещё раз пожал благодетелю руку, со спящей сестрой на руках встал в телепортационный триграм и телепортировался в Розаррио. Ему предстоит проделать огромную работу, чтобы вернуть Дафну в общество людей. К слову, он также получил от Кёна набор медицины с эффектом антидепрессантов для сестры.
Пока парочка телепортировалась, Кён попытался поглотить душу Диаманта, однако она оказалась слишком массивной. Одна единственная душа наполнила бы сосуд с душами приблизительно на 5-10%! От такой потери упало настроение…
«Думаешь, я поверю, что у тебя разыгралось чувство вины? Не строй грустную мордашку! Я не куплюсь на это, потому что убеждена, что ты отпетый злодей!» – заявила Серафима.
Кён рассмеялся: «Ты можешь спасти миллионы жизней, но стоит убить одного…»
«Каждая жизнь священна!» – возразила Серафима, но поняв, что зря сотрясает воздух, покачала головой. – «Не вижу смысла объяснять что-либо здесь и сейчас. С тобой нужно заниматься основательно, много-много часов… Так и быть, я пойду с тобой на свидание, но только для того, чтобы наставить тебя на путь истинный!»
«Я люблю заниматься этим много-много часов.» – подмигнул Кён. – «Но имей в виду, на меня действует только метод пряника. Кстати, мой любимый цвет женского нижнего белья – белый, и чтобы с кружевами. Можно прозрачные.»