Как итог, прекрасное лицо Дианы смягчилось, а напряжённые губы расслабились. Женщина позволила похотливому парню просунуть язык в её рот, отчего её сердечко забилось ещё чаще, и она поджала стройные ножки от накатившего возбуждения.
Когда самец прижал колено между ног, глаза Дианы закатились, а все тело обдало приятным шоком и задрожало. Она собрала всю силу воли и попыталась ещё раз воспротивиться, задёргавшись и заизвивавшись, как змея на сковороде…
— пэц~
Хлёсткая пощёчина выбила из Дианы остатки сил на сопротивление, и вновь в её рот проник необычайно длинный и резвый язык поганца… Он наказал её за непокорность! Тело начинало пылать, а глаза затуманиваться. Многие годы отсутствия мужа и один единственный секс, и тот с этим юным наглым самцом, дали о себе знать. Женщина уже и сама поддавалась страсти, какую она давно не испытывала.
Кён просунул два пальца в трусики госпожи Стоунов и ощутил, что её киска была горячей, пульсирующей и истекающей любовными соками. Желание секса ударило в голову с безумной силой. Парень заправил полоску трусиков в сторону и уже высвободил член, как вдруг встретился взглядом с красавицей. В её взгляде царила страсть, возмущение и протест, лишь подогревающие интерес, но также слёзы разочарования.
{Нет… Я… Не… Должен!} — раздался голос разума Кёна. Если он изнасилует Диану просто из-за похоти, то не простит себя, несмотря на то, что её тело этого желает.
Парень воспротивился тьме, вернув стены принципов, на которые тут же обрушился безудержный поток тьмы. Похожее происходило и с кристаллизованным светом в душе. Казалось, они не продержатся и десяти секунд в такой обстановке!
«У тебя есть пять минут сбежать, иначе…» — сказал Кён и вдруг потерял сознание. Последним усилием воли он заставил себя отключиться Синергией, дав женщине шанс сбежать. Теперь его совесть будет чиста, если она решит остаться.
Диана ещё полминуты приходила в себя, дыша полной грудью, когда, наконец, осознала услышанное, поняла, что сын даёт ей шанс сбежать. Хоть она и сердилась на него, даже была в ярости, но не могла затаить на него обиду, ведь им помыкала тьма, которой он, что самое главное, воспротивился. Это тронуло женщину.
{Я должна бежать! Д-должна, иначе он… М-меня… Возьмёт…} — тело Дианы содрогнулось от непристойных мыслей. Чувство пустоты внизу живота сводило с ума, и всё же женщина заставила себя подняться и побежать на подкашивающихся ногах к триграмму. Однако перед тем, как повернуть за угол, она ещё раз посмотрела на Кёна, заколебавшись…
…
Когда Кён очнулся, Дианы уже не было, а рядом стояла Клементина, шлёпая его по щекам.
«Очнулся? Я уж думала, помер от возбуждения… Ну и страсти-мордасти ты тут устроил!»
«Подглядывать некрасиво.» — отмахнулся Кён, поднимаясь.
«Будто я специально! Лучше бы я этого не видела вообще…» — развела руками тёмная.
«Именно поэтому ты неотрывно наблюдала за всем процессом?»
«Д-да я не…» — У Клементины покраснели уши, и она, фыркнув, демонстративно отвернулась со скрещенными руками.
Кён испытал одновременно разочарование от упущенной возможности и облегчение. Бывает и такое. Ну, оно и к лучшему. Теперь, когда красавица Стоунов вне досягаемости, тьма в душе успокоилась. Знала бы она, что отпускает Диану непосредственно в руки Юрия, рядом с которым есть Юнона, не позволила бы хозяину провернуть всё это.
Кён просканировал себя и с кислым выражением выяснил, что стена принципов и кристаллизованный свет в ядре получили серьёзный урон. Лишь вопрос времени, когда он лишится света. С этим срочно нужно что-то делать, но что именно? У парня появилась одна идея. Вернее, отчаянная надежда, но лучше попробовать хотя бы что-то, чем смиренно ждать, когда тьма восторжествует в душе раз и навсегда.
{Мне придётся задержаться здесь на один месяц.} — заключил Кён с блеском в глазах.
Глава 888
Цена за перемещение с гибнущей планеты была высокой. К счастью, она зависела от развития практика, чем граждане Розаррио не могут похвастаться, к тому же они взяли с собой всё ценное, но этого было недостаточно. Даже раздав все излишки нуждающимся, примерно треть людей всё равно не сможет эвакуироваться.
Кёну пришлось расплатиться из своих сбережений. Тьма была против, но он напомнил себе, что всего лишь отдаёт деньги, заработанные с налогов этих самых граждан.
«Присмотри тут за порядком, Клементина. Я на тебя рассчитываю.» — сказал Кён.
«Я? За порядком⁈ Ты серьёзно⁈» — такая просьба удивила тёмную.
«Я понимаю, что из тебя контролёр, как из волка пастух, но это всяко лучше, чем обворожительная матриарх Руру. Люди будут поскальзываться на собственной слюне…»
«Это ты сейчас меня уродиной так назвал?» — Клементина помрачнела.
«Ты — на любителя. А я — любитель.» — сказал Кён и рассмеялся.
«Очень смешно! Прямо обхохочешься.» — тёмная скрестила руки.
«Ладно, шучу. Но сиськи у тебя действительно меньше, да и жопа не такая знойная…»
«Прекращай издеваться надо мной!» — Клементина толкнула парня в грудь.
«Зато у тебя душа красивая. Такая светлая и чистая…» — продолжил Кён, не в силах остановить поток подшучиваний. Очередные проделки тьмы, не иначе. Ему только дай повод.
В действительности внешность Клементины нравилась парню больше, чем у Жазель, просто она воспринимается многими как вымазанная в грязи неряха. Только приглядевшись, мужчины впадают в шок, а в такой обстановке это происходит редко.
«Да ладно, я же любя, чего ты дуешься?» — Кён коснулся плеча Клементины. Странно, но в отличие от ситуации с Дианой, тьма не внушала ему желание трахнуть смуглую девицу.
«Иди уже… Глаза б мои тебя не видели.» — прошипела тёмненькая, резко отвернувшись.
Кён поднялся наверх и вместе с Жазель принялся защищать поместье. В таком режиме прошло 16 часов. Уже где-то 90 % людей покинули планету. Работа почти выполнена.
Внезапно парень заметил модернизированным зрением, как к поместью приближалась небольшая группа хорошо знакомых ему людей. Он отправился к ним навстречу…
«Приветствую, господа! Какая встреча!» — сказал Кён с распростёртыми руками.
«Приветствую посланника богини.» — сухо поздоровался Амон.
«Приветствую, Кён.» — с реверансом сказала прекрасная девушка. Она была точной копией Клементины, только с белоснежной кожей и в более благородных одеждах.
Другие светлые из группы также поприветствовали парня. Все, кроме одного.
«Какими судьбами? Я думал, вы в империи высших зверей…»
«Мы покинули её по той же причине, по которой ты здесь: чтобы спасти дорогих нам людей. Речь идёт про семью нашего нового брата.» — ответил Амон.
Кён посмотрел на Тимофея Кагана. На нём лица не было. Опустошённым взглядом он смотрел вниз. Очевидно, ему не удалось спасти свою приёмную семью и Германа Брауна, приютившего его после изгнания. Неудивительно, что парень подавлен.
Кён не питал вражды или дружбы к Тимофею, но, казалось, всё равно должен был посочувствовать ему. Увы, из-за истинного тёмного состояния души это ему сейчас недоступно.
«Могу выразить соболезнования, но, полагаю, ему будет глубоко на них насрать.» — сказал Кён и нахмурился, спросил. — «Ребята, вы обосрались?»
Светлые переглянулись, а на их лицах читалось отвращение.
Амон покашлял в кулак: «Сейчас ты поддался влиянию тьмы, не так ли?»
«Вроде того…» — кивнул Кён.
«Я так и думал. Тёмные и светлые очень чувствительны к присутствию противоположной стихии. Рядом с тёмными мы испытываем раздражение, отвращение и даже враждебность, как и они рядом с нами…» — разъяснил Амон.
«А я и думаю, хуле мне так хочется вам морды набить… Удивительно, что вы с тёмными до сих пор не перебили друг друга!» — сказал Кён, рассмеявшись. Это ощущение можно сравнить с тем, что кто-то рядом с ухом громко чавкает, причмокивая.
«Кён, чем выше сродство со стихией, тем сильнее эффекты… Должен признаться, что я никогда ещё не ощущал настолько сильного воздействия!» — с трудом сдерживая неуместные эмоции в голосе и на лице, процедил Амон.
Сейчас сродство Кёна с тьмой было почти идеальным, поэтому светлые воспринимали его как самого мерзкого представителя тёмных. Сам парень также обладал чудовищной чувствительностью к свету, словно бы притягивая его к себе.
Кён задумчиво насупил брови, проводя Синергией анализ ситуации. Он заметил, что ощущение, исходящее от девушек, особенно Серафимы, немного другое, хотя тоже неприятное. Оно вызывало желание унизить её, даже поставить на колени. Это объясняет, каким образом древние предки из гробниц уживались друг с другом.
«Неужели мы потеряли его раз и навсегда?» — с печалью в голосе прошептала Серафима. Она старалась наставить Кёна на путь света, но сейчас он будто само воплощение тьмы, если верить ощущениям в душе.
«Нет… Если он покинет это насыщенное тьмой место, то сможет вернуться…»
Кён нахмурился: «Ребята, не стоит в моём присутствии говорить обо мне в третьем лице. Я человек культурный. Иногда могу и по морде дать в воспитательных целях.»
«Кён… я… дико извиняюсь…» — с трудом выдавил из себя Амон.
«Кён…» — только начала Серафима, как вдруг крикнула. — «Ах ты тварь!»
«Ахуела?» — удивился Кён.
Выглянувшая из-за угла дома Клементина испуганно спряталась обратно. Она подглядывала, потому что боялась, что Кён отправится на Сириус, а не на Даркис — так назывались светлая и тёмная луны. Для неё это жизненно важно.
«Я что, слепая по-твоему⁈» — возмутилась Серафима.
«Слепая курица.» — донеслось из-за угла, а затем послышался звук рывка.
«Ну сейчас ты у меня получишь, потаскуха мерзкая!» — Серафима рванула в погоню.
Последняя их встреча на острове закончилась обещанием светлой свернуть шею тёмной, ведь эта сучка обманом победила её в пари с принцем Чарльзом! Пусть даже это ни на что не повлияло, Серафима возненавидела сестру до дрожи в костях.
Светлые по наитию последовали за девушкой. Им подвернулся удачный способ выместить на ком-нибудь раздражение, а убить тёмного, — его иллюзорное тело, — за милую душу.